Красно-фиолетовый закат уходил в спины парням, не давая солнцу окончательно их слепить. Как Чимин с Чонгуком и предполагали, «база», а проще временное укрытие, находилось в большом дорогом особняке бело-золотистого отлива с небольшим кованым забором и невидным задним двором. Весь участок выглядел королевским, но ужасно пустынно, изначально зеленая трава местами начала подсыхать, а кусты пускать неурезанные отросли. Дом находился в достаточно богатом районе, схожем на американские уютные улочки, где не ходила ни одна душа, не смея нарушать тишину. Местами так и хотелось увидеть развлекающихся подростков и родителей, гуляющих со своими детьми. Идеальный темно-серый асфальт был проложен сразу же за калиткой, и дорога разбегалась в сотни сторон одновременно, все выглядело аккуратно и вполне жилым. Небольшие аккуратные улочки с милыми фонарями и все дома на чудо одинаково двухэтажные и выглядят удивительно красиво.
— Интересно, как они это строили, да и зачем так кошерно? — Чонгук быстрым шагом следовал за Чимином с Юнги, как ребенок, желающий впитать в себя новую информацию.
— Ставлю все свои деньги из черных счетов на то, что они насильно выселили отсюда людей — Юнги забавно ответил, останавливаясь сразу же у невысокой серой калитки к которой вела каменная желтая тропинка.
За их спинами и справа, и слева, и впереди, пусть на разном расстоянии, но виднелась высоченная серая стена, давая понять, что сбежать из этого ада нереально, как, наверно, и остаться целым. Такое зрелище уничтожало их силу воли, развивая клаустрофобию в планетарных масштабах. Не долго размышляя и угнетая себя, посоветовавшись с Юнги, который пока единственный был снаружи, они направились прямиком в самое заметное после стен место в округе, немного отклоняясь от маршрута, по которому сюда добирался сам Шуга. Недалеко от них виднелся огромный черно-зеркальный город из которого исходили шумы драки и кровавого месива и, как бы сильно туда сейчас не хотелось идти, обстоятельства вынуждали.
Они перебегали из одного укрытия в другое, прячась за заборами, столбами, иногда в здания, чем очень растягивали свой маршрут, который по словам Юнги был на пятнадцать минут, а длился уже как минимум на двадцать пять. Иногда пробегая мимо похожих, одинаковых домов или широких улиц, они видели кровавые трупы, жестоко расчленённые и оставленные воронам на съедение. Лужи рубиновой крови и торчащие кости, перерезанные глотки и вынутые кишки вперемешку с пылью дорог, песком и кучей блевотины. Иногда не верилось, что это сделали люди, в попытках «защитить» себя.
Уже на половине пути, недалеко от первой высотки, парни остановились для передышки, жалея о том, что у них из воды только пот. Они засели за небольшим кустом, раскинувшись максимум на пять минут, но шум с конца улицы заставил их отвлечься от первоначального плана. Ребята просто попали на представление, где хрупкая девушка легким движением руки перерезала глотку нападавшего на нее парня, который был раза в два больше нее. Всего один поворот и выпад, как нападавший уже лежал на земле. Она вытерла острый окровавленный нож о свою рубашку, ни капли не смущаясь и не обращая внимания на попытки уже почти мертвого парня дотянуться до нее и хоть немножко подышать, сделав ещё один последний глоток свежего воздуха. Закончив свою чистку и заметив, что нападавший ещё дергается в конвульсиях, брюнетка обвела деяние лишь презренным взглядом и ногой на шее умирающего, заканчивая его жизнь в полных мучениях.
Чонгук хотел побежать, остановить её, чувствуя боль умирающего, как свою собственную, невольно обхватив свое горло, но руки старших задержали его порывы, а слова «сиди молча» и вовсе заткнули, не давая выбора. Не долго размышляя, Чимин и Юнги вышли на средину дороги, не намереваясь двигаться дальше, но желая спугнуть их возможную будущую жертву. Девушка на другом конце улицы заприметила их почти сразу же, но не хотя ввязываться в неровный бой, лишь со смешком пожала плечами, помахала рукой, запрятав нож за пояс, и убежала в какую-то другую сторону не оглядываясь, надеясь, что двое внезапно заявленных не будут её преследовать. Чимин мог поспорить, что барышня не из простых и могла бы и им утереть нос, но её напугало численное превосходство и серьезный настрой. Добившись желанного, старшие подозвали Чонгука, который все это время наблюдал из-за кустов и перекинувшись парой советов о том, что убивать не всегда обязательно и физическая сила не решает всего, решили продолжить свой путь.
