Reason to Live

— Как думаешь, — пробормотал Фриск, доедая вторую порцию тако, — нам стоит позвать Андайн и Папайруса? Тако стынут. — Не, просто понаблюдаем за ними со стороны и поржём, — сказал Санс. — К тому же, у нас с тобой пари. — Ох, да, — Фриск почесал затылок. — ОТЛИЧНО! — раздался крик сверху. — МЫ ПРОСТО КИНЕМ ФРИСК В ОКНО! Погоди, а где он? — Я думаю, они внизу, Папайрус, — вздохнула Андайн.       Санс невольно прыснул от смеха и уткнулся черепом в стол, закрываясь руками. Гневное лицо брата рассмешило его ещё больше, и Фриск не смог сдержаться, слабо посмеиваясь, боясь выплюнуть тако. — Санс! — крикнул Папайрус, пропуская Андайн вперёд. — Почему ты не сказал, что Фриск уже лучше? — Да, и почему не остановил нас? Мы просто время в пустую потратили, — ворчала Андайн. — Хотел посмотреть, через сколько вы заметите наше отсутствие. — Ты просто невыносим! — Папайрус топнул ногой и чуть не свалился с лестницы. — Я рада, что с тобой всё в порядке, панк, — сказала Андайн, направляясь к двери. — Думаю, мы можем начать тренироваться уже завтра. — Ой, а ты куда? — спросил Папайрус. — Разве ты не голодная? — Да, ты не хочешь кушать с нами? — спросил Фриск. — Я поела, пока готовила, — она открыла дверь. — Кроме того, я чувствую себя полностью выжатой из-за всего этого планирования. Я иду домой читать мангу и соединяться с этим вашим Богом, до свидос! — Хорошо. Тогда до завтра! — Ожидаю увидеть тебя в хорошей форме, панк, — сказала Андайн. — Но учти: поблажек я не делаю, не рассчитывай, что я пожалею тебя. — Понял. — Спасибо за помощь, — кинул Санс ей вслед. — Без проблем. — Увидимся завтра, Андайн! — крикнул Папайрус ей в след, махая рукой. — Не потеряй мою мангу в этот раз тоже пожалуйста! — Буду стараться изо всех сил, — сказала она, захлопнув за собой дверь.       Когда она вышла, Папайрус достал приборы для себя и спросил: — Как твоё самочувствие, Фриск? Как твой терапевт, я должен знать о таком. — Мне немного лучше, — ответил Фриск. — Прости, что заставил волноваться. — Не накручивай себя, Фриск. — Я всё ещё чувствую сильный страх и недавно плакал, но Санс сказал, что у меня нет причин себя ненавидеть. — Что?! — раздражённо сказал Папайрус. — Санс! Мне казалось, что это я должен быть его терапевтом и мне нужно говорить такое! А не тебе. — Ну, это далеко не одиночная работа, — ответил Санс. — Ментальное здоровье — штука сложная. Нам надо всем работать сообща, если мы хотим Фриск помочь. — Но я думал… — сказал Папайрус. — Я думал, что именно я помог вернуть ему решительность в таком большом количестве. Что ж, думаю, ты тоже можешь привнести небольшой вклад. — Папайрус, я здесь. — Тоже хочешь высказаться? — сказал скелет с набитым ртом. — Ладно, неважно, — зевнул мальчик, потягиваясь на стуле. — Пойду почитаю. Пока, ребят. — Не так быстро, приятель, — протянул Санс, усаживая Фриск снова за стол. — Мы так и не разобрались, кто же выиграл в нашем небольшом пари. — Точно! — кивнул мальчик. — Кто выиграл? Как долго Андайн и Папайрус спорили, пока не заметили, что мы с тобой ушли? — Только ты мог предложить нечто такое абсурдно детское, — пробубнил Папайрус, скрещивая руки на груди. — Ну давай посмотрим, — Санс достал телефон из кармана шорт. — Ты ставил, что через пятнадцать, я ставил на тридцать, но проболтали они около двадцати четырёх минут. Как жаль, малыш, но я выиграл, даже с небольшим отрывом. — Что?! — воскликнул Фриск. — Так нечестно! Двадцать четыре — это тебе не тридцать! — Нет, но кого это, чёрт возьми, волнует, — самоуверенно хмыкнул Санс. — Мы сейчас с тобой выбираем ближайшее. Согласись, тридцать ближе, чем пятнадцать. Ты проиграл, парень. — Проклятье, — Фриск откинулся на спинку стула.       