A Shadow and a Wolf

Тирион Ланнистер выпрямился в кресле. Солнце давно перевалило за полдень, и уже приближался закат. Конец дня, хотя для него это ещё не конец. Обязанности мастера над монетой выматывали даже больше, чем когда он был десницей. Фактически, Тирион работал так же интенсивно, как и в те времена, вся разница заключалась в том, что удовольствия теперь не было никакого. Когда он был десницей, люди кланялись ему, выказывали уважение, даже если не испытывали его на самом деле. Кроме того, у Тириона была возможность нейтрализовывать схемы и заговоры дражайшей сестрицы. Он обнаружил, что отлично управляется с властью и наслаждается ею, даже если при этом защищает своего отвратительного племянника. Тирион гордился тем, что сделал в то время, он чувствовал себя полезным для своей семьи и, что еще более удивительно, для людей. Отец облёк его доверием, назначая на эту должность, вплоть до того, что готов был назвать «сыном». Ну, он не называл его так, но, вероятно, впервые признал его своим сыном. Тирион хотел доказать, что достоин Дома Ланнистеров, и сделал это. У него получалось управляться с Джоффри лучше, чем когда-либо умела Серсея, и он спас город, командуя обороной во время битвы. За что получил свой уродливый шрам… и менее желательную позицию в Малом совете. У казны был долг перед Железным банком Браавоса в десятки миллионов золотых драконов. Это приоритетная задача, но Тирион также должен был убедиться, что у короны достаточно средств погасить долги перед отцом. Далее шли Тиреллы (их новый союзник), церковь Семерых, несколько восточных банков и картелей из Тироша и несколько небольших домов. Долги были настолько огромными, что Тирион понятия не имел, как корона сможет их вернуть. Выплата Железному Банку стояла приоритетом, иначе Браавос начнет финансировать Станиса, Робба Старка, Бейлона Грейджоя, и еще боги знают кого. Тирион мог убедить тирошийцев отсрочить платеж, пока будут копиться средства, возможно, сделать то же самое с малыми домами и служителями Веры (он помог нынешнему Верховному Септону занять его должность). Лорд Мейс Тирелл, вероятно, готов был сделать что угодно, лишь бы угодить королю. Тирион мог даже надеяться, что он забудет о золоте ради Джоффри, но вот леди Оленна этого не сделает. Что касается Тайвина Ланнистера, то Лорд Утёса Кастерли никогда не забудет о долгах, что бы ни произошло. Он был таким же безжалостным, как Железный банк. Тирион не мог потерпеть неудачу. Он никогда не доставил бы отцу удовольствия показать всему миру, что его второй сын недостоин власти и не может выполнять свои обязанности. Тириону нужно было найти новые источники доходов, но с приближением зимы он уже не мог поднимать налоги на урожай или торговлю. Нужно было заполнить зернохранилища, пока не поздно, иначе сотни тысяч людей в Речных, Западных, Штормовых землях и на Севере умрут от голода. Таким образом, Тирион обратился к сокращению расходов, поскольку было очевидно, что для привлечения новых доходов мало что можно сделать. Чем скорее закончится война, тем лучше, но он это не контролирует. Теперь уже нет. Наконец, леди Оленна Тирелл на прошлой неделе согласилась покрыть половину расходов на королевскую свадьбу, что было очень хорошо, хотя и экстравагантно. «Какая польза от слова «экстравагантно», если его нельзя использовать для описания королевской свадьбы», — сказала леди Оленна. Во всяком случае, экстравагантно то или нет, Тирион сэкономил много денег. Однако ему придется искать новые способы сокращения расходов и получения дополнительных доходов, чтобы предотвратить банкротство королевства. Погружённый в свои мысли, он