Иные

Спустя несколько месяцев. Машина с трудом справлялась с грязью, липнувшей к колесам на ухабистой неровной дороге. Иногда и вовсе буксовала, так и наровясь застрять посреди забытого всеми дикого уголка природы, но в последний момент продолжала бороться с лезшей под нее влажной землей. Все это занимало уже больше часа. Микото недовольно рассматривала пейзаж за окном, который, впрочем, не представлял из себя чего-то фантастического. И хотя апрельская теплая погода украсила убогие топи, да редкие пустыри желтыми одуванчиками и зеленой высокой травой, запах тины и болот перебивал любое стремление насладиться видами природы, вынуждая женщину поднять стекло вверх, дабы удушающая вонь не проникала в салон. Можно было подумать, что здесь и вовсе уже не осталось цивилизации, в такой то трясины, впрочем, табличка с названием города недвухсмысленно намекала, что живые в этих местах таки имелись. Женщина вздохнула почти с облегчением. Когда они наконец преодолели непростую дорогу и выехали к, по видимому, старенькому вокзалу, стало немного легче. — Этот город точно не заброшен? — спросил ее Фугаку, крутя руль загорелыми руками. Они вернулись из Египта как только смогли - хозяева с трудом нашли им сменщиков, а посему даже после того как они узнали сперва о отъезде сына не пойми куда, а затем и о катастрофе, случившейся в этом не пойми где — бросить все и ринуться на помощь получилось не сразу. — Нет, милый. Он просто… — однако Микото лишилась дара речи, когда они выехали к ближайшим домам каменного старого города, обнаружив там полуразрушенный руины. Впрочем, не без жизни. На узких каменных улочках сновали дети. Некоторые бегали прямо по остаткам домов, радостно прыгая из одного каменного выступа на другой. Среди них были и взрослые, однако те в окружении цемента и инструментов либо ремонтировали свои разрушенные жилища, либо так или иначе помогали последним. Картина была почти апокалиптичной, если бы не хорошая весенняя погода и не растущие везде густые деревья да клумбы с пестрыми цветами. — Знаешь, давай-ка лучше спросим… у… ну вот его к примеру! Они остановились рядом с каким-то мужчиной, стоящим к ним спиной. Тот о чем то разговаривал с ярко-рыжей девушкой, на вид совсем еще школьницей, однако стоило Фугаку опустить стекло, как местные удивленно обернулись к машине. Видимо, новенькие в городе были для них неожиданностью. — Прошу прощения… мистер… — начал было Фугаку, невольно подметив насколько длинные были у местного волосы. — Орочимару. — вежливо представились в ответ. — А, да. — сглотнул мужчина. — Простите, мы тут ищем нашего сына. Учиху Саске…а, что тут вообще произошло? Почему все в руинах, землетрясение какое случилось, да? Я слышал по новостям… — Вы про руины? А, да ничего такого. Всего лишь напал демон-призрак и разрушил пол города... — звонко ответила ему девушка, вскинув руку. — Но все хорошо! Учихи ушатали его и… — Карин, сходи-ка лучше за Кисаме и Суйгецу. А то они опять купят не то, что нужно. — потрепал ее по голове мужчина, и та, недовольно насупившись, скрестила руки на груди и ушла куда-то в сторону узких улиц, где, кажется, находились уже отстроенные заново дома. Мужчина прокашлялся, взглянув на супругов почти виновато. — Это большая честь - встретить родителей Саске. Он замечательный мальчик. И ученик. Очень способный и умный. — Постойте. Ученик? — удивилась Микото. — Вы точно говорите о нашем Саске? Он в школу уже давненько так не ходил. Незнакомец лишь украдкой приподнял уголки губ. Казалось, сказанное привело его в замешательство. — Ну конечно. Я лично учу его химии и биологии. Более того. Осенью он даже занял первое место в беге на длинную