Ученик Примарха

      Абаддон поднял меч, приготовившись к битве не на жизнь, а на смерть. Где-то в песке без сознания лежали его лейтенанты, и на их помощь не приходилось рассчитывать, а сам Абаддон был серьёзно ранен. Но отступать не собирался. Ему оставалось только победить самому.       Жиллиман встал напротив его и простер Длань Владычества. Его ученик, уставший от битвы, сидел на коленях позади него и тяжело дышал, стараясь восстановить дыхание.       — Орион, не вмешивайся. Это не та битва, в которой тебе нужно участвовать. — Ученик хотел было возразить, но Жиллиман не дал: — У меня с этим уродом личные счёты. Ему пора заплатить за всё! — рык льва изторгся из глотки Мстящего Сына.       Примарх ринулся на Эзекиля, и тот побежал на него. Драк’Ниен и Меч Императора столкнулись, от этого произошёл выброс мощной психической энергии. Ученик, что находился рядом, отлетел на десять метров, сбитый ударной волной. Его измученное сознание не смогло этого выдержать, и он отключился, но разгоряченный битвой Примарх не обратил на это внимания.       Жиллиман высоко прыгнул, и его клинок обрушился сверху. Абаддон отразил удар и нанёс ответный, метя в шею. Робаут легко качнул головой и уклонился.       — Когда-то мы все сражались плечом к плечу, Эзекиль, — сказал Робаут, поднимая меч. — Но теперь ты умрёшь, а вслед за тобой и все предатели. Тебе пора ответить за смерть Сигизмунда! За гибель Кадии! За тех, кто пал, доблестно сражаясь с тобой! — прокричал Робаут и рванулся к нему.       Его крик многократным эхом отразился в воздухе, и этот крик, полный жажды возмездия, наполнил сердца людей огнём. Они встали. Ультрамарины, Кровавые Ангелы, Багровые Кулаки и Гвардия начали биться с удвоенной силой. Всем казалось, что болтеры стали громче стрелять, лазеры стали мощнее, а артиллерийские залпы были сродни сонате. Верные Императору люди начали опрокидывать силы Чёрного Легиона.       — Цепной пёс Трупа на Троне, — прошипел Абаддон, кривясь от боли.       Он видел, что проигрывает, и от этого ещё больше приходил в ярость. А ярость давала ему силы, чтобы противостоять Робауту. Жиллиман всё наседал на него, меч в его руке горел гневом Императора. Робаут вновь высоко подпрыгнул в небеса, его силуэт затмил свет солнца. Эзекиль сгруппировался и перекатился, и в этот момент Робаут приземлился с силой астероида в то место. Ударная волна пошатнула раненого Абаддона. Укрепив себя против мук, Абаддон поднял Коготь Хоруса и дал очередь из спаренного болтера. Болты, оскверненные Хаосом, прогремели по броне Жиллимана, несколько из них пробили её. Робаут сдавленно зашипел.       — Сдавайся, Жиллиман. Всё кончено, ты не победишь меня! — прокричал Эзекиль, невзирая на боль в глотке.       Пока они сражались, Орион пришёл в себя и думал, как бы помочь учителю победить.       — Довольно! — настоящий рык тигра вырвался из горла Мстящего Сына.       Робаут сорвал с себя шлем, и Абаддон впервые за тысячелетия почувствовал что-то похожее на страх. В глазах Жиллимана было столько ярости, сколько не было даже у Ангрона. Всю эту ярость, боль от ран, желание защитить Империум, Императора, своего ученика, всех тех, кем он дорожил, Робаут направил в сокрушительную атаку. Подавляющая аура овеяла примарха, и Орион в немом шоке видел, как душа Робаута набирает силу. Он знал, что его учитель силен, но не настолько! Меч Императора, со свистом рассекая воздух, пробил защиту Абаддона и насквозь пропорол ему грудь. От удара Абаддон харкнул кровью и закашлялся, а пламя Императора больно обожгло его прогнившую душу. Абаддон пал на колено, выпустив Драк’Ниен из рук. В ушах сильно звенело, а глаза начала застилать пелена тьмы. Жиллиман повернул меч горизонтально, причиняя ещё больше боли Абаддону.       «Нет! Никогда! Я не позволю ему убить меня! Я должен убить Анафему! Этот пёс не остановит меня!» — Абаддон собрал последние силы в кулак, собрал всю волю, что у него была, и сжал Коготь Хоруса. Жиллиман слишком поздно это увидел. С криком, полным боли, Эзекиль рванулся и вырвался из хватки Робаута. Грудь горела огнём, и всю эту боль Эзекиль направлял в свою ярость. Восходящая Звезда Хаоса загорелась пурпурным пламенем, Абаддон побежал на Мстящего Сына со скоростью ветра. Коготь вспыхнул молниями. Ударив по лезвию меча снизу вверх, Абаддон оказался в выгодной позиции. Коготь был поднят, а меч Робаута описал красивую дугу и вылетел из его рук, временно он не представлял угрозы.       — Выкуси! — Абаддон с силой опустил коготь, и пять лезвий рассекли лицо Робаута справа налево, опалив молниями его волосы и чудом не задев глаза.       Робаут дико заорал и схватил Абаддона за ворот Перчаткой Власти. Всего одним рывком он выдрал часть нагрудника из доспеха. Затем пнул его так, что Эзекиль не устоял и рухнул. Жиллиман, наполненный яростью, даже не обращал внимания на боль, он продолжал избиение. Кровь застилала ему очи, в какой-то момент он даже подумал, что сейчас похож на своего брата-берсерка Ангрона. Но Мстящий Сын быстро откинул эту мысль и стёр кровь с лица. Регенерация начала работать, но рана от Когтя Хоруса затягивалась медленно, и кровь ещё текла.       Абаддон с трудом наклонился и поднял Драк’Ниен. В свою очередь Робаут призвал Меч Императора. Клинок послушно лёг в его ладонь и вновь воссиял. Противники встали друг напротив друга, и в этот момент из руин с разорванным плетью Корвуса нагрудником выбрался Искандар. Орион почувствовал его и поднялся. Он не мог позволить ему помешать! Вот как он поможет — отвлечет Хайона на себя!       — Четвёртая Печать Хаоса! Печать!.. — Договорить не дала на этот раз молния.       Искандар легко отразил её и уже с откровенной ненавистью посмотрел на Ориона. Мальчишка слишком назойлив и постоянно вмешивался в дела сильнейших. Искандар призвал Сакраментум и побежал на Ориона, но Абаддон и Робаут даже не обернулись на них и ринулись друг на друга, выставив клинки острием вперёд.       Но если Абаддон дал ярости подчинить его волю, то Примарх её обуздал. И уже всё рассчитал. С ювелирной точностью, коей позавидовал бы даже Фулгрим, он уклонился от удара Абаддона. Эзекиль неуклюже остановился и развернулся, но было поздно. Меч Императора, вспахав концом песок, взвился вверх и ударил по подмышке, оторвав левую руку Абаддона по плечо. Кровь брызнула из раны, рука упала на песок вместе с мечом.       — Аааааа! — прокричал Абаддон нечеловеческим голосом.       Даже Сигизмунд его так сильно не ранил. Схватившись за оторванную конечность, Тёмный Воитель Хаоса пал на землю. Подняв взор, он узрел, как Мстящий Сын поднимает меч для последнего удара. Раны от Когтя Хоруса на его лице уже затянулись, оставив пять шрамов, украшающих его мужественное лицо. Искандар попытался этому помешать, но Орион накрыл ментальным щитом Робаута, всем своим видом и поведением показывая, что не даст ему вмешаться в бой. Меч Императора с силой опустился, и…       Абаддон в шоке смотрел, как между клинком и ним встал Телемахон Лирас. Меч Анафемы без труда разбил его доспехи и вонзился по самую рукоять, чудом не задев Абаддона. Эзекиль смотрел в глаза умирающего Лираса, в них так и читалась последняя просьба: «Победи в войне. Не дай моей жертве стать напрасной». После этого душа Телемахона окончательно сгорела. Смерть лейтенанта отрезвила Абаддона.       — Ррааа-ааа! — Абаддон, пробив ментальную защиту Ориона, схватил когтем Жиллимана за глотку и швырнул далеко в обломки, примарх даже среагировать не успел.       Нечеловеческая сила, огромная даже для космодесантника, хлынула в жилы избитого и униженного Абаддона. Подняв болтер, он собирался было дать залп, но передумал. Овладев собой, Абаддон поднял Драк’Ниен когтем и приказал немедленно отступать. Искандар забрал тело Лираса и перенёс всех на «Мстительный Дух». Чёрный Легион отступал с большими потерями.       Выбравшись из обломков, Жиллиман довольно улыбнулся. Его брат вернулся, Абаддон тяжело ранен, и ещё один предатель мёртв. Победа было близка.       «Жиллиман, — раздался в его голове голос брата, — нам нужно поговорить. Наедине. Буду ждать тебя за Кольцом Пустоты». — Робаут кивнул.       Отдав все нужные приказы, он отправился на встречу с братом…

