Моё небо

КАЙЛЕН Один вид Мараса выбил почву у меня из-под ног. Я прекрасно осознавал, что рано или поздно столкнусь с этим ублюдком, он брат Мары и он бы так или иначе всё равно появился на горизонте, но сколько морально ни готовился к этому, оказался не готов. Мне малодушно хотелось стать невидимым, чтобы не ощущать липких взглядов этой мрази, но это было нереально. Глазами он уже чего только не сделал со мной, и от этого становилось непереносимо мерзко. Мара же вела себя странно. Она несла жуткую чушь и вообще напоминала весьма недалёкую девицу. Первые несколько секунд я никак не мог понять, что к чему, а потом понял — девушка банально морочит ему голову и даже немного издевается в надежде отделаться. Увы, всё оказалось зря. Когда я услышал, как Марас зовёт Мару со мной в комплекте на свой день рождения, а точнее, просто требует явиться, я буквально помертвел. Из глубин души начал подниматься удушающий страх, лишающий воли, заставляющий снова ощутить себя забитым, ничтожным существом. — Ты меня не слушаешь, — прощебетала Мара, не выходя из роли глупышки, — я же рассказывала тебе, я только-только подружилась со своими силами, и уже случилась небольшая неприятность. А вдруг я занервничаю или расстроюсь, и снова случится выброс и кто-то пострадает? Нет, я не хочу так рисковать. — Сестрёнка, я уверен, всё будет хорошо, — приторным голосом произнёс Марас. — Да и из-за чего тебе расстраиваться? Я же, обмирая от позорного ужаса, затаив дыхание, ловил каждое слово из этого диалога и молился Богам и Богиням, чтобы Маре удалось отделаться от этого «приглашения». — Знаешь, — протянула девушка, рассматривая свои ногти, — я тут немного узнала, как проходят твои праздники… — И? — прищурился Марас. — Мне еле-еле удалось найти с этим красавчиком общий язык, — промурлыкала Мара, обходя меня по кругу, и когда на несколько мгновений она оказалась ко мне лицом и спиной к Марасу, то маска на миг слетела, обнажая напряжение девчонки, — и я совсем не хочу делиться. «Что же ты творишь?!», — хотелось закричать мне, ведь после её слов мужчина впился в меня пристальным взглядом. И это было уже не любование с пошлыми фантазиями, это было настоящее сканирование. Как и любой маг, настроившись, Марас мог видеть очевидные чары, в моём случае — их отсутствие. Некоторое время он как-то неверяще пялился на меня, потом его лицо вытянулось в изумлении. — Как тебе это удалось? Эта тварь неуправляема! — только и смог выдать ублюдок. — Братишка, ты, конечно, мужчина, но мы оба знаем, что ты предпочитаешь красивых мальчиков, но ведь не все парни такие, верно? — произнесла Мара, продолжая ломать комедию, изображая поверхностную девицу. — Так вот, этот красавчик явно предпочитает женский пол. После тебя нам было сложно договориться друг с другом, но всё же мы достигли взаимопонимания, правда, сладкий? Я не сразу осознал, что этим идиотским прозвищем девушка наградила меня и ко мне обратилась, потому с заминкой, но всё же выдавил: — Да, хозяйка. Было тошно. До крика мерзко. Это слово «хозяйка» словно оцарапало горло острыми шипами. — Видишь? — снова мурлыкнула Мара, усаживаясь на диван. — Потому допускать к нему кого-то ещё я категорически против. Он мой и только мой. Всё же это случилось! Я увидел эту тварь в состоянии откровенного ступора. Похоже, Марасу никак не удавалось переварить, что сестре удалось то, над чем он бился почти год. — Нехорошо привязываться к вещам, сестрёнка, — наконец отмер этот урод, — а раб, по сути, вещь. Но так и быть, играйся пока сама с ним, глядишь, привыкнешь к реальному миру быстрее. А когда придёшь ко мне, просто держи его при себе, ошейник с поводком нацепи. Слова хлестанули наотмашь, разрушая остатки уютного иллюзорного мирка, который я себе создал. Вроде бы, в том же Университете мне постоянно напоминали о моём положении в обществе, но как ни странно, это меня мало задевало. Я не боялся