дистанцию… — Саске?! — хором выкрикнули приезжие, переглянувшись. — О чем вы говорите? Он ведь инвалид. Даже ходить нормально без костыля не может. Вы… Микото вдруг заставила мужа замолчать, неловко улыбнувшись Орочимару. Едва ли у этого странного типа можно было узнать больше необходимого. Он ведь явно врет. Только зачем? Ах, неважно. Хватит с нее этого леденящего душу змеиного взгляда. — Простите. А вы знаете, где он живет сейчас? Орочимару кивнул. — Раньше, как и все Учихи — в черном доме на окраине, но с тех пор как он сгорел… — Сгорел?! — Пожалуй... лучше я напишу вам адрес. Он длинный. Еще забудете. У вас есть ручка? Когда супруги торопливо нашли куда записать адрес и поспешили поехать дальше, Орочимару доброжелательно помахал им вслед отправившись следом за ушедшей рыжей девушкой. Фугаку и Микото нехотя помахали в ответ, натянув на нервные лица слабые улыбки, однако стоило машине скрыться за поворотом, как от их фальшивого дружелюбия не осталось и следа. — Ну и тип. — пробурчал Фугаку, почесав голову. — И его еще к детям пускают учителем работать? Там ж на лице написано, что извращенец какой-то. — Надо будет спросить Саске, где этот маньяк его трогал. — согласилась с ним Микото. — Перестань махать! Мы уже уехали! Дом Тобирамы встретил их новой побелкой, скрывшей старые деревянные своды, удерживающие увесистый балкон на втором этаже. Он казался довольно большим, окруженным на удивление ухоженным садом. Микото вышла из машины и громко захлопнула дверь, обратив внимание на белоснежные яблони, окружившие участок плотными рядами. Странно. Разве может в такой то топи что-то расти? У самого дома кто-то выставил большой длинный стол, укрытый белой скатертью. Женщина углядела на нем граненые стаканы с соком, разного рода фрукты и овощи, а главное… — Шашлыки! — восхитился Фугаку, принюхавшись. Неподалеку стоял мангал с почти поджарившимся мясом. Микото дала ему подзатыльник, недовольно нахмурившись, и мужчина тут же принял серьезный вид. Они оба, подергав железную калитку перед собой, заметили странное движение в окне первого этажа. Словно бы слегка дернулась штора. Так дома кто-то есть? Фугаку содрогнулся от собачьего лая, только сейчас заметив рядом со столом достаточно крупного пса. Затем же кто-то резко распахнул дверь и на ее пороге Микото к собственной досаде узнала ...Мадару Учиху. — Кого я вижу! — оскалился он, демонстративно громко заговорив. Микото сощурилась, подозрительно осмотрев его черный халат, к счастью, напяленный не на голое тело. — Да это же сама Микото решила осчастливить нас своим приездом! — Проклятье. — женщина прикрыла лицо рукой. — Я до последнего надеялась, что он давно скончался. — Кто? — недоуменно спросил ее муж. Улыбка Мадары стала шире, и он широким шагом пересек каменную дорожку, ведущую к старой калитке. — Не только ты, дорогуша! Не только ты! — рассмеялся Мадара, открыв им калитку. Женщина скрестила руки на груди, но таки вошла внутрь двора. — Однако как видишь Мадара Учиха живее всех живых и пока не планирует помирать. Ну… тут уж как смерть, конечно, распорядиться, но ты сама поняла о чем… — Поняла, поняла. — устало пробормотала она, с отвращением отпрянув от попытавшегося облизать ее руки пса. — Гадость! А эта дворняга у тебя откуда?! Мадара лишь похлопал собаку по спине и та, облизнув его пальцы, убежала куда-то в сторону клубничного сада, прячущегося за фруктовыми деревьями. — Это собака Данзо! Я... скажем так, присвоил ее, когда бедный старик, ну... отправился в Вальхаллу. — Неважно. Саске здесь? Шисуи сказал, что нашел в нашей квартире письмо от него. Мужчина нервно усмехнулся. — О… технически, он здесь. Но вот фактически — черт его