Пророчество не лжёт

Прошло несколько секунд, прежде, чем корабль со свистом влетел в какое-то тёмное помещение без окон. Оно было достаточно большим и походило на грузовой отсек какого-то корабля, нет, даже летающей станции, однако, подумать о том, что это такое и зачем их сюда приволокли, Джедаям не позволили, ибо через мгновение по воздуху в пространстве их корабля распространилось что-то тяжёлое и удушливое, которое постепенно заполнило собой весь воздух. Как не старайся задержать дыхание, ничего не получится и в конце-концов лёгкие непроизвольно вместят в себя хоть немного кислорода, отправленного непонятным веществом, от которого сознание начинало плыть, а в глазах неукротимо темнело, пока совсем не потонуло в черноте. Было похоже, что кто-то просто пришёл и одним движением отключил жизненную функцию троих адептов, неизвестно с какой целью, но нет, это было обычный усыпляющий газ и цель пустившие его имели вполне конкретную. Насколько конкретную стало понятно в момент, когда Оби-Ван, сквозь прикрытые веки, почувствовал яркий свет и вынужден был открыть глаза, действительность бросилась ему в глаза неумолимо и в одну секунду, начавшись с того, что он сам был прикован силовыми путами за руки и за ноги между двумя перекладинами, висевшими по боками. Больше того, его шею охватывал ошейник, при каждом движении Магистра бивший его током. Кеноби никак не мог понять, где он находится, ведь до сих пор видел этот корабль только снаружи, никогда изнутри, впрочем, примерно такого же мнения придерживалась и Асока, сидевшая возле стены и тоже с трудом понимавшая, где это она очнулась. Видно этот вопрос тогрута хотела адресовать Магистру, но не успела и рта раскрыть, как из другого отсека в полутёмное помещение вошла высокая стройная фигура седовласого мужчины в черном плаще с аккуратной бородой и янтарно-красными глазами, впрочем, Магистр Кеноби помнил те времена, когда они ещё были карие. — Приветствую вас, дорогие товарищи на борту Незримой длани — церемонно произнёс вошедший, но поклониться не спешил, не в его правилах это было, выражать почтение пленным. — Приветствую вас, уважаемый коллега, я не знал, что вы настолько скучали по нашему обществу — ответил ему Оби-Ван, нимало не смущаясь. Асока пока ничего не говорила, просто смотрела на них и прислушивалась к разговору. В данный момент не было ничего особенного, всего лишь обмен приветствиями. Но вот в следущий... — Ты прав, мой ученик не ошибался в тебе — продолжал седой, сложив руки на груди — Он знал, что ты не остановишься на достигнутом и захочешь посмотреть лично на того, кто сумел утереть нос организации, история которой насчитывает многие тысячи лет. — Я не был бы так уверен на вашем месте — даже в таком положении Кеноби не терял присутствие духа — Пускай нас сейчас не так много, но за нами тысячи. Вас же только двое. Учитель и ученик. — Верно, как же ты прав — лицо седого бородача растянула довольная улыбка — Твой учитель добросовестно вложил в твой ум понятия о чести и долге, но забыл о самом главном — что только Тёмная сторона открывает путь к безграничной власти, я это понял, и очень жаль, что до тебя это дошло так поздно, перед самой смертью. И говоря последнюю фразу, Граф Дуку, а это был именно он, в один, достаточно быстрый для своего преклонного возраста прыжок достиг Кеноби и активировав свой огненно-красный клинок, занёс его над головой беспомощного Магистра. Однако, когда между его горлом и красным лезвием оставалось не более сантиметра, над ними обоими блеснули в полумраке тюремного отсека два других клинка — ярко-зеленого и пёстрого, сверкавшего всеми цветами радуги, следом что-то довольно тяжелое прыгнуло на плечи Графа и потянуло назад, оттаскивая от Оби-Вана. Дуку среагировала и резко обернувшись