Танец лани в лунном серебре

Год спустя.       Мэй сидела на краю небольшой долины, которая через несколько шагов обрывалась в пропасть с протекающей внизу рекой. Река была неглубока, усеяна множеством острых камней и огибала гору на которой находился монастырь, в нём уже полгода обитала Мэй. Почти всё время она сидела в долине, тогда за ней собиралась толпа монахов, чтобы помолиться и помедитировать. Когда ей это надоедало, девушка возвращалась монастырь и помогала монахам возделывать рис, носить в огромную бочку воду, ухаживать за деревьями и тренировалась в специально отведённой для неё площадке. Это было её место для успокоения, медитации и размышлений. Двадцать лет спустя.       Воскресным утром город был оживлён больше, чем обычно. На этот день была назначена постановка балета «Танец Лани». Сеньоры и сеньориты, заранее купившие билеты, вытащив из гардероба самые лучшие костюмы, обсудив новости до мозолей на языках, в этот день, когда приготовления были закончены и от них требовалось лишь прийти на премьеру, чувствовали себя не удел и отчаянно делали занятой вид. С самого раннего утра они бегали друг другу в гости, и тут же уходили прикрываясь занятостью; ходили по магазинам ничего не покупая, и с трудом дожидались начала балета. Между горожанами сновали мальчишки продавая газеты. Люди, которым не было дела до балета и те, которым не достались билеты. Словом волнение накрыло весь город и горожане заполонили улицы, так, что сложно было проехать экипажам.       Довольно упитанный кучер, ругаясь, натянул вожжи когда увидел, что встречный экипаж не собирается уступить дорогу. Лошади послушно остановились, вертя мордами и отступая назад, но тощий кучер гнал своих лошадей словно не видел другой экипаж и, не смотря на манёвр толстого кучера, коляски столкнулись боками и тощий кучер, отчаянно ругаясь, затормозил. Раздался треск, скрежет и визг. У экипажа сломалось колесо и он немного завалился набок. А визжала девушка, что упала со скамьи и ударилась плечом и головой. Тощий кучер соскочил на землю и кинулся открывать дверцу, чтобы помочь хозяйке выбраться. Пока она ругала и била его веером, толстый кучер осмотрел свой экипаж на наличие повреждений и не увидев таких, тоже набросился с бранью на тощего кучера. — Что происходит, Херес? — шторка окошечка двинулась и толстый кучер бросился к нему. — Синьора, небольшое происшествие. Вы не пострадали? — Всё хорошо. — А вот у меня не всё хорошо, — девушка из повреждённого экипажа была на грани истерики. — Как я теперь попаду во дворец? Там сегодня собираются сливки общества, я обязана там быть. — Херес, наш экипаж нуждается в починке? — выслушав девушку спросила хозяйка кучера. — Нет, синьора, мы можем продолжить путь. — Хорошо. Тогда помоги этой синьоре, я с удовольствием предложу ей помощь, если она в таком затруднительном положении. — Да, синьора.       И кучер распахнул дверь перед удивлённой девушкой подав ей руку, чтобы она могла войти в экипаж. Затем он запрыгнул на своё место и хлестнул лошадей, трогаясь с места и оставляя тощего кучера, его поломанную карету, нервничающих лошадей и любопытных горожан.       Девушка с удобством устроилась на мягких подушках, отметив, что изнутри карета была роскошно убрана и после подняла глаза на хозяйку. Напротив сидела красивая девушка, примерно её лет. Длинные, изумительно красивого цвета волосы уложены в простую прическу, но она настольно шла её обладательнице, что гостья сравнив её со своей, по моде взбитой вверх, призналась, что позавидовала этой простоте. Кремовое платье с кружевами, руки в изящных тонких перчатках, кожаные туфельки украшенные жемчугом, всё это гостья нашла достойным восхищения и порадовалась, что девушка, по всей видимости, из высшего общества, а значит ей не придется краснеть у подъезда дворца, выбираясь из экипажа более нижшего сословия, чем её. — Позвольте представиться, — хозяйка экипажа, дав время на изучение себя, заговорила первой, — Санву Мэй. — Кики Мартинес. Благодарю вас за помощь, я просто не представляю, что делала бы, если не вы. — Для меня это в радость, — улыбнулась Мэй. — Тем более я направляюсь туда же куда вы. — Ах, вы на балет? — обрадовалась Кики. — Я так ждала этого. Долго не могла найти ткань для платья нужного оттенка. Пока, наконец, Питер, это мой портной, не привёз специально для меня ткань из-за границы, цвета морской волны, — девушка расправила на коленях ткань, чтобы Мэй обратила внимание на её лазурное платье. — Питер рассказывал, что есть море с таким необычным цветом вод и там белый песок.       И Кики задержала взгляд на белых волосах Мэй, завитых в лёгкие локоны и перекинутые через плечи. Потом коснулась своих пышных волос и чуть поджала губы. Мэй улыбнулась. — У вас, Кики, красивая прическа, — сделала она комплимент и чуть шире улыбнулась когда Кики с загоревшимся взглядом посмотрела на неё. — Многие сегодня будут с такой причёской, но не каждая догадается украсить волосы жемчужинами. — Да, я пять часов на это потратила, — зарделась девушка отбросив сомнения по поводу своего внешнего вида. — Если вы не против, мы могли бы перейти на ты и… Я посчитаю за честь, если вы станете моей подругой. — Мне приятно считать вас своей подругой, — ответила Санву. — Будем дружить.       И девушки пожали руки, рассмеявшись, и тут же перешли на ты. — Предстоящий балет столько нервов мне попортил, — поделилась Кики со своей новой подругой. — Платье, прическа, все эти приготовления! — Я натянула первое попавшееся платье, — пожала плечами Мэй и Кики вытаращила на неё глаза. — Правда? — она пробежала взглядом по кремовому платью по последней моде. — Да. Только это оказалось платье горничной. Не знаю, что оно делало у меня в гардеробе, — задумчиво добавила Мэй не замечая, что Кики смотрит на неё раскрыв рот. — И Гетель разворчалась и потащила меня к портному, а он продал мне готовое платье. Только убавил немного кружев. Их слишком много было. — Вот как, — Кики несколько раз кивнула и, подумав, что с этой девушкой будет интересно, рассмеялась.

