Первое лето, когда я была влюблена

Кто тянул меня за язык? Кто заставил сказать, что я согласна? Этот план с самого своего начала был обречён на провал, и я даже не сомневалась в том, что нам с Маттео он нисколечко не поможет. Если Гастону нравится Амбар, а не я, то почему если мы с Маттео будем «встречаться», он начнёт меня ревновать? Он на меня даже не смотрит! С Амбар немного другая ситуация, по крайней мере, если верить Маттео, она знала, что он влюблён в неё, и хотела его позлить. Но. Значит, Амбар Маттео тоже не нравится. Я сомневаюсь, что Амбар из тех, кто отпустит парня, который ей нравится, она, наоборот, должна была первая на него накинуться, если бы он нравился ей. А значит, он не нравится. А мы с Маттео просто страдаем ерундой. В фильмах в подобных ситуациях обычно всё остаётся как сейчас — то есть, я должна влюбиться в Маттео, а Амбар с Гастоном оказывается и правда друг друга любят, и в итоге все счастливы. Только вот я сомневаюсь, что способна влюбиться в Маттео — это не мой тип парней, и я себя с ним в образе друзей-то плохо представляю, не то что в образе пары. Именно поэтому я и была настроена сегодня же сказать Маттео, что мы сильно поторопились, и нам стоит прекратить весь этот цирк и пытаться своими собственными силами завоевать любовь. Но мой пыл как-то поутих, когда с самого утра ко мне заявилась Джим с таким видом, словно готова заплакать. Я всё-таки позвонила им вчера и всё рассказала, а сегодня они обещали прийти ко мне и провести со мной весь день. Я честно отказывалась, но пришлось согласиться, иначе бы Джим от меня не отстала и сразу пошла к Гастону высказывать ему всё. И на новость о том, что мы с Маттео теперь встречаемся, именно Джим отреагировала положительно, а Ям сомневалась в том, что идея хорошая. — Нина, — Джим кинулась ко мне обниматься, так что я едва успела закрыть за ней дверь. — Ты плакала? У тебя всё хорошо? — Относительно, — тихо сказала я, мягко отстранившись от подруги. — Но не переживай, я ничего плохого не сделаю. Наоборот, я хочу сказать Маттео, что мы не должны были даже начинать всё это, потому что это полный… — Нет, ты что, это хорошая идея, — остановила меня Джим. Я прищурилась, пытаясь понять, серьёзно ли она говорит или шутит, что развеселить меня. Но она, похоже, как я и говорила, и правда считала моё нынешнее положение выигрышным, а это означало только то, что у меня не получится убедить её в обратном. — Ты серьёзно? Нет, Джим, это странно. Гастон не будет ревновать, — всё-таки попыталась я. — Я ведь не нравлюсь ему. — Это он пока не знает. Он просто не понял. А теперь, когда увидит тебя с Маттео, всё поймёт, — заверила меня Джим. Я покачала головой, но ничего не сказала, и мы с Джим прошли на кухню, где сделали чай и уселись за стол друг напротив друга. Не успела я глотнуть, как в дверь позвонили, и я пошла открывать. Это должна была быть Ям, она тоже собиралась прийти ко мне и всё как следует обсудить. Я была как никогда ей рада, ведь, может, нам вместе удастся убедить Джим в том, что весь наш с Маттео план — полный провал, а тогда я уже и самому Маттео об этом скажу. Ям тоже обняла меня, спросила, как я себя чувствую, и в итоге я проводила её туда же на кухню, и налила ей чай. — Нина, ты должна отказаться. Ни тебе, ни Маттео это ничем не поможет, — заявила Ям сразу, как я поставила перед ней чашку. — Я тоже так дум… — Нет, — прервала меня Джим. — Это хороший план, он может помочь. — Джим, обман не может стать почвой для здоровых отношений, — устало вздохнула Ям. — О чём вы тут говорите, девочки? — спустилась по лестнице мама. Я почему-то испугалась её прихода, хотя никогда не стеснялась с мамой говорить о чём-нибудь личном. — Привет, мам. А ты почему не на работе? — для отвода глаз от темы нашего разговора спросила я. — Внеплановый выходной. Так что за обман, какие-то отношения? — снова спросила мама, и я вздохнула. — Я встречаюсь с одним своим одноклассником, который мне не нравится, чтобы вызвать ревность у другого своего одноклассника, который нравится