Моё небо

КАЙЛЕН Вчера я полночи не мог уснуть, сегодня же еле проснулся. Голова раскалывалась, в теле ощущалась постыдная слабость. Интересно, это последствия недосыпа или вино так действует? Впрочем, какая разница? Мои обязанности никто не отменял. Ополоснувшись на скорую руку, поплёлся на кухню и приступил к приготовлению завтрака. Все мысли вращались вокруг вчерашнего вечера. Мне бы хотелось сказать, что ничего особенного не случилось и мне не понравилось, но это было бы ложью. В том вся соль, что мне понравилось, даже слишком. То ли печаль Мары, то ли алкоголь так подействовал на меня, но вчера у меня капитально развязался язык. Я кучу времени болтал без умолку, сам себя не узнавая. Жалел ли я, что рассказал девушке о своей родине? Нет. Я любил свою Империю и был рад поделиться знаниями о ней с человеком, которому доверяю. А Маре я, к собственному удивлению, доверяю. Пусть она иногда поступает глупо, да и наивна сверх меры, но не верю я, что эта эромайка способна на умышленную подлость. С ума сойти! Я верю жителю Королевства! Но больше меня беспокоила эта странная близость, которая возникла во время танца. Я правда терпеть не мог все эти танцы-обниманцы, наборы скучных па и заученных движений. С Марой же вчера я отступил от всех правил и просто делал всё так, как хотелось мне, без привязки к заученным элементам. И это действие меня заворожило. Ощущение гибкого податливого тела в руках вызывало головокружение, заставляло отрешиться от реальности. Это было невероятно! И когда всё закончилось, я чувствовал себя безумцем. Меня тянуло к Маре. Бездна всё поглоти! Я хотел её! Хотел её душу и тело себе. Один взгляд в её глаза, и остатки реальности заволокло туманом. И лишь каким-то чудом голосу разума удалось воззвать ко мне, чтобы я осознал, что собираюсь сделать. Пожелав девушке спокойной ночи, я просто сбежал в свою комнату и полночи мучился низменными желаниями, которые привносили в мысли хаос. Впоследствии, принимая утренний душ, я решил сделать вид, будто ничего и не произошло. Ведь, по правде, так оно и есть. Моя прошлая попытка прояснить ситуацию словами привела к не самым лучшим последствиями. Не стоит повторять печальный опыт. Да и девушке не стоит знать, как я близок был к нарушению всех своих убеждений. Страшно подумать, что было бы, не остановись я. Нет, я больше не думаю, будто Мара стала бы использовать меня как секс-игрушку. Скорее, она бы начала ждать от меня иного, проявления чувств, которых я не испытываю, и это стало бы катастрофой! Конечно, девушка мне нравится, я испытываю к ней сексуальный интерес, как бы дико это ни было! Она хороший человек, интересная личность. Да я даже ревновал её к упырю Лурену как проклятый, но… Именно это «но» было важнее даже осознания, что мне нечего ей предложить в силу своего положения. Не хочу думать об этом. Слишком больно. И это чудо, что мы не перешли черту, тем самым испортив и усложнив всё во много раз. — Голова? — сочувственно спросила Мара, заходя на кухню. Судя по её виду, она тоже мучилась последствиями излишек вина. На вопрос я утвердительно кивнул, и девушка, прошаркав мимо меня, зарылась в ящик с различными травами. Понятия не имею, чего она туда наложила, но вскоре у меня в руках оказалась кружка с травяным сбором, который испускал не самый приятный аромат. — Ты пей, а не нюхай, — хмыкнула эромайка, заметив, как я настороженно вожу носом. Решив последовать её совету, я залпом проглотил содержимое и, не выдержав, скривился. Какая гадость! Но Мара оказалась права, несмотря на специфический запах и отвратительный вкус, снадобье оказалось просто чудодейственным. Прошло всего несколько минут, как от головной боли и немощи в теле не осталось и следа. Значительно повеселев, я быстро закончил приготовление завтрака. Ели мы, перекидываясь