Уединение

      То ли я сегодня перебрала, то ли Чонин сегодня совершенно другой? На громкой вечеринке Чанёля, яблоку негде упасть, и казалось, сам воздух пропитан алкоголем. Даже я, любитель выпить, умудрилась охмелеть от какого-то странного вина, боюсь, что там не только животворящий напиток был, а ещё что-то покрепче. Но Чонин... что с ним сегодня не так? Почему я как дура, весь вечер пялюсь на него?       Он такой милый. Чёрт, эта улыбка сводит меня с ума. Но как же быстро он разгоняется от обаятельного мишки до сексапильной занозы в заднице. Именно занозы, потому что, а как ещё можно назвать его характер, нрав и прочие замашки.       Пересёкшись глазами раз сотый за вечер, он закатывая глаза подходит ко мне. Никаких слов, лишь разговор опьянёнными глазами. Он пристально, словно изучает меня или впервые видит. Кто-то сзади так удачно толкает меня, что расстояние моментально испаряется и моё тело так невинно врезается в его барельеф. Лукавый смешок срывается с губ, а его рука невзначай скользит по моей спине.       — Надо поговорить, — ни слова больше и он тащит меня сквозь толпу людей на верх. Минуя лестницу, пару поворотов, оргию в хозяйской спальне, мы доходим до уборной. Щёлчок двери. Здесь наконец-то не слышно оглушающей разум музыки, я наконец-то слышу биение сердца, которое вот-вот вырвется из груди.       Усевшись на бортик огромной ванной, склоняю голову и едва слышно смеюсь. И тело током пробирает, когда его ладони собирают густые волосы, словно собираются завязать тугой хвост.       — Ты что-то хотел сказать, помнишь?       — Не люблю трепаться. Ты же знаешь, — его прохладная рука скользит по моей оголённой шее, и через мгновение он склоняется чтобы поцеловать меня. Нежно, словно до этого ничего и никогда не было. Влажно, словно мы никуда не торопимся и весь мир сможет подождать. Очередной самообман имени Ким Чонина, долбаное вино.       В огромном хаусе мы нашли место, где только мы вдвоём. Где слышны лишь касания наших губ, тяжёлое дыхание и мои тихие стоны, от его совершенства. Ким, сука, Чонин. Сегодня мы видимся с тобой последний раз, надеюсь, и это мой подарок тебе или наоборот.       — Хватит думать, просто будь со мной. Об этом никто не узнает, — медленно приподнявшись, лукаво улыбаюсь и тут же, сваливаюсь в бездну его страсти. Его руки, по старой привычке скользят по бёдрам, и уже через мгновение, ладони оказываются под юбкой.       Его шероховатые губы и прохладный носик, от которых по телу мурашки, чёрт Чонин, стоял бы ты у той стены, и дальше на меня пялился. Вплетаясь руками в его пепельные волосы мимо воли вжимаю в своё тело ещё сильнее. Резкий запах алкоголя, табака и одеколона, который я дарила на первую годовщину. Мать его, ненавижу.       Но пронзительный стон срывается, когда зубы смыкаются на соске. Как же лихо он расправился с бельём. Каждое его касание обжигает, каждое моё касание самоуничтожает Чонина.       И никто не знает, чем бы всё это закончилось. Если бы не громкий и требовательный стук в дверь.       — Чонин, Чонин! — судя по голосу, в Чанёля вселился сам Бес, ещё бы, мало кто был бы в восторге от вида оргии на своей кровати.       — Ёль, не сейчас, — и тут же Чонин накрывает мой рот рукой, ведь меньше всего я ожидала, что он просунет свою ладонь под моё нижнее бельё.       — Я обыскался твоей, её нигде нет. Может всё это хреновая идея была?       — Лучшая, — рвано лепечу я, когда Чонин едва ли касается маленького узелка нервов. От быстрых шагов Чанёля остаётся лишь звук скрипа дощечек, а Чонин терзает губы, испепеляет душу.       — Ты так и не была в моём новом доме, — намёк яснее некуда.       — Чудесно, надеюсь хотя бы там, нас ждёт уединение.