мне, мам, — ответила я как можно более небрежным тоном. — Общение с Амбар идёт тебе на пользу, как я и говорила, — подала голос бабуля, внезапно тоже оказавшаяся в комнате. — Сегодня что, день встречи семьи и друзей? Не хватает только папы, — заметила я, и как раз в этот момент тот вошёл в дом, вернувшись с работы пораньше. Джим прыснула в кулак, и мне тоже стало смешно. — У нас какое-то семейное собрание? — немного взволнованно вопросил папа, войдя в кухню и, видимо, испугавшись такого большего скопления людей. Бабуля Гертрудис недовольно фыркнула, посмотрев на него, и он поёжился. Ему, как и всем нашим родственникам, кроме мамы, всегда было слегка неуютно в обществе бабули, тем более, если она смотрит так осуждающе. — Нет, просто оказалось, что у Нины появился парень, — с явной заинтересованностью происходящим разъяснила мама и села рядом со мной за стол. — Что? Кто он? Мы знаем его? — заволновался папа. — Это всего лишь Маттео, мой одноклассник, он перешёл к нам в школу в этом году. И я не то, чтобы встречаюсь с ним. На самом деле, это очень трудно объяснить. Поэтому я просто скажу, что вам не о чем волноваться, я не собираюсь встречаться с ним очень долго, это, если можно так выразиться, фальшивые отношения. — Фальшивые, — задумчиво повторила бабуля, тоже расположившаяся за столом и забравшая у меня чашку недопитого чая. — Звучит неплохо. Ты всё больше и больше радуешь меня, Нина, — весело проговорила бабуля и осушила мою чашку. Наверное, мне были приятны её похвала и то, что она назвала меня по имени без презрительной интонации, поэтому я улыбнулась, хотя на душе всё ещё скребли кошки, и я до сих пор была полна уверенности бросить Маттео, пусть мы с ним и не встречались в полном смысле этого слова. — Мама! — с укоризной легонько шлёпнула бабулю по руке мама. Потом она повернулась ко мне. — Нина, ты должна нам всё объяснить. Что значит, «фальшивые»? — Ничего страшного, — закатила глаза я. — Ох, просто Маттео нравится Амбар, а мне Гастон. Но Амбар с Гастоном встречаются, и теперь нам с Маттео тоже надо встречаться, чтобы вызвать у них ревность. Но я считаю, что это плохая идея, и нам стоит попытаться всё сделать без обмана, самим. — Насколько я поняла, тебе нравится Гастон, и ты хотела бы с ним встречаться? — уточнила мама. Я кивнула. Из-за стресса и того, что ничего уже не могло меня расстроить, я даже не испытывала ни капли смущения, признаваясь в этом родителям и бабуле. — Так это же хорошо! Очень хороший план, уверена, это сработает. — Что? Мам, я не… — Успокойся, Нина, Ана права, ты оказалась в выгодном положении. — Но бабуля… — А что это вообще за Гастон? Ещё один твой одноклассник? Почему я не знаю никого из твоих одноклассников-парней? Мне хотелось бы познакомиться с этим Гастоном и с Маттео, желательно, тоже, потому что… — Успокойтесь вы все! — не выдержала я. — Пожалуйста, не обижайтесь, но я действительно могу разобраться с этим сама. Мне достаточно помощи Джим и Ям, а вообще, и они не смогут переубедить меня, когда я приму окончательное решение. Все замолчали. Тишина длилась секунд двадцать, и за это время никто ни на мгновение не отвёл от меня взгляд. Все смотрели отрешённо, как будто меня здесь давно уже не было, а вместо меня на стуле было только пустое место. Наконец, весь мир будто ожил, и мама повернулась к папе, а бабуля едва заметно вздрогнула и начала быстро моргать. — Пойдём, у меня где-то были школьные фотографии Нины, на них наверняка есть Гастон. Уверена, он тебе понравится, очень милый мальчик… — ворковала мама, уводя папу в их комнату, видимо, чтобы найти те самые фотографии. Боюсь, папе отнюдь не покажется, что Гастон очень милый мальчик, потому что из-за качества фотографий и в целом бездарности мамы в качестве фотографа все, включая меня саму, на них получились просто отвратительно. Но мама с папой в любом случае уже ушли, и до нас, в кухне, доносилось только приглушённое бормотание мамы. Бабуля ещё несколько раз моргнула и, осушив мою чашку, тоже вдруг встала со своего стула. — Пойду-ка и я к себе. Ещё