отстранёнными, ничего не значащими фразами. Девушка была сонной и задумчивой, да и я не стремился к общению, не до конца переварив вчерашний вечер. Жуткий по звучанию звонок в дверь застал нас, когда мы допивали душистый чай. Сразу в голове всплыл ряд предположений, кто это мог прийти. Самым нежеланным для меня был Марас, от которого меня до сих пор в дрожь бросало. Мог это быть и Лурен, которого хотелось удавить за его подлость. Ну и самый маловероятный вариант — приятели Мары из Университета. За всё время они заходили всего пару раз. — Надо срочно вызвать мастера, разобраться с этим чудовищем, — пробурчала Мара, выбираясь из-за стола, чтобы открыть дверь и положить конец пытке наших ушей. Мне тоже хотелось знать, кого нечисть принесла с утра пораньше, потому я последовал за девушкой. Вдруг я чем полезен окажусь? АНИЭЛЛА За дверью оказался Лурен, и, увидев его, я чуть не выматерилась. Кого-кого, а его мне сейчас совсем не хотелось видеть. Мыслями я ещё витала в прекрасном вчерашнем вечере, и возвращаться в мрачное сегодня никак не хотелось. Я вообще надеялась, что мы увидимся с эромайцем послезавтра в Университете и там всё решим, так как понимала, хочу я того или нет, а разговору быть. — Думаю, нам надо поговорить, — тихо произнёс Лурен. Выглядел он как всегда превосходно. Одежда сидела отлично, подчёркивая достоинства атлетичной фигуры, ни один волосок не выбивался из косы. Только лицо было каким-то очень бледным и глаза он упорно отводил. — Думаешь? — протянула я, чисто из вредности. — Ну хорошо, проходи. Хотя, я не особо понимаю, что нам можно обсуждать. — А нам обязательно говорить при нём? — невежливо ткнул Лурен пальцем в Кая, который стоял, прислонившись плечом к косяку кухонной двери и скрестив руки на груди. Перед глазами опять невольно всплыли образы минувшего вечера, наполняя душу теплом. Это и правда были восхитительные мгновения, которые я никогда не забуду. Да и не хочу этого делать. Единственное, чего я боялась, — что Кай снова начнёт подчивать меня разговорами о том, что это ничего не значит, испортив этим всё волшебство. Но нет, парень молчал, и я была этому рада. — Кай, оставь нас, — попросила я ашрианца с мягкой улыбкой. — Уверена? — отозвался он с неприкрытым скепсисом, брезгливо глядя на Лурена. — Полностью, — кивнула я. — Иди. Всё будет хорошо. Уходить Каю совсем не хотелось, это было видно невооружённым глазом, и всё же мою просьбу он выполнил, выйдя в сад. — Мара… — произнёс Лурен, когда мы остались одни. — Надеюсь, — довольно грубо перебила я, — ты не будешь пытаться мне скормить банальности вроде «Это не то, чем кажется» или «Этого больше не повторится»? — Мне правда жаль… — тихо произнёс парень. — Жаль? — эхом отозвалась я. — Мне тоже жаль. Ты, вроде, умный парень, Лурен, и должен понимать, что это конец. — Да, но… — Но? Нет никаких «Но»! — начинала я злиться, вспоминая вчерашнее, вновь ощущая обиду и горечь предательства. — Лурен, ты просил дать тебе шанс, поверить тебе, и я это сделала. Я правда хотела тебе верить. Надеялась, что я для тебя важнее, чем развлечения и похоть. Практика показала — это не так. Ты сделал свой выбор. К чему теперь лишний раз сотрясать воздух словами? — Ты даже не представляешь, что значишь для меня! — взорвался Лурен, повысив голос. — Я правда не хотел, чтобы так всё вышло. Пытался сдержать своё слово. Думал, зайду, поздравлю, выпьем, поговорим, да домой пойду, а вышло вот так вот всё… Я просто сорвался. Потому что я искренне не понимаю, как можно неделями, месяцами обходиться без секса. Это же невыносимо! Это же самый настоящий лютый голод! И сколько бы я ни говорил, тебе было всё нипочём, только «Нет» в ответ на все намёки. — Потому что я не понимаю, как можно настолько зависеть от этого! — фыркнула я. — Видишь, у нас в элементарных