Санс засмеялся: он сейчас точь-в-точь напоминал Папайруса сейчас, даже это глупое надутое выражение лица было один в один. — Санс никогда не играет по правилам! — буркнул Папайрус. — Запомни это или тебе придётся купаться голышом в реке среди ночи… — Это было всего лишь один раз, Папс, — сказал Санс. — Но сейчас, поскольку я выиграл, Фриск должен выполнить для меня кое-что в количестве трёх штук. — Хорошо. Я приберусь. — Кто-то говорил, что ты должен прибраться или что-то подобное? — спросил Санс. — Я сам уберусь. Тебе не стоит. Кроме того, ты слишком маленький, чтобы до нашей раковины дотянуться, малыш.       Фриск глянул на высоченную раковину. — Ладно, аргумент засчитан. И что же ты от меня хочешь? — Правда или действие. — Чего? — Правда или действие. Что выбираешь?       Фриск задумался. Он был честен весь день, и, по правде говоря, немного задолбался, рассказывая о своих чувствах и эмоциях. Да и к тому же, действие звучит веселее. — Действие. — Будь я тобой, то выбрал бы правду, — привычным торжественным тоном заявил Папайрус. — Я и так был честен целый день, — ответил мальчик. — Хочу растормошиться. — Ну, за счёт этого ты и похоронен, — хмыкнул скелет. — Будь с ним помягче, Санс. — Я надеялся, что ты это скажешь, — Санс выглядел донельзя радостным. — Ты готов, приятель? — Да, — глаза засияли. Он наполнялся решительностью. — Что мне надо сделать? — Отличненько, — Санс снова вытащил телефон. — Позвони своей подружке.       Фриск замер, а сердце бухнулось куда-то под рёбра. — Что? — прошептал мальчик. — Ты меня слышал, — ответил Санс. — Я хочу, чтобы ты позвонил своей подружке. Ну, той, что спасла тебя с помощью своей магии свободы, когда ты сиганул с крыши здания. Варда, кажется. Я прав? — Ты вообще откуда про это знаешь? — Ты когда вопоминаниями делился, поделился немного большим. — Ой, из-за вашего разговора я тоже начал что-то такое припоминать!       Фриск покраснел. — Варда… вовсе не моя… подружка. — Но вы целовались, — задумчиво произнёс Папайрус. — Ну… эм… она поцеловала меня, ну да. Но! Как друга! Н-на прощание! — выпалил мальчик. — Я не просил её целовать меня. Я не знал, что она так сделает. — Ну, может она поцеловала тебя потому, что ты ей нравишься? — спросил Санс. — Оуууу, — протянул Папайрус, прижимая руки к скулам. — Это так мило! А она тебе нравится, Фриск? — Н-нет! — Фриск закрыл красное лицо руками. — Мы просто друзья. — Ну, в любом случае, — сказал отстранённо Санс, набирая что-то у себя в телефоне, — я думаю, что тебе стоит позвонить ей. Она волнуется за тебя. — Она же твой друг, — Папайрус откусил кусочек тако. — Ты на чьей вообще стороне? — Фриск укоризненно глянул на младшего скелета. — Я бы позвонил, но номера не помню. Бумажка с ним осталась в рюкзаке. — Не парься, — Санс ткнул в экран. — Её номер отпечался у меня в черепушке. Ты так смотрел на него тогда в автобусе. — Санс, прошу тебя, — Санс нажал на зелёную трубочку. — Да не буду я с ней говорить! — Не груби, Фриск, — встрял Папайрус. — Она же твой друг. Я уверен, она будет рада услышать твой голос. — Да не хо… — О, она трубку сняла, — хмыкнул Санс. — Давай-ка на громкую. — Ты издеваешься?! — Алло? Кто это? — донёсся голос Варды из динамиков. — Алло? — Приветик, — сказал Санс. — Меня Санс зовут, я от имени Фриск звоню.       Фриск открыл рот, но в горле пересохло. Он не мог вымолвить ни слова. — Оууууу, — Папайрус потрепал его по волосам. — Ты действительно сражён ею наповал. — Господи! Он… Он в порядке? Если вы решили требовать за него выкуп, то я вас найду! Вам конец, слышали?! Где Фриск, вы, грязные извращенцы?! — закричала Варда. — Погоди! — спохватился Фриск. — Это я, Фриск. Я в порядке. Меня никто не похищал, скорее наоборот, усыновили. Это Санс и Папайрус. Мои братья. — Ой, — произнесла Варда. — Кажется, ты не пропадёшь. Но должна сказать, что ты управился слишком быстро. Прошло же всего-навсего четыре дня. — Для меня прошло гораздо больше. — Ты действительно странный, Фриск. И придурашный. Я то думала, что ты сбежал от полиции потому, что ты не хотел в приют или чтобы тебя отдали в приёмную семью. — Многое изменилось. И я нашёл просто двух замечательных братьев, которых очень люблю. — Оууууу! — умилённо протянул Папайрус, откусывая от своего тако. Санс продолжал сидеть в тишине. — Кто бы это сейчас не был, знай, что ты мне нравишься. — Спасибо! — крикнул Папайрус. — Ты мне тоже очень нравишься. — Что ты насчёт ваших родителей, Фриск? — У нас нет родителей. Мы сироты, но Санс и Папайрус взрослые. — Ого, и на сколько? — Ну, эм, Санс тут самый старший. Ему двадцать девять. Он крутой и любит поболтать, но он очень плохо шутит и всё время прикалывается. Папайрус смешной, похож на Гуфи и немного стрёмный. Правда я не знаю сколько ему. — Я не стрёмный, — проворчал Папайрус. — Мне девятнадцать.       