A Shadow and a Wolf

Трапеза была обильная, как всегда. А ведь так много людей по-прежнему голодали за стенами Красного замка. Если будущая королева действительно так хочет помочь городской бедноте, она должна приказать кухаркам меньше накладывать на тарелки проживающих здесь дворян. Ей также следует отказаться от идеи семидесяти семи блюд для своей свадьбы. Как всегда, у Шаи было плохое настроение, когда она взяла поднос с едой для ужина Тириона и Сансы. Прошло две недели с тех пор, как те поженились, и Шая ненавидела это не меньше, чем подавать им еду. По крайней мере, это приходилось делать только раз в день. Шая видела их вместе лишь по утрам, когда они просыпались (хотя чаще всего Тирион уходил на службу до того, как Санса покидала свою постель), и вечером во время ужина. Ужинали они всегда вместе. На прошлой неделе Тирион сказал ей, что должен сохранять видимость совместной жизни с Сансой. Это не принесло особой пользы, поскольку теперь все знали, что они не подтвердили своего брака. Каждое утро Шая боялась момента, когда нужно было убирать простыни с кровати Сансы. Пока что они оставались белыми, как снег. И в те редкие разы, когда Шая видела, как Тирион и Санса просыпаются одновременно, ее любовник всегда лежал на диване. Судя по тому, что она видела, ужины Тириона и Сансы не слишком помогали им выглядеть полноценной парой. Они едва разговаривали в присутствии Шаи. Конечно, Шая никогда не находилась там в течение всей трапезы, только когда нужно было принести блюда и забрать пустые тарелки. Это должно было радовать ее. Брак явно не был действительным. Тирион молодец, со временем он обязательно вернется к ней. И все же Шая задавалась вопросом, что происходило, когда ее не было рядом. Будучи шлюхой, Шая прекрасно понимала, что у мужчин есть способы удовлетворить свои потребности с женой, не входя в нее. Они с Тирионом иногда проделывали это вместе. Шая знала, что это очень маловероятно, по поведению Сансы всё было бы видно, однако она не могла выбросить эту мысль из головы. Представляя Сансу и Тириона вместе, Шая сделалась больной, злой и отчаявшейся одновременно. Она не могла потерять Тириона. Как бы она ни обижалась за то, что он женился на бедной девушке, она все еще любила его. Теперь стало труднее быть служанкой Сансы. Шая любила девушку, отдала бы за нее жизнь, но служить ей стало трудно из-за ее брака с мужчиной, которого Шая любила. Сложнее всего было, когда у нее возникали иррациональные мысли о том, что Санса может полюбить Тириона. Это было глупо, Шая знала, что Сансе никогда не понравится Тирион, не говоря уже о любви, но все же были моменты… Санса всегда говорила о супруге без эмоций, называя его своим мужем только из чувства долга, но несколько раз Шая улавливала то, что выглядело как улыбка или легкий смешок, когда она рассказывала что-то забавное о нем. Шая также полагала, что Санса была более осторожна в ее присутствии на обедах. Эти маленькие детали нервировали, и приходилось напоминать себе каждый раз, когда это происходило, что это невозможно, что Санса делает это только потому, что должна. Самый сложный эпизод случился на прошлой неделе, когда они гуляли по пристани, играя в игру, где нужно было представить, что за груз несет корабль и куда он идет. Внезапно Санса начала говорить о своей семье. Шая была единственной, с кем она осмеливалась говорить о них. Она беспокоилась о своем брате и матери, но также надеялась, что они уже рядом с Близнецами, где ее дядя женится на дочери лорда Уолдера Фрея. Возможно, у ее брата все еще есть шанс выиграть войну. Казалось, она верила этому или, по крайней мере, хотела в это верить. Шая была рада за нее, конечно. Если ее семья сможет победить, Санса покинет Королевскую Гавань и Тириона. Но настроение Шаи сразу испортилось, когда Санса сказала, что ее Тирион верит в шансы Робба выиграть войну. Кроме того, Санса, кажется, приняла свое положение. Она все еще не была счастлива от своего брака, но у Шаи сложилось впечатление, что она больше не чувствует себя неуютно. Возможно, это было естественно. Шая смогла смириться с положением шлюхи, почему бы Сансе не привыкнуть к