не всё вещи упаковала, — сообщила она и направилась к лестнице, но я остановила её. — Стой, бабуля, ты что, уже уезжаешь? — Ну разумеется, Нина, — повернулась ко мне бабуля с таким видом, как будто я спросила, сядет ли сегодня солнце. — Я должна была приехать на две недели, и я приехала. А теперь уезжаю обратно. И она ушла. После её ухода мне вдруг стало ещё более грустно, и я, вздохнув, повернулась к девочкам, о чьём присутствии здесь уже успела забыть на время дискуссии с родственниками. И Джим, и Ям выглядели немного растерянно, вероятно, я и сама производила впечатление полной идиотки, учитывая выражение непонимания и ужаса на моём лице. Но да, мои родственники были способны заговорить кого угодно, и не дать никому и слова вставить между их репликами, даже если разговор напрямую касается тебя. — Так что вы думаете? — всё же спросила я у них, стремясь узнать, какого мнения придерживаются адекватные люди. — Я всё ещё уверена, что это решение скоропостижно. Вам надо было всё обдумать, — сказала Ям с серьёзным выражением лица. Пожалуй, я была с ней солидарна. — Нет, у вас хороший план, он сработает, — с нажимом возразила Джим. И с ней в некоторой степени согласна. — Не знаю… Всё-таки обман, и я Гастону не нравлюсь, — промычала я. Складывалось впечатление, что у меня на плечах в прямом смысле сидели ангел и демон. Только не на плечах — а по разные стороны стола. Джим слева, как и полагается демону, рыжая и одетая в красную футболку. А справа Ям — этот беловолосый ангелочек в белоснежной футболке. А посередине я — ни то, ни другое — некое подобие человека. — Ты сама-то что думаешь, Нина? — наконец, спросила Джим. Ям кивнула на её вопрос, и они вместе уставились на меня. Но не успела я даже вздохнуть, как в дверь позвонили. Я сомневалась, что кто-нибудь ещё из дома собирался идти открывать, и в целом не была уверена, что они в принципе слышали звонок, поэтому пошла открывать сама. На пороге стояла Луна в очередном свитере (зелёном с единорогом), весёлая и улыбающаяся, как всегда, чему-то своему. — Привет, Нина. Не против, если я зайду? — вопросила она радостно, и я была не в силах на её дружеский тон ответить отказом. Увидев мой утвердительный кивок, она прошла мимо меня и, завидев на кухне Джим и Ям, сразу двинулась к ним. — Может, чаю? — только и выпалила я, остановившись в проходе. — Да, конечно. Без сахара, — кивнула Луна. Я хмыкнула, но заварила ей чай — и заодно сделала ещё одну порцию и себе — и села за стол. — Спасибо. — Не за что. Ты почему вообще решила зайти? — спросила я. Я в принципе сомневалась, что Луна знала, где мой дом. — Я гуляла, и мне стало скучно, — пожала плечами Луна и набрала что-то в телефоне, кажется, какое-то сообщение. Я промычала что-то в ответ и переглянулась с девочками. Вряд ли Луна в курсе ситуации с Амбар и Гастоном, а если в курсе, то точно не знает, что мы с Маттео теперь «встречаемся», причём, чтобы их разлучить. А значит, ей и говорить не стоило. Но вот о чём теперь разговаривать, я не знала, и, видимо, Джим и Ям тоже не имели ни малейшего представления. Но не успела я неловко вздохнуть и сказать что-нибудь дурацкое или глупое, как сама Луна нашла тему. Не ту, о которой я мечтала, но всё же. — Вы знали, что Гастон с Амбар встречаются? — с ужасом на лице вопросила Луна, положив телефон на стол. — Ну… Да, — кивнула Ям и поджала губы. — Но разве Гастон не нравился тебе, Нина? — уточнила Луна. Об этом все, что ли знают? Только Гастон ещё и не догадался. — Да, нравился. И нравится до сих пор. И теперь потому, что Гастон и Амбар встречаются, я встречаюсь с Маттео. — Ты встречаешься с Маттео? — с таким видом, будто я сказала, что закрутила роман с лошадью, а не с Маттео, выпучила глаза Луна. — Но причём здесь?.. Зачем тебе Маттео, если есть Гастон? Я устало вздохнула, закатила глаза и всё рассказала ей. Луна слушала с открытым ртом и, когда я закончила, с трудом отвела от меня взгляд, а потом взяла свой стакан двумя руками и сделала большой глоток. — Вот это да, — заключила она наконец, поставив