Проходя мимо трупа, Чонгук решил в последний раз взглянуть на него и ужаснулся, жалея о своем решении. Его русые волосы были растрепаны и очень странно обрезаны, парень не был корейцем, что подтверждали его большие голубые глаза, уставленные прямо на Чона, бледная кожа, с явными гематомами. Почти черные вены возле шеи выпирали, продолжая выливать бордовую кровь, а концы пальцев посинели навсегда, охлаждая труп. Небольшой след от ботинка красовался на огромном порезе, сквозь который, Чонгук мог поклясться, он видел круглое горло и трахею с торчащим позвоночником, которые в скором времени уже будут истощать отвратительный запах обычных трупов.
Как и говорилось, тут все было или черным, или зеркальным, а также все в мертвецах. Парни уже видели первые таблички, которые говорили о начале неизвестного им города. Тут все чаще встречались остатки крупных замесов, в которых уже лежало по десять, а то и пятнадцать трупов, сложенных стенкой, с небольшими надписями «Come here» и другой религиозной фигней, по типу «The will of Heaven». Стало ясно, что люди начали объединяться в небольшие компании, сходя с ума коллективно, а натыкаясь такими группировками друг на друга, просто вырезали всех, кого видели. Выживает сильнейший, как говорится.
Они проходили мимо высоток и домиков, случайно наткнувшись на небольшую лавку, в которой часть продуктов уже была разграблена. Это не первый магазинчик на их пути, но единственный, который ещё был почти не тронут. Схватив по бутылке воды и выпив их залпом, они пошастали вокруг прилавков, собирая все самое легкое и занимающее мало места, а мясо и остальные пока не замеченные продукты они запрятали за одним из неработающий холодильников, найдя это место достаточно безопасным и обещая вернуться сюда на обратном пути уже вчетвером. Такое счастье даже развеселило бы парней, если б в одном из дальних подозрительных ящиков они не нашли издевательски расчлененный труп, намекающий, что скоро и человечина станет обычным продуктом. Чонгук, заметивший эту беднягу, чуть не украсил её порцией желудочного сока и недавно выпившей воды, но вовремя остановив порывы своего кишечника, просто закрыл крышку и подозвал старших, указав на это.
Общим негласным решением, они просто вынесли ящик на улицу, чтоб тот не начал вонять прям в жарком помещении от скопившихся бактерий и разложенных конечностей, да и так ребята могли уберечь это место от нежеланных гостей. Немного испачкавшись в крови, парни все же донесли его и оставили почти у самой дороги, возможно, чтоб его в скором времени, возможно, забрали как груз 200*, по крайней мере это было бы гуманно, хотя о какой гуманности в аду может идти речь.
Ещё немного посидев в лавке, они дальше отправились в путь, заметая следы, которые только могли оставить. Солнце уже начало скрываться за стенами, освещая лишь половину огромного города под своим теплым летним светом. Как оказалось, Юнги немного просчитался с обходом прежнего маршрута из-за того, что попутал почти похожие здания и теперь им придется ещё минут десять возвращаться к недалеко стоящему зданию, которое, опять же, по словам старшего, и было местом куда его запихнули изначально.
