Краденое солнце

Рей всегда боялась смерти от удушья. Когда сдавливает горло, шумит в ушах, а глаза вот-вот вылезут из орбит, и легкие горят, но вдохнуть воздуха нельзя. Ее уже пытались придушить и изнасиловать, тогда барского конюха прогнал Платт. Еще и проклял — тот на следующей же неделе попал под копыта взбесившегося жеребца. Но от спасенного ею человека Рей не ожидала нападения, и сейчас пыталась оторвать его руку от своего горла. Наконец догадалась ударить в плечо сложенными щепотью пальцами — прямо в болевую точку. Мужчина коротко охнул и разжал руку, Рей смогла отскочить. Она согнулась, восстанавливая дыхание и кашляя. — Дурак! — прорычала. — Кто ты такая? — незнакомец каркал, словно ворон, да и выглядел так же. Глаза почти круглые, нос длинный, волосы топорщатся перьями. — Добрая фея! — Рей выпрямилась и привычно уперла руки в боки. — Благодари давай, а то прокляну! — Что тебе нужно? Золота захотела? — незнакомец попытался сесть. — О да, как вижу оборванца, так сразу тащу его к себе и пытаюсь найти золото в его штанах! — Рей рассмеялась против воли. — А если у меня есть золото? — почти обиженно спросил мужчина. — Отлично, засунь его себе в задницу! — Рей презрительно хмыкнула. Она немного успокоилась и даже почти перестала сердиться. Мало ли, как этот красавец в Темнолесье попал. Может, он по жизни настороже, спит вполглаза с ножом за пазухой. — Где я? — незнакомец попытался сесть, но безуспешно. Он прикрыл глаза, пережидая головокружение и дурноту. — У меня в гостях, — Рей понимала, что мужчина может оказаться не простым наемником и не стоит его оскорблять, но сейчас ей было все равно. Да и не встречала она никого из высшей знати за пять лет жизни на краю света. Разве что дворяне местные иногда заезжали. — Где это «в гостях»? — незнакомец снова открыл глаза, налитые кровью. Взгляд не обещал Рей ничего хорошего. — Моя очередь задавать вопросы! — Рей решительно вынула охотничий нож из ножен, села в ногах кровати. — Зачем тебе нож? — не утерпел мужчина. — Чтобы ты видел серьезность моих намерений. Еще раз полезешь — нос отрежу, — пригрозила Рей, — или яйца. Глаза его полыхнули гневом, но незнакомец молча ждал продолжения. — Меня зовут Рей, я хозяйка трактира у самой границы Темнолесья. Вчера я нашла тебя в лесу и притащила к себе домой, — Рей выдала эту тираду и остановилась отдышаться. — Считай, спасла, потому что деревья ночью опять ходили. Гнев в глазах незнакомца сменился любопытством и недоверием. — Зачем ты меня спасала? — проговорил он. — Потому что я добрая фея, — Рей хихикнула. — И не могу пройти мимо тех, кто в беде. — А пожалеть об этом не боишься? — спросил незнакомец. Было в его интонации и взгляде что-то неприятное, липко-ледяное, как страх темноты. — С чего бы? — Рей хорохорилась. — Ты слабее котенка сейчас. Зарезать и прикопать тебя я всегда успею! — А что хочешь в уплату за помощь? — мужчина снова собрался торговаться. — Помоги мне починить крышу, и будем квиты, — Рей улыбнулась, на этот раз вполне искренне. — И все? — Мужчина поднял бровь, и Рей невольно засмотрелась. Он настолько отличался от окружения, к которому она пять лет привыкла, что Рей едва не начала расспрашивать о его жизни. Но так нельзя: захочет — сам расскажет. — Можешь еще конюшню вычистить, — пожала она плечами. — Мой слуга ленив сверх меры и не справляется. Как звать-то тебя? После слишком длинной паузы мужчина ответил: — Кай. Рей подавила очередную улыбку. Ну, если он Кай, тогда она и вправду фея. Не хочет говорить имя — Светозарный ему судья. Он может быть и дезертиром, как Финн, и преступником, и личным недругом страшного Черного магистра… — В уборную, — прервал ее мысли Кай. — И быстро. — Я тебя еле дотащила до дома и не