браку, особенно в его настоящей форме. Тирион многого от нее не требовал. Они проводили время вместе только за ужином и не делили постель. Но это также злило Шаю. Она чувствовала, что Тирион заботится о Сансе. Хотя Шая знала, что Санса никогда не полюбит Тириона и не оценит его. Никогда. Теперь Шая была очень близко к их покоям. Она очистила свой разум. Тирион мог испытывать влечение к Сансе (в конце концов, он был мужчиной), но Санса никогда не ответит на его чувства. Он вернется к Шае, как только поймет это, возможно, даже убежит с ней. Шая вошла в комнату. Санса была одна, занимаясь своим рукоделием, как и обычно большую часть дня. Когда вошла Шая, она встала и тепло приветствовала ее. — Шая! Я рада тебя видеть. — Спасибо, моя леди. Я принесла вам ужин. — Хорошо, — Санса села за стол, но не притронулась к еде. — Ты не знаешь, где Тирион? Как всегда, волна гнева всколыхнулась внутри. Шая не знала, предпочла бы она, чтобы Санса называла Тириона по имени или более формально. — Я не знаю. Я не видела вашего лорда-мужа. — Шая не хотела так называть Тириона, но у нее не было особого выбора. В присутствии Сансы она не могла звать его красивым прозвищем, которое ему дала. — Я подожду, — Санса, как всегда, была учтивой. Она никогда не ела до прихода Тириона. Шая предпочла бы, чтобы она начала есть прямо сейчас, возможно, успела бы поужинать до того как придет Тирион, но это было пустое желание. Санса никогда бы так не поступила. Ее вежливость была ее единственной защитой здесь. Шая осталась с Сансой скоротать ожидание. Прошло полчаса, пока наконец не появился ее лев. — Что ты так долго? — воскликнула Шая, прежде чем успела придержать язык. — Шая! — возмутилась Санса. — Извините, милорд, просто мы долго ждали. — Без обид. — Он посмотрел на свою любовницу с выражением, которое она не смогла расшифровать. Был ли это гнев? Укор? Извинение? — Простите за опоздание, срочное дело Мастера над монетой. У меня складывается впечатление, что я работаю даже больше, чем когда был Десницей Короля. — Он сел на противоположную от Сансы сторону стола и потрогал курицу пальцем. — Ты должна была начать без меня. Все остыло. — Я должна дожидаться вас, мой лорд, — ответила Санса. Теперь Шая привыкла к таким ответам, для Сансы это был вопрос выживания, но ей не хотелось слышать, как она так говорит с Тирионом. Она хотела бы, чтобы Санса вместо этого кричала на него. — Во-первых, Тирион. Во-вторых, тебе не нужно мое разрешение на еду. В следующий раз, когда я опоздаю, начни без меня. — Если вам так угодно, милорд. — Шая видела, что Тирион был раздражен пустыми ответами, которые Санса давала ему. Хорошо. Санса обратила свое внимание на нее. — Шая, приготовь мои вещи к вечеру. Снаружи прохладно, мне понадобится теплый плащ. Шая стала готовить одежду Сансы для визита к чардреву. При этом тянула время как могла. Она хотела знать, что на самом деле происходит во время ужина. Оба они сначала сфокусировались на своих тарелках, не решаясь заговорить. К удивлению Шаи, именно Санса, наконец, нарушила тишину. — Есть ли у вас какие-либо новости о передвижениях моего брата? — На самом деле, нет. Думаю, он не очень далеко от Близнецов. Неделя или чуть больше, и он будет там. И тогда твой дядя женится. — Я не понимаю, почему это занимает у них так много времени. Мы преодолели это расстояние за две недели, когда я ехала в Королевскую Гавань. — Тогда было еще лето. Сейчас близится зима, слова твоей семьи еще никогда не были такими правильными. Начались осенние дожди, а через некоторое время они должны покинуть королевский тракт, поэтому передвижение замедляется. Им придется пробираться по грязи. — Арье бы это понравилось. — Шая взглянула на Сансу. Девушка смотрела на стену слева, вспоминая свою жизнь в Винтерфелле. Жизнь, о которой она так сожалела, Шая знала это. — Каждый раз, когда шел дождь, она выбегала на улицу и возвращалась вся грязная. Иногда мне приходилось помогать ей чиститься. Я ненавидела это. Тишина повисла на несколько секунд, пока Тирион не нарушил ее. — Я разговаривал с твоей сестрой, когда мы приезжали в Винтерфелл. — Шая увидела, как Санса обернулась к Тириону. — Она