вещах нет понимания, так что бессмысленно продолжать этот разговор. Просто уходи. Зажмурившись, Лурен потёр лицо руками и хмуро посмотрел на открытое окно в сад, где мелькнула фигура Кая. Мне хотелось рассмеяться. Вот ведь жук! Глупо было полагать, что он молча уйдёт в сторону. Явно шпионит. — Веришь ты или нет, но я действительно очень сожалею, что всё вышло так. Если бы я мог повернуть время вспять, то ни за что не пошёл бы на эту вечеринку, — устало и как-то обречённо проговорил Лурен. — И всё же, я очень надеюсь, хочу, чтобы мы тогда остались хотя бы друзьями, ведь ты не простишь мне этой ошибки, я знаю. — Друзьями, — прошелестела я в ответ. — Не знаю. Не хочу давать лживых обещаний. Сейчас мне с тобой даже разговаривать не хочется. Слишком сильно разочаровалась и больше не могу доверять. — Мара, — тоскливо выдохнул парень. — Извини, Лурен, — снова перебила я. — Тебе лучше уйти. Поникнув, эромаец поплёлся к двери и лишь на самом пороге остановился, обернулся и посмотрел мне в глаза проникновенно и с ощутимой грустью. — Прости, Мара, — прошептал он. — Надеюсь, когда-нибудь я снова стану желанным человеком в твоём окружении. Лурен ушёл, а я так и стояла, оцепенев у двери. Мне и правда было жаль, что вышло всё так. Пусть я не любила его, но он был интересной личностью, хорошим собеседником. Увы, сейчас я была не способна долго выносить его общество. Одного взгляда на парня хватало, чтобы вспомнить то отвратительное зрелище, свидетелем которому вчера стала. Ничего я не могла поделать со жгучей обидой и невольной брезгливостью, которые испытывала в отношении эромайца. — Чего он хотел? — голос Кая вернул меня в реальность. — А то ты сам не знаешь, шпион липовый, — на демонстративно недоумённый взгляд парня я лишь закатила глаза. — Ты подслушивал под окном, и не делай вид, будто это не так. Впрочем, я не злюсь. Но сейчас хотела бы побыть одна. С этими слова я направилась к себе. Короткий, но тяжёлый диалог неимоверно вымотал, заставляя чувствовать себя разбитой. Мне требовалось время для обретения душевного равновесия. КАЙЛЕН Весь день девушка провела в своей комнате, вышла лишь на обед. За едой я внимательно всматривался в лицо Мары, ища там следы расстройства. От воспоминаний, как она вчера рыдала, словно брошенный ребёнок, до сих пор не по себе. Может, я сужу предвзято, но как по мне, Лурен просто не стоит таких эмоций. К моему облегчению, эромайка была чуть печальна и задумчива, но уже не плескалась в её глазах такая безнадёжная тоска и горькая обида. Когда я осторожно поинтересовался, чем же она весь день занимается у себя, девушка, мягко улыбнувшись, объяснила, что учится. Последнее время Мара вообще проявляет небывалое рвение в освоении магического искусства. Не знаю, с чего вдруг она загорелась этим настолько, но девушка и правда начала делать успехи, и кроме того, ей, вроде как, просто нравилось учится. К сожалению, преданность Мары обучению означала, что я опять предоставлен сам себе. А учитывая, что все дела давно были переделаны, то я просто сходил с ума от скуки. Чтение или тренировки уже набили оскомину, вынуждая меня бесцельно слоняться по дому. Вчерашний день и вечер был богат на события, и пусть в итоге мы разошлись более чем мирно, я не был уверен, что эромайка явится на вечернюю тренировку. Однако, она пришла. Задорно улыбаясь, заняла стойку напротив меня и хотела уже вступить в спарринг. Пришлось немного поумерить её пыл, отправив сначала медитировать. Пофыркав, Мара всё же подчинилась. И лишь после была разминка, изучение нового приёма и непосредственно самая любимая девушкой часть — псевдодрака. Вчерашний вечер был просто чудесным, но ночь была непростой. Я никак не мог понять, с какой радости проснулись инстинкты, которые, как я думал недавно, после Мараса отмерли