студентов и совершенно их не уважал, потому их слова воспринимал как лай глупой псины, не более. Но Мараса я боялся до позорного ужаса, и его слова ядом впивались в сознание. Ошейник и поводок… Перед мысленным взором пронёсся калейдоскоп образов, пропитанных стыдом, обречённостью и унижением. За эти недели сытой, спокойной, да и что кривить душой, приятной жизни, я начал забываться. Начал вспоминать, что значит быть кем-то большим, чем ничто. И вот Марас быстро вернул меня с небес на землю, заставив осознать — ничего не изменилось, я по-прежнему раб, ничтожная скотина без права голоса. Стало горько. Вернулось ощущение грязи и собственной абсолютной беспомощности. Сам виноват, нельзя расслабляться. — … я постараюсь, но ты же всё понимаешь, братишка, — донёсся до меня голос Мары, и я понял, что упустил часть диалога. — Если ты не придёшь, я обижусь, — последнее слово Марас особенно выделил, — а придёшь одна — поставишь меня в неловкое положение перед людьми. И снова неприкрытый намёк — «Не смей являться в одиночку». Да все тут уже в курсе истинных целей этого гада, да он их не особенно и скрывает. — Я поняла, — выдохнула девушка. Марас послал ей лживую улыбочку и наконец ретировался из дома. Только мне было уже всё равно. Безысходность снова захлестнула с головой потоками грязной мутной воды, лишая надежды. На корню уничтожая все зачатки веры в себя. А ещё меня душила глупая, иррациональная обида на девушку. Она согласилась! Согласилась, и этим согласием вынесла мне жестокий приговор. И я ничего не мог противопоставить этому. Да, Мара обещала мне не злоупотреблять властью надо мной и честно держала обещание. С того момента, как я принёс клятву, она ей ни разу не воспользовалась. Но в этот раз было очевидно, она отдаст роковой приказ, если я воспротивлюсь, и я буду вынужден подчиниться. В конце концов, она никогда не обещала, что я больше не встречусь с Марасом, но всё равно обида не давала сделать лишнего вздоха. И понимание глупости этого чувства не спасало. Я — раб, а рабы вообще не имеют права обижаться на хозяев, нельзя об этом забывать. АНИЭЛЛА После ухода Мараса я была страшно зла. Раздражение сочилось из каждой поры кожи. И понимая, что нахожусь на грани того, чтобы утратить контроль над магией, я побыстрее сбежала к себе. Надо было успокоиться. Потому как если я не сдержусь, пострадаем только мы с Каем, а не виновник моего состояния. Кай мне тоже не нравился. Не нравились его закаменевшее лицо и глаза, в которых я не могла прочесть никаких эмоций. Визит «братца», похоже, совершенно выбил его из колеи. Оставалось надеяться, что парень скоро придёт в себя. Надежды мои не оправдались. Когда мы встретились за ужином на кухне, ашрианец молчал и вообще не поднимал глаз от тарелки. И это заставляло нервничать. Он только-только начал немного походить на нормального человека. Разговаривать, реагировать на окружающие события, и вот снова наглухо закрылся. — Кай, ты в порядке? — не выдержала я, закончив приём пищи. Н-да, глупее вопроса я придумать не могла. Видно же, что не в порядке! — Да, — коротко и без примеси эмоций. — Вижу, разговора нам не избежать, — вздохнула я. Понимала ведь причины его состояния. Увидеть человека из кошмаров, а потом ещё и узнать, что скоро придётся вернуться в место, где над тобой издевались. Такое подкосит любого. Увы, сколько бы я ни искала выход из положения, придумать что-то стоящее мне не удалось. Не пойти или явиться без Кая — это нажить ещё одного врага. Причём не просто врага, а человека со связями, от которого слишком многое зависит в моей жизни. Может, заболеть? Нет, не прокатит. Это я должна подцепить что-то нереальное, с уровнем медицины этого мира. Сделать что-то с Каем и сказать, что был наказан, а теперь восстанавливается? Опять же, уровень медицины, да и не смогу я поднять на него руку, не то что изувечить. Просто соврать тоже не