знает. Может гуляет со своими друзьями. У него теперь их куча. Но вы не волнуйтесь. Как только Сай появится — он будет здесь как штык. — Сай? — недоуменно спросил Фугаку, — Друзья? У Саске? Слушайте, если это какая-то шутка и вы не знаете где мой сын… — Твой муж? — прервал его Мадара, подойдя к мужчине ближе. Микото скупо кивнула. Тогда Мадара усмехнулся, сделав шаг к растерявшемуся Фугаку, и вдруг похлопал того по щеке. — Красавчик какой. Хотя и туповат немного. — Эй! - тут же возмутились в ответ. Мадара еще раз хлопнул его по щеке. — Если ты пришла за моим благословением, то так уж и быть. Я благословляю ваш брак! Фугаку и Микото недовольно переглянулись, но не знали что и сказать столь взбалмошному родственнику. К счастью помощь подоспела оперативно и вовремя. — Мадара, отвали от туристов! — раздался еще один голос. Микото подняла глаза к двери, где уже стоял еще один мужчина, внешне очень похожий и на нее, и на Мадару. Родственник? Скорее всего. Он показался ей странным, хотя бы из-за жутковатых шрамов на лице, однако усердно пялиться она не рисковала. — Ты может и похож на уродливого дикобраза, но бутерброда от них вряд ли получишь. Мадара только фыркнул. — Ну так давай спросим делают ли они пожертвования для инвалидов, может и тебе перепадет! — Так, хватит! — рявкнула на них Микото, не выдержав. — Мы тут только потому что ищем нашего сына. Саске. Обито удивленно всплеснул руками, подойдя к приезжим поближе. И на нем тоже был халат, едва едва прикрывающий красноватые следы на ключице, что навело обоих родителей Саске на определенные размышления. Мужчина со шрамами улыбнулся, незаметно поправив халат на ключице. — Так чего же вы молчали! Присаживайтесь. Мы тут как раз устраиваем барбекю для наших друзей. — с энтузиазмом заговорил он. — Мы отправили Саске погулять на пол часика, но он должен скоро прийти, не будете же вы ждать его голодными? — Слушайте, мы конечно благодарны, но… — однако крик Мадары на всю улицу «Хаширама!» при появлении, очевидно, знакомой им компании, заставил Микото сбиться с мысли и обернуться. И правда. С той стороны улицы им махала какая-то очередная мутная компания. — Прошу прощения. Я на секунду. — сказал им старший Учиха, оттолкнув Фугаку и направившись к махнувшим ему людям. Обито тяжело вздохнул. — Оh, vamos! * — сказал он супругам. — Я понимаю, вы злы на Саске за его побег неизвестно куда. Я тоже был зол, когда узнал, что он вас обманул, но… Что уж сделать? Не отправлять же его обратно. Мало ли - не вернется. Поэтому мы и оставили его здесь. Уж простите. Но я вас уверяю. Ему тут было отлично! И конечно же он был в безопасности... Да. Конечно. Мы не спускали с него глаз, да и город этот тихий и неприметный. Совсем не Париж. Тут ему ничего уж точно не угрожало. «Если не считать того, что Тобирама чуть не похитил его в день приезда.» — подумал мужчина следом, нервно улыбнувшись родителям мальчика. По его виску скатилась капелька пота. Фух. Какая жаркая весна наступила. — «Или того, что призрак Изуны охотился на его тело.» — У него тут и друзья нашлись! «С которыми он несколько раз чуть не погиб от лап Неджи. И еще Дикой Охоты. Чуть не забыл.» — А еще ногу он тут подлечил. Мы теперь с ним каждое утро бегаем! «Это очень пригодилось, когда мы убегали от Монстра, который чуть не разорвал нас на части, всякое такое. Но вам это совсем не нужно знать!» — В общем одни плюсы жизни тихого городка! — улыбнулся Обито натянуто. Фугаку и Микото скептично переглянулись. — Ну… хорошо. Давайте сперва посмотрим на Саске. — сказала женщина. — Вот и отлично. Тогда прошу, присаживайтесь. — отозвался Обито, махнув рукой к столу. — Как раз скоро все подтянутся и… — Минуточку, мистер… — Обито. — Обито. Мы еще не дали свое согласие.