Партия на доверие

      Чуя сидел на земле и пропалывал морковную грядку, когда что-то стукнуло его по затылку. Он оглянулся и заметил небольшой мяч, закатившийся в траву под дерево.       — Чуя, привет. Хватит торчать на своих грядках, пойдём играть, — донеслось со стороны.       Он обернулся на голос. Над забором торчала макушка с копной соломенного цвета волос и два зелёных глаза. Крис махнул ему рукой.       — Привет, — улыбнулся Чуя, поднял мяч и бросил обратно. Крис вытянул руки, отступил на пару шагов и исчез из виду.       — Мог бы и через калитку зайти.       — Так не интересно, — донеслось из-за забора. — Так ты идёшь?       Чуя оглянулся на оставшиеся сорняки, поразмыслил и решил, что успеет закончить перед ужином.       — Иду.       Он поднялся на веранду, запер дверь и вышел через калитку. Чуя просунул руку в тонкую щель, между той и забором и накинул крючок с внутренней стороны. Крис уже дожидался его. Спокойно стоять тот не мог, а потому подбрасывал мяч и подпрыгивая следом.       — Куда пойдём? — спросил Чуя, перехватив брошенный уже ему мяч.       — На речку.       — Мама тебя отпустила?       — Конечно, — без промедления соврал тот.       Обычно мать не отпускала Криса далеко одного. А уж к реке без взрослых тем более.       — И что ты сказал? — прищурился Чуя.       — Что иду гулять с тобой, — рассмеялся Крис.       — Сегодня жарко, там будет много людей, — предпринял он попытку отговорить друга. — Может, просто покидаем мяч?       — Так чем больше, тем веселее. И мы не будем близко подходить к воде.       — Ладно, — сдался Чуя.       Бегать по нагретому солнцем песку было сплошным удовольствием. От реки тянуло прохладой. Изредка до них долетали брызги, когда кто-то нырял, раскачавшись на привязанной к дереву тарзанке. Вода поблёскивала на солнце.       Они провели у реки весь день и вернулись домой лишь к вечеру. Набегавшись за день, Чуя настолько устал, что уснул сразу же, едва дошёл до кровати, позабыв про сорняки на грядке.       Поездка в летний школьный лагерь была без сомнения самым ожидаемым событием года. И пусть помимо отдыха их ждали и занятия, это не портило удовольствия. После зарядки, пары уроков и клубных занятий к обеду наступало свободное время. А это время для игр. Всем классом они играли редко, чаще разбивались на группы.       Крис участвовал в жарком споре о выборе игры. Лидировали вышибалы или прятки с подсказками. Чую вполне устраивали оба варианта, лишь бы провести время вместе со всеми. В споре он участия не принимал и дожидался, когда одноклассники определятся.       Заметив свою соседку по парте Акико, сидящую на веранде, Чуя окликнул её и махнул рукой. Нередко на уроках они болтали или переписывались, за что неизменно получали нагоняй. Акико отчего-то сторонились девочки из класса, а потому та часто сидела одна, наблюдая, как другие играют.       — Ты чего? — внезапно зашипел Крис ему на ухо, схвати за руку. — Зачем её зовёшь?       — Почему нет? — удивился Чуя. — Она сидит одна. Почему не позвать играть с нами? Ты сам говорил, чем больше народу, тем веселее.       — Но это же девчонка, — заявил Крис, словно это разом всё объясняло.       — Что с того?       — Нет смысла звать девчонок играть в наши игры. Они только и умеют капризничать и всё портить.       — Неправда, — возмутился Чуя. — Акико не такая, вот увидишь.       Он снова окликнул её и махнул рукой. На этот раз она заметила. Улыбнувшись, она помахала в ответ, поднялась со ступенек и направилась к ним.       — Зря ты это, — сообщил Крис, явно обиженный тем, что к нему не прислушались. — Странная она. С ней никто не общается.       — И почему странная-то?       — Волосы у неё чёрные и короткие, кос не носит и улыбается жутко, — перечислил Крис. — Вот увидишь, она и играть не станет, скажет скучно или сложно.       — Привет, — поздоровалась Акико, подойдя к ним.       Крис демонстративно отвернулся, но она явно не расстроилась такой реакции:       — Ты чего-то хотел?       — Будешь с нами играть в прятки с подсказками?       — Да она даже не знает, что это за игра, — вновь влез Крис. — Ещё и правила объяснять придётся.       — Конечно, — улыбнулась Акико, проигнорировав его слова. — Можно мне в группу тех, кто прячется?       — Без проблем, — улыбнулся Чуя, — я буду искать.       — Тебя первой и найдут, — фыркнул Крис.       — Мы играем с ловушками? — внезапно поинтересовалась Акико.       — Конечно. Что, уже испугалась и передумала?       — Нет, — Акико прищурилась и мило улыбнулась, в этой улыбке с хитрым прищуром и правда было что-то жутковатое. — А ты внимательно по сторонам поглядывай, — посоветовала она Крису и побежала прятаться.       — Найдём её, приведём в тюрьму и будем стрекать крапивой, чтобы выведать, где остальные, — воинственно заявил тот.       — Хорошо, напарник, — рассмеялся Чуя. — Только не думай, что её просто будет поймать. Вот увидишь, играть с ней будет весело.       — Попался, попался, — хохотала Акико, глядя на Криса.       Тот недовольно щурился на неё из неглубокой ямы, в которую недавно свалился, зацепившись ногой за натянутую в траве леску. В волосах его запутались листья и сухие травинки. Щека была перепачкана в земле. На локте красовалась свежая ссадина.       — Нечестно, такую ловушку нельзя заметить, — возмутился Крис, выбравшись из ямы.       — А вот и неправда, — улыбнулась Акико. — Чуя же заметил.       — Да он случайно обошёл!       — Вообще-то нет, там колышки в траве видны, — Чуя указал на тонкие колышки, между которыми была натянута леска. — У них шляпки металлические и блестят на солнце. Ты так спешил, что я не успел тебя предупредить.       — Ты ей подыгрываешь, — обиженно насупился Крис.       — Ты боишься наказания, так ведь? — протянула Акико.       — Кто это тут боится? Это вы — девчонки — вечно капризничаете и отнекиваетесь.       — Да? Ну, раз ты такой смелый, выполни моё задание, возвращайся в игру и поймай меня.       — Запросто!       — Тогда протяни руку, — улыбнулась Акико.       Крис послушно протянул ладонь. Акико стряхнула на неё большую гусеницу с ветки.       — Продержи её пять минут в руках и можешь играть дальше. Время пошло.       Тот с минуту смотрел на большую пушистую гусеницу, занявшую почти всю его ладонь. Пролежав несколько секунд клубком, та развернулась и медленно поползла по руке вверх. Крис вздрогнул, покраснел, побледнел. Вскрикнув, он подкинул гусеницу в воздух.       — Испугался гусенички? — притворно удивлённо захлопала глазами Акико: в классе все знали, что Крис боится крупных насекомых.       — Рука дёрнулась, — неуверенно пробубнил тот.       — Тогда попробуешь ещё раз? — улыбнулась та и, подняв гусеницу из травы, протянула ему.       — Отстань от меня, ненормальная.       — Но она же милая, смотри, какая пушистая, — Акико осторожно потёрлась щекой о мохнатый клубочек на ладони. Крис скривился от отвращения и отступил на пару шагов:       — Странная ты, вот потому с тобой никто и не играет.       — Сказал трусишка, — рассмеялась Акико.       Яркий солнечный свет заливал комнату. Летний зной и духота переполняли дом, и даже распахнутые окна и двери не спасали. Крис валялся на кровати, рассматривая потолок, и то и дело вздыхал, сетуя на жару. Акико устроилась на полу под окном и листала книгу.       — Может, нарисуем карту сокровищ, — предложил Чуя, устав рассматривать перелетающих с ветки на ветку птиц.       — Скукота, — протянул Крис и перекатился со спины на бок, — да и жарко.       — Можно поиграть в карты, — не сдавался Чуя.       — Лень, — вздохнул Крис.       — Может, пойдём на охоту, — вдруг предложила Акико.       — На охоту? Ты что, умеешь стрелять из ружья?       — Нет, — рассмеялась та. — На другую охоту, — она загадочно улыбнулась, сделала паузу и добавила, — охоту на мифического зверя!       — На мифического? — Крис даже сел на кровати.       — И на кого мы будем охотиться? — поинтересовался Чуя. — Разве у нас такие водятся?       — На василиска, — сообщила Акико, развернув к ним книгу. На странице была большая цветная иллюстрация.       — Это дракон? — спросил Крис, рассматривая картинку. — Такой длинный, как в Китае?       — Нет, — усомнился Чуя.— У него нет усов, да и лап вроде нет. Похоже на змею.       — Дурак что ли? Таких больших змей не бывает!       — Вообще-то Чуя прав,— вмешалась Акико. — Василиск — это гигантская змея. У него большие ядовитые клыки и прочная, как броня, шкура, покрытая чешуёй. А если посмотреть ему в глаза, окаменеешь.       — Звучит нереально, — заметил Крис.       — Так это же мифический зверь, потому и особенный. Хотя в других книгах я читала, что это существо со змеиным хвостом, драконьими крыльями и головой петуха.       — Звучит ещё более нереально, — вздохнул Крис, — но если он такой опасный, как мы вообще будем на него охотиться и ловить? С таким не справиться без настоящего оружия. Копий там, мечей, луков. Ты, может, умеешь, стрелять из лука?       — Нет, — покачала головой Акико.       — Как я и думал, — заявил Крис, — глупая затея.       — Мы не будем ловить взрослого василиска. Мы похитим яйцо из кладки и вырастим себе собственного.       — С чего ты взяла, что у него будет кладка?       — И змеи, и птицы несут яйца, — пожала плечами Акико. — Даже мифическим зверям нужно размножаться. На них постоянно охотятся, потому они и вымирают потихоньку.       — Где мы будет искать василиска? — поинтересовался Чуя.       — Это элементарно, в старой шахте. Василиски не любят солнце и живут в тёмных и сухих местах. Он ведь большой, шахта — идеальное место для него, чтобы спрятаться. Но идти придётся ночью.       — Почему это ночью? — возмутился Крис.       — Темноты боишься?       — Вот ещё!       — Потому что днём он спит, а ночью выползает на охоту. Проберёмся в логово ночью, чтобы не попасться, и украдём яйцо.       — Холодно, — пожаловался Крис, переминаясь с ноги на ногу.       — Надо было что-нибудь ещё надеть, кроме футболки, — заметил Чуя, проверяя по второму разу содержимое рюкзака.       — Но днём было жарко. Ты взял фонарик?       — Да, два и батарейки.       — Верёвку?       — Тоже да, — кивнул Чуя.       — И воды набрал? — допытывался Крис.       — И воды набрал, — улыбнулся Чуя. — Идём?       — Идём! — тут же приободрился Крис, закинув рюкзак на спину.       — Жаль, что Акико заболела и не сможет пойти.       — Не расстраивайся. Мы вернёмся с трофеями, и она будет радоваться.       Раньше в местной шахте добывался уголь, но работы давно свернули, и теперь та была заброшена. Тоннель наполняла темнота. Чуя стоял у входа и всматривался в чёрный провал перед ним. Из шахты тянуло холодом и не доносилось ни звука.       Крис посветил фонариком. Яркий луч слабо разгонял мрак, выхватывая из темноты то старые тронутые ржавчиной рельсы, но россыпь камней, то неровную землистую стену, то деревянную покосившуюся перекладину.       — Готов? — спросил он, хоть сам не выглядел уверенным.       — Готов, — ответил Чуя, включив свой фонарик.       — Тогда идём, — велел Крис и первым зашёл в шахту.       Они шли по затопленному мраком тоннелю, прислушиваясь к каждому тихому шороху. Помимо звука их шагов и тихого хруста камешков под ногами до них доносился лишь отдалённый гул ветра и редкий шорох осыпающейся земли.       — А где нам искать гнездо? — спросил Крис, подняв фонарик вверх и освещая деревянные укрепления.       — Акико говорила, что нужно искать тоннель, уходящий вбок. Василиск наверняка спрятал гнездо в глубине шахты, — ответил Чуя, осветив ближнюю стену.       Дальше они какое-то время шли молча, внимательно осматривая стены. В луч фонаря попадались деревянные укрепления, брошенные старые вагонетки, испорченные проржавевшие инструменты. Темнота вокруг, казалось, сгущалась с каждой минутой. Гулкое эхо шагов отражалось от стен и затихало в глубине шахты.       