намерена повторять этот подвиг! — Рей выдвинула из-под кровати тазик, потянула с гостя одеяло. Кай смешно вцепился в него. — Будто барышня в первую брачную ночь, — Рей снова принялась его дразнить. — Давай, чего я там не видела? Я же тебя обмывала, ты весь в крови был. Просто сделай свои дела в тазик. На обычного наемника Кай все-таки не походил. Те готовы достать свой стручок везде, а для него простое предложение помочиться при женщине очевидно низкого сословия вызвало настоящие трудности. — Я не смотрю, — успокоила его Рей. Она против воли помечтала, чтоб это был какой-нибудь младший княжеский сын. Он поможет ей найти мага, тогда она вернется домой и забудет все, как страшный сон. — Готово, — Кай держался спокойно, но порозовевшие скулы его выдавали. — Что с твоим лицом? И дотронулся до ее щеки. Рей дернулась, чуть не расплескав содержимое тазика на кровать. — Я уродина, — как можно более уверенно заявила она, — вот что у меня с лицом. Кай вместо ответа сдернул с ее кожи комочек воска и показал ей. — Ты не уродина, ты лгунья, — фыркнул. — Еще раз так сделаешь, и я выверну все, что в тазике, тебе на голову! — прошипела разъяренной кошкой Рей. — Серьезная угроза, — Кай сузил глаза и откинулся на подушки. Рей сходила вылить содержимое, ополоснула тазик. Помыла руки и налила в чашку куриного бульона, бросила в него горсть сухариков, прихватила ложку, отругала Финна за разгильдяйство и снова поднялась к гостю. Он вроде дремал, но сразу открыл глаза на скрип двери. — Рада, что ты никуда не сбежал, — Рей придвинула ногой табурет, чтобы сесть поближе. — Попробуешь удержать ложку? Кай снова переживал приступ невероятной слабости, у него дрожали руки, поэтому Рей решила, что покормит его сама. Поднесла ложку к его губам. Кай по-детски мотнул головой. — Ну, не упрямься, — заворковала Рей. Соврала: — Знахарка сказала, тебе нужны силы. Чем раньше выздоровеешь, тем быстрее покинешь наше захолустье! Этот аргумент подействовал. Кай приоткрыл рот, и Рей принялась его кормить. Очень аккуратно, медленно, стирая полотенцем капли бульона с его подбородка. Мысленно уговаривала себя не отвлекаться, но она так давно не видела мужчины с лицом без угрей и оспин, со всеми зубами — белыми и ровными, с телом воина. Сейчас она глупо желала, чтоб чашка не заканчивалась никогда. — Еще по нужде хочешь? — спросила, стараясь успокоиться. — Нет, — Кай тяжело вздохнул. — Ты не стесняйся, зови, если что, — Рей поставила на столик рядом с кроватью маленький колокольчик. — У меня дела. — Почему ты мне помогаешь? — Кай снова взялся за свое. — Допустим, от скуки, — Рей улыбнулась во весь рот. Потом вспомнила, что так улыбаться нельзя, особенно если ты трактирщица. Платт из нее «дурные манеры» палкой выбивал. Она встала, пожелала гостю здоровья и ушла. За ночь колокольчик звонил дважды. В первый раз Кай хотел по нужде, во второй раз просил воды. У него начались жар и бред, он сбросил одеяло, метался голый по кровати и не узнавал Рей, ругался на незнакомом языке. От непонятных слов веяло жутью. Рей зажгла пять свечей, наплевав на расходы, принесла влажную тряпку и положила Каю на лоб. Накрывала его одеялом, когда он трясся в ознобе, обтирала мокрой ветошью, когда горел в лихорадке, гладила по голове, когда он ругался или умолял ее остаться, слепо глядя мимо нее. Когда Кай уснул у нее на плече, Рей со вздохом облегчения прикорнула рядом. Она надеялась, что кризис миновал. Проснулась Рей от прикосновения к щеке. — Еще немного, мама, — пробормотала, — сегодня выходной. Чужая рука спустилась ниже и прихватила ее грудь с совсем не материнской лаской. Рей распахнула глаза. Кай лежал рядом, подперев щеку рукой, и водил пальцами по ее телу. Рей оттолкнула его ладонь. — Не