выйдет, уверена, Марас всё проверит. Проскакивала даже шальная мысль купить другого раба. Ведь Марас не уточнял, что это должен быть именно Кай, на этом и сыграть. Но я быстро, с негодованием, её отбросила. Ну сделаю я так, и, возможно, это даже прокатит, а дальше что? Мне не нужны рабы. Я была в ужасе, когда мне Кая подарили, но там хоть выбора не было, а тут я куплю раба сама? Потом-то что? Мне некуда его даже поселить, не говоря уже о том, что содержание — не самое дешёвое удовольствие. Продать? А потом сходить с ума, размышляя, как он там? Не обижает ли его новый хозяин? Не отдала ли я его на мучения? Да и просто мне претила сама мысль покупать и продавать людей. Чем я буду лучше эромайцев, которые почти полностью растеряли свою человечность? Так что это тоже не выход. Ничего другого в голову мне и вовсе не приходило. Всё это я и выложила Каю, так как не видела смысла что-то замалчивать или скрывать в этой ситуации, которая касалась его куда острее, чем меня. — Пойми, я совершенно не хочу тащить тебя на этот «праздничек», но у меня просто нет выбора. Такой враг, как Марас, мне не по зубам. Если у тебя есть соображения, как этого избежать, говори, — пыталась я объяснить всё парню. — Зачем хозяйка говорит мне всё это? — бесцветно произнёс Кай. — Не стоит отчитываться перед рабом. — Перестань, — сморщилась я. — Ну какая из меня хозяйка? Да, формально это так, но меня больше устраивает дружеское сотрудничество. Ашрианец промолчал. — Кай, я знаю, что обещала тебе никогда не использовать власть клятвы против тебя, я не хочу этого делать. Прошу, пойди мне навстречу. Мне самой противна мысль об ошейниках и поводках, но так я смогу обезопасить тебя. Тебе надо только перетерпеть. Ну или придумать достойный повод избежать этого визита, к которому даже Марас не прикопается. — Таких поводов не существует, — тихо отозвался парень. — И с твоей стороны наивно думать, что ты сможешь что-то изменить. Если Марас что-то задумал, он это получит. Сейчас он хочет меня. Радость, вспыхнувшая от обращения на «ты», схлынула от горечи в голосе Кая. Он не верил, что ситуацию можно контролировать, не верил в меня. И вроде я его понимала, но сначала мне стало обидно, а потом зло. Не настолько я беспомощна и глупа! Только вот эмоции пока лучше держать при себе. Он и так в ужасе, от него просто веет обречённостью. — Просто поверь мне, пожалуйста, — обратилась я к Каю, взяв его ладони в свои. — Мы придём, пробудем там необходимый минимум, и при первой же возможности свалим. И я не отойду от тебя ни на шаг. А потом устроим торжественное сожжение чёртового ошейника с поводком на заднем дворе, под хорошее вино и что-нибудь вкусненькое. Кай продолжал колебаться, и это было понятно. Нервно сжав губы, он прикрыл глаза. — Помоги мне, Кай, — тихо попросила я. — Одной мне не справиться. Я не хочу становиться твоим врагом, принуждая. Не хочу получить во враги Мараса. Потому прошу тебя помочь, так как с «братцем» договариваться бесполезно. Он продолжал размышлять. Я видела, как быстро бьётся жилка на шее парня от волнения. В итоге он всё же посмотрел прямо на меня, впервые с момента визита Мараса. — Хорошо, — сказал парень. — Всё равно этого не избежать. Мне хочется верить, что всё будет, как сказала ты, но… В общем, я знаю, на что иду. Переживу. Не впервые. От таких слов захотелось плакать. Он не верил ни мне, ни в меня. Просто смирился с судьбой. Только вот я с таким положением дел была категорически не согласна! Не дам я Кая Марасу! Обойдётся, извращенец проклятый! И если надо, буду сидеть с ним весь вечер, как привязанная. Впрочем, я сильно сомневаюсь, что на этом празднике может быть что-то интересное для меня. Слишком уж у нас с «братцем» разные понятия об удовольствиях и веселье. — Я сделаю всё возможное, чтобы уберечь тебя, Кай, — прошептала я в пустоту после того, как парень ушёл. И была полна желания сдержать это обещание.