Satiriazis

Первую неделю Локи придерживался безукоризненного целомудрия, никого и ни при каких обстоятельствах не стремясь оделить своей любовью. Не приставал он и ко мне, стараясь держаться гордо и независимо. Я же чувствовал себя спокойно, хоть и немного неуютно, стоило мне подумать о том, что убедить я его в своей правоте так и не смог, а смог лишь выторговать перерыв, предложив равноценную замену, ради которой он теперь и старался. По моему мнению, это был не самый правильный путь, но, огласив условия договора, я не мог запросто всё переиграть, поэтому, оставив беспокойство об истинном понимании вещей братом, я старался сосредоточиться в первую очередь на положительных последствиях происшествия. Всё-таки он утверждал, что просто пытался обратить на себя моё внимание, и это звучало достаточно убедительно, чтобы я мог решить, что он всё-таки понимает, насколько неправильные вещи он порой вытворял. После той ночи Локи вёл себя сдержанно и спокойно, вероятно, снимая напряжение от такой неудобной по его меркам жизни в стенах собственной комнаты, чего, в конечном итоге, я и хотел от него добиться. Но чем дальше отодвигался в прошлое наш разговор, тем сильнее необходимость выполнения условий уговора давила на него, заставляя понемногу терять терпение. На исходе второй недели я стал свидетелем его колебаний в пользу того, чтобы нарушить данное мне слово. Я не упускал его из виду, и потому сразу обратил внимание на, то, как он осторожно, но явно флиртует с одним из молоденьких служек. Охваченный прежним приятным чувством внимания к себе, Локи выказал желание познакомиться с ним поближе. Я, наблюдая за всем этим со стороны, не вмешивался в течение событий, и был приятно удивлён, когда Локи, переборов своё очевидное желание сблизиться с парнем и, наверное, злясь на себя за малодушие, ни с того ни с сего отправил его куда подальше, разругавшись с ним в пух и прах. Ничего не понимающий слуга, не уяснив, чем он так не угодил господину, спешно удалился. А я, понимая, что после такого просто обязан оказать Локи поддержку, ободрить и похвалить его выдержку, направился прямиком в его покои, куда он и сам удалился, устроив показательную сцену разрыва отношений. Дверь была не заперта. Я вошёл и обнаружил Локи сидящим за столом. Он напряжённо дышал и вид у него был усталый – будто он только что перетаскал кучу тяжёлых камней. Хотя, как было ясно, всё, что он успел сделать после своего стремительного отступления – это прийти в комнату и усесться за стол. Стало быть, надобность сдержать любвеобильность так сильно его вымотала? - Ты в порядке? – входя, спросил я. - Тор, - он радостно взглянул на меня, подняв голову. Я подошёл к его столу, а он вскочил со стула, чтобы со мной поравняться. Но я, надавив ладонью на его плечо, мягко усадил его обратно. Его стол был завален книгами, альбомами и бумагой. Я решил пока сосредоточиться на этом. - Чем занят? – поинтересовался я. - Вот… - смущаясь с довольным видом, проговорил он, - Чертил карту неба. - Да ладно, - наклоняясь к столу и опираясь на него локтем, сказал я, - Ты разбираешься в расположении миров и звёзд? – перелистывая страницы одной из книг, спросил я. - Немного, - сказал он, - Хочешь, и тебя научу? – он глазами маленькой, но ядовитой змейки посмотрел на меня. И я, отодвинув книжки, наклонился к нему, легко целуя его губы. Он тут же потянулся ко мне навстречу, стремясь углубить поцелуй. - Постой, - я остановил его губы кончиками пальцев, перемещая их на его щёку и слегка поглаживая его кожу. Его взгляд за время поцелуя изменился совершенно: он больше не был хитрой змейкой, а был, скорее, послушным ласковым телёнком, заведомо со всем согласным, куда бы хозяин его ни повел. Брат с удовольствием принял от меня поцелуй в скулу и, оказавшись совсем близко, крепко обнял меня за шею. - Спасибо, - тихонько произнёс он, и мы оба поняли, за что именно он меня благодарит. Помолчав немного, я спросил: - Что же там, насчёт неба?.. Он поморщил нос. - Можно мы просто поговорим? – спросил он, - Без какой-либо другой причины. - Конечно, - кивнул я. - Ты знаешь, я кое-что понял, - поделился он. - Что ты понял? – любознательно поинтересовался я. Он вздохнул, почти мечтательно взглянув мимо меня, и опёрся щекой на ладонь. - Я могу ждать тебя бесконечно, - он стрельнул глазами