наглей, наемник, — проворчала. — Ты думаешь, что я наемник? — Кай вдруг ухмыльнулся. — Я думаю, что ты нахал, — Рей сползла с кровати и увидела, что рассвело. — О боги, как поздно! Она опрометью вылетела из комнаты, забежала к себе за воском, который сняла на ночь, и, на ходу залепляя лицо, скатилась по лестнице. Накричала на Финна, пнула подавальщицу, кинулась сама разжигать огонь в очаге. Полдня пролетели незаметно. И только потом Рей вспомнила, что не приносила Каю тазик. Теперь уже она побежала наверх. Ворвалась в комнату и чуть не упала — голый Кай сидел на кровати и выглядел куда лучше, чем день назад. — Не хочешь подойти поближе? — Кай продемонстрировал в улыбке острые зубы. — Нет, — Рей занервничала. — Что, уже лучше? — Намного, — Кай снова улыбнулся. — Твоими молитвами. — Ага, ночь не спала, поклоны у алтаря била, — Рей фыркнула, неловко переминаясь на пороге. — Я буду очень благодарен, если ты принесешь мне еды, — сказал Кай. Подумал и в третий раз ухмыльнулся: — Я больше не буду тебя душить. Рей отвесила издевательский поясной поклон, развернулась и отправилась на кухню, нарочно громко топая. Налила миску похлебки погуще, взяла свежего хлеба, который сама пекла, поставила на поднос еще и кружку ромашкового отвара. Всю снедь притащила наверх и снова застряла в дверях. Кай за это время не только сумел встать на ноги, но и нашел ночной горшок. Но по-прежнему был голый. — Ты не мог бы прикрыться? — раздраженно спросила Рей. — Где моя одежда? — задал он встречный вопрос. — Сушилась, ее постирали, она же в крови была, — немного растерялась Рей. — Сейчас принесу. Кай шагнул вперед и взял у нее поднос. Но не поблагодарил — то ли не умел, то ли принимал как должное. Рей сразу отступила на безопасное расстояние. — Принеси мне воды умыться и гребень, — скомандовал он, сел на кровать и воздал должное еде. Рей принесла и воды, и гребень, и одежду с сапогами. Пока она бегала, Кай уже расправился с похлебкой. Он без возражений натянул штаны, умылся, прополоскал рот. А потом поймал Рей за рукав и потянул к себе. Рей содрогнулась, ощутив его настоящую физическую силу. Этот мужчина мог бы легко сломать ее напополам или свернуть ей шею. — Отпусти меня! — потребовала она, приготовившись дорого продать свою жизнь и честь. Кай провел пальцами по ее лицу, стряхивая воск на пол. — Прекрати, мне придется делать все заново, — Рей попыталась выдернуть руку. — Зачем ты себя уродуешь? — спросил Кай, не обращая внимания на ее попытки вывернуться. — Чтобы такие как ты не приставали! — Рей действительно рассердилась. Внезапно Кай отпустил ее. — Расчеши мне волосы, — сказал. — А волшебное слово? — спросила Рей. — Какое? — Кай искренне удивился. — Я не знаю заклинания, которое держало бы волосы в порядке. — Когда чего-то просят, говорят «пожалуйста», — Рей скрестила руки на груди. — Пожалуйста? — Кай забавлялся. — Сядь, — в свою очередь скомандовала Рей и взялась за гребень. За ночь, которую Кай провел в жару и бреду, его темные вьющиеся волосы снова спутались. Рей аккуратно собрала их и принялась расчесывать с концов. Пару раз она больно дергала его пряди, но Кай не жаловался. Когда она закончила, то лишний раз провела по его волосам рукой. — Хотела бы я иметь такие волосы, — сказала Рей, чтобы не молчать. — Что я тебе, значит, должен? — Кай повернул голову, оказавшись вдруг к ней так близко. — Крышу, — Рей кашлянула, — починить. Там в одном месте черепица провалилась и… Кай ее поцеловал. Бесцеремонно, без спросу, прихватил ее за косу и впился в рот. Привык брать все, что хочет. Но Рей буквально ощутила, каково это — когда тело тебя предает. И она подумала — почему нет? Кай красив, она ему понравилась, он скоро уйдет. А чтоб не забеременеть, есть