смотрел на закат, когда вошел его оруженосец. — Милорд, вы велели напомнить, когда придет время, — сказал Подрик. — Ты хороший парень, Под. Когда-нибудь я сделаю тебя рыцарем. В этот час его отец ждал его в своём кабинете, и Тирион поручил Подрику напомнить об этом. Сам он почти забыл о встрече за всей своей рутинной работой. Под мог пролить вино, но у него была отличная память. Он никогда ничего не забывал. С тяжким вздохом Тирион поднялся, сгрёб свои записи и пошел в Башню Десницы. Он мог сообщить хорошие новости, что несколько дней назад сэкономил для короны кучу денег. Его отец бы не порадовался, и именно по этой причине Тирион хотел ему об этом рассказать. Вы так легко не избавитесь от меня, отец. У вас не будет ни единой возможности утверждать, что я бесполезен и никчёмен. После недолгого блуждания по коридорам Красного Замка и изматывающего подъема по бесчисленным ступеням он, наконец, достиг вершины Башни и вошел в новый зал Малого Совета. Его отец сидел в конце стола, но ещё кое-кто примостился слева от него, около другого конца. — Ты опоздал, — обронил отец. — Что она здесь делает? — спросил Тирион, намекая на присутствие Серсеи. — Наше дело касается и ее. Садись. Тирион устроился по другую сторону, лицом к лицу со своей сестрой, которая пристально смотрела на него. Он решил не обращать на нее внимания. — Вы будете рады узнать, что после одного разговора с Оленной Тирелл я сохранил короне сотни тысяч на свадебных расходах, — сказал он, пытаясь, как обычно, разочаровать отца. — Не важно. Нам нужно обсудить кое-что посерьёзнее, — ответил Тайвин. — Я Мастер над Монетой. Экономить деньги важно. Серсея не переставала смотреть на него с улыбкой все это время. Тириону это надоело. — Прекрати, — он уставился на сестру тем же взглядом. — Ты заставляешь меня чувствовать себя некомфортно. Его отец выбрал именно этот момент, чтобы рассказать о предмете, по которому вызвал его. — Твоя сестра узнала, что твои новые друзья Тиреллы замышляют обвенчать Сансу Старк и сира Лораса. — Очень хорошо, — сказал Тирион, немного удивленный. — Она прекрасная девушка. Лорасу будет в ней кое-чего не хватать, но я уверен, что они справятся, — добавил он насмешливым тоном. Хотя Лорас будет намного лучшим мужем для Сансы, чем Безумный Король Второй. Лучше уж тот, кто любит члены, чем тот, кто любит бить тебя. — Твоя шутка неуместна. — Эта не была моей лучшей, но я подумал… — Я ввожу их в королевскую семью, и так-то они мне отплачивают. Пытаются украсть у меня ключ к Северу. — Санса — ключ к Северу? Кажется, у неё есть старший брат, — заметил Тирион. — Карстарки отправились домой. Молодой Волк потерял половину своей армии. Его дни сочтены. Теон Грейджой убил обоих его братьев. Это делает Сансу Старк наследницей Винтерфелла. И я не собираюсь передавать ее Тиреллам. Вот это новости. Тирион знал об убийстве своих двоюродных братьев Виллема и Мартина рукой Рикарда Карстарка. Ужасно. Дети-близнецы его дяди Кевана, им было всего по четырнадцать лет. Оруженосцы. Дети. Ничего более. Сыновья дяди, который всегда проявлял к нему уважение. И лорд Карстарк убил их, чтобы отомстить за смерть своих двух сыновей, павших в битве. Робб Старк отреагировал на это обезглавливанием своего лорда-знаменосца. Тирион на его месте отправил бы преступника на стену, там нуждались в людях больше, чем когда-либо. Достойное решение, но, тем не менее, глупое. Сын Неда Старка должен был взять лорда Карстарка в заложники и заставить его людей сражаться вместе с ним, если они хотят, чтобы их лорд был освобожден после победы. И если бы молодой король потерпел поражение, он мог бы сдать Карстарка Джоффри