Уже подходя ближе к цели, что-то напрягло парней, но не смея останавливаться, они продолжали двигаться немного медленнее и, достав оружие, перепроверили его заново. Трое людей, медленно крадущиеся друг за другом, очень напоминали кошек, готовящихся к атаке. Безмолвно договорившись, Юнги шел первым, а Чимин прикрывал тыл, чтоб пока ещё бесполезного Чонгука не пристрелили на месте. Они уже подходили к высокому зданию, которое в прошлом похоже что было офисом, озелененное вокруг и с большим пустым паркингом сбоку. Красивые стеклянные панели и хорошо проложенные пути ещё частично напоминали парням о цивилизации и миром за стенами. Тишь вокруг напрягала их уши и мозг, заставляя каждую клеточку нервов напрячься и прислушиваться к каждому, даже легкому шороху
Они продвигались шаг за шагом. Чимин немного отставал, постоянно почему-то заглядывая в противоположное здание, которое находилось на противоположной стороне улицы. Легкое поблескивание стекол с окон отвлекало Чонгука от пути, и он вечно крутился, на что Пак подошел к нему и развернул голову вперед дав легкого подзатыльника. Вот уже и виднелся вход в само огромное здание. Сквозь некоторые прозрачные окна можно было рассмотреть офисные столы и стойку регистрации, вот только… Шуга почти сорвался на бег, увидев напрочь разбитую входную стеклянную дверь, которую приказал незнакомцу закрыть за собой и не открывать ни в коем случае. Яркие осколки от нее пускали разноцветные солнечные зайчики на дорогу, делая из неё некий портал в рай. Стулья, подпиравшие дверь изначально, валялись возле входа полностью раздробленные, будто кто-то намеревался разнеси все здание за раз. Все остальное казалось нетронутым, будто сюда зашли не с побоищем, а с какой-то непонятной целью временно перекантоваться, или же убить.
— Что за пиздец — уже войдя в само помещение, Юнги в одиночку направился к офисной лестнице вниз, где в обычных зданиях, в основном, какие-то склады или сидят уборщицы, но не в этом.
— Ты куда собрался? Один что ль пойдешь? — Чонгук уже и забыл, что Шуга старше и не обратился официально, чего тот похоже даже не заметил.
— Хён, ты вроде и старше Чонгука, а все такой же глупый — Чимин остановил рвущегося в бой Шугу, придумывая как бы ещё его успокоить, что у него почти получилось, после пары ласковых. Немного осмотрев большое помещение, они заметили какие-то разбросанные бумаги и пару книг на полках, но просто не успели к ним подойти. Они услышали в подвале неразборчивый шум и чьи-то не очень дружелюбные голоса. Юнги вместе с Чимином наперегонки кинулись вниз, оставляя Чонгука немного позади. Послышалось несколько выстрелов и адреналин прильнул в кровь, истощая мозг умными мыслями. Вот они втроем уже летят вниз, перепрыгивая невысокие поручни. Юнги бежал все ниже и ниже, вспоминая где именно он находился и откуда возвращался. Чон немного отставал, может секунды на три, поскольку не был таким же без башенным. Он влетел на последнюю площадку, уже завидев через порог стоящих Чимина и Юнги с оружием, Пак так же хотел залететь и присоединится, но поняв напряженную атмосферу и легкий молниеносный взгляд Шуги, который почти безмолвно губами произнес: «Стой», остался на последней ступеньке лестницы, стоя как самая тиха мышь или хамелеон, не выдавая свое положение людям, на которых нацелились его друзья.
— Это твои дружки, Тэхена? — немного протянув последнее «а», блондин поднял разбитое лицо стоящего на коленях парня, который смиренно ждал своей участи и еле мог разглядеть стоящих — Скажи им уйти, и мы не тронем тут никого, кроме тебя, конечно же — Парень склонился над Тэхеном, указывая пальцем на новоприбывших, но не дожидаясь никаких действий бросает его об пол, не получая желанных вздохов боли или мольбы о прощении. Крепкий, падла.
Двое амбалов стояли возле него, немного ухмыляясь, и так же целились в Юнги и Чимина, защищая своего босса, лишь ожидая приказа об убийстве. Парням и в голову не приходило, где таких придурков можно было найти и чем подкупить, чтоб они как верные псы ждали тебя и твоего голоса. Даже в реальной жизни на свободе найти добровольных самоубийц себе в компанию было достаточно сложно, ведь никто, даже из криминала, не хотел быть живым щитом.
— Отпусти его, и мы вас не тронем — Чимин смотрел с отвращением на то, как блондин истезал бедолагу, то поднося ему пистолет к лицу, то бросая об пол. И за что-то же этот парнишка заслужил. Сребловласый кинул короткий взгляд на Юнги, чтоб прочитать в его глазах план или какое-то подобие будущих действий, но кроме явной ненависти и фразы «убью, сука, сейчас же убью» ничего там не увидел. Пак видел приникшего Чонгука и даже удивился тому, что он не додумался выскочить за ними.