***

      Мэй и Кики приехали одними из первых, хоть до начала оставалось каких-то полчаса и спокойно заняли свои места. Впрочем больше пятнадцати минут Мэй не смогла усидеть на месте и отошла в дамскую комнату, как она сама сказала Кики. За пять минут до премьеры начали съезжаться гости, считавшие, что опаздывать это право и обязанность высшего общества. Их не смущала толчея, не беспокоило, что дирижёр нервничал и пил уже третью рюмку коньяку. Пока все расселись по местам начало перенесли ещё на пятнадцать минут. Кики всё сильней беспокоилась видя, что Мэй всё нет, и когда погасили свет в зале она с трудом усидела на месте обмахиваясь веером. — Мэй, где же ты? Ох, надеюсь ничего не произошло.       Решив в антракте пойти поискать подругу если она не вернётся, Кики попыталась сосредоточиться на происходящем на сцене. А на сцене творилась любовь. Принц спасал заколдованную принцессу, не знающую любви. И пока зрители умилялись, на сцене происходило недоумение. — Ты кто такая? — шипел актёр, играющий злодея, кружа Мэй по сцене. — Где Эмили? — Я за неё, — ответила Мэй с улыбкой, предназначенной залу и выполняя движение арабеск* снесла ногой злодея. Поэтому, когда прыжками прискакал принц, спасать принцессу было не от кого — злодей был повержен. Пока зал неистовал, думая, что это такая постановка, дирижёр офигевал, а злодея, пытаясь исполнять различные пируэты* и арабески, утащили за кулисы. Мэй тем временем наклонилась вправо, подняв руки над головой и левой ногой принялась делать махи под охи зала и замершего, с болезненной маской на лице, дирижёром. Первый взмах, второй. Послышался треск. Мэй повернула голову и ойкнула, увидев, что бьёт она по промежности застывшего от шока принца, но махи не прекратила. Третий взмах, треск, четвертый взмах и принц, поздно схватившись за пострадавший орган, с немым криком падает на руки поспешивших к нему актёров. Надо сказать все движения принц сделал невероятно грациозно, видимо это было у него в крови. Дирижёр очнулся и взмахнул палочкой, грянула музыка. Мэй закружилась на месте, а остальные актёры, опасаясь подойти к ней, кружились относительно далеко от неё. Наконец один храбрец стал подбираться к ней, чтобы увести эту дурную, с сумасшедшей улыбкой, балерину, которая даже неверно выполняла движения, но был снесён оплеухой в оркестр и упав между музыкантами, чудом никого не задев, долго лежал там, размышляя о жизни и подёргивая ногой. Элегантно.       Кики некрасиво открыв рот наблюдала за происходящим на сцене, с изумлением узнав в балерине свою новую подругу. В первую минуту увидев Мэй в балетной пачке Кики даже обрадовалась, решив, что её знакомая артистка, но увидев, что она не знает движений от слова совсем и вырубила уже троих актёров Кики, не зная, что и думать, даже привстала с места наблюдая за развитием событий. Она не одна пребывала в изумлении. С балкона, перестав переговариваться, на сцену смотрели двое мужчин. Один брюнет, другой с длинными красными волосами. Последний с каким-то жадным интересом наблюдал за балериной, пытаясь разглядеть черты лица, но на девушке была маска. — Урокай, тебя настолько сильно заинтересовал балет? С каких пор? — Зарга, посмотри на неё, — Урокай пропустил вопрос друга мимо ушей и встал, опираясь о перила балкона. — Тебе она никого не напоминает? — Мне нет, но, — Зарга закинул ногу на ногу и покачал головой, — тебе, видимо, она напоминает Мэй. Урокай, даю тебе стопроцентную гарантию, что это не она. В который раз. — Да, я знаю, что ошибался но… — Урокай замолчал. Мэй присела и актёры, решив воспользоваться моментом, окружили её. Девушка сделала прыжок и пять человек вместе с Мэй повалились на пол, совсем не элегантно ругаясь. Зал начал заходиться в смехе, но пока сдержанно. — Кто ещё может себя так вести, как не Мэй? — А волосы? — Перекрасила, надела парик, не знаю! — отмахнулся Урокай. — Это она. Моя принцесса. — Хорошо, — Зарка вздохнул. — На антракте пойдём к ней. Только смотри, принц, чтобы она и тебе разбила ничего, — намекнул он на изувеченного актёра.       Но Урокай уже не слушал его, он не отводил жадного взгляда со сцены. Мэй встала на четвереньки и, хохоча, поползла за кулисы с повисшим на ней актёром. Ища опору, чтобы подняться она ухватилась за одежду стоящего парня, но вновь повалилась на пол отрывая кусок ткани от костюма и являя голый зад актёра на всеобщее обозрение. После этого зал потонул в хохоте, его даже не смогла заглушить музыка, хоть музыканты подгоняемые взбешённым дирижёром и старались изо всех сил.