в мою сторону, - До конца времён. - Серьёзно? – невольно улыбнувшись краем губ, спросил я. - Да, - ничуть не смутившись, подтвердил Локи, - Если ты будешь рядом. Если будешь добр ко мне. Мы даже не обязательно должны будем… делать ещё что-нибудь, - слегка краснея, пробормотал он, и, стремясь это скрыть, стал гипнотизировать крышку стола, - Я думаю о нас по-другому. Я думаю, мы – лучше, чем всё, что было до этого. Я думаю, ты и я, мы… можем быть счастливы. Только не смейся! - Я не смеюсь, - спокойно отозвался я. - Ну да, - покивал он, - Ты не стал бы смеяться, - согласился он, слегка улыбнувшись, - Я не знаю, как сказать, чтобы стало ясно… Но я подберу когда-нибудь точные слова. Рано или поздно. Но не сейчас. Сейчас... Я вот что хотел спросить. Могу я сесть к тебе на колени?.. – осторожно, будто бы боясь твёрдого отказа, проговорил он. - Ты же терпеть этого не можешь, - удивился я. Он сцепил руки, опустив их на край стола, и закусил губу. - Неужели непонятно? – уставился он на меня. - Что? - Почему я говорил, что мне не нравится? - Чтобы никто этого не увидел? – предположил я. - Само собой, - сказал он, - Как бы я мог показать, что мне приятно такое? Особенно при ком-то. Почему ты сам не можешь этого понять? Зачем ты меня спрашиваешь? - Прости, - стушевался я, - Я действительно иногда не понимаю. Садись на колени, конечно, садись, мне тоже этого хочется. Я выпрямился во весь рост, а он слез со своего стула. Поймав меня за руку, он указал на софу, которую я раньше использовал для сна в его комнате. Я послушно подошёл к ней и сел. Он неуверенно топтался около мох ног. - Садись? – протягивая руку, подбодрил я. Он, наконец, вполз на мои колени, сутулясь и тихо радуясь тёплой близости. - Помнишь, как раньше, в детстве, ты сидел у меня на коленях? – спросил я. Он покивал. - А потом решил, что такие нежности не для меня, - проговорил он, - На самом деле, просто боялся, что тебе это не понравится. Да и того, что это не принято у взрослых... – он закрыл глаза, - Но как же приятно, - съёживаясь и упираясь ладонью в мою грудь, шепнул он, - Тор? - М? Локи замолчал надолго, словно бы и не звал меня. Но всё-таки – звал. Просто собирался с силами, чтобы сказать дальше. - Поцелуй меня? – произнёс он, - Боже. Даже мурашки по спине пробежали, как сказал это, - он поднял голову, глядя мне в глаза, - Послушай, я боюсь спросить. Но… тебе правда всё это нравится? Ты соглашаешься со мной, но сам ничего не делаешь. Может быть, я зря переспрашиваю по десять раз, но ты точно хочешь всё это? Тебе так же приятно, как мне? Я обещаю самым крепким обещанием, что, если ты честно мне ответишь, то я не вернусь к мерзостям, что творил. Делал это только ради тебя, но после того, как ты знаешь – это уже не имеет значения. Скажи мне всё, как есть. Тебе нравится то, в чём я тебе признаюсь? Ты хочешь от меня такого? Тебе приятно целовать меня и делать всё прочее? - Да, - сказал я, поглаживая его волосы, - Мне нравится, и приятно. Я очень сильно тебя люблю. Он вздрогнул, отклонившись, и взглянул на меня ошарашенным взглядом. - Как брата? – заискивающе спросил он, смотря на мои губы. - И как брата – в том числе, - сказал я. Он засопел и часто задышал носом. - «И»… - пробормотал он, - И как брата. Значит, и не как брата – тоже. Я медленно уверенно кивнул. Локи едва ли не рухнул на моё плечо, сползая по нему вниз и хватаясь за кружащуюся голову. - Ты слышишь?.. – вяло произнёс он. - Что слышишь? Что с тобой, тебе плохо? – встревожился я, пытаясь усадить его нормально. - Мне безумно хорошо, - шептал он, цепляясь за мою шею и целуя меня в щёку, - Сердце разбивается внутри. Слышишь? Ещё больнее, ещё невероятнее, чем тогда. Ты понимаешь, что ты мне говоришь?.. Что если это неправда? Вдруг ты меня обманываешь? - Локи, - осадил я его, - Я всегда любил тебя, ты знаешь об этом. - Как брата. - Да, как брата, - согласился я, - А сейчас выходит так, что этого мало. - Я тоже тебя люблю, - поднимая на меня свои зелёные, отчего-то значительно потемневшие глаза, - Но ни за что бы не сказал, если б ты не начал говорить первым. Я хорошенько обнял его, он прижался к моей груди, а лбом – к прядям моих волос, скрывающим ухо. Он закрыл глаза, наслаждаясь мной и тем, как я позволял ему быть рядом, обласкав перед этим его сознание невероятной новостью. Он