— Значит так, сосунки — ещё немного поиграв с жертвой, блондин отбросил его в сторону, как ненужную тряпку, наблюдая, как Юнги моментально снял предохранитель, готовясь выстрелить, но пистолет, направленный на Тэхена, останавливает его порывы злости и заставляет злодея улыбаться почти на все тридцать два зуба — Этого — указывая головой в сторону лежащего брюнета, с небольшой зеленой прядью в волосах — я забираю с собой, и мы расходимся, как ни в чем не бывало, пойдет?
— Конечно не пойдет, придурок — Юнги тихо ответил, хоть стоящий и не дожидался ответа, медленно подходя к Тэхену и готовясь брать его за шкирки, как котенка, которого несут на утопление. Чимин уже готовился стрелять, постоянно проверяя где стоит недоброжелатель, но его противник перед ним все мешал ему сосредоточиться и выстрелить. Шуга, поняв план друга, тоже думал как пристрелить блондина. Парни стояли достаточно медленно размышляя, как внезапно Тэхен резко подрывается и несложным ударом по пистолету противника выбивает его из рук, сразу же отбрасывая оружие в сторону и получая коленом под дых. Моментально среагировав, Чимин быстро пристреливает одного охранника прямиком в голову, радуясь себе на уме, что тот такой неповоротливый, а Юнги аккуратно точно стреляет блондину в лицо, но промазав из-за нападающего второго стража, задевает лишь ухо и падает без сил на пол, пытаясь отбиться от монстра, который уже начал душить его. Чимин не успевает к Юнги, выпуская почти весь магазин в убегающего блондина. Ещё чуть-чуть и Шуга умрет не от недостатка воздуха, а от сильных рук, которые просто переломают ему шею. Пурпурно-синее лицо пришло на смену классической белоснежной кожи парня. Вены выступили на лбу, почти разрываясь от напряжения. Вот его последние запасы кислорода, мир плывет, но сожаления перед его глазами нет. Небольшие воспоминания с детства проплывали, как маленькие кораблики в большом океане памяти. Он уже почти ничего не видит, хотя почему почти, теперь уже ничего. Белый свет, которого он так долго ждал, вот он, его белый свет.
Выскочивший, будто из ниоткуда, Чонгук секунду колеблется в своем решении, он не может, правда, не может, но спускает палец на курок, выпуская сразу несколько патронов в голову убийцы Юнги, оставляя в живых лишь третьего лишнего из их компании, который не раздумывая бросается в конец коридора. Его успевает догнать лишь одна пуля Чимина, попав в плечо блондина, как он побежал наверх по второй лестнице, оставляя за собой лишь капли крови и злобный взгляд посланный в сторону Тэхена. Он ещё вернется. Обязательно.
— Шуга! Шуга, очнись! — Чонгук подбежал к неживому истекающему кровью телу и сбрасывает его с посиневшего Юнги — Чимин, он не дышит, Чимин! — почти в истерике восклицает парень, не замечая признаков жизни, склоняясь над неживым телом и мотая трясущимися руками в воздухе, совсем не понимая что делать.
Он безмолвно сидел над ним, смотря в лицо, которое ещё некоторое время назад шутило, улыбалось и возмущалось. Чон почувствовал толчок в бок, но как в прострации упал на пол, в последнюю секунду вытянув руки вниз и приземляясь на них. В своем поблеклом мире, он видел, как кто-то склонился на Юнги, делая ему массаж сердца, сначала надавливая руками, а потом вгоняя воздух в легкие поцелуем. Чонгук почувствовал себя монстром, парень знал, что Шуга, его друг, умирает, но в такой важный момент, его сердце ревнует, ревнует к умершему парню, которого целуют.
— Очнись, собака, очнись же! — басовый голос раздался из уст парня, который все это время спасал Юнги и это не Чимин. Чонгука будто ударило током, осенило. Мир расступился, и он увидел, как Тэхен припадает к голубовласому, почти мертвому телу.