чашку на стол. — Так Маттео тебе не нравится? — прищурилась Луна. — Нет. А тебе нравится? — скорее утвердительно, чём вопросительно сказала я. Сейчас окажется, что у нас все друг в друга влюблены. Только я почему-то никому и не нравлюсь. Луна, однако, на мой вопрос сморщилась и покачала головой, и я мысленно улыбнулась: мы с девочками в этом плане целиком и полностью болели за Симона, и я до сих пор надеялась, что у них всё получится. — Нет, мне Маттео тоже не нравится, просто было бы здорово, если бы в итоге вы с ним друг в друга влюбились, и никакой план был уже не нужен, — пожала плечами Луна. — Ясно, — учитывая то, что я недавно думала о том же, я на Луну не злилась, и всё же было как-то неприятно. — Так… Откуда ты узнала про Гастона и Амбар? — Мне написал Симон, а ему сказал Маттео, — ответила Луна и снова написала что-то у себя в телефоне. Я решила не спрашивать, с кем у неё там разговор. — Кстати, вы не против, если он сейчас зайдёт сюда? Симон. — Ну… Ладно. Ты с ним переписываешься? — всё же уточнила я, Луна кивнула. Надеюсь, больше никто наведаться не решит. Например, тот же Гастон, не дай бог, с Амбар, чтобы поблагодарить за помощь в её завоевании. Этого я точно не переживу. Ну, а присутствие Симона и Луны как-нибудь выдержу, в конце концов, они довольно милые, и, может, я найду в поведении Симона какие-нибудь намёки на влюблённость в Луну. Тогда не одни мы с Маттео будем страдать от неразделённой любви. А, ещё Ям, но, как мне кажется, Рамиро она тоже нравится. За этим тоже надо бы понаблюдать. Следующие минут пять мы молча допивали свой чай, а потом я услышала звук велосипеда с улицы, и пошла к дверям, зная, что сейчас будет звонить Симон. Только вот на пороге меня ожидал не только он. Я даже сначала не смогла увидеть Симона. Он стоял за спиной радостного Маттео, который буквально стоял на том месте, где сейчас должна была быть дверь. И я поняла, что ему очень надо войти. А за спиной Маттео как раз стоял Симон (не такой радостный, как Маттео, но всё же немного счастливый), а рядом с ним топтался и Рамиро, на лице которого ясно отражалось недовольство. И я, как и всегда в последнее время, почувствовала, что Рамиро буквально отражает моё духовное состояние. Однако я понадеялась, что, увидев на кухне Ям, он немного обрадуется. Пожалуй, только по этой причине я и не заперла дверь перед их носами. — Привет, мальчики, входите, — не став ждать, пока они зайдут, я приказала Рамиро, как последнему входящему, закрыть за собой дверь, а сама сразу прошла на кухню. Симон сиротливо пристроился неподалёку от Луны, боясь сесть на стул, Маттео, войдя вслед за мною на кухню, полез ко мне с объятиями. Я ошарашенно оттолкнула его руки и посмотрела на него с немым вопросом в глазах. — Мы же «встречаемся», ты что, забыла? — громким шёпотом возмущённо вопросил Маттео. — Здесь нет Гастона и Амбар, а все остальные знают, что мы именно «встречаемся», — сказала я тем же громким шёпотом и показала в воздухе кавычки. — Ну да, точно. Но когда Гастон и Амбар будут рядом, мы должны обниматься и целоваться, — сообщил Маттео. — Извини? Я не собираюсь с тобой обниматься и целоваться, — сложила руки на груди я, до сих пор пребывая в ужасе. — Мы же с тобой встречаемся? Почему? — возмущённо спросил Маттео. — Потому что… Мы встречаемся-то сколько, всего один день? Это очень мало, надо хотя бы чуть-чуть подождать. И вообще, не хочу я с тобой… — пробормотала я и не стала продолжать, потому что все и так поняли, о чём речь. Эти причины, конечно, тоже подходили как ответ на вопрос «Почему?». Но была и ещё одна причина, о которой я не хотела распространяться при всех: я ещё ни с кем и никогда не целовалась и вообще-то хотела, чтобы первый раз был с тем, когда я люблю, а не с Маттео. — Отлично, — заключил Рамиро, который вместе со всеми с интересом слушал нашу дискуссию. — У вас тут есть что-нибудь перекусить? Я заметила, что Рамиро уже по-хозяйски расположился во главе стола. Может, я бы и сказала ему что-нибудь резкое, но меня смягчил тот факт, что он