Моё небо

КАЙЛЕН Несколько дней прошло в относительном спокойствии. Если, конечно, можно назвать спокойствием тот ажиотаж, который устроили эромайцы вокруг моей персоны. Конечно же, я был не в восторге, Мара, кажется, тоже. Определённо, тащить меня в Университет было не лучшей её идеей, только и я, дав согласие, оказался не умнее. Так что оба идиоты и теперь расхлёбываем это вдвоём. Стоит сказать, девчонка хорошо держалась. К ней пробовали и подлизываться, и откровенно угрожать, желая получить уникальную игрушку — меня, но она всем давала отставку. Она явно сильнее, чем кажется. Этих дней мне хватило, чтобы сделать определённые выводы о Маре. Стало ясно, почему она не живёт с братом. Они росли и воспитывались отдельно, разными людьми, и родные они только по отцу. Кто воспитывал этого урода Мараса, я не знаю, но Мару вырастила тётка, сестра её матери. И жили они в какой-то глуши. Теперь хотя бы понятно, почему они такие разные, и я даже начинаю чуть-чуть верить, что девушка в самом деле такая, а не прикидывается. Потому как я мог поверить, что для меня она играет, но притворяться на публику, тем самым обрекая себя на место изгоя? Вряд ли. Наблюдая за тем, как некоторые студенты портят жизнь Маре, я невольно вспомнил о годах собственного студенчества. Это были одни из лучших лет моей жизни! Я в своей Академии, напротив, был одним из самых популярных студентов Боевого отделения, да и Академии в целом. Это были времена веселых проделок и безбашенных вечеринок. Я легко находил общий язык со студентами и преподавателями, нравился девушкам. Да и после, когда я по стопам отца решил строить карьеру на военном поприще, мне всё давалось достаточно легко. Моё человеческое тело было тренированным и выносливым, умом Боги тоже не обделили, а вторая ипостать была предметом отдельной гордости. Броня, когти и главное счастье — крылья. Немногим из ашрианцев Боги даруют милость познать восторг полёта. Большая часть пожизненно прикована к земле. Как я теперь… Лучше, пожалуй, не вспоминать, что было, ведь это не имеет теперь никакой разницы. Каким бы баловнем фортуны я ни был тогда, сейчас я — ничто. Раб, без будущего и перспектив. И вполне вероятно, что Мара, которой сейчас так тяжело, почти невыносимо тут, в будущем наоборот обретёт все блага и возвысится над своими нынешними обидчиками. Судьба ведь та ещё затейница. — Чёрт! Некромантия! — простонала Мара, вырывая меня из вороха воспоминаний. Она, кстати, постоянно произносит это слово «чёрт» в разных вариациях, интересно, что оно означает? До встречи с этой девчонкой я его никогда не слышал. — Кай, мне нельзя брать тебя с собой на некромантию. У профессора Керата это одно из главных требований — никаких посторонних на его занятиях, в том числе и рабов, — девушка была расстроена и заметно нервничала. — Тебе придётся сидеть в комнате с другими рабами. Но… Мне неспокойно как-то. Ты главное помни, ты имеешь полное право защищать себя. От таких слов брови сами поползли вверх. Так это что, она за меня волнуется что ли? Неожиданно. И всё же предупреждению я внял и дал понять это уверенным кивком. Год намеренного молчания всё же давал себя знать, и я поймал себя на том, что не очень-то горю желанием трепать языком попусту. Да и с Марой мне говорить особо не о чем. Она — моя хозяйка, я — её раб. На этом всё. Приятелями нам не стать. Комната, в которой я остался дожидаться Мару, напоминала больше унылую каморку с маленьким окошком под потолком и деревянными скамьями у стен, на которых уже сидели рабы. Я уже заметил, что если большинство свободных эромайцев либо жаждали меня заполучить, хотя бы ненадолго, как редкость, либо просто глазели, рассматривая как диковинку, то среди рабов меня или боялись, или, что ещё более странно, ненавидели. Я мог относительно объяснить страх, эромайцы сочинили много красочных легенд о моей расе, но ненависть…? За что? Неужели они не осознают, что мы в равном положении? Похоже, я всё-таки чего-то не понимаю. Вот и сейчас, стоило мне войти, как одни вжались в стену, другие начали испепелять взглядами. Решив не забивать голову лишним, я уселся на край скамейки и откинулся к стене. Хотелось спать, но, помня слова Мары, я подавил в себе этот порыв. Это Эромайское Королевство, и от его обитателей можно ожидать всего. Даже от рабов. — Ашрианец! — услышал я грубый голос. До этого я слышал возню