спросила меня, действительно ли я был бесом. — Тирион слегка улыбнулся, в то время как Санса не удержала легкий смешок. Но она очень быстро вернула себе серьезный вид. — Простите, милорд. Моя сестра никогда не училась вести себя как леди. — Честно говоря, это было освежающе. Большинство людей называют меня «бесом», потому что ненавидят меня или смотрят на меня свысока. Твоя сестра была только любопытна. У нее не было дурных мыслей. — Если позволите, милорд, что вы ей ответили? — Позволяю, Санса. Я сказал ей, что конечно же, был бесом и ходил по радуге, чтобы забрать золотые мешки с неба, поэтому Ланнистеры стали такими богатыми. — Еще один смешок вырвался у Сансы. — К сожалению, она не поверила мне и назвала меня лжецом. Шая начинала чувствовать себя обделенной, а также пришла в раздражение, услышав, как Тирион и Санса обмениваются шутками. Именно с ней должен был смеяться Тирион. Но ее мысли были прерваны голосом Сансы. — В любом случае, это не имеет значения. Арья мертва. — Настроение Сансы настолько быстро потемнело, что Шая была шокирована. В голосе Сансы не было никаких эмоций. Она снова спряталась за любезностью. — Я бы не стал делать поспешных выводов. — Что вы имеете в виду? — Теперь Санса казалась озадаченной. Вероятно, это был не тот ответ, которого она ждала от Тириона. Лев Шаи выпрямился. — Ну, я разговаривал с твоей сестрой всего несколько минут, но из того, что я понял о ней, пока был в Винтерфелле, что рассказывал мне твой брат Джон, когда я посещал Стену, и из того, что я узнал от людей Красного замка… Если в вашей семье есть кто-то, кто физически и психологически похож на волка, то это твоя сестра. Я слышал, что она часто исчезала, когда была здесь, в Королевской Гавани, и что ее находили чумазой и одетой как мальчишка из Блошиного конца. Если бы кто-нибудь среди твоих родственников мог выжить где угодно, я бы поставил на нее. И я бы не поспорил, что она мертва. Санса, казалось, очень внимательно слушала, что говорит Тирион. — Как вы думаете, она жива? — В ее голосе была надежда и неуверенность. — Думаю, такое возможно. Шае это не понравилось. Ее лев смотрел на свою жену таким же искренним взглядом, каким так часто смотрел на нее. Одна из служанок неожиданно вошла в комнату, нагруженная тарелками с десертом. Через мгновение Санса повернулась к Шае с укоризненным выражением лица. — Шая, тебе следует ей помочь. Лоратийка пробормотала быстрые извинения и стала собирать пустые тарелки со стола. Не осознавая этого, Шая стояла на месте, забыв о поручении Сансы. Она была поглощена разговором Тириона и Сансы. Она забрала грязную посуду вместе с другой служанкой, которая нуждалась в помощи. Закрыв за собой дверь, она снова услышала, как Санса и Тирион разговаривают, хотя уже не могла разобрать, о чем они говорят. Шая отнесла все на кухню, затем вернулась с пустыми руками и второй служанкой. Когда они вошли, Тирион и Санса покончили со сладким. Другая служанка взялась убрать посуду. — Знаешь, — говорил Тирион, когда Шая входила в комнату, — я мог бы написать в Черный замок и расспросить о новостях твоего брата. Санса поколебалась, но все же дала ответ: — Джона? Я не думаю, что это будет уместно. Члены моей семьи — предатели. Тирион громко вздохнул. — Ночной Дозор не принимает участия в политических распрях. И вообще, твой брат официально даже не Старк, он Сноу. — Благодарю вас, но нет. Во всяком случае, я никогда не была с ним очень близка. — Шая почувствовала сожаление в голосе Сансы. — Ладно. Но если ты когда-нибудь захочешь, тебе нужно только попросить. — Тирион поднялся со своего места и пошел к дивану, на который уселся, одновременно взяв одну из своих книг. — Вы опять собираетесь работать допоздна? — Нет, если я еще раз загляну в эти записи сегодня вечером, моя голова может взорваться. А с ее размерами взрыв будет огромный. — Шая снова услышала тихий смех, сорвавшийся с губ Сансы. Она ненавидела это. — Я, наверное, буду читать всю ночь, чтобы расслабиться. И, возможно, мои книги научат меня чему-то, что поможет мне заплатить за королевскую свадьбу. — Что вы читаете? — Теперь раздражение вызывал интерес Сансы к чтению