В конце концов я приехала сюда искать сына и хочу увидеть его, а не уплетать шашлыки и прочее. Поехали, Фугаку. Мы… — заявила Микото, однако одного насмешливого взгляда хватило, чтобы женщина поняла, что случилось и устало вздохнула, обернувшись к уплетающему у стола шашлыки мужу. — А? Да, милая? Ты что-то говорила? — спросил он с набитым ртом, подсыпая в свою тарелку огурцов. — О, и кетчуп есть! Обожаю мешать его с майонезом. Шашлыки с таким соусом тогда просто тают на языке… Женщина покачала головой. Обито позади нее надменно усмехнулся, однако его улыбка пропала за мгновение, как она резко обернулась к нему. Тобирама наблюдал за тем как к станции приближается поезд и не двигался, будто бы замерев во времени, до тех пор, пока тот не остановился окончательно, открыв свои двери почти перед самым его носом. Однако Тобирама не спешил входить внутрь. Он закрыл глаза, собираясь с мыслями перед долгой дорогой. Его бледные руки сжимали аккуратный небольшой чемодан, куда он положил самое необходимое: немного одежды, документы, личные вещи, немного записей и предметов, связанных с ритуалами Джирайи и фотографию, на которой когда-то оказались они с Изуной в далеком детстве. Это было все, что могло пригодиться, не считая денег. Больше Тобирама брать не хотел. Посему даже ключи оставил между делом на кровати Обито, в комнате, которая когда-то принадлежала Буцуме. Пусть живут там. Хаширама не будет против. Мужчина вздохнул. Пора. Он сделал шаг навстречу поезду, а тот чихнул себе под колеса белоснежным паром. Время клонилось к вечеру. Небо понемногу темнело и на его синеватом холсте появлялись первые звезды. — Ты ведь больше не вернешься? — голос Саске заставил остановиться. Мужчина повернул голову к ребенку, стоящему неподалеку от поезда и кивнул. Да. Он не вернется. — Даже к Хашираме? — Я совершил слишком много непоправимого, чтобы оставаться. Не могу смотреть в глаза всем этим людям. — коротко отозвался он. Мадара считал, что поступил правильно, не рассказав никому истину, но Сенджу не хотел такого прощения. Да и что это за прощение? Его простил только узкий круг людей, но что до остальных? Что до тех, кто по вине альбиноса лишился близких и родных в ночь Бури? Им повезло, что больше не было жертв, но разве от этого легче? Многие жители Тенсея все еще не отошли от скорби по утерянным. Многие не могут поверить в то, что в одночасье лишились столь дорогого. Их скорбные лица навсегда отпечатались в памяти Сенджу и сжирали его по ночам. Пусть Мадара и Саске простили его. Но Тобирама не в силах простить себя. По крайней мере не здесь. Саске кивнул ему без тени улыбки. Кажется, он был расстроен. Мужчину это удивило. — И куда ты поедешь? Сенджу дернул плечом, подняв глаза к поезду. Кроме них здесь не было ни души. Никто кроме Тобирамы не покидал Тенсей. — Для начала куда-нибудь к морю. Мы с Изуной всегда хотели на него посмотреть. — сказал он негромко. — В Испанию. Возможно. — А потом? Вздох. Конечно. Этот мальчик всегда смотрел намного глубже, чем остальные. Удивительная проницательность для ребенка. Но ведь он Учиха. — Кагуя сказала мне, что не смотря на то, что мы закрыли путь между миром живых и мертвых — Изуна оставил после себя прорехи, откуда мертвые приходят к живым. Если не закрыть их тоже — они могут стать опасными. — Ох. И где они? — спросил его удивленный мальчик. Тобирама бросил на него тоскливый взгляд. — Везде. В крупных городах. В маленьких. Большинство в Европе. Некоторые в других странах. - он вдруг достал из кармана серого пиджака какой-то сверток бумаги и протянул его мальчишке. Судя по всему, то