скинул с себя наглое и самоуверенное препятствие, посмевшее проявить такую неслыханную дерзость. Препятствие имело довольно высокий рост и стройную, весьма гибкую фигуру, венчавшуюся монтраллами с контрастными полосками бело-голубого цвета. Когда Дуку уходил из Ордена, Асока Тано была тощенькой десятилетней девицей с робким взглядом и доверчивым лицом, сейчас же перед ним стояла, а точнее, висела в воздухе весьма симпатичная и уверенная в себе особа с замашками Рыцаря-джедая. Она смотрела на него и ждала ответного шага, жар будущего поединка уже захватил её, заставив кровь быстрее бежать по сосудам и бурлить горячими потоками, заставляя улыбаться и с вызовом смотреть на Графа. Напрасно он не стал её связывать, хотя, нет, это был специальный ход, дабы проверить, что она будет делать, когда увидит своего товарища беспомощным и позволит ли его убить. Не позволила. Отлично. Джедаи в своём репертуаре, как же легко играть на их чувствах. Все эти мысли находились под седой копной Графа, а на поверхности находилась лишь надменная улыбка и полный насмешки взгляд: — Кого я вижу, это не та ли маленькая смешная девочка, как же ты мила в своём отчаянии защитить друга — произнёс он, глядя искоса на уже багровейшую от возмущения тогруту — Что ж, не будем лишать его последнего удовольствия, пускай он теперь увидит как это ужасно — терять своих товарищей. Ведь вряд ли ему удастся защитить тебя. — За то у вас вряд ли достанет ума спастись самому, да и меня вам тоже не достать! Ну вот, возьми меня, старикашка! — усмехнулась Асока и в один прыжок оказалась за спиной Графа, выставив перед собой оба клинка. Тот развернулся и занёс над ней свой, тогрута легко пролетела под ними, пробивая блок, взлетая на уступ, торчавший в стене. Дуку оказался возле него и одним ударном снес этот уступ, Асока успела спрыгнуть и в полёте ударить с двух сторон по красному клинку, выбивая из него искры. Граф совершил манёвр с разворотом и сделав резкий удар, развёл мечи противницы в стороны, отчего те спружинили и столкнувшись клинками, отскочили друг от друга, отчего один из мечей тогруты выпал. Но это ничуть её не расстроило и выставив перед собой единственный, оставшийся у неё, с боевым криком наскочила на Графа который уже стоял в атакующей позиции, в передней правосторонней стойке. Он делал вид, что просто готовится к нападению, но в тот миг, когда наглая тогрута была уже перед ним, а точнее над ним, резко направил меч остриём кверху, сокрушительно пробивая атаку оппонента. Асока попробовала поставить блок, но успела только начать, когда красный клинок толкнулся в её, радужный, выбивая его из вспотевшей от напряжения руки, оставляя Асоку безоружной перед неумолимым Ситхом. Дуку довольно рассмеялся подняв вторую ладонь, подбросил Асоку вверх и направив в неё фиолетовую вспышку Силовой молнии. Мощный разряд тока прошёлся по хрупкому телу, немного искрясь на монтраллах, Тано вздрогнула и издала негромкий вскрик, но Дуку этого показалось мало и за этой вспышкой последовала новая, более мощная. Тогрута подпрыгивала почти до потолка, фиолетовый ток вырывал из её лёгких более громкие вскрики. И в довершении всего, пустив третью молнию, отбросил Асоку от себя, ударив о стену так, что она отключилась. Но он не видел, что на помощь ей уже примчался отважный защитник в не слишком правда ещё серьёзном звании. Энакина не взяли в плен, когда всех усыпили, он остался на корабле и пришёл в себя, услышав звуки сражения. Подросток посмотрел в окно и, осторожно выбравшись, пошёл на звук. Увиденное повергло Скайуокера в ужас, когда он понял, что сейчас творится с его верной подругой и даже больше. Но вспомнив, кем он вскоре будет являться, Энакин взял себя в руки и попробовал прикинуть ситуацию, и приметив невдалеке один