за лучшие условия капитуляции. Но мальчик совершил те же ошибки, что и его отец, действуя с честью и не учитывая последствий. А последствия не заставили себя ждать. Половина армии покинула его. Теперь он никогда не сможет победить альянс Тиреллов и Ланнистеров, что бы ни делал. Отец раздавит его. И, конечно, если Робб Старк умрёт, Санса станет Леди Винтерфелла. Кто контролирует Сансу, контролирует Север, и его отец позаботился о том, чтобы это были Ланнистеры. На самом деле, Тириону не слишком нравился Король Севера. Когда он заезжал в Винтерфелл после визита на Стену, молодой лорд очень холодно встретил его. Теперь Тирион знал почему. Робб не без оснований думал, что Тирион и его семья пытались убить его брата. Если бы только Джейме и Серсея были менее увлечены друг другом. Из-за этого пролилось много крови. Однако Тирион признал, что понимает молодого человека. Что бы он сделал сам, если бы Старки обезглавили Джейме? И как было не испытывать печали по поводу Брана и Рикона. Тирион вспомнил улыбку мальчика-калеки, когда сказал ему, что тот снова сможет ездить верхом. В те дни он, похоже, мало улыбался. Было ли у него хотя бы достаточно времени, чтобы опробовать седло, для которого я ему дал чертежи? Что до Рикона, сколько ему лет? Шесть? Семь? Кажется, в Грейджоях нет ничего хорошего. Всё, на что они способны, — это грабить, убивать и предавать. Десять лет спустя, он всё ещё чувствовал запах горящих моряков в Ланниспорте. Тирион снова вернул своё внимание к разговору. — Армия Тирелла помогает нам победить в этой войне. Вы действительно думаете, что было бы разумно оскорбить его? — Оскорбления не будет. Это заговор. О заговорах не распространяются. И Тиреллы не станут ни о чём сообщать до свадьбы Джоффри. Нам нужно действовать первыми и задавить этот союз в зародыше. — И как мы это сделаем? — спросил Тирион. Он уже знал ответ. — Мы подыщем Сансе Старк другого мужа, — ответил отец. — Чудесно. Конечно, отец сделает именно это. Санса была подопечной короля, десница мог выдать её замуж за кого хочет. Кто составит несчастье девушке, женившись на ней? Лансель? Клеос? Тион? — Да, именно так, — впервые за всё время подала голос Серсея. Она смотрела на Тириона с улыбкой на губах. Тирион вернул ей взгляд, сначала ничего не понимая. Затем, когда понял, повернулся к отцу, который смотрел на него очень серьезно. — Вы ведь не хотите сказать, что… — тихо начал Тирион. Это же немыслимо. — Хочу и говорю, — ответил его отец, тоном, не допускающим возражений. Тирион не мог в это поверить. — Джоффри портил ей жизнь с самого первого дня. А теперь вы отдаёте её мне? Это жестоко даже для вас. — Ты намерен плохо с ней обращаться? — отец казался скорее любопытствующим, чем обеспокоенным, и его следующие слова доказали это. — Счастье девушки не твоя забота. — Она — ребенок! — крикнул Тирион. Серсея выбрала этот момент, чтобы встрять в разговор: — Уверяю тебя, она расцвела. Мы с ней подробно это обсудили. — Вот видишь? Ты на ней женишься, переспишь с ней и заделаешь ей ребенка. Наверняка ты способен на это. — Тайвин Ланнистер говорил без эмоций. Он не заботился о девушке. Он видел в ней лишь инструмент, чтобы наложить руку на Север, а не испуганного ребенка, которого избивали и почти изнасиловали, после того как ее отец умер у неё на глазах. Он собирался принудить Тириона взять её, девочку, чья семья вела войну против его собственной, которая была на двадцать лет моложе, которая ненавидела Ланнистеров по очень веским причинам… и у которой любовница Тириона служила горничной. Тирион рассердился и отвернулся. Санса была человеком, а не какой-то мастерской по изготовлению