было копия нарисованной вручную карты, что дала ему Кагуя. Саске раскрыл ее, заметив бережно перерисованные знакомые ему континенты. В некоторых местах были обозначены круги, нарисованные белыми чернилами. Прорехи. — Значит ты… — Я должен исправить то, что натворил. Может после этого мне и станет легче. — Сенджу улыбнулся. — Кто знает. Возможно это — причина, по которой Изуна не дал мне умереть. Длинный сигнал оповестил о том, что поезд отправляется. Мальчик кивнул, спрятав карту в карман джинс. Грустно все это. Что Сенджу опять взвалил на себя невозможное из-за чувства вины. Найдет ли он покой хоть когда-нибудь? Отпустил ли мужчина Изуну в самом деле или лишь заглушил свою боль новой? Ответов никто так и не дал. Возможно никогда и не даст. Они немного помолчали. Раздался новый гудок. Тобирама хотел было попрощаться с Саске, но тот вдруг протянул ему руку. — Удачи. — серьезно сказал он. Тобирама помедлил, но таки пожал ее. Усмехнулся, отведя взгляд, и запрыгнул на тронувшийся поезд. — Из тебя получится отличный медиум, Саске. — напоследок крикнул ему мужчина. — Прощай. Мальчик махнул ему рукой, глядя поезду вслед. Поднявшийся теплый воздух трепал его черные волосы. Сенджу прошел по пустому вагону, ощутив слабое облегчение. Вот так. Он уезжает и навсегда покидает место в котором вырос. Может быть и к лучшему. Здесь у него ничего не осталось. Мужчина присел на одно из пустых мест и вдруг заметил белого мотылька, бьющегося в окно. Вот как. Он положил чемодан на пол, осторожно взял насекомое в руки, и открыв окно, выпустил на волю. — Вообще-то, — тем временем сказал маленький Учиха с усмешкой. — Я предпочитаю лечить живые души. Мотылек унесся в небо, но Сенджу не смотрел ему вслед. Вместо этого он сел у самого окна, провожая взглядом родные места, обряженные весенней яркой зеленью. Стук колес о рельсы убаюкивал его, в то время как перед глазами смазанными зелено-желтыми огнями проносилась вся его прошлая жизнь вместе с холодным озером и забытым всеми деревянным причалом, оставленным позади. В Тенсее давно не было такой красивой весны. Поезд набирал скорость, картинка становилась все более пестристой, расплывалась в цветах и бликах солнца, и Тобирама впервые в жизни чувствовал как камень, долгое время тянущий его на дно, нехотя падал с плеч. В какой-то момент он поймал себя на мысли, что искренне улыбался. — Где. Ты. Был. — Саске понял, что он будущий труп, едва только заметил свою маму, вставшую прямо у калитки. Это было так неожиданно, что мальчик невольно забыл как разговаривать, и лишь стоял, пристально вглядываясь в чужое недовольное лицо, да хлопая ртом как рыба, выброшенная на берег. Позади рассерженной матери стоял довольно спокойный отец с шампуром, полным надкусанных шашлыков, а чуть дальше от него Мадара и Обито так тихо как могли показывали мальцу знак молчать. Или же не сболтнуть лишнего? Ох, он понял. Они уже обговаривали их план действий, верно? Мальчик неуклюже улыбнулся. — Даже не делай такое лицо! Ты хоть понимаешь, как мы перепугались, когда ты поехал невесть куда, да еще и не сказал ни тете, ни нам! — Я… — Не перебивай! Я думала с ума сойду, когда узнала, что ты уехал к Мадаре. К Мадаре! Не на улицу пошел бродяжничать, не нашел себе компанию наркоманов, не продал почку там… а поехал к Мадаре Учихе! — Эй! — возмутился мужчина в ответ. Вообще-то они были тут не одни. И даже не целой семьей. Мито и Хаширама с Какаши как минимум сидели вместе с ними. — Я был не такой уж и плохой опекун. — Ты хотел сказать, я был не такой уж и плохой опекун, детка. — отозвался Обито из-за стола, ткнув Какаши в плечо. — Ты в основном пытался убить и себя и Саске. — Ты