Пророчество не лжёт

Всего день прошёл с момента, как Энакин принял новое звание и уже отправлялся на первое задание. Нельзя сказать, чтобы оно отличалось оригинальностью, однако, позволяло лишний раз навестить то место, где нашла последний приют его погибшая наставница, которую он даже в мыслях не решался так называть. Сейчас ему следовало посетить Дантуинский Анклав, чтобы быть свидетелем с суде над дочерью криминального авторитета Мэри, которая, как было недавно доказано, имела непосредственное отношение к убийству Рыцаря-джедая Асоки Тано. Дело в том, что ещё три года назад у отца девушки, сразу же, как только они с дочерью совершили это преступление, жизнь постепенно пошла под откос. На Мэрлина наехали дружки, требуя большей доли, Мэри выгнали из Анклава и вернули домой, но и там ей не стало покоя, дружки отца, увидев молодую кровь, начали недвусмысленно намекать ему на то, что неплохо бы и поделиться такой красотой с другими. К слову сказать, никто не знал, что Мэри его дочь, воровские законы это запрещали, считали ту любовницей Мэрлина и очень недоумевали, когда тот реагировал агрессивно на шуточки приятелей, относительно её. Но никто не знал, что беды преступной семьи начались совсем с другого, точнее, не с тех проблем. Ведь не успел взорвавшийся спидер упасть в воду, у Мэрлина началось расстройство ума, вызванное странными снами-ведениями, в которых ему являлась высокая, стройная и очень красивая женщина. Он не видел её раньше, но посмотрев на неё однажды, не смог больше забыть. У неё были золотистые волосы, спадавшие ниже плеч, а на верху собранные в странную причёску, ввиде совинных ушек, длинное зеленое платье искрилось всеми цветами радуги, оно было в тон к её большим изумрудным глазам, смотревшим в самую душу. Она являлась ему где-то раз в неделю в самый неподходящий момент, когда ей самой этого хотелось. Ночью, когда уставший после очередной бандитской разборки, Мэрлин мирно сопел на роскошном белье из чёрного шелка, расшитого золотом. Во время самой разборки, встав между жертвой и дулом его оружия. Во время вечеринки, появившись вдруг среди красавиц-танцовщиц, доставленных специально для него. Сначала она ничего не говорила, просто являлась и смотрела с укором, но спустя месяц начала произносить странные фразы: «Ответь за свои деяния»; «Признайся, пока ты можешь»; «Твоя дочь ответит за боль моей». Последнее высказывание особенно пугало, вскоре мужчина подумал, что сходит с ума и начал принимать меры — отдых на лучших курортах, лечение в клинике нервных болезней, работа, в которую можно уйти с головой. Ничего не помогало. А в последний месяц третьего года пришло то, что было ещё страшней — на смену красивой женщине пришёл ужасного вида молодой мужчина. Он был высок ростом и строен, но на этом сходство с предыдущей гостьей заканчивалось, его кожа была мертвенно-белой с красными узорами, похожими на кровавые пятна. Таким же цветом светились и его глаза, чёрные одежды только усиливали их зловещий эффект. Голос был непреклонен и звучал так, словно привык повелевать: — Ты ответишь за своё. Сестра потерпела горе, а ты потерпишь вдвое большее. Я тебе это обещаю. Твоя смерть будет жестокой, ибо никто не смеет касаться жизни Избранного. Повелители Силы, увидев, что сотворил этот бандит с их любимицей, пришли требовать расплаты, тайно сбегая с Мортиса. Отец не знал об этом. Не узнал бы и Сын, если б Дочь, поняв своё бессилие в попытках достучаться до разума Мэрлина, не рассказала ему, приведя в ярость. Призналась она не только в этом, но и в давнем своём грехе-побеге, что совершила она чуть больше двадцати лет назад, когда решила она узнать, что значит это — любовь. Сильно же заставило её задуматься это чувство, настолько, что сбежала она с Мортиса и попала на планету, населённую простыми людьми, где поселилась под видом такой же простой рабыни. Неизвестно почему выбор Дочери пал на Татуин, но именно там и нашлось её земное счастье — молодой мужчина-тогрут. Бедный и не слишком красивый, покорил он сердце Дочери своей бесконечной добротой, да и он пришёл в восторг от любви такой красивой молодой особы. Они полюбили друг друга и стали жить вместе, но по ночам Дочь возвращалась к себе. Но недолго длилось их счастье, ровно девять месяцев, пока не явился миру плод этой греховной связи — маленькая девочка-тогрута. Вот тут и узнал обо всем Отец. Он был недоволен поступком своего дитя, но пообещал забыть обо всем, если и она тоже забудет, прекратив визиты на Татуин. Вот и пришлось ей, едва родив долгожданного ребёнка, оставить его отцу и ничего не сказав, навсегда исчезнуть из его жизни. Но не забыть о нем. Она продолжала являться мужчине в видениях и наблюдать за ребёнком, не имея более права подходить к ним и являться в своём облике. Возлюбленный не простил её и всем предпочитал говорить, что матери у его дочери нет и не было, считая, что та просто бросила его, найдя кого-то побогаче. Девочка росла, не зная матери, но не страдая особо от её отсутствия. Любовь отца заменила ей всё. Одно только тревожило Светлую хранительницу Силы — её будущее. Ведь родившись от нее, она имела особое предназначение, о котором никто даже не мог ей сказать, получила особый дар, ввиде необычайного потенциала Силы, о котором ей возможно никогда не будет известно. Она как