детишек. — Что если я откажусь? — Ты хотел получить вознаграждение за свою доблесть в битве, — сказал Тайвин Ланнистер насмешливым тоном. — Санса Старк — лучшая награда, на которую можно надеяться. И тебе давно пора жениться. — Я был женат, — твердо сказал Тирион. Это заставило отца повернуть голову. — Или вы не помните? Он смотрел прямо в глаза человеку, который его воспитал. Осмелится ли тот отрицать это, отрицать, что он сделал с Тишей, и что заставил сделать Тириона тогда? Тайвин бросил ответный взгляд, скрежетнул зубами и обронил: — Слишком хорошо. Оба они смотрели друг на друга несколько секунд, пока Серсея не выдала неприятный комментарий, что это больше, чем Тирион мог надеяться. Тирион уставился в стол. Он не мог отказаться. Если он откажется, снова даст повод отцу называть его обузой и позором для своей семьи. Санса была очень даже неплохой партией. Прекрасная юная девушка, красивая, вежливая, хорошо образованная, настоящая леди во всех смыслах этого слова. Она была также гораздо более умна, чем полагали многие люди. Тирион всё еще был под впечатлением от того, как она переносила дурное обращение, которому её подвергали в те времена, когда он был десницей. Она также была наследницей Винтерфелла, а значит Тирион мог бы управлять Севером как регент, если бы у них появились дети. Но все же она была ребенком. Возможно, она и расцвела, но ребенком от этого быть не перестала. Ее отец был убит его племянником, ее семья воевала против него. Жизнь Сансы была бы несчастна с ним, как с мужем. Она никогда не увидит в нём никого другого, кроме своего тюремщика. Они никогда не будут счастливы вместе, особенно после того, как её брат потерпит поражение. Но у Тириона не было выбора. Тайвин обвенчает Сансу с другим Ланнистером, если Тирион не женится на ней. Её жизнь была бы еще более несчастной с одним из его кузенов. Не было никакого выхода ни для него, ни для Сансы. А меж тем как он глубоко ушёл в свои мысли, Десница Короля обратился к королеве-регенту. — Тирион сделает то, что должен. Как и ты. — Что вы имеете в виду? — спросила Серсея, явно не понимая замысла своего отца. — Ты выйдешь замуж за сира Лораса. В других обстоятельствах Тирион засмеялся бы, но, как ни странно, он почувствовал некоторую жалость к своей сестре в этот момент. Теперь ты знаешь, что это такое, старшая сестра. — Нет, не выйду, — сказала Серсея, отводя взгляд. Но она сделает это, точно так же, как Тирион. Никто не может перечить Тайвину Ланнистеру. — Мальчик является наследником Хайгардена. Тирион обеспечит Север, ты обеспечишь Простор. — Нет, я этого не сделаю, — повторила его сестра. — Сделаешь. Ты всё ещё детородна. Тебе нужно снова выйти замуж и размножаться. — Я королева-регент, а не какая-то свиноматка! — теперь Серсея кричала. — Ты моя дочь! Ты сделаешь так, как я прикажу: выйдешь замуж за Лораса Тирелла и положишь конец отвратительным слухам раз и навсегда! — Тайвин говорил тоном, который не позволял дискутировать. Но Серсея всё же предприняла последнюю попытку: — Отец, не заставляйте меня делать это снова, пожалуйста! — Больше ни слова! — Тайвин Ланнистер, Лорд Утёса Кастерли, Хранитель Запада, Лорд Западных земель, Щит Ланниспорта и Десница Короля поднялся на ноги и с презрением посмотрел на своих детей. — Дети мои! Вы позорили имя Ланнистеров слишком долго. Когда отец вышел, Тирион и Серсея ещё долго сидели, погрузившись в свои мысли. Если у них когда-либо было что-то общее, так это презрение отца к ним. За исключением, возможно, любви, которую они оба испытывали к Джейме, но это была разная любовь. Как мне теперь сообщить об этом Шае? Ей это не понравится.