не помогаешь, Обито. - возмутились в ответ. Микото лишь демонстративно вздохнула, пнув мужа, дабы тот перестал жевать. — А потом еще и те новости о урагане здесь! Я думала, поседею пока мы приедем! Ты ведь и телефон не берешь! — Потому что я случайно сломал его! — А ортез ты тоже сломал значит?! — Он мне больше не нужен! Я научился ходить сам! Но Микото не хотела слушать его. Она терпеть не могла находиться в обществе Мадары, и нахождение здесь сына сводило ее с ума в буквальном смысле. Нечего разбираться в этом бардаке. Она нашла виновника ее седых волос и собирается разобраться с ним, как только они приедут в более цивилизованное место. — Расскажешь мне об этом дома! — она попыталась схватить его за руку, но Саске вдруг отпрянул. На его лице появился страх. — В Париж?! Я не хочу в Париж! — покачал он головой. — Там же ничего нет! — А здесь что есть?! — крикнула Микото. — Твой странный дядя, который вообще не понятно чем тут занимается, а? — Попрошу. Я между прочим библиотекарь. — съязвил Мадара, встав между женщиной и ее сыном. — А Обито скоро учителем заделается. Мы вполне себе интеллигенты. Не то, что вы, городские. Эй, Обито. Сморозь им что-нибудь умное! — Aliis inserviendo consumor. Aliis lucens uror.* — парировал второй Учиха, улыбнувшись Фугаку. — Так уж получилось, что мы привязались к мальчику за это время. Нам будет очень его не хватать. А ему не хватать этого города. — На что это ты намекаешь? — недовольно протянул отец Саске. Обито лишь загадочно усмехнулся, красноречиво посмотрев на второго Учиху. Затем сложил руки в замок, будто бы задумав очередную аферу. — Саске говорит, что вы все время в разъездах, а он большую часть времени проводит со старенькой тетей. Так почему бы ему не жить и не ходить в школу здесь? Вам всяко будет легче навещать его там, где о нем позаботятся. — ответил он довольно. — Как видите ему пошло на пользу нахождение здесь. Pero es emocionante, ¿verdad? * Микото решительно покачала головой, даже когда Саске посмотрел на нее почти с мольбой. А вот Фугаку не был так категоричен. — А может ну… — сказал он жене. — Действительно так лучше будет? А? Смотри как Саске то наш приободрился. Даже здоровее стал выглядеть. — Вытри кетчуп с лица. — огрызнулась Микото. — И мой ответ — нет. Я не собираюсь оставлять Саске неизвестно с кем. — Неизвестно с кем? — усмехнулся Мадара, хлопнув ее по плечу. — Помнится мне ты не считала меня неизвестно кем, когда мы с тобой проворачивали дельце с картинной галереей… — Тихо! — ткнула она его в грудь. — Это было давно и неправда! — О чем это он, мама? — недоуменно спросил Саске. Женщина покраснела. Фугаку недоуменно задал ей тот же вопрос. Они знакомы? Давно? — Как ты думаешь, откуда у меня были те картины? — ехидно спросил он у мальчика. — Не один же я однажды пробрался… — Это было на спор! — она будто бы извиняюще прошептала в ухо Фугаку уже более спокойно. — В противном случае я бы проиграла этому недоумку свою невинность. Женщина неловко усмехнулась, заметив на себе укоризненные взгляды и Саске, и Обито. — Да… Сложный случай. — подметил Какаши. — Разве? За Мадарой постоянно замечается какая-то херня. — пожал плечами Хаширама, продолжая уплетать шашлыки из общего тазика. Вскоре к нему присоединился и Фугаку, и обоих мужчин завлекла беседа о правильном мясе для идеальных шашлыков, подборе соуса и о более важных вещах. Микото оставалось лишь сокрушительно покачать головой. — Все равно нет. — Ну мама! — Госпожа Микото? — как нельзя кстати слегка опоздавшая Кушина вместе с Сакурой и Наруто таки услышала обрывки разговора, посему и поторопилась вмешаться. — Простите, что лезу не в свое дело, но могу вас