навсегда. До недавнего времени я был убеждён, что больше никогда не смогу испытывать влечения к кому-либо. Оказалось, это не так. И всё же я надеялся, что во всём виноват алкоголь. Увы, я снова ошибся. Блокируя удар Мары, я чуть отклонился в сторону и перехватил её руки, после чего, ловко скрутив, прижал спиной к себе. И это случилось снова. Меня аж повело от резко нахлынувшего возбуждения. Пытаясь справиться с собой, я помотал головой, призывая разум на помощь. Только вот девушку из захвата я не выпустил, не подумал об этом. — Что это? — пискнула в моих руках Мара. — Кай, Господи! Эромайка резко дёрнулась, вынуждая меня разжать объятия, после чего буквально отпрыгнула от меня. На её лице читалась крайняя степень удивления, почти потрясение. Я же, осознав, что моё состояние не стало для неё секретом, почувствовал, как мучительно краснею. Я не ханжа и раньше никогда не испытывал смущения за подобного рода желания. Более того, девушки были только рады провести со мной ночь, к обоюдному удовольствию. Во всяком случае, большинству льстил мой интерес. Потому мне было незнакомо чувство стыда за откровенные реакции своего тела. Сейчас же мне было нестерпимо стыдно. Хотелось провалиться сквозь землю. Мара отличается не только от своих соплеменников, но и от наших женщин. Вряд ли она поймёт и обрадуется такому обороту дел. — Чего же ты сразу не сказал? — уставилась на меня девушка. — А я-то голову ломаю, отчего ты стал таким нервным! — Что? — хрипло выдохнул я, воюя с бушующими в крови гормонами. Бездна! Ну что за наваждение! Я не подросток, чтобы так реагировать на женщину! — Ну ничего, — пробормотала Мара смущённо, — сейчас примешь душ, и мы тебе кого-нибудь выберем через магинфопространство… — Ты о чём? — голова упорно отказывалась работать. И вообще меня не отпускало ощущение, словно грядёт что-то нехорошее. Чего там она себе надумала? — О женщине, — вздохнула девушка, пряча взгляд. — Кай, я же не дура и прекрасно понимаю, что ты молодой мужчина со своими потребностями… В общем, мне стоило и самой догадаться. Что за ахинею она городит? Какая женщина? Какие потребности? А потом наконец на мои контуженные мозги снизошло озарение, которое подействовало на меня подобно ведру ледяной воды. Мара решила, что мне банально нужен секс, и она почему-то даже не подумала о том, что реагирую я так исключительно на неё. Почему? Или считает, что я не имею права на такие желания? — Мне ничего не надо, — процедил я сквозь зубы. После этого чуть ли не бегом направился к себе. Мара что-то лепетала вслед. Это полный идиотизм, сам же говорил ей, чтобы даже не думала обо мне как-то, кроме как о приятеле, а сейчас злился из-за того, что она следует моим же словам. Глупая смесь злости и обиды бурлила в душе, привнося ещё больший хаос в мысли. Надо было только додуматься, предложить мне шлюху из Дома Удовольствий! Да как ей только в голову это могло прийти?! Душ лишь немного остудил голову. Я по-прежнему чувствовал себя немного неадекватным. Эта девчонка меня с ума сведёт когда-нибудь! — Кай, — тихо позвала Мара после короткого стука в дверь, — успокоился? Хотелось попросить её закрыть дверь с обратной стороны, но усилием воли взяв себя в руки, кивнул и позволил ей войти. Хватит уже вести себя как истеричная баба. — Ну и что это сейчас было? — спросила девушка, присаживаясь на край кровати. — Чего ты так завёлся? Тут нечего смущаться, мы оба люди взрослые… «Замолчи!», — хотелось закричать мне. — …всё это вполне естественно, — продолжала Мара, не обращая внимания на мою окаменевшую физиономию. Боги и Богини! Пусть она замолчит! Пусть случится хоть что-нибудь, лишь бы она прекратила говорить всё это! — Так что, если ты наконец прекратил забивать голову глупостями, то мы можем пойти и выбрать тебе подругу на эту ночь. Я могу