других парней и девушек, которые изредка тихо-тихо о чём-то переговаривались. Пару раз скрипела входная дверь. Но пока это не касалось меня, предпочитал просто игнорировать все посторонние звуки. — Чего надо? — обозревая компанию из четырёх сильных и ухоженных рабов, спросил я. — Ты забыл своё место, — ухмыльнулся, видимо, главный в этой шайке, — мы пришли тебе его напомнить. — Мы с тобой на одной ступени, идиот, — отозвался я холодно. Сам же отчаянно пытался вспомнить, где мог видеть этих парней ранее. И ведь видел же! Просто не зацикливал внимания. Потому сейчас тщательно копался в собственных воспоминаниях в поисках ответа. И нашёл. Вспомнил того брюнета, который приставал к Маре, рядом с ним постоянно крутилась какая-то девица, а за спиной её маячил именно этот парень. Да и остальная компания была рабами свиты того черноволосого недоумка. Что же, хозяйка была права, когда говорила, что тот упырь ничего не забывает. — Да неужели? — скривился он. — Не равняй меня с собой, подстилка! Держите его, парни! Тут меня невольно прошиб холодный пот. Неконтролируемый страх полез из самых глубин души. Неужели это снова повторится? Неужели опять какой-то ублюдок будет трахать меня, как обыкновенную шлюху? А я-то уже начал верить, что всё это в прошлом… Постыдная паника накатывала волнами, грозя лишить рассудка и воли. Два крепких парня в мгновение ока метнулись ко мне и схватили за руки. — Так-так, что это у нас? — протянул главный раб. — Клеймо… Что я и говорил. Обычная подстилка, тем более — мужская. Значит, задницу тебе подставлять не впервые. Когда эти сволочи схватили меня, позорное рабское клеймо, которое я всегда закрывал рукавами, оказалось на виду. И, похоже, этот урод знал значение символов в нём и сейчас озвучил во всеуслышание. Да, учитывая, что я был у Мараса почти год, чего-то подобного и стоило ожидать. Но мне всё равно было стыдно, и я прятал эту метку. Странно, но за всё время, что я нахожусь у Мары, новая хозяйка ни разу не пыталась её разглядеть и прочесть. А ведь клеймо — это, по сути, краткая биография раба… То ли она об этом не знает или не понимает символов, то ли просто не хочет. Рука ублюдка потянулась к моему лицу, и я резко отвернулся. Надо собраться. Долой страх, именно он делает меня рабом. Это раньше я ничего не мог противопоставить своему мучителю, так как был связан по рукам и ногам. Сейчас же этого нет! Я могу двигаться, я волен защищаться! Так почему я стою и трясусь, как загнанный в угол зверь? Пора вспомнить, кто я. Я — ашрианец! И пусть меня лишили половины души, отобрав вторую ипостась, мои знания и опыт до сих пор со мной. В голове вихрем пронеслись воспоминания о тренировках и настоящих битвах, слова наставников, которых я безмерно уважал. Конечно, сейчас моя физическая форма оставляет желать лучшего, но теперь без боя я не сдамся. Максимально собравшись, я лёгким движением вывернулся из захвата рук двух сволочей. Похоже, они даже не сразу поняли, как такое произошло. — Сопротивляешься, значит? — оскалился их главный. — Тебе же хуже. А после они бросились все разом. Именно сейчас я понял, что тот, кто говорил, что навыки владения боем до конца утратить нельзя, был прав. Тело, утратившее львиную долю гибкости и силы, подводило, но всё же мне удавалось проворачивать приёмы, о которых мои противники и не слышали. Давно я не чувствовал этого — азарта боя! Всё лишнее ушло: страх, паника, стыд. Было только сражение в рукопашную, от которого, несмотря на боль от каждого пропущенного удара, я получал искреннее наслаждение! Всё закончилось неожиданно. В одно мгновение я просто ощутил, что меня парализовало. Следом стала возвращаться реальность. На пороге стоял пожилой маг в сопровождении охраны, рабы с белыми, как мел, лицами и с ужасом в глазах жались по углам, в мои недавние противники валялись на полу кровавыми отбивными. Вскоре в комнатушку вошёл ещё один мужчина. Поджав губы, он окинул глазами открывшееся зрелище и зычно произнёс: — Так я и знал, что от ашрианца в Университете будут проблемы. Займитесь пострадавшими, оповестите их хозяев. И пригласите ко мне сначала хозяев этой четвёрки, а потом нолу Мару. АНИЭЛЛА Изначально я боялась занятий по некромантии. От одной мысли о живых мертвецах и прочих прелестях такой профессии как некромант меня бросало в холодный пот. Сейчас же мне нравились эти лекции. Профессор Керат