заверить. Вам нечего бояться. В этом городе все друг друга знают и никто бы ни за что не дал Саске в обиду. Мой сын с ним дружит. Поэтому он всегда и у меня на виду, а я, можете мне поверить, самый ответственный человек Тенсея. — Ты что уезжаешь?! — протянул Наруто следом. — Вы не можете его забрать! Мы еще не изловили всех призраков. — Пожалуйста! Не забирайте его! — взмолилась и Сакура. Микото лишь сейчас поняла, что ее окружили со всех сторон. Ну и ну. У Саске вдруг появилось столько близких людей? Это совсем на него не похоже. Женщина вздохнула, потерев переносицу. Саске не спускал с нее тоскливого взгляда и она должна была признать себя проигравшей. — Соглашайся, золотце. — раздался голос Фугаку. — Тут мистер Хаширама говорит, что у него целый ресторан есть. Я… то есть Саске всегда будет сыт здесь! Хаширама едва заметно рассмеялся, кивнув головой. Микото вздохнула. — Ладно. Черт с вами. — Ура! — Саске обнял ее так крепко как мог, и женщина устало потрепала его по голове. — Но чтобы больше никаких потерявшихся телефонов! — Обещаю! Боже, он боялся этого так долго, но теперь все решилось за одно мгновение. Саске будет жить здесь. Больше никакого тупого Парижа. Мальчик радостно обнял и Обито с Мадарой, явно не меньше обрадованных таким новостям. Выходит их все еще было трое. Разве можно было мечтать о другом? — О, а вот и ведьма пришла. — усмехнулся Мадара, махнув рукой пришедшей к ним Мито. Та незамедлительно показала ему язык. На улице вечерело. Вскоре пришлось зажечь и гирлянды, которые Обито однажды решил нацепить на ветви яблонь склонившихся над столом. За их общением и вкусной едой незаметно подобрался и поздний вечер, когда на небе появились звезды, многие из которых скопились в белый рукав млечного пути, а меж фонариков гирлянды стали блуждать светлячки. Где-то вдалеке завели свою песню и сверчки, но их хор почти не доносился до громких собравшихся. Вскоре после ужина появилось и традиционное для таких посиделок вино, а за ним потянулись и рутинные тосты. Впрочем, теперь сказать нечто особенное хотелось всем, учитывая сколько всего произошло за эти пол года. Хаширама произнес речь о том, как он рад быть среди верных друзей, о переменах и их принятии. Мито просто поздравила всех с новой жизнью. Кушина поблагодарила присутствующих за возможность посмотреть правде в глаза, пусть они и ее сын порой чувствуют себя плохо от потери отца, но они справятся. Сай отказался от речи, вместо этого поблагодарив Мадару за то, что тот перестал слать ему всякую пошлятину на почту, а Какаши вновь вспомнил покинувших их людей минутой молчания. Когда очередь дошла до Обито — тот смутился, поскольку все это время Мадара обнимал его за талию и жался к мужчине как первоклассник, но все же встал и поднял свой бокал, хоть и после очень долгих уговоров со стороны всех остальных. Все замолчали и затаили дыхание в ожидании сильной речи. И она не заставила себя ждать. — Кхм. — закашлялся он, а затем быстро и четко выдал. — Ich möchte meinen Verwandten und Freunden ein Glas bringen. Ich bin dem Schicksal dankbar, dass ich jeden von Ihnen getroffen habe, auch wenn es nicht immer eine glückliche Zeit war. Vielen Dank an meinen Freund, der mir als Kind am nächsten stand. Es tut mir leid, dass ich dich allein gelassen habe, aber bis zu meiner Verletzung habe ich dich nicht vergessen. Vielen Dank an meinen Partner, der mich irgendwann aus dem Krankenhaus gebracht hat. Wir haben uns nicht sofort verständigt, aber jetzt fühle ich mich bereit, mein ganzes Leben mit ihm zu teilen. Beides, Gut und Böse. Übersetze es einfach nicht für ihn, er ist ein Arsch. Und danke an Sasuke für die Änderung von allem, was einmal veraltet und verrostet war. Du bist für mich wie ein Sohn geworden, und ich hoffe, du fühlst das auch für mich.