Под прицелом

— Я пробуду с вами пару дней, чтобы проследить за состоянием Тэ, — проговаривает Нам. — Спасибо тебе, — смотря на него произносит Юнги. — Не надо за мной следить, сам как-нибудь о себе позабочусь, — зло уставившись на Намджуна, говорит омега. «Лучше вытащи меня отсюда, башка ты белобрысая!» — Я настаиваю. Как ни как для омеги здоровье должно быть важно, — продолжает Намджун. — Я тоже думаю, что лучше пусть Намджун тебя понаблюдает, — влезает Мин. — С чего заботишься обо мне, если изначально мозги вынести хотел? — фырчит Тэхён, уставившись теперь на Мина. — Как же ты заебал! Сам виноват! Нехуй было жопой передо мной крутить, — хрипит в ответ Мин. — Ой! Я во всем виноват? Неужели в жопу мою втюрился?! — подскакивая из-за стола и ударяя по нему ладонями, кричит Тэ. Омега зубы стискивает, когда Юнги его движения повторяет и они чуть лбами не сталкиваются. — А что если и так?! — вопросом на вопрос и на кухне повисает тишина. — Козёл! — спустя полминуты молчания выпаливает Тэ. — Шлюха! — отвечает ему Мин. — Два упертых барана… — заявляет Нам и, привстав, пропускает ладошки между их лбами, распихивая в разные стороны и усаживая на места. — Возможно и так, но у меня есть все права на то, чтобы вести себя так с ним! — скрещивая руки на груди произносит Тэ и губы дует. — Ха… это ещё какие? — ехидно улыбаясь, спрашивает Мин. — А такие! Сам говорил, что меня трахать противно, а сейчас что не так? Кожу вроде по твоему совету не снимал… так, сука, скажи мне, что не так? — рычит Тэхён, постепенно на крик переходя. — Если ты не знал, то у людей вкусы меняются! — недовольно пыхтит Мин. — Да. Соглашусь. Больше меня на таких козлов, как ты, не тянет и слава богу, — произносит Тэ, а в голове «тянет до сих пор, сукаааа. Тянет на тебя, чмо красивое!» — Если ты говоришь о том, что твои вкусы поменялись, то стань я снова очкариком без запаха, ты бы запал на мой зад? — Ну… зад не лицо… — вставляет свое слово Нам, но его никто не слышит. — Да! Ты мне тогда ещё нравился, придурок! Только вот понял я это поздно, — проговаривает Юнги, а в голове «когда увидел тебя на том благотворительном вечере с альфой. Понял какой я придурок, но только статус мне важнее был». — С тем, как ты отреагировал на моё письмо, унизив и убив морально, так не скажешь, — возмущается Тэ. — Письмо? Какое письмо? — вновь встревает Намджун, но его опять игнорируют. — Меня тогда и правда от тебя воротило. Но когда я стал приходить к твоему классу каждый день, то наблюдал за тобой и всё больше умилялся… сам не заметил, как ты мне начал нравиться, и Бекки – это было всё тебе назло. Мне нравилось смотреть на тебя такого разбитого. Но от этого всё больше и чаще хотелось прижать к себе и успокоить. Я тогда не представлял, что всё обернется так, что я в тебя втюрюсь. В очкарика, заучку без запаха. Я менял свои чувства на статус в глазах окружающих. Прости меня за это, — протараторил Юнги. Ему, правда, нравился этот омега. Может тогда не прям так, что «нравится, люблю», но отвращение пропало, и хотелось оберегать и защищать. Тогда он не понимал, что такое «любить» и как это определить, поэтому не стал окунаться в новые, появившиеся ощущения, а просто продолжил жить так, как привык, стараясь не изведывать новые чувства, тем более, что они возникли по отношению к когда-то мерзкому ему человеку. — Что за бред? — усмехается Тэхён и Юнги уже рот раскрывает, чтобы сказать о серьезности и правдивости своих слов, но его Намджун затыкает, засунув рисовую булочку в рот. — Так! Все заткнулись! — командует Нам, а Юнги удивленно глазами хлопает. — Тэхён, расскажи как про то письмо? А то этот не умеет правильно свои мысли излагать, — кивая в сторону Мина, что откусив старается проживать кусок булочки, просит Нам. Тэхён не хочет вспоминать то время, поэтому недовольно морщит нос. Но потом всё же решает всё рассказать, потому что ему и вспоминать не надо, он все отлично помнит. — Козлу восемнадцать было, мне – шестнадцать. Я по умственным способностям в старшие классы попал и должен был выпускаться вместе с ним. Мы были в разных классах. За ним пол школы бегало и меня, вроде умного-дебила, в него влюбиться угораздило. Я написал ему любовное письмо и в парту засунул. Он был настолько важным, что его вещи трогать никто не смел, даже учителя, а я тронул, когда в парту лазил и так гордился этим. Меня тогда не волновало, ответит он взаимностью или проигнорит как остальных, я просто был рад тому, что рассказал о своих чувствах. Он же никогда лично отказывать не приходил, а ко мне пришёл и облил грязью меня и мои чувства. Я продолжал любить его, несмотря на то, что появилась и ненависть. Он начал встречаться с моим единственным другом, но обычно его романы долго не длились, тут же он каждый день приходил к нам в класс донимать меня своим видом. Но потом кое-что произошло с моей семьей и я просто отбросил мысли о любви к нему. Я сменил полностью свой образ жизни, строя его таким, каким он бы понравился ему. Я специально начал вести разгульную жизнь, с каждым разом убеждаясь, что те слова Юнги обо мне полное дерьмо и я очень востребован в кругах альф, бет и даже омег. А после мне просто начало нравиться жить так, и это помогло мне окончательно отпустить все мысли о нем, — «до этого момента», — думает Тэхен, заканчивая свой рассказ, потому что Намджун и так знает всё после смерти его родителей. — Так ты так живёшь из-за меня? — удивленно спрашивает Юнги. Сейчас он понимает, насколько глупо и опрометчиво поступил. Хочется вернуться назад и всё исправить, но увы, машины времени у него нет. — Я говорил, что в этом виноват ты, но не я орал, что это ложь, — тяжело вздыхает Тэ. На него накатила ностальгия и стало как-то грустно. — Вот же история… — пыхтит Нам, а после на Тэхёна уставился и продолжает. — Жаль раньше подобного не слышал. Омега показал ему язык, стараясь как можно сильнее отвернуться от Юнги, чтобы он не увидел. — Господин врач. Мне нужно одну омежью проблему с вами обсудить. Надеюсь, вы разбираетесь, — после минутного молчания Тэхён решает, что расспросить Намджуна нужно срочно и поэтому, схватив за руку, тащит в спальню, закрывая дверь перед носом Юнги.