Другая сторона

Драко не мог дождаться пятницы. Давило все. Он постоянно находился в напряжении: следил за всем до крови из глаз. И все равно не всегда удавалось быть на шаг впереди. Не всегда он мог быть везде, чтобы защищать от Кребба, Гойла, а теперь еще и Нотта обычных школьников, которые за глаза называли его… Да кем его только не называли. Ведь все думали, что это именно он руководит ими. И когда он находил нового избитого ученика, или узнавал от младшекурсников-полукровок (слава Мерлину, что хоть грязнокровок на Слизерине не было) кто именно довел его до слез, он не знал что делать. По придуманному им самим плану, он должен был строить из себя их предводителя. А по факту — он ненавидел им быть. Хорошо, что рядом были Пенс и Блейз. Но и они могли быть не везде. Обычно Малфой залечивал раны и стирал память. Попросил у мамы обучить его заклинанию. Она ничего не спросила, но с пониманием посмотрела на него. Несколько раз он повторял экзекуцию с Креббом и Гойлом, но и это утомляло. Хорошо, хоть действовало. Только не на садиста Нотта — ему кажется нравилось, когда ему причиняют боль. На нем Драко практиковал ментальные чары. Никому не нравится, когда играют с его мозгами. Драко все сильнее ощущал с каждым днем, что он погружается во все это. Все больше он нарушал правил, все больше использовал заклинаний, которые не проходит школьная программа и которые можно назвать темными. Больше. С каждым днем. И единственное, что спасало периодически от этого ужаса — Грейнджер. Она не замечала его всю неделю, но исполняла все, что он велел неукоснительно. Ее всегда можно было увидеть только с Поттером и Уизли, и даже когда она была не с ними, она была не одна, что хоть немного успокаивало. Потому что Малфой знал, чего хотят Крэбб и Гойл. И он подпевал им, хотя пока ему удавалось отвести их от нее. Но день, когда они не находили ее — становился днем, когда они находили кого-то другого. Драко понимал, что рано или поздно его маленького вранья будет мало. И тогда придется либо врать, либо действовать еще серьезнее. А Грейнджер тем временем все так же носилась с озабоченным видом со своими дружками. И вносила привычную долю нормальности в его жизнь. Потому что остальное — радикально изменялось. И поэтому он ждал пятницы. Он жаждал нормальности, хоть немного. Хотя можно ли назвать это нормальным? Они же враги. Были врагами. Непонятно. Но несмотря на то, что он не понимал себя, он все равно стремился к выручай комнате. Как к единственному светочу в этом мире. К месту, которое могло еще как-то удержать его от падения в пропасть. И когда он увидел ее, стоящей у двери — его сердце кажется пропустило пару ударов. -Привет. Грейнджер вздрогнула, видимо о чем-то так задумалась, что не заметила его приближения. Даже обидно немного — он всегда чувствовал ее приближение. -Привет. Пойдем? Вместо ответа он просто открыл для нее дверь, и она скользнула внутрь. На этот раз комната была совсем другая. Она была меньше, но уютнее. Клетчатые толстые шторы под шотландку, небольшой письменный стол, на котором лежит несколько книг и бумаг, рядом глубокое кресло с красным пледом, небольшая кровать у стены и пара книжных шкафов, бежевые обои с конвой с каким-то цветочным орнаментом…. Он знал чья это комната, хотя ни разу в ней не был. Он был уверен. И судорожный вздох девушки только подтвердил его догадку… -Видимо, я слишком растеряна сегодня… И расстроена. И напугана. В общем, это моя комната. Драко кивнул, чья же еще? -Присаживайся, — девушка указала на кресло, хотя она явно нервничала. Драко не успел переодеться и поэтому теперь, в школьной форме очень забавно смотрелся в обстановке. Он невольно зацепился за свое отражение в зеркале — курам на смех. Он не подходил к этой светлой комнате. Драко сердито скинул с себя мантию и ослабил галстук, сел на кресло и начал закатывать рукава. Грейнджер села на кровать, при этом не сводя глаз с его рук, будто ждала. Это разозлило еще больше. -Если бы у меня появилась метка, Грейнджер, ты бы узнала об этом, — холодно констатировал блондин и удовлетворенно увидел, как она вздрогнула и отвернулась. Правильно, пусть чувствует себя неудобно. Как он. -Есть какие-нибудь изменения? -Есть парочка. Мои «подчиненные» начали мучать полукровок. Грейнджер нахмурилась и снова посмотрела на него. -Я ничего такого не слышала… — начала она, но у него сорвало крышу. -Конечно, блять, ты не слышала! Потому что я стираю им память и лечу их. Можно открывать филиал у Помфри. Новый мудацкий целитель школы: сначала мы вас калечим, а потом возвращаем к нормальной жизни. Грейнджер как будто не удивилась. Только глаза стали холоднее. -У тебя ко мне претензии, как я вижу? -Нет, что ты. Просто пока я пытаюсь выйти из этой дерьмовой ситуации, ты порхаешь со своими остолопами. Какие претензии? -А почему бы и нет? Ты ни разу мне ничего не сообщил. Малфой сузил глаза. -Теперь у тебя ко мне какие-то претензии? --Я не просто так «носилась» со своими «остолопами», ясно? Эта дура Амбридж, которой ты и твои последователи кажется импонируете, мучает Гарри. Гарри постоянно мучают странные сны, думаю тут не обошлось без хозяина твоего отца. Дамблдор его не слушает. Мы в полной жопе, а тебя беспокоит только то, что ты один подчищаешь свои грехи?! Драко вскочил на ноги и уже готов был по магловски замахнуться на девушку, но из последних сил сдержался. -Не будь ты девушкой Грейнджер, я