* Возникло неловкое молчание. Все смотрели на Учиху как на идиота. Обито довольно сел на место, осушив свой бокал до дна. — Ну спасибо хоть не на польском, Trottel* — возмутился Мадара, на что получил насмешливый взгляд и нежный тычок в ребро. — Ale przynajmniej nauczyłeś się czegoś mieszkając ze mną… * — Все, все. Я понял! Моя очередь! — Мадара спешно поднялся на ноги. Обойдутся без иностранщины, но что поделать. Мужчина вздохнул, оглядев сидящих за столом. Хаширама и Мито улыбнулись ему. Какаши скучающе повел плечом, пока под его ногами дремал как ни странно полюбивший его с первого взгляда пес Данзо. Кушина и дети сидели так тихо, словно бы речь свою готовил президент, а не их странный сосед Учиха. Впрочем, времена меняются. Вон даже Сай молчит. Да даже Фугаку с недовольной Микото! Мадара прочистил горло и решил начать: — Итак. Я рад, что мы все собрались за одним столом целыми и невредимыми. Серьезно. Рад, что никто из вас не подох. Кхм. Еще я безумно рад, что к нам присоединился и Саске, показав всем нам то, в чем мы так долго нуждались, но что было у нас под самым носом все это время. Я говорю о семье, потому что мы с вами давно стали одной большой семьей. И не важно какие у нас фамилии. Как далеко мы живем друг от друга и часто ли друг друга понимаем. Главное, что когда нужно, мы все готовы встать друг за друга горой. Работать как одно целое и поддерживать всех и в горе и в радости. Это и делает нас семьей. — говорил Мадара, подымая свой бокал. — Но я хочу выпить не только за нас. А за тех, кого мы храним в наших воспоминаниях. Боль по которым никогда не отступит, но тем не менее, о тех, кто всегда будет жить у нас в сердце. Рано или поздно, так устроен мир, ничего не поделаешь, мы воссоединимся с ними в совсем ином месте. Но пока… давайте просто наслаждаться этой жизнью. И ценить то, что осталось у нас здесь и сейчас. — Неплохо! - удивилась Мито. — Я всегда говорила, что твой язык был твоей сильной стороной... Ого. Это было красиво. Саске похлопал ему. За ним подтянулся и Обито, поцеловавший его в уголок губ, а следом и остальные. — Черт, вот это речь. Я плачу. Прости, Мито. После уезда Тоби я стал таким чувствительным...— шмыгнул носом Хаширама, зарывшись в плечо Мито. Та устало потрепала его по голове. Белые коты неспешно блуждали меж их ногами, выискивая оброненные кусочки мяса в траве. — А ты, Саске? Скажешь нам чего-нибудь? — спросил мальчика Сай. Тот поднял бокал с виноградным соком, только такой разрешила пить ему мать, и встав, загадочно улыбнулся.Что ж. Возможно. Мальчик кивнул Саю, крепче сжав сок в пальцах. Все невольно замолчали. Мадара и Обито заинтересованно перешептывались, глядя на племянника. Саске подмигнул Сакуре и Наруто, потому что всерьез собирался посвятить в это дело и их. И те, кажется, могли поддержать. Даже Микото, сидевшая с кислым лицом, улыбнулась ему. Ну. Сейчас или никогда. — Простите... У меня нет красивой речи… но есть вопрос. Важный. — кивнул мальчик. —После того как я узнал все о нашем происхождении. Даре. О прошлом... я хочу спросить у нас всех. — сказал он, улыбнувшись и посмотрев на Обито и Мадару с явным лукавством в глазах. Те удивленно переглянулись. Они еще ничего не слышали ни о прорехах между мирами, ни о призраках, пришедших в мир живых, однако рано или поздно услышат. Предложит ли кто-то из них воспользоваться их силами во благо? Время покажет. Теперь ведь у них все впереди. Быть может даже нечто грандиозное, если он соберется с духом и громко спросит:

Как насчет небольшого семейного бизнеса?