уйти погулять, если тебе неудобно, ну, или сидеть в своей комнате, поставив полог тишины… С каждым словом эромайки и без того шаткое спокойствие летело в Бездну, сменяясь огненной злостью. Кровь забурлила в венах от сумасшедшей ярости, застилающий глаза алой пеленой. Вот значит как, мне женщина нужна, но естественно, не она! Куда мне, какому-то рабу, мечтать о хозяйке! Я же вообще должен быть послушной бессловесной тварью, а тут видите ли позволил себе иметь собственное мнение, да ещё и высказать его! Решила, значит, таким образом утихомирить меня? — А ты не думала, хозяйка моя, — прошипел я, ловко подминая её под себя и удерживая руки девушки одной рукой над её головой, — что мне нужна не просто женщина? Может, я тебя хочу поиметь, да так, чтобы ты несколько дней ходить нормально не могла? — Кай, ты чего? — глядя на меня огромными испуганными глазами, прошептала Мара. — Прекрати! Ты меня пугаешь… — Ну, а что? — продолжал я цедить слова в злобном угаре. — Ты разве не женщина? Вот и сниму напряжение с твоей помощью. Или пользованный раб не достоин делить с тобой постель? — Кай, пожалуйста, — пискнула Мара, — остановись! Я же тебе никогда этого не прощу… Можно подумать, мне нужно её прощение! Сама же убеждала меня, будто мне нужна женщина, так чего теперь-то не так? Я же, словно обезумев, нагнулся к девушке, вдохнул запах её волос, дурея от её аромата. Лизнул нежную кожу щеки, рукой задирая кофту. После спустился ниже, к шее, оставляя свои метки. Клыки оцарапали тонкую кожу, и я почувствовал на языке вкус крови девушки. Следом до моего слуха сквозь грохот крови в ушах донёсся горестный отчаянный всхлип. Подняв голову, я посмотрел на Мару и буквально утонул в огромных, полных слёз, глазах. Страх во взгляде эромайки мгновенно отрезвил меня. Ужас ситуации навалился непомерным грузом вины. Быстро отскочив от девушки, я силился подобрать хоть какие-то слова в своё оправдание, но в голове было поразительно пусто и гулко. Только осознание, как низко пал, до чего докатился, продолжало убивать изнутри. Я оказался буквально в шаге от пропасти. Я всегда знал, что эромайцы похотливые, подлые и жестокие твари, но чем я теперь лучше? Великие Боги и Богини! Я чуть не взял девушку силой! Отвращение к себе просто душило, лишая воли и тех крох самоуважения, что ещё были у меня. — Мара… — прошептал я, протягивая руку к эромайке. Девушка успела слезть с кровати и спешно, трясущимися руками оправляла одежду. Слёзы периодически срывались с её ресниц. Мара кусала губы, пытаясь удержать рыдания. — Не трогай меня! — взвизгнула она, мгновенно отпрыгивая от меня на несколько метров, стоило мне приблизиться. — Прости, Мара, — взмолился я, чувствуя, как внутренности скручивает тугим узлом от горечи и душевной боли. — Прошу. Я сам не знаю… Не понимаю, что на меня нашло. Прости. — Просто, — прошелестела девушка, открывая дверь моей комнаты, — не лезь ко мне. Я тебя сейчас даже видеть не могу. Не думала я, что моё желание помочь обернётся так. — Я не хотел, — отчаяние захлёстывало с головой. — Не надо, — произнесла Мара тихо, но её слова звучали до предела решительно, — лучше молчи. Девушка вышла, а я остался наедине с собой и ужасом, который натворил. Хотелось взвыть от тоски и безнадёжности. О какой чести и достоинстве я периодически размышляю? Не осталось их во мне. Лучше бы я так и оставался у Мараса в собственности, большего я не заслуживаю. С каждым днём я сам себе всё больше напоминал тех, кого презираю всеми силами. И сегодня, перейдя черту дозволенного, я стал ещё больше похож на эромайца. Несдержанного, злобного и похотливого эромайца. Как мне теперь быть, я не знал, так же как не представлял, как заслужить прощение Мары, потому что неожиданно понял — не смогу я жить с осознанием, что она меня боится и ненавидит.