бы влепил тебе. Мерлином клянусь, ничего не хотел больше! Он стремительно отошел к окну и уставился на улицу. Странно смотреть в ее окно, но видеть пейзажи замка. Как вырванная из контекста страница книги. Он прислонился разгоряченной кожей к окну. Гнев постепенно отступал. Как это не было дико, но Малфой понимал, что она имела в виду. Ей тоже тяжело, она тоже не знает, что делать. Они оба в этом. По самую макушку. Он вздохнул и повернулся к кровати, на которой сидела девушка. Его мантия вместе с пледом валялась у ее ног. Зеленое и красное, враги и друзья, все смешалось. Границ больше не было. Она сидела на кровати понурив голову и теребила рукав кофты, в которую была одета. Этот уже такой привычный жест неловкости… Он ждал (и боялся), что она вот-вот всхлипнет, но нет — девушка не плакала. -Я не буду извиняться, — прозвучал ее голос. -И не надо, — устало ответил Малфой, коря себя за эти слова. Часть его жаждала этих извинений, за то, что она говорила. Это была не правда. Или частичная правда… В любом случае она не имела права! Но только вот он тоже не имел: так получилось — они ничего друг другу не должны. Только вот он эгоистично не мог справиться со всем один, без нее. «Ты слабак, Малфой» Он подошел к кровати и встал перед ней на колени, прислонив голову к ее коленям. Молча, потому что это был акт унижения. Но он отчаянно нуждался в ней сегодня. И тут он почувствовал легкую прохладную ладонь в волосах. Так странно, у него холодная внешность, но он сам по себе всегда горячий, и она, со своими чуть что вспыхивающими щеками, горячим характером и при этом таким холодным телом. Сразу стало интересно, вся ли кожа у нее такая прохладная. Но Малфой тут же засунул эти мысли поглубже. Они не для этих встреч: для душа, утреннего стояка — пожалуйста. Но не сейчас. Сейчас он позволял себе чувствовать ее ладонь в волосах, ее участие, их какое-то немое соглашение, которое возникало только тут. И сейчас он был готов молиться Мерлину до кровавых пузырей, лишь бы все недели были такими спокойными: когда он и его подонки не пересекаются с ней и золотым трио. Когда они даже близко друг к другу не подходят. Когда она вдалеке от всего этого и, хотя бы в мнимой безопасности. Он обхватил ее икры ладонями, но она все равно не убрала руку, продолжаю свою ласку. -Что ты намерен делать дальше? -Я не знаю, — он провел руками вверх, к ее коленям, когда она задела чувствительную точку на затылке. -Я могу высказаться? -Да, — его горячие губы коснулись ее колена. Он почувствовал, как она немного напряглась и поднял на нее глаза. Как и ожидал, он увидел румянец на ее щеках, но взгляд был решителен. Она уцепилась за его взгляд как за соломинку, видимо пытаясь собраться с мыслями и не дать ему дальше продолжать смущать ее. Глупая грязнокровка. Не понимает, что он смущен своим внезапным поведением гораздо больше. -Только выслушай сначала… Тебе это не понравится. Он только приподнял бровь. Это было так странно, смотреть на нее снизу-вверх, ощущать ее мягкую кожу под пальцами, видеть ее такой. Мозги немного туманило, но он честно попытался сосредоточиться. Девушка видимо набралась смелости, потому что вздохнула и стремительно произнесла: -Тебе нельзя больше их лечить и стирать память. Полное охренение, приехали, заучка Грейнджер дает свое благословение, чтобы он мучал людей. Финиш. Но Грейнджер, видимо видя его непонимание быстро обхватила его лицо руками и пригнулась к нему, удерживая. Не давая отстраниться, как будто прочитала его мысли. -Нельзя, потому что они не смогут пойти дальше, если не будут видеть несправедливость. Если не будут помнить, кто причинил им вред и что за вред это был. Он внимательно смотрел в шоколадные глаза. В этом был смысл, только вот… -Но ты ведь помнишь, что они и меня увидят там? -Да, помню, — она с сожалением посмотрела на него и приникла к нему губами. Это было очень неожиданно. Он не ожидал. Даже предположить не мог. Ну, может и мог, но опять же при том пресловутом утреннем стояке. Первые секунды он ничего не делал, но потом, когда понял, что это действительно происходит, сгреб ее с кровати себе на колени и ответил на поцелуй, углубив его. Он понимал, что она имела в виду… Для всей школы он будет отступником. Он будет пожирателем, подлецом, подонком… Тем, кем они и так его считают. Но для их же пользы. Чтобы они расшевелились, чтобы начали сражаться. Для этого ему придется пожертвовать последними надеждами реабилитироваться. Да, он будет плохим. Он прикусил губу Грейнджер и та застонала, но не прекратила поцелуй. Да, он будет плохим, но пока она знает, что это ложь — он, черт возьми, согласен. Чувствуя, как все больше возбуждается, Драко усилием воли заставил себя прекратить поцелуй. Что-то в нем еще протестовало, что-то взлелеянное отцом еще когда он был мальчишкой. К тому же, видит Мерлин, он не хотел все испортить. Он последний раз легко чмокнул девушку в распухшие губы и проговорил ей в губы: -Хорошо, но ты должна тоже кое-что сделать. -Что? — в глазах ее плескался огонь, что очень мешало сосредоточиться. Он еще раз быстро чмокнул ее и ответил: -Организуй занятия по защите. Они должны это уметь, чтобы противостоять нам. Привлеки Поттера… что угодно, только сделай это. -Я сделаю это. А ты не так плох, как казался, Драко Малфой… Он мальчишески ухмыльнулся. -О, я гораздо лучше, чем ты думаешь, — и он снова припал к ее губам в поцелуе.