искренне любил свой предмет и умел увлечь студентов. До практики дело пока не дошло, и я наслаждалась слушая рассказ преподавателя, а что будет дальше, время покажет. Конкретно сегодня лекция была посвящена видам нежити, которых, оказывается, довольно много. А так же выяснился ещё один пугающий факт об этом мире: между Эромайским Королевством и Ашрианской Империей были огромные территории, буквально кишащие разнообразной нечистью. Потому передвигаться по этим местам без оружия и сопровождения некроманта было самоубийством. А причина такого бедствия — чудовищная давняя война. Тогда погибло безумное количество живых существ. Энергия смерти и ненависти просто зашкаливала, и их до сих пор хватает, чтобы всё, что умерло в тех местах, вернулось к своеобразной жизни. Были там и простые животные, которые за века научились выживать в таких условиях. Так же эти заброшенные территории были любимым местом преступников, желающих скрыться от правосудия. А уж выживали ли они там, в большинстве случаев история умалчивала. — Нола Мара, — услышала я и, обернувшись на голос, узрела одного из помощников ректора, — пройдёмте с нами. — Что-то случилось? — мгновенно напряглась я, снова ощущая давление плохих предчувствий. Сразу почему-то подумала о Кае. Не зря мне было так не по себе, когда я оставляла его с остальными рабами. Неужели кто-то что-то сделал ему? Чёрт! Ну почему в этом мире всё не по-человечески? Наверное, я всё же зря стала брать парня с собой. Чем я только думала? Я себя-то толком защитить не могу, он же и вовсе беззащитен перед зарвавшимися уродами, которые зовутся студентами Магического Университета. Из-за этого я невольно нахожусь в постоянном напряжении, особенно после выходки Лурена. И вместе с тем я эгоистично рада ощущать присутствие Кая, я так чувствую себя не такой одинокой в этом бассейне с пираньями. А ведь мне надо думать в первую очередь о деле, осваивать магию. И я стараюсь, правда стараюсь изо всех сил, но мне всё равно кажется, что недостаточно. А тут ещё все эти нервы. Хотя, не будь ашрианца, вряд ли было бы легче. Меня стараются выжить отсюда с самого первого дня. — Ректор вам всё объяснит, нола, — отстранённо выдал мужчина. Поняв, что большего от него я не добьюсь, я постаралась взять себя в руки. Было откровенно жалко покидать интересную лекцию, но за Кая я переживала куда сильнее. Пусть парень и открыто недолюбливает меня, да и мне вроде как не за что его особо любить, но я всё равно нервничала. В конце концов, я несу за него ответственность. — Проходите, нола Мара, — кивнул мне ректор на стул для посетителей после того, как я оказалась в его кабинете. — Что случилось? — поинтересовалась я, стараясь не выдавать своей нервозности. — Дело в том, что ваш раб сильно избил четырёх других рабов, — мрачно произнёс мужчина. — Если бы мы вовремя не вмешались, он вполне мог убить их. Как понимаете, просто замять данный инцидент мы не можем. Кай уделал четверых? Серьёзно? Да он же ходит-то кое-как. — Вы уверены? — недоверие скрыть я даже не пыталась. — Он один чуть не забил до смерти четверых? — Нола Мара, — раздражённо буркнул ректор, — если бы я был не уверен, вас бы здесь не было. — А причины? — не отставала я. — Кай просто так не никогда не бросится на кого-то, уж поверьте, я за это ручаюсь. Хмуро поджав губы, мужчина активировал заклинание-следилку, установленное в комнате для рабов, которое зафиксировало всё произошедшее. Я внимательно смотрела, как пришли четверо, в них я узнала качков, которых таскали за собой прихлебатели Лурена. Видела, как они первые напали, и не без удовольствия наблюдала, как Кай навалял им по первое число. В какой-то момент он словно преобразился. Из долговязого парня, который до сих пор иногда путался в собственных конечностях, превратился в опасного хищника. Это было завораживающе и прекрасно. — И? — воззрилась я на ректора. — Они получили за дело. Их там вообще не должно было быть. Они пришли причинить зло моему рабу, он всего лишь постоял за себя. Не понимаю сути ваших претензий. И вообще, где Кай сейчас? — Боюсь, вы, нола не понимаете всей ситуации, — вздохнув, мужчина устало потёр глаза. — Хозяевам этих рабов я уже сделал внушение и назначил наказание, но они требуют, чтобы вы тоже ответили за нанесённый их собственности ущерб. — Это как же? — осведомилась я деловым тоном. — Обычно в таких случаях