Ты мой навеки,Чон Чонгук

      Зайдя во всё тот же светлый кабинет, семья Ким встречается с той самой блондинкой, которая что-то усердно печатает на старом компьютере. В её очках видно отражение какого-то текста. Хван проходит в кабинет, быстро цокая каблуками по твердой поверхности пола, и привлекает внимание заведующей, громко с ней поздоровавшись. Женщина моментально реагирует и переводит свой взор на вошедших.       — Здравствуйте, это с вами мы договаривались о встрече? — она улыбается, и морщинки вокруг её глаз делаются глубже, придавая ей радостный вид, она явно ждала этой встречи.       — Да, меня зовут Ким Хван, а это мой муж — Рэй, — миссис Ким указывает на своего супруга, а затем переводит внимание на своего сына, — а это наш сын —  Тэхён, — альфа покорно кланяется, сложив руки перед лицом, показывая своё воспитание.       — Здравствуйте, — лепечет Тэхён, устремляя глазки в пол. Парнишка почему-то нервничает, сам толком не зная почему, начинает нервно покусывать губы и думать о том маленьком омежке. Почему он никак не хочет покидать его мысли? Почему засел там, уютно угнездившись, свернулся клубочком, прямо как у себя дома? Для Тэхёна это остаётся загадкой.       Хван усаживается на стул напротив заведующей, когда та показывает на мягкую поверхность, а потом переводит на неё взгляд. Женщина складывает руки в замок на столе и наконец принимается рассказывать.       — Мы хотим пожертвовать некоторую сумму денег для вашего детского дома, так как прекрасно понимаем, каково детишкам живётся без родителей, как тяжело не чувствовать ласку и заботу. Мы хотим... — на этих словах Хван берёт за руку Рэя и переводит на него взгляд, как бы дожидаясь положительного кивка, — ...чтобы детям было здесь хоть немного, но лучше, чем прежде, я очень надеюсь, что эти деньги будут использованы правильно и пойдут непременно на новые игрушки, одежду и школьные принадлежности, ведь эти дети должны вырасти полноценными личностями с развитым внутренним миром.       — Хорошо, тогда вам нужно расписаться вот здесь, — заведующая подаёт ручку и листочек, — и вот здесь, — женщина вновь переводит взгляд на свои ранее заполняемые документы и вздыхает, принимаясь внимательно изучать их.       — Это всё? — изогнув вопросительно брови, спрашивает она, когда все формальности соблюдены, и на документах появились подписи сторон.       — Да, наш приют говорит вам "спасибо" за ваше благородство, детишки будут очень рады новым вещам и игрушкам, — она вновь кривит губы в подобии улыбки и как бы наигранно ещё раз благодарит.       Миссис Ким приподнимается со стула и нервно хмыкает, когда замечает, как напрягается муж и сильнее сжимает её руку.       — Здесь вся сумма, — произносит мужчина, ставя чемодан, в котором находятся деньги, на стол. — Нам уже пора идти, — мужчина вежливо кланяется и начинает идти в сторону двери, как слышит возглас жены.       — Чон Чонгук! — все присутствующие в комнате ошеломлённо переводят свой взгляд на Хван. Тэ начинает немного нервничать и покусывать свои ухоженные ноготочки.       — Что? — женщина думает, что возможно могла не так расслышать то, что вскрикнула Хван, и решает всё же переспросить.       — Маленький мальчик Чон Чонгук, как давно он сюда попал? — женщина будто от нестерпимой боли прикрывает глаза, и так оно и есть: болит сердце, оно разрывается напополам от мыслей об этой крохе, которая здесь мучается, она сжимает свои кулачки и прямо смотрит на заведующую. Та соединяет руки в замок перед лицом и, глубоко вздохнув, принимается рассказывать историю маленького Гуки.       — Этот малыш попал сюда, когда ему не было и двух лет, его, как и многих других находящихся здесь детей, бросили родители. Он очень закрытый ребенок, никогда ни с кем не играет, всегда сам по себе, ему нравится читать книги, но жаль вот с друзьями как-то у него не ладится, может быть, у него какие-то проблемы? — равнодушно говорит заведующая, и затем, надев очки, она принимается дальше копаться в своих документах, не обращая внимания на плачущую мать.       — А Вы пытались хоть немного внимания обратить на детей? — повысив голос, произносит Хван, резко подскочив со стула, она готова в клочья разорвать эту женщину, которая так наплевательски относится к детишкам, да ещё и её фальшивая улыбочка, которая до жути раздражает Хван, хочется стереть её с этой противной морды. — Вы вообще интересуетесь их жизнью? Вам что ли наплевать? Вы хоть понимаете, что дети не принимают его в свою компанию, и что он вообще давно является изгоем? Дети очень жестокие, и знаете, как они относятся к изгою? Вы думаете, ему не хочется бегать на площадке и качаться с остальными детьми на качелях? Вы думаете, ему не хочется любви и ласки, он что, не человек по-вашему? — Хван начинает захлёбываться в собственных слезах, к горлу подступает огромный ком, не давая ей вздохнуть, миссис Ким смахивает рукой слёзы. — Я сама выросла в детском доме и прекрасно понимаю, каково Чонгуку, он не заслуживает такого отношения. И если у вас настолько холодное сердце, то мне вас очень жаль, — последнее, что кричит Хван, перед тем, как громко хлопнуть дверью и покинуть стены этого ада. Её ноздри расширяются с каждым новым вздохом, лицо пылает жаром, оно настолько красное, что можно подумать, будто сам дьявол вселился в эту женщину и устраивает всяческие выходки.       — Родная, успокойся, пожалуйста, — Рэй останавливает жену и заключает в объятия, он прекрасно понимает её и готов сделать что угодно, лишь бы она не нервничала и ни в коем случае не расстраивалась.       — Мам, не обращай внимания на эту жабу, — Тэ тоже решает не отсиживаться в сторонке, а принять участие в семейном разговоре.       — Нет, ну вы это видели, как же хотелось ёбнуть ей по лицу, чтобы перестала так фальшиво улыбаться, — от этих слов Рэй с Тэхёном выпучивают глаза и быстро переглядываются между собой, мысленно общаясь. Они никогда ничего подобного от неё не слышали, но видимо эта ситуация очень сильно её задела, причём за самое живое.       — Хван, тут ребёнок, — Рэй глупо улыбается и пальцем показывает на Тэхёна, а тот в этот момент закатывает глаза и рукой бьёт себя по лицу.       — Этот ребёнок больше тебя знает, — сердито цедит сквозь зубы Хван. Переведя дыхание и немного успокоившись, она решает направиться к машине. Кто же знал, что сегодняшний день будет таким запоминающимся.        По пути домой все молчат, боясь нарушить гробовую тишину, что сейчас установилась в машине. Рэй едет не слишком быстро, лишь бы не напрягать свою жену, которая нежится под прохладными потоками ветра и прикрывает глаза. Злоба всё ещё таится, но уже более глубоко.       Хван по натуре очень добрая женщина, ранима, как ребёнок, но в то же время совершенно не помнит зла. Не умеет отвечать грубостью на грубость, хамить, дерзить и ссориться, не умеет обижать и старается не обижаться сама. Но сегодняшний случай становится исключением. Она не ожидала, что увидит столь явное проявление безразличия к детям, и это настолько разозлило женщину, что хвалёная выдержка ей изменила, и переполняющие её эмоции вырвались наружу.       — Рэй, у тебя ведь завтра выходной, правда? — нарушает тишину Хван, мужчина сглатывает и кивает, чтобы не напороться на гнев своей супруги. — Отлично, тогда отвезёшь нас с Чонгуком и Тэхёном в парк?       — Конечно, родная, мне очень понравился этот малыш, — улыбается Рэй, когда вспоминает смешное смущённое личико Чонгука. Его маленькие глазки и до безумия нежные ручки — он вселяет сразу столько тепла, хочется затискать его в своих объятиях.       Тэ в этот момент не то, что нервничает, хотя да, он нервничает: родители не обращают на него никакого внимания, обсуждая свои проблемы, но когда Тэ слышит слово «малыш» и вновь не в свой адрес, это начинает ужасно напрягать. Его голову снова заполоняют мысли об омеге. Помотав головой, он старается быстро избавиться от этих ненужных образов, но те всё не выходят из головы, и Тэ решает отвлечься с помощью музыки. Лишь через минуту, когда альфа принимается разматывать наушники, до него доходит, что мать сказала «с Чонгуком и ТЭХЁНОМ».       — Но мама, — спорит Тэ, разведя руки в стороны, — у меня репетиция завтра, она очень важна для меня, я не могу её пропустить, — Хван сразу же оборачивается на недовольный голос сына и смотрит настолько тяжёлым и решительным взглядом, что у Тэхёна пропадают все возражения по этому поводу.       — Танцы-танцы-танцы, — вторит она себе под нос, стараясь с каждым словом убавить громкость, — ничего страшного, если ты пропустишь одну репетицию, погуляешь завтра с нами, Чонгук должен себя комфортно чувствовать, когда мы будем в парке, и это не обсуждается.       — Зашибись… — нахмурив брови, Ким резко возвращается в исходное положение, спускаясь по спинке сидения вниз и надувая губу, как маленький ребёнок.