специальные травки. Она ведь ни на кого не глядела с тех пор, как попала сюда. И Рей ответила на поцелуй. Лизнула его и заметила, что он удивился. Прихватила зубами его нижнюю губу, перебралась к нему на колени, послушно приоткрыла рот. И они яростно целовались, пока хватало дыхания. Их прервали вопли Финна с нижнего этажа: тот звал Рей. — Мне нужно бежать, но мы еще не закончили, — улыбнулась она. — Рада, что ты пошел на поправку. Внизу мельник повздорил с кузнецом, потому что кузнец в его пиво плюнул. Все это вылилось в пьяную драку. Пока Рей наводила порядок, торговалась с виновниками за ущерб и присматривала за ужином, прошло несколько часов. А она все вспоминала тот поцелуй, самый сладкий в ее жизни. Сразу к гостю не пошла, сначала причесалась, содрала воск с лица и умылась. Однако комната Кая была пустой. Пропали он сам и его одежда, и только раскрытое окно печально хлопало створками на вечернем ветру. «Ушел», — поняла Рей. Ей стало горько — даже ради обжиманий с хозяйкой трактира не задержался. Конечно, это к лучшему. Но слезы все равно потекли. Так она и состарится в проклятой глуши, если раньше тут все Черные легионы не сожгут. Следующую неделю Рей вскакивала на любой звук. Ей чудились шаги за дверью, слышался смех Кая в пустой комнате, мерещилась его высокая фигура вечером у коновязи. Она ругала себя, напоминала, что ему незачем возвращаться. Ей даже приснился сон, как он ее изнасиловал и ей понравилось. — Ну ты совсем сошла с ума, — ворчала на себя Рей, с остервенением прилепляя утром на лицо осточертевший воск. — Кому нужна хозяйка трактира? С его лицом Кай может даже за деньги трахать богатых дворянок! Подумаешь, побрезговал, это не конец света! Лучше б ты не тискалась с ним, а спросила, где мага найти, который разбирается в аномалиях! А теперь вот наслаждайся — ни мага, ни согретой постели, ни починенной крыши! Мир был полон аномалий. Рей знала настоящее значение этого широко известного теперь слова, а вот неграмотные селяне просто повторяли его вслед за магами и дворянами. В любой момент могло произойти нечто, и откуда ни возьмись появлялись чудовища. Из тех мест, где открывались эти аномалии, уходили люди. Рей предполагала, что Темнолесье тоже когда-то было мирной дубравой. Гиблых урочищ, полных голодной нечисти, становилось все больше. Последователи Светозарного учили, что это воздаяние за грехи. Однажды один такой решил проповедовать прямо у нее в трактире. Рей спросила тогда: в чем грех ребенка, которого утащила в свое логово сосальщица? А когда получила ответ про грехи родителей, выгнала проповедника вон. Говорили, что Черный магистр умеет сдерживать аномалии. Его легионы постоянно пополняли добровольцы из мест, где жить стало невозможно. В некоторых странах с разумными чудовищами попытались договориться. Отвели им охотничьи угодья, поставляли избранных жребием детей и женщин. Те страны и пали первыми — народ шел под руку магистра, наплевав на все ужасные слухи о нем, лишь бы не отдавать сыновей и дочерей гигантским паукам или кровожадным эльфам. Говорили, что раньше мир был обычным, свободным от чужих. Но несколько сотен лет назад один великий маг пожелал стать самым могущественным на свете. Он долго готовил ритуал, уничтожил тысячи людей на алтарях во имя повелителя нижнего мира. Однако что-то пошло не так. Маг погиб в страшном катаклизме и забрал с собой целый город. Теперь, если верить картам, там настолько соленое море, что в нем не водится ничего живого. Так и зовут — Море мертвецов. Самые мироосновы были подорваны. Мир словно бы расползался по швам, а в прорехи лезло всякое. Еще жаждавший власти маг умудрился запятнать сам магический источник. Тот, кто использовал магию, рано или поздно сходил