Чуя уже хотел предложить Крису вернуться и попробовать поискать в другой раз, когда тот внезапно поймал его за руку.       — Нашёл, — прошептал он, осветив тёмный проём коридора, уходящего в бок от основного тоннеля.       В том не было укрепительных сооружений, и он больше напоминал крупный лаз.       — Вперёд, — негромко скомандовал Крис и свернул в тоннель.       Чуя последовал за ним. Они медленно продвигались вперёд, осматриваясь и прислушиваясь. Однако кроме землистых стен и россыпи камней на глаза ничего не попадалось. Тоннель же вскоре стал сужаться, а потолок идти под уклоном.       — Если так и дальше пойдёт, нам придётся ползти. Давай вернёмся.       — Ты что, струсил? — возмутился Крис. — Мы же так близко.       — Что, если мы спускаемся в одну из раскопок шахты? Тогда там впереди только тупик. Смотри, мы уже едва помещаемся здесь. Разве огромный змей сумел бы проползти в таком месте?       — Тоже верно, — озадачился Крис. — Тогда давай возвращаться и искать другой лаз.       Они развернулись и направились обратно, когда из-за спины донёсся неясный гул. Чуя вздрогнул и обернулся. Крис направил свет фонарика в сторону, откуда донёсся звук. Луч плясал по стенам и потолку тоннеля.       — Что это было? — испуганно прошептал он. — Монстр вернулся?       — Но он не мог проползти мимо нас незаметно, — возразил Чуя, чувствуя, как предательски подрагивают ноги и руки.       — Но мог проползти по другой шахте. Их же тут наверняка много. Подземных ходов. Даже прямо под нами могут быть. Ответить Чуя не успел: гул повторился, земля под ногами дрогнула.       — Чудовище, оно ползёт за нами! — вскрикнул Крис. — Скорее бежим!       Он первым рванулся вперёд по тёмному коридору. Чуя поспешил следом.       Они бежали со всех ног, не разбирая дороги. За спиной из недр тоннеля доносился гул. На голову им осыпалось крошево. Время от времени рядом падали и крупные комья. Трещали прогнившие старые доски укреплений. Земля под ногами дрожала.       Вскоре впереди забрезжил слабый свет — выход. Чуя обогнал Криса и ощутил запах ночной прохлады.       — Не бросай меня! — крикнул Крис и вцепился в его руку.       — Давай быстрее! Мы уже почти выбрались.       Землю под ногами с силой тряхнуло. Балка у них за спиной с треском разломилась и упала вниз. На головы им посыпалась земля. Чуя рванулся вперёд, споткнулся и упал. Что-то ударило его по голове, и он потерял сознание.       Очнувшись, Чуя осознал, что Крис всё ещё крепко держит его за руку. Вздохнув с облегчением, он обернулся. Перед ним была насыпь, из-под которой торчала рука Криса.       — Крис, — хрипло позвал Чуя, — Крис, ты слышишь меня? В ответ ему не донеслось ни звука.       — Не переживай, я помогу тебе, сейчас, — Чуя принялся копать свободной рукой.       Зарываясь пальцами, он откидывал в сторону камни и комья. Когда он вырыл небольшое углубление, земля просела и посыпалась сверху. На голову ему полетели мелкие камешки. Чуя отодвинулся чуть в сторону и закашлялся, отмахиваясь от поднявшейся пыли.       — Так ничего не получится, Крис. Земля осыпается. Нужна лопата. Отпусти меня, я приведу помощь.       Чуя потянул руку, но пальцы того по-прежнему крепко сжимали запястье. И были они холодными на ощупь.       — Крис, отпусти мою руку, нам нужно позвать кого-нибудь из взрослых.       Чуя попытался разжать его пальцы, но не преуспел. Словно холодный капкан захлопнулся на запястье.       — Отпусти, пожалуйста, я быстро вернусь, обещаю, — вновь попросил Чуя.       Ответом ему была тишина. Луна скрылась за тучами. Темнота ночи окружала его, превращая беспокойство в страх, а волнение в панику. Чуя озирался по сторонам, но вокруг не было ни души. Чуть поодаль начинался лес, до ближайших домов слишком далеко. Кричи не кричи, не услышат.       Внезапно он заметил мелькание огоньков в темноте у окраины леса. Ветер донёс неясный шум чьих-то голосов.       — Помогите! — что есть мочи закричал Чуя. — Сюда, мы здесь! Пожалуйста, помогите!       