На следующий день

      — Тэхён-и, малыш! — на весь дом кричит Хван, укладывая свои волосы. — Ты готов?       — У тебя появился другой малыш, — грубо возражает Тэ, скидывая свой рюкзак и пиная его по лестнице вниз.       — Тэхён-и, ну, что же ты такое говоришь, ты же мой мальчик, — мать прижимает к себе сына и целует в щёку, но Тэхён как был с каменным лицом, так и остаётся. Единственное, что ему нравится, так это милое «Тэхён-и», которое у миссис Ким всегда получалось говорить как-то особенно, с некой нежностью и трепетом, от которых Ким готов просто-напросто растаять. — Ты тоже мой малыш, не волнуйся. А теперь подбери, пожалуйста, рюкзак и больше никогда так не делай, иначе ты будешь стирать его вручную, понял? — он кивает и сразу его поднимает, направляясь к выходу, чтобы сесть в машину, которая уже стоит у входа.

***

      — Здравствуйте, — неуверенно тянет Ким, когда видит на месте той злостной заведующей совсем другую женщину, немного постарше предыдущей, — я Ким Хван, вчера мы приходили навестить детей и пожертвовать деньги на благотворительность, но здесь была другая женщина, — пожилая дама приподнимает свои маленькие очки и прищуривает глаза, чтобы лучше разглядеть вошедших.       — А, мне Хаги говорила, что вчера пожертвовали деньги, а потом нахамили ей, — трясущиеся руки падают на клавиатуру и принимаются что-то быстро печатать. От этих слов Хван краснеет, но объяснять на пальцах, что и как происходило, нет абсолютно никакого желания, да и времени тоже. Хван до безумия хочет вновь увидеть эти милые глазки и смешную улыбку. Она хочет снова прижать этого малыша к себе и никуда не отпускать, сердце начинает быстрее биться от одной только мысли об этом.       — Извините, можно я заберу ненадолго Чон Чонгука, мы с ним просто погуляем, а потом привезём его в целости и сохранности, — женщина буквально вымаливает разрешение, боясь вновь сорваться от такого безразличия.       — Чон... кого? — окончательно выводя из себя миссис Ким, переспрашивает старушенция и переводит на неё взгляд, Хван на это лишь громко выдыхает и сильнее сжимает свою сумочку в руках, и как телефон в осколки не превратился?       — ЧОН ЧОН-ГУК, — громко и буквально по слогам повторяет для особо глухих. Хван нервно прикусывает губу, стараясь выглядеть спокойной, затем поправляет свою причёску рукой, чувствуя как медленно начинает закипать злость.       — Ах, да, наш Чонгук-и, конечно, он в триста первой комнате живёт, можете подняться к нему и сами оповестить мальчишку, — «Они тут что, все из инкубатора? Понаразводились», — думает Ким, улыбаясь этой пожилой женщине, а мысленно уже представляет, как красочно стукает этих дам лбами.       — Хорошо, спасибо вам большое, — Ким наконец покидает кабинет, сейчас она была одна, попросила семью дождаться её на улице, чтобы в случае чего её никто не смог остановить, когда она набросится с кулаками на ту выскочку, которой сегодня, к сожалению, какого-то хрена нет на рабочем месте.       Длинные коридоры заканчиваются малюсенькими окошками, из которых просачивается маленький лучик света, вокруг лишь темнота, лампы давно покрыты пылью, кажется, что здесь вообще не убираются. На потолке виднеются жёлтые подтёки, которые ужасают своим существованием. Комнаты располагаются в шахматном порядке, поэтому женщине несложно найти нужную ей комнату, в которой сейчас наверняка сидит её чудо и читает очередную книгу, но ещё не дойдя до двери, она слышит громкие возгласы и, подойдя вплотную, начинает прислушиваться к крикам.       — Выродок, может быть ты в коридоре сегодня поспишь? А то нам места мало, — один из взрослых ребят отбирает книгу, которую он держит в руках, и кидает на пол. Чонгук спрыгивает с высокой постельки и падает на согнутые ноги, шипя от боли и щуря глаза. Проехаться по ковру коленками не самое страшное для него. Омежка подбегает к своей книге, подбирает ту и начинает отряхивать.       — Ахаха, чё ты её натираешь как родную, а? — один из ребят сильно бьёт ногой по спине Чона, от удара ребёнок распластывается на полу и скулит от боли. На этом месте явно останется след и нехилый такой. В душе всё больше назревает боль, обида и горечь. Гуки понимает, что никогда не сможет найти общий язык с этими ребятами и что ему остаётся лишь терпеть все их издевательства и принимать свою жизнь такой, какая она есть.       Хван резко открывает дверь и входит в комнату, от неожиданности все присутствующие в комнате замирают и лишь малыш Гуки не может поднять головы, потому что всё тело охватывает жгучая боль, он одной рукой держится за спину, куда был нанесён удар, а в другой сжимает свою любимую книжечку.       — Гуки, — Ким резко подбегает к омежке и начинает его осматривать, а ребята в свою очередь по-быстренькому смываются из комнаты, чтобы не получить пилюлей. — Малыш, сильно болит? Почему ты терпишь это? — Хван поднимает его с пола и садит на кровать, а омежка всё это время машет головой, стараясь не встречаться с ней взглядом, потому что она сто процентов будет спрашивать, кто это сделал и зачем. А снова врать не хочется, тем более что Хван — его друг и утаивать что-либо от друзей как-то некрасиво.       — Нет, уже не так больно, — Гуки кладёт книгу на кровать и поправляет сползающие носочки, хлюпая носиком. По щекам продолжают литься горькие слёзы, руки дрожат, когда он заканчивает, сразу вытирает слёзы и с улыбкой, терпя неприятные ощущения, поворачивается к Хван. Женщина застывает от этой отчаянной боли, которая отражается в его глазах. Но вот он смотрит на неё с нежностью, даже в такой ситуации пытается улыбаться, хоть мир так жёстко обходится с ним, и женщина понимает: он никогда не сломается.       — Вы пришли ко мне? — смущённо опускает мальчик голову и кривится от боли, потому что долго терпеть не получается.       — Конечно, Гукки, я ведь тебе обещала сходить погулять, — женщина ласково теребит мокрые щёчки и твёрдо для себя решает, что заберёт это чудо отсюда, навсегда, чтобы он наконец начал жить по-настоящему без всяких избиений и грубых слов в свою сторону.       — Так мы идём гулять? — переспрашивает мальчик, подскакивая с кровати и подбегая к своему шкафчику.       — Да, малыш, собирайся.       — Ура! — кричит омежка, натягивая на себя маленький свитер и широкие брюки, но потом резко останавливается и, прислонив пальчик к губкам, спрашивает.       — А меня отпустят тёти?       — Конечно, котёнок, я с ними договорилась, — после этого малыш, улыбнувшись и слегка скривившись от всё ещё ноющей спины, принимается дальше готовиться и искать свои ботиночки.