<center>***

</center>       Низенький директор и по совместительству балетмейстер постоянно оборачиваясь и дёргая в волнении лысой головой вёл по длинному коридору двух мужчин, в которых угадывались непростые люди. На возникавших на пути людей директор шипел и прогонял прочь, извиняясь перед гостями за… Всё подряд, что только взбредало ему в голову. За своих людей, за представление, за ужасный цвет ковра по которому они шли. Когда он довёл их до нужной двери, Урокай оттолкнул его в сторону и вошёл первый. Это была гримёрная ведущей балерины. Сама она сидела на софе в окружении двух служанок, что прикладывали к ее голове и к ноге компрессы. — Кто смеет врываться к нам без стука? — взвизгнула балерина и замерла под тяжелым испытующим взглядом мужчины. — К-кто вы? — Это ты была на сцене? — Да, да. Мы, синьор, — залепетала балерина отпихивая от себя служанку и принимая красивую позу. — Прости нас, серьор, мы не можем поприветствовать вас как положено — у нас травма.       Урокай обвёл взглядом комнату и наткнувшись на три манекена на которые были натянуты парики белого цвета, подавил вздох и вышел. Вслед за ним вышел и Зарга. — Это не она, — потухшим голосом подвёл итог Урокай и стремительно направился к выходу. Зарга некоторое время смотрел ему вслед, потом закрыл дверь комнаты, где директор продолжал раздражающе кланяться, и поспешил догнать друга. Гримерная балерины.       Директор опустился на пол, словно его покинули все силы. Балерина криком услала своих служанок и вперила взгляд в мужчину. — Кто это был? Наш поклонник? Ах, какой мужчина! Хочу чтобы он сжал нас в своих сильных объятиях и до смерти затрах… — Это ты была на сцене? — перебил её мечтания директор. — Честно говори, я знаю, что это была не ты. На сцене была другая. Кто? — Мы… Мы не знаем, — плаксиво призналась девушка и разревелась, размазывая тушь по щекам. — Мы упали на лестнице, а тут девушка. И волосы белые. Она предложила нас заменить… — девушка шмыгнула носом и захныкала распялив совершенно потерявший черты рот. — Мы согласились…       И она снова разревелась. Директор тяжело поднялся и вышел, оставив ревущую балерину. — Мы, мы, — передразнил он её и устало потирая лысину поплёлся не разбирая дороги.       В это время экипаж увозил двух хохочущих девушек и кучера, удивлённо оборачивающегося назад, не в силах понять, что так развеселило его хозяйку и её гостью. Пять лет спустя. Порт Моргуло.       Уворачиваясь от пиратов и торговцев, которые часто шли не смотря по сторонам или специально сталкиваясь друг на друга чтобы развязать конфликт, Санву Мэй, одетая как мужчина, направлялась к бару. Перед входом она задержалась, чтобы справиться с волнением. После она толкнула дверь и осмотрелась войдя в помещение. Заметив у бара красную шевелюру с серебряными нитями седины Мэй сняла шляпу рассыпав волосы по спине и окликнула мужчину: — Не ждал, красноволосый? — и усмехнулась когда со своих мест повскакивали пираты направляя на неё пистолеты и ружья. — Капитан, — в наступившей тишине раздался неверяще-удивленный голос.