Тириона. — «Общая Теория Занятости, Процентов и Денег» Архимейстера Мейнарда. Не думаю, что вам это понравится, здесь нет рыцарей и дам, терпящих бедствие, или очаровательных принцев. — Я больше не верю в это. — И снова горечь в голосе Сансы. — Шая, подай мою накидку. Я бы хотела, чтобы ты сопровождала меня сегодня вечером. — Накинув плащ, Санса пошла к двери. Но перед тем как переступить через порог, она сказала — Хорошего вечера, Тирион. Уходя вслед за своей госпожой, Шая увидела ошеломленное выражение лица Тириона. Вероятно, впервые Санса назвала его по имени, когда он не просил ее об этом. Это привело Шаю в ярость. Они молчали, бредя по коридорам Красной крепости, пока, наконец, не достигли богорощи. Там Санса внезапно задала вопрос: — Что ты о нем думаешь? О Тирионе, я имею в виду. Шае было трудно не ответить слишком грубо. — Не знаю, госпожа. Он карлик. — Приятно было так его назвать. — Да, конечно, но все же меня не это больше всего беспокоит. Он Ланнистер, но… я не знаю. Он не похож на остальных членов своей семьи. Шая знала, о чем говорила Санса. Другие Ланнистеры, которых встречала Шая, были ужасны. В те разы, когда Тирион говорил о своей семье, единственные хорошие слова, которые он произносил, были о его брате, которого Шая не знала, и о двух своих мертвых дядюшках. Его отец был безжалостным и жестоким человеком, который повесил бы ее, если бы обнаружил, что она была любовницей Тириона, его сестра — лживой сукой и шлюхой во всех смыслах, кроме имени, его двоюродный брат Лансель — высокомерной задницей, его оставшийся дядя — человеком, во всем поддерживающим своего брата. У Тириона также было несколько других кузенов и тетушка, но о них он мало говорил. Шая знала, что он высоко ценит незаконнорожденную дочь своего дяди Гериона. Однажды он сказал Шае, что та ей понравится. Но Шая сомневалась, что когда-нибудь встретит девушку. — Никому не доверяйте. Так безопаснее жить, — именно так она сказала Сансе после бунта. Сейчас это казалось таким далеким. С тех пор столько всего произошло. — Я знаю. Я не доверяю ему. Но все же, я предпочитаю брак с ним, чем быть королевой Джоффри. Шая должна была признать, что Санса права. С Тирионом ей было намного лучше, чем с Джоффри. Даже больше, чем ожидала Шая. Странно, но эта мысль не заставила ее порадоваться за девушку. Санса подошла к тому месту, где, как Шая знала, она всегда молилась, и опустилась на колени. Она не просила Шаю помолиться с ней. Санса уже знала, что Шая не поклоняется старым богам. Шая не верила ни в одного бога. Ни один бог ничего не сделал для нее. Ни тогда, когда отец изнасиловал ее. Ни тогда, когда мать продала ее в бордель. Ни тогда, когда она приехала в Вестерос без всего. Ни тогда, когда она спала с любым мужчиной, а к ней относились как к дерьму. Боги ничего не сделали для Шаи. Все, что с ней случилось, хорошее или плохое, зависело только от других людей и от нее самой. Она решила давным-давно, что не будет ждать, пока кто-то другой вытащит ее из этого положения. Шая молилась за Тириона после того, как он был ранен, но она была в таком отчаянии, что была готова сделать все, чтобы спасти его. Если боги правда существовали и услышали ее призыв, то они сделали это не для того, чтобы помочь ей или улучшить ее жизнь. Тирион отказался бежать с ней и женился на девушке, за которой Шая выносила ночную вазу. Боги были жестокими, если они существовали, и поэтому у Шаи не было намерения молиться им. И все же, если уж они будут жестокими, возможно, ниспошлют ей кое-что. Шае нечего было терять. Поэтому в своей голове она произнесла молитву старым богам, вложив всю силу своего неверия. Сделайте брак между Тирионом и Сансой кошмаром. Они не принадлежат друг другу. Мне все равно, заставите ли вы его вернуться ко мне потом. Я позабочусь об этом сама. Уничтожьте все, что может существовать между ними, пусть Санса возненавидит его. Она не должна его полюбить. После всего, что произошло этим вечером, Шая боялась, что Санса может начать ценить Тириона, потом он ей понравится и, наконец, она влюбится в него. Как перед этим и Шая. Она этого не допустит. Тирион был ее. А она была его.