из мечей Асоки, сконцентрировался и притянул его Силой, затем, пользуясь тем, что ситх увлечён схваткой и временно не видит того, что за спиной, быстро разрубил путы, освобождая Магистра Кеноби. И тут его уха достиг болезненный крик, показавшийся очень знакомым и не владея больше собой, как и не думая, что будет дальше, Энакин, вновь активировав меч, со звериным ревом бросился прямо на Графа, наскакивая на него, подобно хищнику, с целью выместить свою ярость за боль близкого ему. Он подпрыгнул и уже был на уровне его глаз, выставляя вперёд себя меч Асоки, когда в следующую секунду был сурово наказан за свою дерзость. Правую руку обожгло словно огнём, таким же, какой красным цветом обжег глаза и заставил зажмуриться. Боль парализовала речь и почти лишила сознания, когда волна мощной Темной Силы отбросила и его туда же, где уже находилась Асока, распластавшись на полу, глядя в потолок безжизненными глазами. Энакин лишился чувств прежде, чем понял, что с ним случилось и услышал, как его правая рука, отсечённая чуть выше локтя, с глухим стуком ударилась о металлический пол станции, по-прежнему сжимая в безжизненных пальцах радужный меч. За то прекрасно увидел Оби-Ван и вступил в схватку вместо поверженных учеников. Сражался более умело и так же настойчиво, однако, мастерство всегда выводит в плюс и Кеноби почти удалось оттеснить Дуку к стене, но тот, красивым разворотом вывернулся из хватки и Оби-Ван, получив двойной удар от меча самого Графа и притянутого им второго меча Асоки, падает рядом, теряя сознание от боли в руке и ноге. — Приветствую тебя я, Падаван мой бывший — услышал внезапно Граф где-то со стороны и повернувшись вздрогнул от удивления. Перед ним, несмотря на крайне малый рост, глядя на него сверху вниз, стоял сам Магистр Йода. Это Асока, придя в себя раньше остальных связалась с храмом и вызвала подмогу в лице двух Мастеров — Йоды и Пло, который подошёл сейчас к своей бывшей ученицей и пока Йода отвлекал Дуку, помог ей вынести раненых и перенести их на борт своего «Непробиваемого». — Мой бывший учитель, какая честь — произнёс Граф безо всякого почтения — Пришёл умереть рядом со мной? Приятно слышать. — Не думаю я, что ученик твой бывший рад был бы судьбе твоей, Дуку — невозмутимо сказал Йода и покачал ушастой головой, но не осуждающе, скорее это было горькое сожаление об утраченном товарище. — Квай-Гона уже нет и в этом есть только ваша вина — ответил Дуку в своей обычной манере, хотя при упоминании имени ученика в его глазах на секунду мелькнуло что-то грустное и одновременно доброе — Вы не сумели помочь ему, а сейчас никто не поможет вам. И как положено ситху, не предупреждая, активировал меч. Граф, как и в годы служения Ордену, использовал форму Макаши, предполагавшую соперничество и созданную казалось специально для дуэлей, Йода же являлся приверженцем формы Атару, которая скрывала недостатки его роста за крутыми акробатическими трюками, позволявшими оказываться в любой стороне от противника и парировать его атаки, впрочем сейчас целью поединка было отвлечь противника и незаметно скрыться, что и было сделано. Однако, прежде, чем это произошло, Йода успел достаточно вымотаться от бесконечных скачков. Дуку вёл себя как хозяин и не утруждался почтением, его удары были размашистыми и били на поражение, но тут рост Йоды сыграл ему на руку, позволяя в последний момент уйти от меча, проскакивая под ним или поверх него. Дуку мигом оказывался за спиной и заносил меч, чтобы разрубить бывшего учителя надвое, но жертвой клинка становился лишь выступ в стене, Йода уже был за его плечом, отпрыгнув сбоку. Дуку развернулся и нанёс диагональный удар правой рукой, успев рассечь плащ Магистра, не задев его самого. Эта возня начала уже раздражать Графа, а его беспомощность