Он повертел головой, в поисках того, о ком все время думал, но увидел то, чего не ожидал. Вот, прям перед ним стоит Чимин, Чимин, который не знает что делать. В его глазах ужас, а руки так же безудержно трясутся. Чимин, кто так холодно убивает людей, сейчас почти плачет, глядя на труп друга, без сил шевельнуть хоть пальцем и отвести взгляд. И он смотрел, Чонгук смотрел на него, как на неизвестного, нераскрытую личность, а потом лишь понял, понял самую главную слабость Пака.
Чимин — человек
.
— Да очнись же ты наконец! — немного грубоватый глухой голос, почти слезно просил вернуться, понимая, что это невозможно. Он пообещал себе, что это последний раз, когда он заставляет биться сердце этого придурка. Вот уже у него почти не осталось сил. Он склоняется, чтоб последний раз коснуться таких нежных ещё немного теплых губ. Небольшая слеза скатывается по его щеке. Вот он, ещё один неспасенный пациент. Парень отстраняется, но от бессилия и пелены на глазах не может отойти. Он никогда не мог пережить смерть кого-то, никогда.
— Неплохо целуешься — тихий, очень тихий голос внезапно окатил всю комнату, привлекая к себе внимание даже тех, кто стоял в сторонке
— Я так и знал, что ты бессмертный — бледнолицый Чимин внезапно отворачивается в сторону, давая волю своим скованным чувствам. Он смеется через силу, заставляя Юнги улыбнуться в ответ и наконец раскрыть глаза.
— Ребят, кажется я видел рай — Юнги шутливо отвечает, понимая, что сил встать у него пока вообще нет.
— Такая скотина как ты рай точно не увидит, раньше очнуться никак не мог? А попробовать не умирать? — так названый Тэхен заваливал только ожившего парня оскорблениями, заставляя того улыбнуться ещё больше, чувствуя небольшую неловкость за случившееся.
А Чонгук все так и сидел в сторонке, после того как брюнет отпихнул его от Шуги. Он улыбался, а его душу отпустило в полет, туда, где небо и земля встречаются, забыв о всех запретах. Чимин легонько толкнул его сзади, намекая на то, что пора вставать. Они вдвоем подняли еле двигающегося Юнги и поставили на ноги, пусть тот и умолял оставить его умирать. Тэхен тоже был довольно сильно ранен, так что Чимин помог встать и ему, сразу же знакомясь поближе.
— Ах, да, меня зовут Ким Тэхен — немного потерев болящий живот и разбитую губу, парень спокойно попытался пройти, но силы после реанимации покинули его почти окончательно.
— Нам надо выбираться, думаю нас поджидают — Чимин догнал немного падающего парня и, кивнув Чонгуку в знак начала их мини операции, потащил Тэхена наверх, что оказалось не такой уж и трудной задачей для обоих. Поднявшись, Ким уже мог ходить сам, несмотря на небольшое покалывание, а вот Юнги ещё надо было немного помогать.
Они вышли на улицу, когда солнце показывало свой последний луч. Звезды уже местами высыпались на небо, и полная луна тоже не заставляла себя ждать, еле виднеясь из-за тучи. На другом конце улицы, ровно возле того здания, которое так напрягало Чимина, стояла банда из троих людей, не вооруженных почти никак, среди которых и виднелся раненый блондин. Вторые два не выделялись особо. Можно было лишь сказать, что один из них невероятно силен и пугал даже размером своих плеч, а второй наверняка просто изворотлив и хитер, стоял в центре, как командир их маленького отряда. Они не собирались нападать, но точно поджидали, когда же их небольшие цирковые зверушки выйдут из своей клетки. Заметив наблюдение, вся компания остановилась, в готовности к следующей драке, показывая свою полную уверенность, на сколько могли её продемонстрировать измученные парни, но трое бандитов лишь улыбнулись, рассматривая прибывших. Чонгук был полон злости и ненависти за Юнги, он готов был сразу же броситься в бой, если бы его не привлекло лицо того центрального рыжего парня с небольшим тату на кисти. Он тоже заметил Чона и как-то почти дико улыбнулся. Его рука потянулась к горлу, так и показывая большим пальцем перерезание глотки. После этого жеста они лишь развернулись и ушли, оставляя за собой дымовуху, скрывая свой единственный след.
Но ему же не могло показаться
Эта до боли знакомая улыбка
Улыбка, которую он уже видел
Улыбка Чон Хосока
Убийцы сестры Чонгука.