пострадавшим выплачивается денежная компенсация. Также, по желанию, пострадавшая сторона в праве требовать наказания для раба, который нанёс урон их собственности, чего, собственно, и хотят все четверо. — Чего?! — не выдержав, я повысила голос. — Какое наказание? Они первые напали! — И тем не менее, ваш раб полностью здоров, а те четверо нуждаются в срочных услугах целителя, — отрезал мужчина. — Он мог бы просто защититься, но не калечить их, тогда бы и разговора этого не было, более того, именно вы были бы пострадавшей стороной, но учитывая все обстоятельства, вам придётся ответить по закону. — И что подразумевает под собой наказание? — прошептала я, чувствуя, как по спине бежит холодок. — Пять ударов кнутом от каждого пострадавшего. Итого двадцать ударов, — от слов ректора мне стало плохо, но он решил меня добить. — На вашем месте, нола Мара, если раб вам дорог, я бы озаботился пригласить после целителя. Я сидела полностью оглушённая. От несправедливости хотелось кричать. За что Кай должен быть наказан? За то, что не дал над собой издеваться? Разве это справедливо? Уроды! Ведь могли потребовать денег, но нет, им надо лишить меня единственной опоры в этом проклятом месте! Понятное дело, что после подобного у меня язык не повернётся просить парня сопровождать меня. Дальнейшие события я воспринимала словно через какую-то пелену. Чувство времени притупилось. Казалось бы, только что я говорила с ректором, и вот уже меня провели по коридорам Университета во внутренний дворик, где уже собрались эти твари, плюс помощники ректора, чья задача следить, чтобы «пострадавшие» не нарушали условий наказания. А также толпа зевак, у которых сейчас не было лекции. И конечно, тут был Кай. По пояс обнажённый, привязанный к столбу, который был тут специально для законных наказаний рабов. Следом явился ректор. Произнёс свою речь, озвучил меру наказания и отошёл в сторону. Первым вызвался какой-то парень из свиты Лурена, имени его я не знала. Взяв в руки кнут, он кинул победный взгляд в мою сторону, мерзко ухмыльнулся и, замахнувшись, нанёс первый удар. Я стояла в стороне, и, по сути, это не на мою спину обрушивались удары кнута, оставляя вздувшиеся, а то и кровавые полосы, но я невольно дёргалась при каждом соприкосновении кнута с кожей Кая. Смотреть на это было невыносимо, на глаза наворачивались злые слёзы. Это нечестно! Несправедливо! Ненавижу этот убогий мир с его гнилой моралью, где невиновный платит кровью за чужую подлость. Последней вышла девица Лурена. Никогда бы не подумала, что эта фифа обладает такой силой, а чужие страдания приносят ей ни с чем несравнимый кайф. Но её удары были самыми злобными и сильными. Дай ей волю, она бы вообще забила Кая насмерть. Чему я удивляюсь? Она и Лурен стоят друг друга. Мрази. Ненависть к Лурену и его компании захлёстывала с головой. Сильнее только было сочувствие к Каю. Мне казалось, что я частично ощущаю его боль. За всё время экзекуции парень ни разу не вскрикнул, только сжимал зубы и руки. Когда всё закончилось, я уже не пыталась прятать слёзы, текущие по щекам. Мне никогда не понять и не принять такого зверства и несправедливости. И хуже всего, это я во всем виновата. Это я притащила его сюда. — Кай, ты слышишь меня? — с трудом сдерживая подступающую истерику, спросила я, когда парня отвязали от столба. Спина ашрианца напоминала кровавое месиво, и мне было страшно представить, какую он, наверное, испытывает боль. Его выдержкой я могла только лишний раз восхититься. Окажись я на его месте, то наверняка просто помешалась бы. — Ты сможешь встать? — мне было откровенно плевать на толпу сволочей, которые были в восторге от произошедшего. Сфокусировав на мне чуть мутный взгляд, парень едва заметно кивнул и пусть с трудом, но поднялся на ноги. Любители наблюдать за чужими мучениями поражённо замолкли. Ещё бы! По всей логике Кай должен валяться в отключке или быть близок к этому, а он смог сам подняться. Выкусите, уроды! Облом. Он не сломался, как бы вам того ни хотелось. Во всяком случае, физически. Что творится в душе ашрианца, я боялась и подумать. Ведь даже меня трясло от обиды и злости на всё и всех вокруг. Честь и справедливость — понятия эромайцам явно не знакомые. И вот в таких условиях надо научиться как-то выживать. И снова я буду одна в этом серпентарии, в окружении ядовитых гадов, убеждённых, что им можно всё.