Варда мягко рассмеялась. — Похоже, эти двое очень здоровские. Я рада, что ты попал в руки к хорошим людям. — Но мы не… — начал было Папайрус, но Санс приложил пальцы ко рту, чуть шикнув. — И где вы живёте? — В Сноудине, — улыбнулся Фриск и тут же спохватился. — Но это очень далеко! Не думаю, что ты что-то слышала про этот город. Эм, слушай, Варда, я не думаю, что когда-то вернусь домой. — Не будь таким драматичным. Я всегда могу навестить тебя, если тебе очень сложно приехать обратно. — Я не думаю, что получится. — Да конечно получится! Мы все сможем так много всего сделать. А, что? Да, мам. Да хорошо, иду я! Ух, прости, Фриск! Меня родители ждут. Мы за мороженым идём. У тебя уже есть мобильный? Если что, ничего страшного, если нет. Я же всегда могу позвонить Сансу. Если он не занят конечно, он же работает наверное и всё такое. — У него есть телефон, — встрял Санс. — Я отдал твой старый мобильник Альфис, так что теперь в нём круча крутых приколюх. — Правда? — спросил Фриск. — Агап. — Крутяк. — Отличненько, — сказала Варда взволнованно. — Напиши мне, как только Альфис отдаст тебе телефон. Хорошо? — Хорошо. Спокойной ночи. — Спокойной ночи.       Румянец, наконец, исчез с лица Фриск, и он выдохнул с облегчением. — Что ж, вполне неплохо, малыш, — сказал Санс с издевательской нотой. — Эй, куда… — ТЫ ИДИОТ! — крикнул мальчик, вылетая изо стола. Он схватил свои вещи и быстро побежал по лестнице наверх. — БЕСКОНЕЧНО СМУЩАЮЩИЙ ИДИОТ! ПОЧЕМУ ТЫ ТАКОЙ?! — Ты должен был с ней поговорить, — Санс пожал плечами. — Лучше рано, чем поздно.       Фриск крикнул что-то неразборчивое в ответ. — Фриск, спустись пожа… — Оставь его, — Санс махнул на брата рукой. — Он бесится. Остынет и спустится обратно.       Фриск зашёл в комнату Папайруса, нашёл какую-то книжку и заперся в ванной. — Я крайне удивлён тем, что он забрал свои вещи в пылу злости, — задумчиво произнёс Папайрус. — Он довольно внимателен. — Ты удивляешь меня гораздо сильнее, — спохватился Санс. — И что это значит? — У нас с тобой только что появился брат. Кстати, строго между нами, ты отлично справляешься с ролью старшего брата. — Спасибо, Санс! Думаю, всё-таки время от времени ты был хорошим примером. А ещё у меня врождённый талант! — Не пытайся надурить меня, Папс. Я знаю, что это несколько сложно для тебя. Для меня тоже сложно. Ты можешь рассказать мне, что ты действительно чувствуешь. Прости меня. Даже если в нашей команде появился плюс один, ты всё ещё остаёшься моим младшим братишкой.       Папайрус положил голову рядом с тарелкой, вытянул руки и глубоко вздохнул. После минутного молчания он заговорил: — Я понятия не имею, что делать, Санс. Я пытаюсь сделать Фриск счастливым, но всех моих стараний недостаточно! Да, он становится чуть счастливей со временем, но, когда его накрывают панические атаки, я теряюсь и не понимаю, что нужно делать. Я не знаю, что делать. Я должен защищать его от того, что может причинить ему боль, но как я могу помочь спасти его от того, что сидит в голове? Я отвратительный старший брат. Мне никогда не стать и в половину таким, как ты… — Не правда, — сказал Санс. — Ты делаешь всё гораздо лучше, чем я в твоём возрасте. Ты намного добрее и чувствительнее. К тому же, Фриск мы нужны оба. Видит Господь, один я с этим не справлюсь. Будем делить должность старшего на двоих. Всё у нас будет хорошо.       Санс прилёг на стол и потянулся к братским рукам. Папайрус сплёл их пальцы, поднял голову и одарил Санса чуть усталой улыбкой.