кыс-кыс-кыс

      Бабье лето началось неожиданно, ударило в лицо тёплым ветром и зноем; футболкам и шортам пришлось ненадолго вернуться на полки. Наверное, оно не было бы таким неожиданным, если бы Адора хоть иногда просматривала прогноз погоды, ориентируясь не только на то, что видно за пластиковой рамой. На улице душно, футболка начинает неприятно прилипать к телу, и хочется просто отшвырнуть её куда подальше, но это, к сожалению, неприлично, поэтому девушка стоически переносит резко нахлынувшую жару. А ведь прогноз обещал дождь, но на небе ни одного облака.       Адора быстро забегает в магазин рядом с домом и кивает продавщице, которая пытается исправить погоду обмахиваясь газетой, ведь кондиционер так «вовремя» решил сломаться. Девушка прижимает к груди упаковку с хлопьями, стараясь одновременно ответить на сообщение Глиммер и не раскидать наполненные солнцем и жарой помидоры по всему помещению. Уже по дороге на кассу блондинка, ненавидя себя за слабую волю и транжирство, хватает чуть ли не в зубы ведерко мороженого. А ведь до зарплаты ещё две недели, но на улице так душно, что отказывать себе в последних летних удовольствиях просто нет сил.       Когда Адора вновь выползает на кишащую людьми улицу, о поцелованную загаром кожу разбиваются мелкие капли.       — Да твою ж мать, — шикает она и ещё быстрее спешит домой, потому что дождь не друг новым белым кроссовкам.       Буквально пары минут хватает, чтобы ненавязчивые капельки превратились в самый настоящий ливень, и тут уже не то, что кроссовки, тут бы саму Адору спасти. На самом деле, она любит дождь, особенно такой почти летний, тёплый, который окатывает тебя с ног до головы. Такое чувство, что он смывает с тебя все те мелкие грешки, что ты совершил за всё время, и ты потом снова дышишь полной грудью. И так от ливня до ливня, накапливая эти самые грешки с надеждой, что дождь всё смоет в городскую канализацию.       Адора не знает, честно, даже не представляет, как за грохотом капель она различает недовольное мяуканье и замирает. Прислушивается ещё раз, тут же одёргивая себя, мол, проблем не хватает? Но звук всё громче, и где-то совсем близко, так, что душа девушки с огромной любовью к котам не выдерживает и начинает вертеться ужом между кустов.       — Кыс-кыс-кыс, ну же, давай, я хочу домой, — почти умоляет девушка в ответ на истошное «Мяу!».       И вот наконец-то Адора видит лохматый хвост с комками слипшейся грязи под кустом. Девушка, присев на корточки, снова зовет это дьявольское создание, но на неё лишь шипят и дергаются всем телом. «Если будешь такой противной, я уйду» — говорит она и тут же мысленно бьет себя по лбу. Да, Адора, она прямо поняла, что ты от неё хочешь.       Но животное действительно будто бы понимает и поворачивается, впиваясь стеклянным взглядом в девушку, и у Адоры перехватывает дыхание. Она никогда не видела таких красивых глаз в живую. Кажется, это называется гетерохромия? Ей кажется, что на неё смотрят два драгоценных камня, нетронутые рукой человека. Голубой и желтый, со светлыми крапинками, и девушка просто теряется в них. Кошка подходит ближе, принюхивается, и взгляд у неё совершенно осмысленный, как открытая книга.       — Пойдешь со мной? — она вновь протягивает руку, капли стекают по её спине и душ, на самом деле, можно уже и не принимать, но она всё равно сидит и ждет до того момента, пока кошка не тыкает носом ей в руку и не прячется под её грудью от дождя. Адора берёт кошку на руки, стараясь, чтобы и ей, и покупкам было комфортно, и несётся к подъезду.       Этот грязный представитель семейства кошачьих загаживает идеально белую футболку девушки, и при этом выглядит так, будто бы жалкое двуногое, которое спасло его от ливня, занимает последнее место в списке срочных дел. Как только они заходят в квартиру, животное сразу же спрыгивает с рук и начинает дёргать всеми конечностями в попытках избавиться от воды и грязи. Девушка смотрит на это и вздыхает по вчерашней уборке.       — Ты можешь так не делать? Я только вчера полы мыла, — бросает она, снимая на пути в ванну мокрые вещи. Кошка смотрит на неё несколько секунд, а потом принимается за своё занятие с удвоенной силой.       — Я же знаю, что ты всё поняла, стерва мохнатая, — Адора недовольно упирает руки в бедра и смотрит на кошку сверху вниз. — Мы идём мыться.       Разноцветные глаза опасно прищуриваются и блондинка явно видит в них «О нет, ты ошибаешься». Она медленно приближается к напрягшемуся животному, выжидает, чтобы сорваться с места и попытаться ухватить за худое тело, но кошка быстрее и изворотливее. Они гоняются друг за другом несколько минут, теперь Адора может похвастаться боевыми ранами, но это стоит того, чтобы затащить строптивицу в ванну. Девушка с некой опаской запирает дверь и снимает шорты, оставаясь только в мокром насквозь белье.       — Давай договоримся? Ты не выцарапываешь мне глаза, а я даю тебе вкусняшку, — Глиммер бы сказала, что ей нужно чаще выходить на улицу и общаться с кем-то кроме продавщиц, потому что на полном серьёзе пытаться договориться с кошкой — это уже похоже на диагноз, но блондинка уверена, что та всё понимает, и такой расклад дел ей явно не нравится. У Адоры за плечами годы рукопашного боя и общение с довольно чокнутыми людьми, так что одна кошка, пусть даже и дикая, ей явно по плечу. Во всяком случае, она на это надеется.       Ей действительно очень рвутся выцарапать глаза, ну хоть один, ну дай дотянусь, но в итоге это мохнатое создание просто смиряется со своей участью и испепеляет Адору взглядом, пока та аккуратно смывает шампунь. Когда животинка оказывается под теплыми струями фена, то заметно расслабляется и даже разрешает почесать себя за ушком. Девушка замечает разодранные края и усмехается про себя.       Бойкая девчонка, да?       И шерсть оказывается не черной, а тёмно-коричневой, и Адоре нравится, как та переливается рыжеватым под светом ламп.       Когда они обе заканчивают с водными процедурами, кошка больно кусает Адору за ногу и галопом мчится на кухню, потому что в этом доме она ещё чужая и шанс, что её за такое просто вышвырнут обратно под дождь, который так и не утих, всё ещё висит над ушами.       — Мстишь, значит? — Адора шипит и потирает следы от укусов, грозно глядя на восседающее с гордым видом на столе чудо. — Ну-ну, вот она, благодарность. И со стола слезь, а то веником получишь.       Кошка на это лишь высокомерно вскинула голову, но со стола всё же спрыгнула, переместившись на подоконник.       — Совсем как человек, — пробормотала Адора. — И откуда ты такая взялась.       Натянув старую футболку с изображением какой-то диснеевской принцессы, девушка стала у плиты и принялась за готовку, ведь организм нещадно требует чего-то съедобного, и желательно, чтобы это «что-то» было сытнее пары бутербродов. Пока помидоры с ветчиной шипели на сковороде, Адора поглядывала на новую знакомую. Эта кошка странная, даже для странных кошек. Ведёт себя совсем как человек и понимает, Адора точно знает, что понимает, всё, что ей говорят, хоть и делает потом на зло. Да, многие коты такие, но эта… было в её взгляде что-то кроме вечного презрения и сонливости. Интерес, насмешка, что-то настолько человеческое, что блондинке казалось, будто она сейчас возьмёт кружку и начнет ей рассказывать о своей жизни, которая явно будет интереснее, чем у людей.       Будто почувствовав, что о ней думают, кошка повернулась и вперилась своими невероятными глазами прямо в Адору, и последнюю будто ток прошиб. На секунду появилось такое чувство, что её раздели и вывернули душу. Но животное лишь дернуло здоровым ухом и спрыгнуло на пол. Она подошла к девушке и принюхалась, будто всё ещё до конца не решив, что делать с этим двуногим созданием, и, немного постояв в раздумьях, просто запрыгнула на стол. Адора нахмурилась, но решила не сгонять эту нахальную морду, протянув ей кусок уже выветривающейся ветчины. Пожалуй, на еде нужно экономить, потому что работа в кафе на полставки не дает таких вольностей.       Рука сама потянулась к жестковатой шерсти, пальцы перебирали коричневые пряди. Через минуту раздалось довольное тихое мурчанье, и, пожалуй, это был максимум этой особы в проявлении положительных эмоций. Хотя, это Адора ещё успеет проверить.       — И всё-таки я тебе нравлюсь, — блондинка победно ухмыляется. — Не такая уж ты и злюка.       Кошка на это лишь фыркнула и тряхнула головой, скидывая человеческую руку и больше не давая к себе прикоснуться. Адора хихикнула, выключила огонь и, решив, что есть в доме всё равно больше нечего, отсыпала животному яичницы.       Есть не в одиночестве было приятно, даже если твой компаньон не говорит, ходит на четырех лапах и вообще ест на полу. От этой кошки всё равно исходило ощущение присутствия в квартире кого-то живого, пусть и вредного.       — Как тебя зовут хоть?       Кошка посмотрела на Адору, как на идиотку. Или ей просто так показалось, потому что сама она так думает весь день.       — Тогда, я придумаю тебе имя, — Наверное, если бы животное могло выгибать дугой бровь, оно бы так и сделало, но насмешливого взгляда и так хватило. — Эм… Черныш? Ой, ты девочка. Ну, тогда может Джерри? Согласна, плохое имя для кота.       С каждым вариантов искорки в разноцветных глазах становились всё насмешливее, только иногда сменяясь возмущением, которое сопровождалось нервным дерганьем хвоста. Кошка была явно не в восторге от того, что предлагала Адора, но выбора у неё не было.       — Боже, почему придумывать имена так сложно?! — взвыла девушка, падая лбом на приветливую поверхность стола. Скатерть с белыми котятами сейчас казалась просто издевательством, серьёзно. Нужно будет купить новую. — Значит так, будешь Кейт, да, банально, не смотри на меня так, но если не хочешь быть какой-нибудь Анной-Марией, то либо соглашайся, либо уходи.       Кошка возмущенно фыркнула и, демонстративно отвернувшись, прошествовала в комнату. Адора же с тоской посмотрела на гору немытой посуды и решила, что апокалипсис не настанет, если она её не помоет и последует примеру Кейт, забив на всё мирские дела. Главное, чтобы ночью ей не расцарапали конечности.