Reason to Live

      Фриск закончил принимать душ и выключил воду. Он вытерся и обернул полотенце чуть выше костлявых бёдер, где-то в районе талии.       Во время чистки зубов, Фриск временами смотрел на свои лохматые волосы, но шея быстро уставала. Сплюнув зубную пасту и хорошо прополоскав рот, он схватил расчёску, залез на унитаз, после в раковину, а затем и на сушилку, на которой и планировал стоять до конца расчёсывания.       На сушилке была сложенная в стопку одежда, в которой Папайрус его нашёл. Там же лежал рядом ключ, который он раньше носил на шее. Мальчик вынул расчёску изо рта и улыбнулся, хватая ключ. Проведя три года вдали от дома, он так и не нашёл в себе силы выкинуть ключ. Фриск снова повесил предмет на место, где ему и положено быть — на шею.       Одеваться в «подвешенном» состоянии было не особо удобно, но у Фриск получилось напялить на себя джинсы с футболкой, а затем и расчесаться, глядя на себя в зеркало. Когда он закончил, то заметил лежащие на стиральной машине ножницы. Мальчик посмотрел сначала на волосы. Потом снова на ножницы и взял их, крепко стиснув в руках.       Папайрус, потягиваясь, вышел из своей комнаты и пошёл в комнату к брату, а потом бешеным галопом понёсся на кухню, где Санс готовил яичницу с беконом. Андайн продолжала спать на диване, свесив руки. — Утречко, Папс, — сказал Санс. — Утречко, — ответил Папайрус. — Ты не видел мои ножницы? — Прекрати орать, Папайрус! — бурчала Андайн, натягивая на самую голову одеяло вместе с подушкой. — Нет, я не видел, — пробормотал Санс в задумчивости. — А зачем тебе ножницы? — Хочу сделать Фриск открытку в честь его выздоровления, а для этого нужны ножницы. — Можешь посмотреть где-то здесь, — сказал Санс, ставя приготовленный завтрак на стол. — Но я их не видел. — Я помогу! — крикнула Андайн, вставая с дивана. — Как хочешь, — Санс закатил глаза. — Но убирать свой беспорядок будете сами.       Андайн, чуть пошатываясь, вбежала на кухню и выдёргивала все ящики с такой силой, что многие из них впечатывались в противоположную стену, из-за чего Санс часто пригинался, чтоб не получить тяжёлой утварью в череп. Судя по всему, она не целилась, просто кидалась всем подряд и во всех подряд с похмелья. Пока старший ошеломлённо смотрел на творящуюся вокруг вакханалию, Папайпус бегал вокруг и смотрел на валяющиеся на полу ящики. — Андайн, я не вижу никаких ножниц! — жалобно сказал Папайрус. — Никуда не годится! — крикнула Андайн, кутаясь в одеяло и открывая дверь. — Я в магазин. — Я должен пойти с ней, — пробормотал Папайрус, выбегая на улицу. — Подожди, я вспомнил, где они лежат! Я их в ванной наверху оставил. Погоди, Андайн!       Сначала Санс просто хлопал глазами, пялясь в одну точку, а потом в беспокойстве поднялся наверх и постучал в дверь ванной комнаты. — Эй, малыш, — глухо сказал Санс, хмуря брови. — Ты там в порядке? — Да, я в порядке, — раздалось в ответ. — Я выйду где-то через минуту. — Андайн ушла и… Что ты делаешь, брат? — Папайрус склонил голову к правому плечу, рассматривая Санс. — Фриск, — Санс спокойно указал на дверь. — Он там. С ножницами. — И что? — Ты же помнишь, что было вчера, верно? Теперь он остался наедине с острым предметом.       Папайрус чуть завис. Вчера… Наедине с острым предметом… — О Боги! — прокричал Папайрус, проносясь мимо Санса и открывая дверь. — Мы сейчас, Фриск! Пожалуйста, не делай ничего, чтобы ты ни задумал. — Погоди, Папс.       Дверь открылась, и Фриск в удивлении уставился на братьев, что смотрели на него точно так же. Он продолжал сидеть напротив зеркала, положив себе на плечи полотенце, а рука с ножницами так и осталась где-то в воздухе, не добравшись до волос. — Что такое? — мальчик вскоре вернулся к своему занятию, отрезая небольшую прядь. — Я просто стригу волосы. — Ох, — Папайрус растерянно посмотрел на брата, а потом снова на человека. — У тебя есть волосы, и ты их стрижёшь? Для чего? — Они слишком отрасли, — просто ответил Фриск, поворачивая голову так, чтобы было видно затылок. — Я похож на девчонку. Поэтому я хочу их укоротить.       Санс мигом оказался рядом с мальчиком и жестом показал на ножницы. — Давай помогу. — Я могу сам, — Фриск потупил взгляд. — Я делал это уже несколько раз, так что вполне могу справиться. — Но ты же хочешь, чтобы всё вышло нормально, или было похоже на дерьмо? Насколько я знаю, на затылке глаз у тебя нет. — Но у тебя нет волос. Откуда ты знаешь, как их стричь? — Ты слегка недооцениваешь мои интеллектуальные способности. Давай же.       