***

      Через полчаса семья уже на месте, в уютном парке возле огромного фонтана, вокруг которого растут высоченные ели, которые Чонгук в первый раз видит. Такой любопытный и удивлённый взгляд, он начинает быстро хлопать ресничками и раскрывать ротик. Тэ идёт по другую сторону и внимательно наблюдает за мальчишкой, скрестив руки на груди. Вновь эти мысли роятся словно пчёлы, не давая покоя. Маленький альфа проходит дальше и садится на скамейку вместе с отцом.       — Гуки, Тэхёни! — зовёт Хван, быстро подходя к дорогим для неё людям, — смотрите, что я вам купила, — женщина улыбается и протягивает два огромных рожка мороженого, политого сверху клубничным сиропом и посыпанного вкусной шоколадной крошкой. Тэ сразу же подходит и, поблагодарив мать, берёт свой рожок и садится на место.       — Гуки, а ты чего? — выдаёт Рэй, перелистывая свою газету. На улице стоит на удивление тёплая погода, будто сама природа дает шанс семье сблизиться с этим чудом, ведь Хван хочет взять этого мальчика себе и разделить всю свою материнскую любовь на них с Тэхёном. Гук светится от счастья, но подойти не решается, он покусывает большой пальчик и отходит назад, пока вплотную не упирается в Рэя.       — Ну что ты малыш, мороженое очень вкусное.       — Спасибо, но… — не успевает договорить мальчик, как в его руке оказывается рожок, а перед лицом две пары светящихся глаз, которые наполнены непередаваемым счастьем и любовью.       — С-спасибо, — смущённо шепчет омежка и смотрит на высокого альфу, что, как всегда, сидит угрюмый. Он просто копается в себе, ищет ключи к замку, который бы открыл ему тайну, почему ему нравится наблюдать за этим мальчишкой. Даже сейчас, когда Гук нежно облизывает мороженое, Тэ залипает.       После длительной прогулки, семья Ким решает отвезти ребёнка обратно. Всю дорогу Гуки спит на коленях у Тэхёна, как котёнок свернувшись клубочком. Хотя так не хочется, чтобы этот малыш вновь попал в злостные лапы соседей по комнате, но ничего не поделаешь, если они его сегодня не привезут, будут большие неприятности, а семье Ким они не нужны.       — Мам, можно я уложу его на сидение, почему он спит на мне? — вредничает Тэхён, шевеля коленями, чтобы Гуки проснулся.       — Так, Тэхён, прояви уважение к младшему, что ты себе позволяешь, пусть малыш поспит, — лицо Хван вновь озаряет улыбка, когда она видит миленькое личико, губки омеги свернулись в трубочку, а сам мальчик сжался комочком и обнимает коленки альфы. А Тэхён тем временем сидит и ворчит, смотря в окно, наблюдая за сменяющимися пейзажами.       — Эм, любимая, — Рэй привлекает внимание своей супруги и, когда он убеждается в том, что она на него смотрит, продолжает, — я тут подумал, ты так привязалась к этому ребёнку за такое короткое время, я прекрасно вижу, как ты на него смотришь… — мужчину прерывают.       — Как? — женщина переплетает свои пальцы с пальцами мужа и затаивает дыхание, боясь спугнуть момент, сердце и так стучит как бешеное, но сейчас оно просто готово вырваться из груди.       — Он для тебя стал по-настоящему дорог, когда смотришь на него, у тебя сияют глаза, давай усыновим этого малыша, — Рэй улыбается и смотрит на ошалевшую жену. Выражение её лица настолько потерянное, что тот не может сдержать улыбку. Она всю ночь готовила этот разговор и всё время откладывала, а тут супруг сам предлагает усыновить этого омежку, взять под своё крылышко и оберегать от всех бед это маленькое чудо, которое тихо посапывает у будущего братика на коленках.       — Родной, я так люблю тебя, — женщина слегка приобнимает мужчину и чмокает в щёку, чтобы не отвлекать его от управления машиной.— Завтра же начну собирать все необходимые документы.