***

      — Кар! — раздалось над ухом Примарха.       Робаут поднялся с колен и увидел ворона. Примарх усмехнулся. Как же интересно приветствует его брат. Уже довольно давно он тут сидел в ожидании Коракса. Ворон ещё раз каркнул и полетел в небо, но в следующую секунду огромная стая воронов спустилась с небес, они закружились в вихре, образуя силуэт человека. Впечатленный новыми способностями, Робаут терпеливо ждал.       И вот Корвус Коракс предстал пред братом во всём своём великолепии. Как и в дни Великого Крестового Похода, он был немного мрачным, но под мрачностью скрывались тёплые чувства к брату.       — Робаут! Давно не виделись! — сказал Корвус.       Жиллиман не выдержал и поддался эмоциям. Меньше чем за секунду он оказался рядом с Кораксом и крепко обнял его. Корвус обнял брата в ответ. Ведь действительно давно они не видели друг друга, целых десять тысяч лет.       Коракс наконец совладал со своими чувствами:        — Жиллиман, у нас ещё будет время обнять друг друга, но сейчас перейдём к делу. — Робаут кивнул и отпустил брата.       Коракс без сочувствия, а только с участием посмотрел на лик Робаута. И за это ему Мстящий Сын был благодарен. Ведь эти шрамы не уродовали его, а скорее, были уроком. Повелитель Воронов поднял взгляд на Разлом:       — Твой ученик впечатляет своей волей, Жиллиман. — Робаут кивнул. Любой другой псайкер без должной защиты уже сошёл бы с ума от такой энергии варпа, но не он. Само его существование казалось невероятным даже тому, кто его обучил. Коракс продолжил: — Ты замечал, что он походит силами на Императора больше, чем Серые Рыцари.       — Да, — ответил Робаут. — Его уровень сил уже можно сравнить с уровнем Малкадора Героя, а возможно, и больше. Мы до сих пор не знаем его полного потенциала. Более того, Искандар проронил фразу «Аватар Анафемы». — При слове «Анафема» Робаут едва ли не скривился от отвращения. Его отца демоны и предатели называли таким унизительным именем, хотя сами не достойны ничего, кроме унижения и смерти. Совладав с гневом, Робаут молвил: — Я и сам начал подозревать, что он обладает силой Императора. В Ультрамаре случилась похожая ситуация, но на этот раз всё по-другому. Теперь он обладает собственной волей. Но почему ему Император дал силу? Почему не тем, кто уже должен стать Серым Рыцарем или Инквизитором?       — Поверь мне, не это главный вопрос. Главный вопрос — один ли он такой? Ответ — нет. Есть ему подобные.        От этой фразы Робаут едва не выпал в осадок. Ему подобные?! Люди с силами Императора?! Неверяще он повернулся к Кораксу. Тот был спокоен, словно и ожидал такой реакции. Всем своим видом Робаут требовал продолжать, и Коракс не стал его разочаровывать:        — Десять тысяч лет я пробыл в Оке Ужаса, выслеживая наших братьев-предателей. Но теперь всё изменилось. Твой ученик первый, Робаут. Первый среди тех, кому суждено обладать силой нашего отца. Когда я узнал о твоём подопечном и о том, как его называют, я был в шоке. — Робаут усмехнулся. Коракс, и в шоке. Видно, странные времена настали.       — Ты говоришь так, словно знаешь, кто ещё может быть потенциальным Аватаром? — предположил Робаут, и Коракс кивнул головой.       — Знаю. Потенциальных двое, одна — девочка в Тёмном Империуме, я наблюдаю за ней, а вторая — единоутробная сестра-близнец Ориона.       Жиллиман призадумался. Орион не рассказывал, что у него была сестра, Робаут знал только его родителей и то, довольно давно их не видел. Поэтому факт того, что у Ориона есть сестра, его слегка озадачил. Нужно будет спросить об этом у самого Ориона, а пока Робаут оставил свои мысли и вернулся к разговору:       — Раз ты наблюдаешь за первой, я могу не беспокоится. Но где вторая? — спросил Жиллиман.       — За это тоже можешь не волноваться. Она на планете Дескрайт-Прайм, сектор Ухулис, Сегментум Пацификус. Насколько мне известно, ты послал туда кое-кого из своих агентов, передай им эту информацию, пусть наблюдают за ней. И ещё — в том секторе действуют несколько Инквизиторов. Но лишь одному из их агентов я могу довериться. Его позывной — Штык, он герой, что противостоял Чемпиону Фулгрима в одиночку и выжил. Ему тоже можно рассказать.       — Я слышал об этом. Наш «Друг» назвал бы его «Истинным Человеком». — Коракс усмехнулся. Когда-то и их также окрестили, несмотря на то, что оба были Примархами. Коракс и Жиллиман ещё о многом могли говорить, но их время уже подходило к концу. Взгляд Робаута погрустнел. — Я знаю тебя и потому полагаю, что ты будешь работать из тени. Что ж, будем держать связь. Коракс, я не буду тебе приказывать, но по возможности вмешивайся в бои на территории Тёмного Империума. И продолжай наблюдение.       — Ты нисколько не изменился. — Коракс пожал руку Робауту. — До скорой встречи, брат. — После этого он превратился в стаю воронов, и птицы разлетелись в разные стороны.       Жиллиман эхом повторил его слова и вызвал транспорт. Скоро предстояло наступление, которое он возглавит. Оно будет неудержимым и докажет Богам, насколько бесполезны их старания. С этими мыслями Жиллиман вернулся на командный пункт…

***

      Орион стоял посреди тёмного коридора, выполненного из какого-то сплава. Он чувствовал мощь варпа, коей он был поражён. Настороженно он взял клинок и вытянул его из ножен.       «Что происходит? Почему я не слеп? Как я здесь оказался?!» — вопросы один за другим возникали в его голове, но ответа на них не было, оставалось либо стоять на месте, либо идти дальше в темноту. Ученик выбрал второе. Включив силовое поле меча, он пошёл по коридору и внезапно увидел чью-то фигуру, облаченную в силовые доспехи. Но было и отличие — этот некто имел крылья. Настоящие ангельские крылья! Орион попятился, не веря в то, что видит.       — Сангвиний! — выдохнул он.       Даже несмотря на то, что Ваальский Ангел стоял к нему спиной, Орион видел его раны. Крылья были всклочены и залиты кровью. Некогда золотые доспехи закоптились, а волосы растрепались. Но даже раны не умерили его могущества. Примарх всё ещё выглядел сильным, несломленным, готовым к бою. Сангвиний толкнул рукой дверь и вошёл в помещение за ней. Орион рванул вслед за братом своего учителя.       — Хорус! — прокричал Сангвиний, и Орион как стоял, так и застыл, скованный ужасом.       Он увидел его. Архипредателя. Воителя. Магистра Войны, шестнадцатого Сына Императора и Первого среди Равных, Хоруса Луперкаля. Само его присутствие было сродни грозе, мощь, что была заключена в нём, была далеко за гранью понимания Ориона. Примарх сошёл к Сангвинию, и они начали говорить. Орион почти не слушал, о чём они говорили, и продолжал рассматривать Воителя. Он был именно таким, каким его описывал учитель. Но вот Сангвиний не выдержал и расправил свои крылья. Меч в его руках засиял ярче.       — Вижу, я тебя не убедил. Что ж, мне жаль.       Хорус снял с пояса свою адамантиевую булаву — Сокрушитель Миров и поднял свой Коготь. Сангвиний хлопнул крыльями и врезался в Хоруса. От ударной волны звука Орион едва не оглох. Сангвиний был ранен, и сильно, но он остался грозным соперником. Взлетев, он обрушил на Луперкаля психическую атаку. Но Воитель, словно насмехаясь над его потугами, разбил её Когтем. Хорус прыгнул к нему, булава и меч столкнулись, и гул от столкновения эхом отозвался по залу. Воитель схватил Сангвиния за крыло и кинул вниз. Ангел пал на пол и больше не смог взлететь — крыло было сломано. Но сдаться или отступать он не собирался. Он знал, что должен был сделать. Внезапно Орион осознал, что Примарх смотрит на него.       — Время пришло, — молвил он, после чего пошёл в последнюю атаку. Меч снова загорелся, и этот удар Хорус не успел парировать. Сангвиний с силой опустил клинок на его шею, броня треснула под этим ударом, и Луперкаль взревел нечеловеческим голосом, ибо его броня и тело представляли собой единое целое. В ярости Воитель разбил меч Сангвиния и схватил за глотку. С ужасом Орион смотрел, как Хорус повалил Сангвиния на пол и душил его до тех пор, пока жизнь не оставила его тело. И спустя секунду двери в зал слетели с петель. Гигантский человек, не уступающий Хорусу ростом, ворвался в зал.       Но больше Орион ничего не видел. В холодном поту он проснулся, но кошмар не хотел его отпускать. В его голове засела фраза — «Время пришло»…