Мальчик неохотно отдал ножницы в руки скелета, и Санс с готовностью начал подстригать волосы на затылке. Папайрус с любопытством за этим наблюдал. — Выглядит всё также, но… слегка по-другому, — сказал он. — Твои волосы раньше выглядели так? — Да. Мои родители часто стригли меня, когда я был маленьким, но, когда я убежал, то решил их отрастить до такой длины. Мой папа носил такие, — Фриск улыбнулся. — Оу, — Папайрус улыбнулся в ответ. — У твоей мамы была такая же причёска? — Нет, — мальчик помахал руками. — У неё были очень длинные волосы, почти до середины спины. Она часто носила их распущенными, это было очень красиво. — А как их звали? — Маму Незис, а папу — Фрэнк. — О, у тебя имя с папой похоже. Они начинаются одинаково. — У семьи моего отца была традиция — у всех первенцев имя начинается с «фр». Моего деда звали Фрейд, а его отца Фриц и так далее. — Это… довольно интересная традиция. — Папа сказал, что они использовали почти все имена на «фр», прежде чем добраться до моего, — мальчик улыбнулся. — В смысле? — Папайрус поднял брови. — Ты же говорил, что у тебя нет ни братьев, ни сестёр. — Ни одного живого. Мама мне говорила какое-то медицинское слово, я не могу вспомнить. — Выкидыш, — глухо сказал Санс изо спины. — У твоей мамы были выкидыши. Это значит, что дети умерли ещё у неё в утробе. — Да, оно самое, — он кивнул и тут же тихо извинился, вспоминая, что его стригут. — Мама говорила, что до меня у неё было шесть детей, но они умерли. — Это же очень большое количество детей, — сказал Папайрус. — Как ты тогда не умер? — Мои родители были настроены решительно, — ответил мальчик. — Они молились каждый день и продолжали пытаться, пока у них не появился я, даже несмотря на то, что я родился рано. Для этого же тоже есть слово? — Преждевременно, — ответил Санс. — Ты родился раньше назначенного времени. Такие дети имеют множество проблем со здоровьем и должны оставаться в больнице на неопределённый срок. — Ага, — Фриск снова кивнул. — Мама с папой сказали, что я выздоровел намного раньше, чем другие недоношенные дети. Они всегда звали меня своим чудом. — С ума сойти, Фриск, — в глазах Папайруса загорелись звёзды. — Ты действительно чудо. — Это ещё одна причина жить, разве нет? — пробормотал Санс, откладывая ножницы. — В каком смысле? — мальчик посмотрел на старшего скелета. — Твои родители прошли через многое, чтобы ты появился, — пожал плечами Санс и сбросил с полотенца волосы с помощью магии в мусорное ведро. — И ты прошёл тоже через многое, чтобы добраться до этого момента. Я думаю, что Бог совершил чудо, когда ты родился. Вот что я имею в виду. — Наверное, ты прав, — Фриск смущённо улыбнулся. — Ты так думаешь? — спросил Папайрус, пока Санс уже мыл руки в раковине. — Теперь у тебя есть семейная… Нет, не так, теперь у нас есть семейная традиция, которую мы продолжим. Разве это не ещё одна причина жить? — Да, — Фриск повернулся к нему. — Думаю, так оно и есть.       Его HP поднялись ещё на один уровень. Папайрус застыл, а звёзды счастья вновь заплясали в его глазах. — Папайрус? — спросил Фриск, пытаясь надеть белую футболку с надписью «Я люблю Эботт-Сити» спереди. — Папс? Санс, с ним, кажется, что-то не так. — Дай ему секунду, Фриск, — сказал Санс, выключая воду и вытирая руки полотенцем. — Его так клинит, когда он слишком перевозбуждён. — Как скажешь, — сказал ребёнок, прежде чем Папайрус подбросил его в воздух, заставив выронить футболку. — ТЕБЕ СТАНОВИТСЯ ЛУЧШЕ, ФРИСК! — завопил скелет, от чего слегка заложило уши. — Я НЕ МОГУ В ЭТО ПОВЕРИТЬ! ВЧЕРА ТВОЙ HP БЫЛ ЕДВА БОЛЬШЕ ЕДИНИЦЫ, НО СЕЙЧАС ГОРАЗДО БОЛЬШЕ! Я НИКОГДА НЕ СОМНЕВАЛСЯ, ЧТО ТЫ СПРАВИШЬСЯ! Я НИ НА СЕКУНДУ В ЭТОМ НЕ СОМНЕВАЛСЯ!       Фриск мог только улыбнуться в ответ. — Это нужно отпраздновать! — крикнул Папс, прежде чем взвалить Фриск себе на плечи и побежать вниз по лестнице. — Погоди! — расслышал Санс дикий крик, от чего слабо улыбнулся. — Я футболку там оставил! — Ты не можешь есть без неё? — спросил Папайрус, останавливаясь. — Нет, ну, я могу, просто мне будет… неловко. — Почему? — Ну просто! — Без неё ты выглядишь неплохо, как по мне. Ой, а что это у тебя на груди? Выглядят мягкими! — Эй, не пялься на мои соски! — А для чего они? Я могу их потрогать? — НЕТ!       Санс рассмеялся про себя, чуть подёргивая плечами, и поднял с пола футболку. Он удовлетворённо посмотрел на себя в зеркало. — Что ж, думаю, мне понравится всё это больше, чем я предпологал изначально, — в пустоту сказал он и спустился вниз, игнорируя лестницу.