с ума от порчи. Чем больше у тебя сил, тем быстрее твой разум сгорит. По слухам, крайняя жестокость Черного магистра проистекала из его безумия, ведь он был невероятно силен и искусен в магии. Так это или нет — доподлинно никто не знал. Тем временем поток беженцев почти иссяк, люди попритихли и прятались. Прекратились и страшные слухи, но неизвестность была еще хуже. В конце недели зарядил дождь, из дыры в крыше лило, Рей только и успевала ведра менять. Она пообещала себе, что пойдет к гончару за новой черепицей, как только дождь кончится. А ведь ей раньше нравился дождь. Рей могла часами лежать в кровати под стук капель и воображать, что она попала в сказку, и король непременно на ней женится. Еще здорово было сидеть на веранде с чашкой горячего чая, жевать печенье и смотреть, как в ливень струи текут с крыши, заключая ее в клетку. И конечно, тут тоже можно было фантазировать о злобном драконе и прекрасном спасителе. Поток воспоминаний прервал надоедливый Финн, его как раз обсчитали, и обманщик уже сбежал с парой лишних медяков. Рей выругалась в сердцах, пригрозила Финну урезанием пайка, если еще раз такое повторится, и набросила грубый плащ из толстой свиной кожи. Вышла в дождь и побрела по раскисшей дороге, сердито тыкая посохом в лужи. Сегодня стены ее будто душили, да посильнее, чем Кай. Дом гончара был на другом конце деревни, подальше от леса. Рей вся извозилась в глине, пока добралась. Поболтала с хозяйкой, угостила выводок детей сладостями из жженого сахара. Договорилась, что за тачку лучшей черепицы завтра отдаст бочонок солонины. Цена была неоправданно дорогой, но Рей пока не бедствовала и жалела гончара, жена которого рожала каждый год. Про таких говорят — залетает даже от ветра. Дождь стал сильнее, когда Рей отправилась обратно, она шла почти вслепую. Наконец из серой пелены выступили знакомые очертания трактира. И тут Рей услышала тонкий женский крик, который почти сразу оборвался. Она бросилась бежать, но не к главным воротам, а на задний двор. Перемахнула через ограду и увидела, что задняя дверь открыта и на пороге стоит здоровенный мужик в черном. Он тоже ее заметил и с мерзкой ухмылочкой расставил руки, будто приглашая. Рей крутанула посохом и ударила его в лоб, он закатил глаза и рухнул, но за шумом из трактирного зала падение не услышали. По стеночке проскользнула мимо мужика и попыталась прокрасться наверх. Кто бы это ни был, надо забрать дарственную на трактир и арбалет, а потом дать отпор. Иначе она останется без средств к существованию. — Вот она! — раздался вопль Финна позади, и Рей замерла на лестнице. Повернулась. Предатель — он везде предатель. Конечно, Финну досталось сильно — лицо все в кровоподтеках, глаза заплыли, зубов спереди не хватало, сам привязан к скамье. Но пока он ее не сдал, у них была возможность спастись. Куда страшнее другое: трое незваных гостей в зале тоже носили черное. И Рей наконец разглядела вышитую серебром букву «Р» на их плащах. Р — значит, Рен. Черный магистр Рен. Самые сливки Черных легионов явились в ее трактир — удивительно, что всего четверо, если считать и того, кто сейчас отдыхал у заднего входа. Рей быстро оценила диспозицию. Один противник выведен из строя, второй был занят девчонкой-подавальщицей — трахал прямо на столе, только ее бледные худые ноги дергались. Еще двое смотрели на саму Рей и усмехались. Они никуда не торопились, предполагая, что добыча загнана в угол. Рей бросилась вверх по лестнице. Сзади затопали шаги. Прямо на бегу она развернулась и ткнула посохом в преследователя. Тот загремел вниз, сбив и второго нападавшего. Но вряд ли падение задержит их надолго. Рей ворвалась в свою комнату, выдернула из тайника мешочек с золотом и свернутый в трубку