Они, к сожалению, узнают

      - Я не хочу спать! - капризно заявил ребенок, на вид лет шести, вскакивая с постели. Его мать вздыхает, подбирает разбросанные по полу носки, аккуратно складывает их на стул. - Если я прочитаю тебе сказку, ты ляжешь спать? - немного нервно и раздраженно, но по-матерински нежно спрашивает она. Получив в ответ кивок, она подходит к полке с книжками и достает одну - в красивой лазурной обложке. Мальчик тут же притихает, с неким удовлетворением ложится обратно в кровать и укрывается одеялом. Женщина вздыхает, подходит к кровати, садится на стоявший рядом стул и открывает книгу на первой странице.       Тихая водная гладь чернела под ночным небом. Маленькие белые звездочки сияли, а полная бледная луна светила так, что фонарь, в принципе, был не нужен. Молодой морячок, с кудрявыми волосами и протезами, вместо правой ноги и левой руки, стоял на палубе, опираясь на перила, и смотря куда-то вдаль. Утром он вновь будет, как сонная муха, и будет вырубаться на полу, но, возможно, рюмка рома взбодрит его с утра. Полнолуние привлекало юного матроса, как оборотня, заставляло его вставать посреди ночи и выкрадываться наружу. Несколько раз его подлавливали, угрожали высадить на первом попавшемся острове, но парень продолжал, и в итоге все со вздохом привыкли к его странностям.       Наблюдение за природой и ее красотой было самым любимым занятием Джеймса. Хотя его друзья не понимали смысла в этом увлечении,а порой кто-то даже насмехался над этим, ведь "Мужчины не должны любоваться красотой, они должны сражаться и оберегать семью!" - говорили ему почти все его окружающие: мать и отец, тети и дяди, продавцы, любящие поговорить с клиентами. Хорошо, что множество людей стали более умными, и предприняли держать язык за зубами.       Джеймс продолжал смотреть на ночное небо. Ему казалось, что эта ночь самая красивая из всех, что он когда либо видел. Правда, он так почти о каждой ночи думал. Он очень любил это время суток, и ему казалось, что на свете нет ничего более красивого, чем темно-синее ночное небо с множеством звезд и большой бледной луной. Смотря на всю эту красоту, моряк даже и не замечал течения времени.       Фантазия у матроса была развита что надо, как и мечтательность. Не все ценят эти качества, но парнише казалось, что лучше этого может быть только преданность. Он мог залипнуть не только во время полнолуния, но и где угодно - пока мыл палубу мог встать, как идиот, и пялится в ведро с помутневшей водой, или мог во время рыбалки случайно отвлечься на несколько часов, и очнуться только тогда, когда начинало клевать. Тогда он или падал в воду вместе с удочкой, или с визгом ленивца отскакивал назад и вылавливал рыбу и падал. Вообще он довольно часто падал, и поначалу он никак не мог понять, с чего он такой неловкий, а потом привык.       Проплывающие по небу серые облака принимали самую разную форму, и казались иногда настолько сюрреалестичными, что даже взрослые и пожилые люди усмехались своим мыслям. Иногда облака становились настолько похожими на что-либо, что мечтательный матрос выдумывал простенькие истории. Вот заяц попытался украсть носок у луны, вот голова поросенка что-то кричит...       Мысли кудрявого иногда были настолько глупыми и невероятными, что даже он сам или капитан удивлядись тому, как его вообще приняли в юнги. Паренек был слишком мечтательный, мог часто отвлекаться, но в то же время был по-своему серьезным. "Когда-нибудь он посерьезнеет!" - сгорая от стыда, клялся его отец капитану, когда парниша споткнулся о гнилую доску и чуть не провалился в воду, опрокинув с собой и бочонок рыбей икры. Матрос не сдержался и хрюкнул со смеху, вспомнив об этом случае.       - Джеймс!       Матрос подскочил и чуть-ли не вскрикнул, услышав оклик его собрата, и резко обернулся. Неподалеку от него стоял седой кудрявый капитан, со странным прозвищем Шрам.       - Уже рассвело.       - Уже? - Джеймс, недоумевая, посмотрел на горизонт. И в правду - солнце уже краснело за линией моря, окрашивая небо в розовые и оранжевые цвета, заставляя и море краснеть, как небо. Джеймс неловко поправил рубаху.       - Я и не заметил... - пролепетал паренек, отходя от бортика. Бросив последний взгляд на порозовевшее море, он заметил, как глубоко в воде мелькнул рыбий хвост.