Семья

без беты, один эпизодец посвящается Night Demon (я думаю, ты догадаешься)) Похоже на сон. Солнце заливает город, сверкая в окнах, вокруг вокзала оживление, весёлый щебет. Расплатившись с взмокшим от напряжения таксистом, мы рванули в здание, как дети, держась за ручки. Я отвёл брата к камерам хранения, взяли приготовленные мной днём вещи. Зашли в туалет переодеться, к счастью, он оказался пуст. Я тут же опустился с сумкой на кафель, откапывая одежду. По спине прошла дрожь, я почувствовал на себе сверлящий взгляд. Поднял голову, встретившись глазами с бледным лицом брата, на котором снова высечено высокомерие. «Он вернулся!» - радостная мысль. Больше не пустой взгляд или равнодушный, или виноватый, как в такси. Обжигающий холод голубых глаз заставил кожу покрыться сладкими мурашками. - Трахни меня. Брат. – серьёзно выдал он. Я чуть не грохнулся на пол, как если бы толкнули статую. - Что?! – дико выпучив глаза, переспросил я. Он тяжело вздохнул, с новой силой пронзил меня взглядом. - Я хочу почувствовать всё то, что и ты. - Ха?! Дурак? Ты хоть знаешь как это больно?! Тебе в задницу засовывают… - Потому и говорю! – рявкнул он. Я застыл, из руки вывалилась майка, вернувшись в сумку. Внутри всё заколотилось, тайфуном по голове прошли смешанные чувства удивления, испуга, осознания. Наконец, безграничная нежность сжала грудную клетку, я выдохнул. Он ведь ради меня… - Давай! – практически приказ. Я пугливо осмотрелся. - Здесь?! Он только вытянул откуда-то из угла швабру, подпёр дверь. Обернулся с непоколебимой решимостью на лице. Что-то не похож брат на пассива… - Л-ладно… - я еле сумел подняться, пальцы дрожат, нервно сглотнул. Подошёл к нему, выпрямившемуся, будто Жанна д'Арк на костре. Неловко прошёлся рукой по плечу, едва касаясь одежды, будто ещё не веря. От одной мысли, что я буду делать это с Ним, в джинсах повысилась температура, изо рта вырывается горячее дыхание. Чуть наглее коснулся плоского живота, забираясь под больничную кофту. Он отвёл взгляд, я увидел на висках пот, скулы накрыл лёгкий румянец. Он сжал кулаки, удерживаясь от того, чтобы не начать действовать самому. Я чуть подтолкнул его к стене, приблизил лицо так, чтобы потоки срывающегося дыхания смешались. Резко впился в него, язык скользнул в рот. Я почувствовал привкус табака, гад, опять курил. Властно сжал его запястья, прижимая их по сторонам головы к стене, колено толкнулось между его ног. Ширинка уже болезненно жмёт, я нервно расстегнул её. Стянул с него штаны, пальцами обхватывая накалившееся до предела тело. Он закусил губу. - По-подожди… - хрипло произнёс я. Метнулся к раковинам, взгляд тут же нашарил жидкое мыло. Пузырьки в заднице это конечно не прикольно, но ничего лучше у нас нет. Саша недоверчиво покосился на переливающуюся из моей ладони жидкость. - Это чтобы было не так больно. – извинительно пробормотал я. Блина, как будто девственницу соблазняю! А хотя, в этом плане он именно девственница. Я не смог удержать смешка. - Что?! – буркнул он на такую реакцию. - Ничего! – я продемонстрировал 32 зуба. Уже увереннее прижался к нему, занимая рот поцелуем, испачканная рука пробралась между ног, палец покружил у отверстия, мягко проник внутрь. Саша застонал мне в рот. Я осторожно испачкал в мыле и себя, стараясь не взбить пены. Вернулся к нему, запустил сразу два пальца, затем третий, приглушая неудобство поцелуями. Скользнул губами на его шею, нежно прикусывая кожу. Мягко приподнял бёдра брата, заставляя его обхватить меня ногами. Тяжеловат, сволочь. Я чуть пошатнулся, он оттолкнулся от стены, валя нас на пол. Стоило мне грохнуться на задницу, а его заднице – на меня, он вскрикнул. - Всё хорошо? – задал я дурацкий вопрос, заглядывая в его бледное лицо. - Давай продолжай уже! Как будто я целка! Мне, конечно, зудело сказать, что он целка и есть, но я разумно промолчал. Мы начали ритмичные движения, его члён трётся о мой живот, хрипло застонали в унисон, я уткнулся в его плечо, опаляя его дыханием. Неожиданно он выгнулся, сперма плеснула на мой халат, я последний раз опустил брата на себя и чуть не вскрикнул от ощущения взрыва. Мы посмотрели друг на друга, измученно улыбаясь. - Скажи, День, а пузырьки в жопе, это обязательно? - Нет, это моя месть. … Купе оказалось европейским, три полки у одной