могла, пыталась помочь ей, создавая ситуации, позволявшие ей увидеть свои особенности. И так же напомнила Ордену о пророчестве избранного. И вот, свершилось, в десять лет её нашла и забрали в храм. И вот теперь какие-то моральные уроды посмели попытаться убить. Возможно ли спустить такое с рук? Но правила велели сперва дать возможность преступникам раскаяться, когда же они её опустили, Дочь откровенно доверилась Темному брату. Тот неожиданно понял сестру и велев ей ни о чем не волноваться, взял дело под свой контроль. Явившись несколько раз довёл Мэрлина до того, что его хватил удар и тот обездвижился, мучаясь от постоянных головных болей, ещё и Сын еженедельно донимал его, убеждая признаться в преступлении. Тот молчал и испуганно махал руками. Потом не выдержал и призвав к себе Магистра Роузи, сознался во всем и тут же умер. Теперь ответить за всё предстояло Мэри. Суд над ней должен был состояться сейчас, для этого необходимы показания джедаев, бывших там во время покушения. Винду и Шаак Ти направились туда, взяли с собой и Энакина, чтобы он смог увидеть, что представляют собой такие мероприятия. И оно произвело на юношу удручающее впечатление. Мэри сидела в небольшой клетке и смотрела на обвиняемых недоумевающе и жалко. Она, кажется, сто раз пожалела, что попросила отца убить Асоку. Естественно, ему теперь хорошо, отдыхает себе в мире Силы, а она сидит тут и будет мотать долгий срок. Но Энакин думал не об этом, обвиняемая была тогрутой, по возрасту близкой к Асоке, да и внешне весьма схожая с ней. Глядя на неё сейчас, трудно было не думать о том, какой сейчас была бы его покойная наставница. Почти не осознавая, что говорит, рассказывал он, по просьбе судьи, о том, какой была Асока, и с трудом дождавшись оглашения приговора, вызвавшего у Мэри бурный поток слез, отпросился у Магистров, чтобы пройтись по окрестностям и ещё раз сходить к реке. Почему-то его упорно тянуло на это место, то, где Асоку видели в последний раз. Он плавно спустился по склону и сев на берег, опустил ладони в прохладную воду. Смотрел в прозрачную глубину и думал обо всем на свете, связанном только с одной. С той, кого могло уже не быть в этом мире, по крайней мере том, что был ограничен этой планетой. Энакин не знал, что стоит переместиться чуть дальше и ответ на трёхлетний вопрос будет найден. И плохо понимая то, что он делает, юноша вдруг, прямо в одежде, нырнул в воду и не став плыть, доверился течению, словно желая самостоятельно пройти тот путь, что до него прошла Асока. Прозрачные воды приняли свою ношу и плавно понесли вперёд, легко неся по течению, не позволяя опуститься под воду, чтобы потом, так же без особого усилия, вынести на берег возле скал, рядом с редким лесом. Скайуокер узнал это место и внутри его мигом что-то ожило и странно завибрировало, ведя вперёд, вверх, прямо на скалы, чтобы зайти между ними, увидев то, что таится в глубине. Энакин понял, где видел это раньше — во сне. Несколько раз. Недавно даже канцлеру об этом сказал, с которым сильно сблизился. Тот посоветовал ему проверить свои догадки, не говоря ничего Ордену. И в результате этого разговора, юноша сейчас неспешно поднимался на серые обломанные скалы, что росли по верху склона, как неровные зубы какого-то животного. Среди них, как таинственный отшельник, притаился маленький домик, такой же неприметный, как скалы, неудивительно, что до этого его не всегда замечали. Он был старым и выглядел как настоящая лачуга, двери которой были распахнуты настежь, а единственное окно тёмным и пустым. Но было и то, что ярко светилось внутри, изо всех сил призывая заглянуть в это жутковатое заброшенное место. Надо сказать, Энакин всегда любил такие места, он бы и так зашёл вовнутрь, а сейчас, когда сама Сила велит это сделать... Скайуокер решительно вошёл в открытые двери и взгляд его наткнулся на пустую комнату, обставленную скромно, хотя и опрятно. Возле двух стен стояли небольшие узкие лежанки, накрытые одинаковыми синими покрывалами, одно было чуть примято. Возле третьей стоял невысокий шкаф, а в кладовке у входа был устроен кухонный отсек — стол и газовая плита. На столе стояла посуда, чисто помытая после завтрака. И всё. Никаких следов жителей. Энакин решил этим воспользоваться, чтобы передохнуть и просушить свою одежду. Надо сказать, обстановка выглядела так, будто хозяева просто ненадолго вышли, ведь на предметах интерьера не лежал слой пыли, а чай в плошке был и вовсе почти горячим. Отлично, то, что ему надо. Скайуокер снял с себя мокрую одежду и вытеревшись найденным тут же полотенцем, набросил найденную в шкафу свободную светлую рубашку и такие же брюки. После чего налил себе чай и сел на одну из лежанок, закрывшись покрывалом. Он пил чай и пытался понять, отчего Сила позвала его именно сюда. Но ничего из находившегося здесь не привело к разгадке, ровно до той минуты, как юноша наклонился, поднять упавший меч. На полу, возле лежанки, расстеленная как коврик, чтобы встать на него ногами, слезая с кровати, лежала знакомая до боли красная туника. Сила загорелась болезненно ярким свечением, заставляя Энакина вскочить с места и как был, босиком и в чужой одежде, понестись напролом, сквозь лес, чтобы посреди него... — Магистр Винду! Бегом сюда! — заорал Скайуокер в комлинк, наткнувшись на неожиданную цель.