пергамент с ее правами на трактир. Схватила со стены арбалет, опустила его вниз и уперлась ногой в специальное стремя. Натянула тетиву вручную, зацепив ее указательным и средним пальцами, вставила стрелу в паз и приготовилась. Первого же гостя, распахнувшего дверь, Рей угостила выстрелом в живот. Надо бы в голову, но она раньше стреляла редко — берегла дорогие стрелы, поэтому побоялась промахнуться. Сила выстрела была такова, что светловолосого здоровяка буквально пришпилило к двери, как иглой. Второму Рей врезала арбалетом по лицу и проскочила мимо. К сожалению, удар испортил тетиву и погнул стремя. Рей отшвырнула бесполезную штуку, вскочила на перила и прыгнула вниз — на стойку, которая была прямо под ней. Едва не упала, но повезло. Увидела, что подавальщица уже мертвая — горло вскрыли от уха до уха. Финн еще стонал. А вот насильника не было видно. Вдруг соломенная голова вынырнула из-за стойки, и насильник схватил ее за ногу, сдергивая вниз. Рей больно ударилась копчиком, зато приземлилась на легионера сверху. Насильник схватил ее за волосы, но неудачно — только вырвал прядь. Рей ударила его сцепленными в замок пальцами в нос, боднула в подбородок и сумела вывернуться. Некстати вспомнила, что Кай был намного сильнее этих «быков». Интересно, он простой наемник или рангом повыше? Отругала себя сразу за неуместные мысли, ведь ей грозят насилие и смерть. Выползла из-за стойки на четвереньках, вскочила, оглядываясь, но тут ее обхватили сзади, прижав руки к бокам. Рей брыкалась. Тот, который изнасиловал и убил подавальщицу, пришел на помощь сотоварищу и схватил ее за ноги. Ее завалили на соседний стол, и насильник попытался пристроиться между ее ног. — Совсем обезумел, мать твою шлюху! — тот, что держал ее руки, пнул насильника в бедро. — Сказано было доставить нетронутой! Рей воспользовалась замешательством насильника, выдернула одну ногу из захвата и ударила его в лицо. Тот завопил и схватился за сломанный нос, а Рей закинула обе ноги за голову и пнула второго захватчика, и тоже в нос. Скатилась со стола кубарем, ухватила свой посох, валявшийся на полу, и отскочила. Двое подступали к ней. Тут Рей вспомнила странные слова одного из легионеров и сообразила: она нужна им живой и хотя бы относительно здоровой. Вот почему они не прикасались к коротким, прямым мечам, висевшим на бедрах. Она быстро ткнула того, что поближе, посохом в лицо, будто копьем. Крутанулась на месте, перехватила посох, как палку и нанесла рубящий удар второму. Бросилась бежать, чтобы не дать загнать себя в угол или прижать к стене. Скорость и длина посоха работали как преимущество, а металлические насадки на обоих концах оружия добавляли боли нападавшим. Она подумает потом, кому и зачем она понадобилась живой и не оттраханной. — Рей, прости меня, — прохрипел Финн, рядом с которым она остановилась перевести дух. — Помоги!.. Рей бросила ему один из двух своих ножей — его привязали плохо, и он вполне мог бы перепилить веревку сам, а у нее не было времени. Рей начала уставать — она бегала по трактирному залу, бешеной белкой скакала по столам и скамьям, наносила обозленным противникам удары и тычки, еще и дразнила в надежде, что они разозлятся и совершат какой-нибудь необдуманный поступок. Они швыряли в нее посудой, горшками и бутылями, надеясь сбить с ног, дважды ухватили за одежду и оторвали кусок юбки. Хорошо, что она всегда надевала штаны под женскую одежду. Рей остановилась между входом на кухню и залом, тяжело дыша. Вдруг ей почудилось движение сзади. Она мигом присела, и мощный удар пришелся ей не в голову, а по плечу. Рей вскрикнула, отскакивая вбок: рука повисла плетью. Сзади был тот, кого она свалила в самом начале, у задней двери. Пришел в