сел прямо рядом с Ям, поэтому я ответила короткое «Нет» и качнула головой. На самом деле, разумеется, у меня был полный холодильник (ни мама, ни бабуля не позволяли ему пустовать), но я не очень хотела, чтобы вся эта орава ограбила мою ни в чём не повинную семью. Интересно, чего они вообще все пришли? Ну, то есть, я немного разобралась в том, почему здесь Луна, а из её присутствия вытекало и присутствие Симона, но вот до того, что у меня забыли Маттео с Рамиро, я не могла додуматься. Откуда они в принципе знают, где мой дом? — Так значит, теперь и вы встречаетесь, — заключил Рамиро, смирившись с тем, что поесть ему не удастся. Я неохотно кивнула, ожидая, что Рамиро спросит что-нибудь ещё, но он только кивнул и ничего не сказал, поэтому я почувствовала себя неловко и украдкой посмотрела на Маттео. Похоже, ему правда нравился наш план, и он действительно думал, что он сработает. От взгляда на него моё желание «бросить» его медленно пропадало. Может, стоит попробовать? Вдруг всё-таки получится? В конце концов, если у Амбар появилось желание позлить Маттео, начав встречаться с Гастоном, то она, наверное, всё же что-то к нему чувствовала. И если мы с Маттео продолжим играть пару, то она и правда может начать ревновать и, возможно, в итоге расстанется с Гастоном. Тогда я смогу понять, действительно ли она нравилась ему. И всё равно я не была уверена, что мы всё сделали правильно. Если Гастон и Амбар узнают про наш план, что они о нас подумают? — Надо что-то решать. Раз ты не хочешь целоваться, надо как-то по-другому заставить Амбар… ну и Гастона, конечно, ревновать, — подал голос Маттео. При его словах о поцелуях я закатила глаза, но ничего не сказала, а только кивнула. Хотя вообще-то думать об этом всём мне не хотелось, а хотелось просто сказать Маттео, чтобы он думал над всеми этими проблемами сам, и уйти к себе в комнату. Но сделать этого мне не дало чувство ответственности — не зря же я согласилась на эту авантюру, да и Маттео явно на меня рассчитывал. Поэтому я вздохнула и спросила: — И что ты предлагаешь? У тебя есть идеи? — Есть одна. Устроим вечеринку, куда пригласим Гастона и Амбар, и там же скажем им, что встречаемся. Уверен, Амбар сразу бросит Гастона, — с решительностью, которой я могла только позавидовать, сказал Маттео. — Ладно, — пожала плечами я. У меня самой идей никаких не было, да и план Маттео был не так уж плох — всё продумано. Хотя нет, не всё продумано. Самое главное Маттео не учёл — я не нравлюсь Гастону, а он, скорее всего, не нравится Амбар. Я сомневалась по поводу второго пункта, но тот факт, что Амбар сейчас встречалась с Гастоном, а не с Маттео, говорил сам за себя. — Кхм, — кашлянул Симон, чтобы привлечь к себе внимание, и мы все повернулись в его сторону. — Я, конечно, извиняюсь, понимаю, глупый вопрос, но почему бы просто не поговорить с Гастоном и Амбар и узнать их мнение? Вдруг у них великая любовь, а вы её рушите? Мне было неловко от его слов и от того, что сама я над этим тоже думала, но не высказывала вслух. Наверное, потому что не хотела признавать, что Гастону действительно может нравиться Амбар. Я потупила взгляд и посмотрела на Маттео. Он, кажется, тоже растерялся. — Всё так просто? — наконец, выпалил он. Рамиро с Ям переглянулись и прыснули, и я поняла, что Рамиро, как и Ям с Симоном, придерживался мнения, что всё это бред. В итоге мнения разделились — Рамиро, Ям и Симон предлагали отказаться от этой сумасшедшей идеи, а Маттео и Джим считали, что план хороший. К какой из групп принадлежала сама я, я пока не знала. Но надо в конце концов решать. — В том-то и дело, что мы не уверены, что мы нравимся им. Поэтому, когда узнаем, как они отреагируют на новость о том, что мы «пара», и решим, что делать — продолжать или тихо расстаться и не мешать, — пояснила я и сама вдруг поверила в свои слова и всё-таки решила, что не стоит сейчас бросать Маттео, нужно всё узнать. Все кивнули на мои слова, переглянувшись, и я почти облегчённо вздохнула, а потом повернулась к Маттео. — Так что там с вечеринкой?