обводил тонкими длинными пальцами контур моего лица, мои губы. Я не удержался от того, чтобы поцеловать кончики его прохладных пальцев. - Я могу ждать тебя даже не конца времён, - пробормотал он, - Я смогу и дольше. - Перестань, - улыбнулся я, - Тебе не придётся этого делать. - Что ты хочешь этим сказать? – встрепенулся он. - Что всё случится раньше конца времён. - Вот как, - преспокойно выдыхая, сказал он, - Пусть случится, когда ты этого захочешь. Когда ты в это поверишь. Я сам себя уничтожу, если теперь хотя бы подумаю, чтобы отдаться кому-нибудь другому. Кроме тебя. Мне ужасно стыдно, Тор. Я не надеялся, что ты сможешь полюбить меня. - Я сам не знал этого и не понимал долгое время, - сказал ему я, - Не нужно вспоминать, что было раньше, если это так неприятно. - Спасибо. Ещё раз спасибо… Не знаю почему, но мне вдруг показалось, что с тех пор, как я впервые поймал Локи за руку и до этой самой поры, когда он, сжавшись в клубок, как ежонок сидел у меня на коленях, он неведомым образом повзрослел. Может, только казалось это, потому что наговорил ему всякого... Чего можно было, и чего было нельзя. Заставил его поверить мне, раскрыться, стать откровенным, а после - пожелать себя по-серьёзному, по-настоящему, без компромиссов. Может, он и впрямь стал взрослее? А, может быть, на самом деле, это я впал в клиническое детство?.. - Знаешь, я понятия не имею, что такое любовь, - говорил Локи, лёжа головой на моём плече, - Но знаю, что люблю тебя. Разве так бывает?.. - Только так и бывает, - ответил я. И Локи в который раз стиснул меня в своих объятьях, прижимаясь теснее. - Ты говорил, мне нужно подождать два года, - бормотал чёрноволосый принц, - Ты хочешь ждать два года, прежде чем мы будем спать вместе? - Спать… вместе? - Я имею в виду – в одной постели. Но и это тоже. Не раньше, чем через два года? - Тебя пугает такой срок? - Это долго, - произнёс Локи, - Но терпимо. Если не думать о том, что это годы, можно просто жить день за днём. Так, незаметно, они и пройдут. И ты позволишь. Труднее всего будет ждать в последние месяцы. Но чем труднее, тем слаще, - он улыбнулся, - Главное, не успей за два года меня разлюбить. - Я постараюсь, - сдержано усмехнулся я. - За два года я стану крепче, - подумал Локи вслух, - И, если вдруг что, я всё равно заберу тебя у кого бы то ни было. - У меня нет ни единого шанса быть с кем-то кроме тебя, - с улыбкой вздохнул я. - Точно. Ни единого шанса, - согласно кивнул Локи, - Я люблю тебя, а, значит, буду бороться за тебя любым способом. - Даже, если я когда-нибудь попрошу отпустить меня? Локи замер, внутренне взрываясь от одной мысли об этом. - А ты попросишь, - пролепетал он. Я промолчал, гладя его по затылку. - Я отпущу, - едва ли не умирая от горя прямо на месте, шепнул Локи и швыркнул носом, не сдерживая потока слёз. - Ну-у… Локи! - быстро меняя курс с серьёзности и философствования на поспешное успокаивание своего нежного ребёнка, произнёс я и принялся с усиленной лаской обнимать и гладить разревевшегося брата. - Ты говоришь такие жестокие вещи! – пробубнил тот, хныча мне в плечо, - Никакой я не взрослый... Не хочу я о таком говорить! Я никуда тебя сейчас не отпускаю! Я сейчас хочу сидеть на твоих коленях, Тор, хочу, чтобы ты меня любил, чтобы без конца говорил мне, что любишь меня… - Прости, конечно, люблю, - не знал я, что сказать, чтобы успокоить его, - Прости меня. Я больше не стану болтать, что попало! Прости, - повторял я, целуя его волосы, - Прости, прости, прости, любовь моя, прости… Он всё ещё часто дышал, но слёзы ронять перестал, нагло вытирая свою раскрасневшуюся щёчку о моё плечо. О господи… Меня на него не хватит… Дайте мне, великие предки, сил на то, чтобы любить его настолько сильно и таким образом, чтобы ему этого было достаточно, и чтобы это делало его счастливым. - И всё-таки – поцелуй меня, - теребя пальцами мой воротник, попросил он. Я поднял его личико пальцами, он смущённо попытался отвести взгляд, но, как только я коснулся его губ в поцелуе, он закрыл заплаканные, с мокрыми ресницами, глаза, обхватил меня за плечи, вытягиваясь вдруг прямо, и стал целовать меня так же смело, как и я его. Меня непременно погубит любовь к нему, - подумалось мне, - Но, чем дольше это продолжается, тем отчётливее я понимаю, насколько сильно я хочу от неё погибнуть.