себя, сволочь! С тремя ей не справиться, прости, Финн. Она увернулась и кинулась к выходу. Лес ее приютит и, может быть, сожрет не сразу. Но на полпути запнулась о выставленную ногу и упала прямо в лужу крови, натекшей из распоротого горла ее служанки. Шесть рук схватили ее. — Я помог вам, — залебезил Финн, который освободился и сделал ей подножку, — друзья, заберите ее! А я еще пригожусь, славься, магистр, вовеки!.. Его оттолкнули, двинули по голове, чтоб не мешался. Двое держали Рей. А тот, что очнулся недавно, ударил ее по лицу. Бил так, чтобы не искалечить и не изуродовать, но от каждого удара ее голова моталась из стороны в сторону. Рей, зажмурившись, терпела, только дергалась всем телом. Когда Ункар Платт учил ее жизни и бил палкой, то говорил так. Запомни, мол, девчонка, надо орать погромче и не зажиматься. Так болит меньше, а тот, кто бьет, будет думать, что ты страдаешь. Но Рей пока не могла себя заставить кричать. — Нам велели ее доставить в целости и только, — хмыкнул тот, что изнасиловал подавальщицу. — Может, развлечемся? — Если ее берут для ритуала, то ее даже в рот выебать нельзя, — хмуро заметил третий, с разбитым носом. Рей обратила внимание, что трое легионеров похожи между собой. Светловолосые, высокие, мускулистые. Глаза у всех словно оловянные — мертвые и злые. Она решила звать их про себя Разбитый лоб, Сломанный нос и Насильник. — Где Фрей? — спросил Лоб. — Девка выстрелила ему из арбалета в потроха, он не жилец, — хмуро ответил Нос. — Связываем девку, добиваем Фрея и возвращаемся, — скомандовал Лоб. Видимо, был главным в их четверке. — И она даже не поплатится за то, что сделала? — Насильник так праведно возмутился, словно не он убил девчонку. — Ну почему, — хмыкнул Лоб. — Есть способ обидеть, но не портить шкуры. По его приказу заперли двери, чтоб никто из селян случайно не зашел, выдвинули бочку с пивом в центр трактира и вскрыли ее. Рей связали сзади руки и подтащили к бочке. Лоб ухватил ее за волосы и сунул головой в пиво. Рей попыталась задержать дыхание, но не успела. Она как следует наглоталась собственного пива, даже в нос попало. Наконец ее вздернули на ноги. — Понравилось? — хмыкнул Нос. — Это только начало. Почти час они развлекались — по очереди топили Рей в бочке, отпуская гнусные комментарии, когда ее выворачивало пивом, терлись об ее ягодицы вставшими членами, кто-то даже кончил на ее облепленную мокрой тканью грудь. Обсуждали ее худое и непривлекательное тело, слипшиеся от пива волосы, кислый запах, исходящий от нее теперь. Золото у нее забрали, документ о владении трактиром сожгли в камине, настойки и пиво разлили по залу. А потом выволокли Рей наружу и забросили ее на огромного жеребца, словно она была мешком с шерстью. Рей едва соображала — проглоченное пиво ударило в голову, и она даже не чувствовала боли от затекших рук, перетянутых ремнями. Но она глухо охнула, когда увидела, что черный конь, через которого ее перекинули, обладает слишком длинной шеей, впечатляющими волчьими клыками и красными глазами. Конь повернул голову и щелкнул зубами почти что у нее над ухом, но получил хлыстом по морде. — Если рыпнешься, скормим волшебным лошадкам, — пригрозил ей Нос, а Насильник с другой стороны шлепнул ее по заду. Селяне прятались по домам, в деревне не светилось ни одного огонька. Может, незваные гости их бы тоже навестили, но легионеров магистра Рена было слишком мало для хорошего веселья, так можно и вилами в бок получить. Поэтому легионеры подожгли трактир с четырех сторон и не уехали, пока пламя не разгорелось. Из распахнутых дверей слышались вопли горящего заживо Финна, которого покрепче привязали и оставили умирать. Когда кони сорвались в галоп, Рей поняла: ее ждет участь хуже смерти.