стены, маленький столик в углу. С нами какая-то девушка, рассмотреть не смогли, она забилась на верхней полке и теперь тихо сопит. Мы снова как дети после «тили-тили-тесто» сидим за ручку, он отстранённо смотрит через окно на перрон, где прощаются друзья и родственники. Я чувствую, он вспоминает, как на этом же месте пять лет назад прощались два мальчика, выплёвывали друг в друга обидные слова. Я крепче сжал его руку, совсем по-девчачьи прикладываясь головой к плечу. - А что это полиция ищет? – протянул он. - М? – я покосился в окно. – Ухты, уже. - Что «уже»? – он перевёл на меня серьёзный взгляд. - Ааа, ну, из-за Владимира же. – промямлил я. - Он пожаловался на избиение? - Хыы… Не смог.Умер. Я почувствовал, как он превратился в камень. - Брат?.. – я насторожился. Его взгляд остекленел, он задышал тяжело, в нарастающей панике. - Брат! Он умер через два часа после того, как ты его избил! Может, и не из-за тебя вовсе! - Всё-равно… - Да это я убийца! – из меня вырвались слёзы истерики, внутри защемило страхом, я сел на него верхом, пальцами вцепившись в плечи. – Если бы не я, ничего бы не случилось, если кого-то и сажать, то это меня! - Не правда. Я резко сжал его горло, вдавливая в сидение, впился злым взглядом в лицо, снова потерявшее себя, самоуверенность и презрение. - Да, он сдох. Несчастный маньяк-фотограф исчез с лица земли благодаря тебе! Ты убийца, если хочешь! Но я остался, понимаешь?! Если ты сядешь в тюрьму, со мной случится что-то хуже смерти! Он наконец посмотрел на меня, а не сквозь. - Неужели смерть этого отброса для тебя важнее жизни родного брата?! Его зрачки расширились. Я ослаб, едва не повис на нём. - Не бросай меня… - проскулил, от стыда пряча лицо в отросшей чёлке. Я почувствовал рвущиеся изнутри всхлипы, сжимаюсь от страха и отчаяния. Неожиданно тёплая рука накрыла щёку, он поднял моё лицо на себя. Я забыл дышать, увидев на его лице грустную улыбку. - А если я снова кого-нибудь убью? Я не знаю, ведь один раз попробовав, вдруг не смогу остановиться. Приняв это за простейшее решение проблем. Я впился в него смертельно серьёзным взглядом. - Я тебе не позволю. Он резко притянул к себе, мы сжались, стараясь почувствовать друг друга каждой клеткой тела, будто один человек. - И не кури больше. – буркнул я, когда мы уже ехали через Польшу, всё так же слепленные в скульптуру, где я на нём верхом. – Тогда и я брошу. Я ожидал, что сейчас он сделает восторжённо-круглые глаза, что-то из разряда «ты пойдёшь ради меня на такие жертвы…» Но он холодно постановил: - Ты уже бросил, понял? Мне осталось только кисло улыбнуться. 2039 год. Вашингтон. - Брааат! – я ворвался в кабинет, минималистично светлый и чистый. Моложавый мужчина с зачёсанными назад чёрными волосами, едва тронутыми сединой на висках, оторвал взгляд от компьютера. - Смотри, что они накатали! – я подсунул ему электронный листок, на нём светится газетный текст. «Сенсация! Тёмное прошлое светоча науки Элиаша Шикулы раскрыто! В городе, где он жил у родственников вместе со знаменитым хирургом и своим близнецом Даниэлем Шикулой, в возрасте 17ти лет, он ворвался в гей бар и перестрелял всех посетителей из дробовика!..» Я едва сдержал смех. - Уже всех посетителей! А в прошлый раз ты выбирал только фотографов! - Может, сказать им, что я лишь одного и то без дробовика… - задумчиво пробормотал он. Усмехнувшись, я снова уткнулся в жёлтую газетёнку. Про «светоча» и «знаменитого» они конечно тоже перегнули, нас и в узких кругах то не шибко ценят, хотя мы ещё работаем над этим. Брат целыми днями зависает в лаборатории, даже дома отвлекается только на меня. И в кабинете этот здоровый комп, напоминающий о технике нашей юности, правда, раз в биллион мощнее. Я тоже постоянно в работе, часто ночую в больнице, брат даже подумывал поревновать. - Смотри, тут ещё! Он уставился на фотографию, где мы выходим из машины, не размыкая рук. Два взрослых дядьки. Но что-то я себя таким не чувствую. Рядом с ним время будто перестало существовать. Точно, вон и лыбу мою дебильную на фотке можно разглядеть. «Близнецы Шикула уже почти не скрываясь демонстрируют свои близкие отношения…» Я отложил лист, устраиваясь верхом на коленях брата. - Заметь, ни слова о том, как это аморально. Он улыбнулся, мягко рассматривая морщинки на моём лице. - Я люблю тебя.