просто выводила из себя, отчего удары становились всё более небрежными, а передвижения рассеянными. Гнев никогда не был хорошим союзником в бою и Йода зачёл это себе в плюс, ведь он сам оставался спокоен, не зря из восьмисот с лишним лет своей жизни, почти все из них он посвятил жестким тренировкам. Не только тела, но и духа и в результате, в очередной раз перелетев через уже почти пыхтевшего от злости Дуку, легко проскочил в приоткрытую дверь, где уже ждали его товарищи, спустив стыковочный трап. Граф даже не сразу понял, что его одурачили, а гласы лишь проводил горящим от ярости взглядом исчезавшую в небесной дали точку, в которую уже превратился «Непробиваемый». А там, на борту, происходил непростой разговор, ведь обстоятельства открылись нешуточные. Легко ли признать то, что один из твоих товарищей, с которым ты бок о бок прослужил много десятилетий мало того, что восстал против Республики, так ещё и стал противником самого себя прежнего — Ситхом. Вот только до сих пор было неясно, кто он, первый или второй или же вообще единственный представить другой стороны Силы. Впрочем, эта беседа касалась только двоих — Магистров Пло и Йоды, остальные же трое находились в медотсеке. Асока пришла в себе первее других и увидела, что на двух других кушетках лежали Магиср и юнлинг. Оби-Ван, обмотанный пропитанными бактой бинтами лежал на боку, таким образом, чтобы повреждённые рука и нога были сверху, он был лицом к стене и Асока не знала, спит ли он ещё или уже очнулся, а с другой стороны от неё находился Энакин. Он лежал на спине, его глаза были прикрыты, а длинные темные ресницы казались чёрными на иссиня-бледном лице. Русые волосы, сильно отросшие за последнее время разметались по подушке, недавно они начали виться и сейчас обрамляли лицо красивой волной. Правая рука, точнее, то, что от неё осталось, была так же плотно замотана бинтом, прижимавшим обхлаждающий компресс. Большего в данный момент было не сделать, оставалось ждать прилёта и отправить его в медкорпус, где суровая, но очень внимательная целитель Мастер Вокара Че завершит то, что начал меддроид. Асока медленно встала и села на кушетке. Голова немного кружилась, а тело слегка ломило от остаточного действия молний Силы, девушка осторожно спустила ноги на пол и шагнула к соседней кушетке. Не сумев побороть себя, присела на край и провела рукой по растрёпанным волосам друга. Сердце сжималось от острой боли и непоправимости сделанного. Это из-за неё. Она виновата в том, что он покалечился. И это навсегда останется с ним, и с ней тоже, лишний раз напомнив о том, какое она ужасное создание, которое только и может, что причинять боль людям, которые любят её. Мальчик всей душой к ней привязан, готов был даже рискнуть жизнью, чтобы не позволить Дуку её убить. И что получил в итоге? Травму на всю жизнь. Слезы прилили к глазам и сдержать их стало уже невозможно. — Прости, я виновата перед тобой. И мне понадобилось это увидеть, чтобы понять, как много ты для меня значишь, ты лучшее, что осталось в моей жизни. Ты свет, на который я иду. Пожалуйста, не оставляй меня. Я не прошу о прощении, знаю, что его недостойна, а просто не уходи. Она уже откровенно плакала и прижимала к себе вторую его руку, оставшуюся целой. Энакин вскоре открыл глаза и непременно заснул бы снова от ноющей боли, но не стал, увидев перед собой милое лицо. — Асока, я здесь, я обещал, что не брошу тебя и не бросил. Всё будет хорошо, ведь я люблю тебя — сказал он тихо и осторожно освободив свои пальцы, погладил её по лекку. От сердца тогруты немного отлегло, боль постепенно заменялась надеждой на спокойствие. Вот только явно не для того, кто в эту минуту проснулся и совершенно безумными глазами смотрел на обоих. А по прилёту их ждал неприятный разговор.