Подоспевшие на крик мужчины оказались ему знакомы. Один из них был кладбищенским сторожем, другой работал врачом в местной клинике.       На спину Чуе накинули большую куртку. После ночной прохлады та показалась неимоверно тёплой. Сторож разжал пальцы Криса, освободив его руку. На запястье остались длинные синяки. Чуя закутался в куртку с головой. Сторож и врач негромко переговаривались. Голоса их звучали неразборчиво, и он никак не мог понять, о чём они говорят. Чуя плотнее запахнул куртку, в тёплую летнюю ночь его сотрясал сильный озноб.       В день похорон шёл сильный дождь. Чуя стоял, опустив зонт, и прятался под ним. Из такого положения ему видны были лишь ноги пришедших на похороны: чёрные ботинки и штанины, юбки и туфли. Чуя смотрел, как опускают покрытый капельками дождя гроб. Как подходят люди, зачерпывают мокрые комья земли и бросают в могилу.       Мать подтолкнула его в спину, и он послушно подошёл. Земля была холодной и мокрой на ощупь, липла к пальцам. Чуя осторожно приблизился к тёмному проёму в земле и заглянул в него. Протянув руку, он разжал пальцы. Земля осыпалась вниз, с глухим стуком ударяясь о перепачканную крышку гроба. Чуя смотрел, как скатываются по той чёрные комочки глины. «Опять под землю», — пронеслась в голове одинокая пугающая мысль.       Чуя с трудом отвёл взгляд и, спотыкаясь, отошёл в сторону. Он отошёл подальше и продолжил рассматривать чужие ноги, спрятавшись под зонтом. Дождь усилился.       Кто-то осторожно коснулся его руки. Чуя вздрогнул и одёрнул рукав рубашки: на запястье ещё хорошо видны были синяки. Приподняв зонт, он неуверенно выглянул. Рядом стояла Акико.       — Ты в порядке? — тихо поинтересовалась она. — Ты чуть не упал, когда отходил от могилы.       — В порядке, — соврал Чуя и, закусив губу, спрятался обратно под зонт, чтобы не видеть её лица и сочувствия во взгляде.       — Прости, что меня в тот день не было.       — Хорошо, что не было. Было бы ужасно, если бы и ты пострадала.       Какое-то время они простояли в тишине. Священник негромко произнёс речь, и могилу стали закапывать. Дождь усилился, шумел ветер в кронах деревьев неподалёку. Слышен был чей-то тихий плач, негромкие разговоры.       — Меня стали сторониться в школе. Тебе лучше со мной поменьше общаться, а то и тебя станут избегать, — негромко сказал Чуя.       — Пусть у меня будет один друг, но настоящий.       Чуя стоял на крыльце и не решался позвонить. Преподаватель собрал школьные вещи Криса. Чуя сам вызвался их отнести, но уже пожалел об этом. Он не представлял, что ему следует сказать. Что вообще нужно говорить в таких ситуациях?       Простояв на крыльце почти десять минут, он, наконец, постучал. За дверью раздались шаги. Внезапно его охватил страх. Сердце тревожно заколотилось, руки дрогнули. Звякнула цепочка щеколды, и дверь, скрипнув, приоткрылась.       На пороге стояла миссис Ган. Чуя не сразу узнал её. Длинные волосы спутались и беспорядочно свисали в стороны. Под глазами залегли глубокие тени. Лицо осунулось и похудело. Глаза ввалились. Была она нездорово бледна. Наскоро наброшенный халат — криво завязан и чем-то испачкан. В руке та держала полупустую бутылку с резким запахом алкоголя.       — Учитель просил отдать вам вещи, — разволновавшись, Чуя забыл и про приветствие и про соболезнования.       Он словно забыл все слова, которые знал. В голове было пусто. Чуя молча стоял у порога, держа в руках коробку, переданную учителем.       — Ты, — прошипела миссис Ган.— Да как ты вообще посмел сюда заявиться?! — внезапно громко взвизгнула та.       — Я... учитель попросил… — Чуя осёкся, поймав на себе тяжёлый взгляд.       — Всё из-за тебя, чтоб ты провалился! — миссис Ган замахнулась и ударила бутылкой об косяк двери у него над головой.       Стекло треснуло, разлетелось на части и посыпалось ему на голову. Остатки резко пахнущего содержимого вылились на волосы. Чуя зажмурился от неожиданности и попятился. Один острый осколок отскочил и впился в кожу. Резкая острая боль обожгла шею сбоку. Из глубокого пореза засочилась кровь.       — Убирайся! И чтобы ноги твоей на пороге моего дома никогда не было! Да чтоб ты сгинул! Провались ты пропадом, и пусть тебя черти хоть живьём сожрут!       Чуя выронил коробку, развернулся и бросился прочь. Вслед ему летели проклятья и оскорбления. Миссис Ган кричала на всю улицу. Из окон выглядывали соседи, но никто не вышел успокоить её.       Чуя бежал до дома, и позволил себе отдышаться, лишь заскочив на веранду и захлопнув за собой дверь. Поднявшись наверх, он заперся в своей комнате и наскоро забинтовал шею, спрятав порез. Матери дома не было, наверное, она вновь задержалась на работе или осталась дежурить. Устав бесцельно рассматривать потолок, прокручивая в голове слова миссис Ган, он задремал.       Разбудили его крики, доносящиеся с улицы. Чуя вскочил с кровати и выглянул в окно. Дом Криса был объят пламенем и напоминал зажжённую спичку. Пламя с рёвом устремлялось вверх. Разлетались в стороны искры. Чёрный дым коптил небо. Мужчины и женщины суетились вокруг, таскали воду и выплёскивали в огонь в тщетной попытке потушить.       Просела и рухнула внутрь крыша. Взвился в небо сноп обжигающих искр. Люди отпрянули в стороны. Дом натужно заскрипел, словно испустил последний вздох, и сложился, как карточный домик.       — Чуя! — раздался снизу крик матери. — Где ты, Чуя?       — Я здесь, — ответил он, с трудом отведя взгляд от пожарища, подошёл к двери и отпер ту.       Мать схватила его за руку, крепко стиснув запястье, и поволокла вниз. На вопросы она не отвечала. Рванув на себя дверь подвала, она толкнула его в душный полумрак.       — Сиди здесь, пока я не вернусь, — велела она и захлопнула дверь.       — Мама, что случилось? — окликнул её Чуя, но ответа не последовало.       Освещения в подвале не было, поэтому он зажёг масляную лампу, чтобы хоть немного разогнать мрак. Рука болела. Мать так сильно стиснула его запястье, что на коже остались следы от ногтей.       Чуя бродил с лампой мимо пыльных и заплетённых паутиной полок с банками. Он коротал время, рассматривая пузатые огурцы и яркие помидоры в прозрачном рассоле. Красное клубничное и малиновое варенье соседствовало с янтарным яблочным сиропом.       Чуя с трудом мог сказать, сколько прошло времени, а мать всё не возвращалась. Он стучал в дверь и звал её, но в ответ не доносилось ни звука. Он даже не знал, дома ли она, или ушла на работу, забыв его выпустить. Не знал, почему вообще его здесь заперли.       Чуя сидел и рисовал узоры палочкой на земле, когда из темноты раздался шорох. Насторожившись, он прислушался. Шорох повторился. Доносился тот из старого давно пересохшего колодца. Кто и зачем тот вырыл, не знала даже мать.       Шорох стих, и наступила тишина. Темнота обступила пятнышко жёлтого света лампы. Чуя обнял колени и рассматривал узоры на земле. Шорох вновь повторился, а потом ещё раз, и ещё. Ему чудилось, что на дне колодца ползают змеи. Трутся чешуйчатыми боками и свиваются в клубки.       — Привет, мой экс-парень, у меня для тебя фантастическая новость, — произнесла Акико, плюхнувшись на стул напротив его парты, — ты восстановлен в должности.       — Снова рассталась, что на этот раз? — не отрываясь от учебника, поинтересовался Чуя.       — Мы не сошлись мировоззрением.       — Можно было и не спрашивать, — фыркнул он, подняв глаза.       — Моё сердце разбито, не удивительно, что я стремлюсь к надёжным и проверенным «отношениям», — картинно закатив глаза, сообщила та.       — Тогда как на счёт свидания в библиотеке?       — Боже, ну ты и зануда, — скривилась Акико.       — Мне всерьёз нужно подтянуться по анатомии, а то не сдам. А ты разбираешься лучше кого-либо.       — Ладно, уболтал, — смилостивилась та. Он улыбнулся и достал из рюкзака журнал.       — А у меня по случаю даже подарок есть.       — Это то самое, что я думаю? — оживилась она. — Тот самый номер с его первой статьёй?       — Да, — улыбнулся Чуя и уронил журнал в протянутые руки.       — Где она, где? На какой странице? — листая, спросила Акико. — Ты уже прочитал?       — Не читал.       — Как же так?       — Я же для тебя его нашёл, — пожал он плечами. — Не читал, но знаю, что это короткие очерки нескольких психиатров на тему «Почему своевременное обращение за психиатрической помощью весьма важно».       — Нашла! — воскликнула Акико и погрузилась в чтение. — Он и правда написал тогда самый чудной заголовок, — рассмеявшись, сообщила она, чуть погодя. — «Мир нашего подсознания так же опасен, как и привлекателен». Мистер Пассед пишет о том, что некоторые люди увлекаются своими иллюзиями, а потому запускают заболевания и не желают обращаться за помощью. На фоне других мини-статей его выглядит немного несерьёзной, но это первое, что попало в печать. Говорю тебе, у него действительно любопытные взгляды. Если кто и придумает что-то инновационное в лечении психических заболеваний, так это он.       — Ты сама не думала стать психиатром, раз тебе так нравится эта тема?       — Нет, — отмахнулась Акико. — Если бы меня спросили, как лечить психические расстройства, я бы сказала, что нужно вскрыть череп и придать мозгу правильную форму. Пусть психами занимаются такие, как мистер Пассед, а я стану хирургом.       — Главным по области, — рассмеялся Чуя.       — Лис, — улыбнулась Акико.       Кастрюля кипела на плите. Белые клубы пара поднимались в воздух. Чуя читал книгу, когда входная дверь хлопнула.       — Мама, ты рано сегодня, — произнёс он, выйдя в коридор.       Мать стояла на пороге и пыталась стянуть туфли. Волосы её спутались и падали на лицо. Кое-как сбросив обувь, она сделала пару шагов и пошатнулась. Чуя поспешил придержать её. Резкий запах алкоголя ударил ему в нос. Мать отмахнулась и, покачиваясь, побрела к себе.       — Ты будешь ужинать? — спросил Чуя, глядя ей вслед.       Она не ответила. Переступив порог своей комнаты, она захлопнула и заперла дверь. Вздохнув, Чуя убрал туфли. Поднял и повесил брошенное на крыльце пальто. Вернувшись на кухню, он заметил крупного таракана скрывшегося в углу за плитой.       Закончив с готовкой, Чуя постучал в дверь, но мать не отозвалась. Оставив кастрюлю на плите и укутав полотенцем, чтобы не так быстро остыла, он вернулся к себе в комнату.       Чуя листал очередной журнал, что ему принесла Акико, когда услышал шум внизу. Что-то упало и разбилось. Громко хлопнула дверь. Отложив журнал в сторону, он спустился вниз по лестнице:       — Мама, что-то случилось?       Ответа не последовало. Чуя прошёл по коридору и свернул за угол. Дверь в комнату матери была распахнута, а сама она лежала на полу на спине, раскинув руки в стороны. Голова её была запрокинута. Остекленевший взгляд упёрся в потолок.       Врач листал блокнот с записями и всё говорил. Чуя уже не слушал. Он перевёл взгляд с ярких пылинок на краю стола, поблёскивающих в солнечном свете, на стопку листов и ручку на них. Чернила потекли, и верхний лист уже пропитался. Клякса медленно расползалась по белой бумаге. Рядом стояла кружка. На столе дугами отметились круги засохшего пролитого кофе. На окне жужжала, тычась в стекло, сонная муха.       Чуя ощутил острое желание вымыть руки. Всё в этой комнате было неухоженным и грязным. Казалось, сам воздух был жирным и лип к коже. Чуя опустил взгляд на чёрные перчатки на руках, сцепил пальцы в замок и попытался успокоиться. Кожа зудела, по спине ползли мурашки. Его то и дело бросало в дрожь. Дышать стало трудно.       — Что ж, до встречи в следующий четверг, — донёсся до него голос врача.       Чуя поднялся, попрощался и вышел в открытую для него дверь, ощутив облегчение оттого, что ему не пришлось касаться засаленной ручки.       Оказавшись дома, он первым делом повернул кран, стянул перчатки и сунул ладони под воду. Кожа потрескалась, и пальцы уже не сгибались до конца. Он каждую неделю ходил на приём, но приступы не стали реже. Лишь дома в хорошо проветренной комнате в окружении привычных вещей он чувствовал себя легче.       — Что на этот раз: синяк, царапина, укус комара, засос? — поинтересовалась Акико, рассматривая пластырь на его шее.       Чуя наградил её мрачным взглядом и промолчал. В последнее время он снова стал испытывать необходимость прятать шрам, оставшийся с тех пор, как миссис Ган разбила бутылку, и осколок стекла отлетел ему в шею. След был небольшой и не сильно заметный. Нужно было присматриваться, чтобы хорошо разглядеть тот, но Чуе он бросался в глаза постоянно.       — Вот, у меня для тебя подарок, — Акико достала из пакета коробочку, распаковала и протянула ему чёрный узкий ремешок.       — Похож на ошейник, — заметил Чуя, рассматривая подарок.       — Это называется чокер. Красивый аксессуар, между прочим.       — Не думаю, что это много куда можно будет надеть, — усомнился Чуя.       — Не правда, — отмахнулась Акико. — Главное подобрать подходящую одежду. Скажем жилетку и рубашку, брюки или джинсы, туфли или ботинки, только не кроссовки. К тому же отлично гармонирует с твоими перчатками.       Чуя с минуту рассматривал необычный, по его мнению, аксессуар. Вздохнув, он надел чокер.       — Чувствую себя странно, — признался он.       — Зато что бы ни случилось: синяк, царапина, комар или засос, видно не будет, — рассмеялась Акико.       — Привет, Чуя, давно не говорили, я замоталась с этим переездом, — раздался из трубки бодрый голос Акико.       — Прости, что не смог тебе помочь с перевозкой вещей.       — Да ничего, мелочи. Послушай, я нашла новую работу. Это крупная организация, что занимается исследованиями в области психиатрии и социализации индивидуума.       — Называется «Эфор», да? — догадался Чуя. — У них не самая лучшая репутация.       — Зато зарплата отличная. И работа интересная. Я прошла курсы по психологии. Теперь меня посылают учиться на расширения квалификации по терапии.       — Не жалеешь, что оставила прошлую работу?       — Иногда. Немного, — призналась Акико. — Хирургия это очень интересно, но и сложно. Постоянная ответственность и стресс. Мне захотелось взять перерыв. Может, я когда-нибудь и вернусь к этому. Но важно другое: я нашла тебе отличную работу.       — Акико, ты же знаешь о моей проблеме…       — Разумеется, я же не бестолковая, — перебила та. — Я посоветовалась с местным психотерапевтом. Эта работа тебе действительно подходит, поверь мне. Хотя бы сразу не отказывайся, сходи на собеседование.       — И что за работа? — вздохнул Чуя.       — Техник-наладчик, — бодро ответила Акико.       — Это провальный вариант.       — Уверяю тебя, ты и близко не представляешь, что собой представляет эта должность здесь. Очень тебя прошу, сходи на собеседование. Это ведь не займёт много времени. Тебе нужно чаще выбирать из дома, иначе ситуация лишь усугубится.       — Хорошо, — сдался Чуя, — скажи адрес.       — Отлично, — обрадовалась Акико и продиктовала адрес. — Обещаешь, что обязательно сходишь?       — Обещаю.       В кабинете было свежо и неуловимо пахло ненавязчивым цветочным ароматом. Тихо жужжал кондиционер. Чуя переоделся в форму и сменил привычные чёрные перчатки на рабочие. Инъекцию ему уже сделали, на сгибе локтя осталась маленькая красная точка.       — Готово, — сообщил инструктор. — Можем приступать к первому рабочему подключению. Чуя кивнул и опустился в кресло, надел и включил браслет.       — Вы уже определились с тотемом? — спросил инструктор, проверив данные на мониторе рядом.       — Да.       — Что ж, отлично. Приступим.       Чуя закрыл глаза. Темнота разлилась перед внутренним взором. Через мгновение та вспыхнула перламутровыми разводами. Чуя открыл глаза и осмотрелся. Он стоял посреди улицы. Это было не первое его подключение, но реалистичность виртуального мира по-прежнему поражала. Чуя сдвинул перчатку. Запястье обвивала маленькая чёрная змейка — его горькая память, его якорь реальности, его тотем.