Луна, Звезда и некоторые подробности

- Я не выбирал этой судьбы, - говорит Неревар камню, похожему на расколотое лицо Прядильщицы. Тот, разумеется, молчит. Белый гуар обжирает колючки, похрюкивает. Дует ветер. На нагорье всегда дует ветер. - Все пытаются убдить меня, что это единственная дорога. Неды ничего не оставили мне, кроме желания выжечь их дотла. Но умрут они, не останется и надобности в Хортаторе. Только вот я - не Хортатор. - Гррр? - Если бы я ощущал в себе... что-то. Кроме злости и попыток даэдра вынуть из меня душу. Ха. Облака в этот день низкие. Кажется, чуть поднимешь копье - прорвешь им брюхо. - Мне кажется, я давно потерял себя. Интересно, другие замечают? Я знаю, за что каждый из них может предать и убить меня троекратно. И каждый из них знает, если я не могу снять с себя эту ношу, то не позволю и им. - Гррр. - Жена моя - провидица. И недоговаривает то, что я и так знаю. А ты вот знаешь? Тебе перережут горло на моих похоронах. Так по обычаю положено. Жаль, да? Может, она сама это и сделает. У Айем ласковые руки. Я скучаю по ним. - Гррр. Неревар смотрит в небо. Мурлычет под нос маршевую песню, в которой воины должны поминать былые победы... Потом встаёт и подходит к краю обрыва. Кричит. Как дети дов, конечно, не умеет, но даже так... собственная ярость кажется ему усталой, припорошенной пеплом. Гуар смотрит на него, повернувшись на левую сторону. - Где ты, Велот?! Где ты, проклятый Пилигрим?.. Когда забрался так высоко, разговаривать не с кем. Даже Ворин не может понять многого. Хотя пытается. Ворин - единственный, в ком Неревар уверен хоть немного, но нельзя перекладывать всю тяжесть своей пустоты даже на столь хорошо подготовленные плечи. Неревар смотрит вниз, потому движение за спиной встречает быстрым разворотом; видит не гуара, но... призрака. Золотокожий мер, сквозь которого видно скалу, стоит спокойно. На нём только ритуальное короткое белое облачение и цепочка на шее. Надо признать, он совершенно не похож на свои изображения. А вот Неревар словно смотрится в зеркало - такое, которое придаёт чертам благородства. Убирает шрамы с лица, вытравливает из него пепел и загар, немного изменяет вырез губ. Они похожи - хоть Неревар и кажется слишком чёрным, слишком мощным, слишком недоверчивым. - Явился, значит? Не любишь храмов? - Не люблю. - Значит, не твой призрак торчит в Дешаане? - Верно. - Сядь со мной, Велот. Посмотри на это солнце. Огромное, оно словно заходит во всю ту кровь, что я лично выпустил из жил. Её мало, чтобы насытить пустоши. - Никто из нас не хочет думать, что вот это и есть "быть Хортатором". И всё же, на песке видны только алые следы. - Скоро я умру, Пророк? - Через три года. - Это хорошо. Я много успел сделать. - Верно. Солнце заходит, оставляя землю внизу холоду и ночным хищникам. Неревар спускается в долину - в лагере его ждёт Векх, обеспокоенный желанием Хортатора ради одной медитации тащиться в такую глушь. Они давно перестали понимать друг друга. Всё, чего ждут от Неревара - новых жестоких приказов; каждо его движение, мысль, жест - трактуются как тропинка к очередной кровавой бане. Всё, чего ждут от Векха - что он не даст крови течь. Неревар проходит мимо него, задев плечом, отвечает на приветствия кивком и скрывается в своей палатке. Три года. Это воистину хорошо, когда ты можешь рассчитывать время и не тратить его на гадания и пустые надежды.