Браконьеры

Пробуждение было не из приятных. Но и не самое худшее на моей памяти. Самым худшим, кажется, было, когда я, разобравшись с одной тварью, у которой жутко ценился панцырь, пошла на корабль, надралась до потери сознания, а с утра обнаружила похмелье, воспалившуюся рану после охоты и женские дни! Вот это был полный треш! А здесь — так, немного щипет глотку, чуть-чуть ноет голова… Я села на кушетке и тут же ощупала обновку. На шее был плотный обруч, фиксирующий динамик, в ухе было что-то странное, напоминающее какую-то то ли серёжку, то ли слуховой аппарат. Новый шрам был теплым — немного воспалялся, но я постоянно принимаю иммунный комплекс, так что сильнее не разболится. — Шип? — Я отработал все полученные деньги на сто процентов, малышка! Я нащупала сбоку на шее небольшой переключатель, и активировала свое приобретение. Шип, прислонившись плечом к стене, кивнул, щелкнув жвалами и сказал на космоарго: — Ну? Скажи что-нибудь! — Ты отлично справился, спасибо за помощь! — Старательно выговорила я. Динамик на шее тут же рявкнул, застрекотал и завыл в разных тональностях. Вот почему Шип взял самый дорогой, им важны звуковые переходы в их реве… Получается, у всех хищей абсолютный музыкальный слух? Додумать эту интересную мысль я не успела, Шип сам защелкал, порыкивая и микрофончик в ухе с небольшой заминкой перевел: — Да не за что, мой дорогой друг! — Дорогой — это в прямом смысле? — Ухмыльнулась я. Хищ язвительно хихикнул и кивнул. Значит, переводчик адаптирует и разные сложные иносказания. То есть если я скажу: «Я собаку съела на этом деле!», Грач не будет думать, что моя любимая пища — друзья человека. — Держи! — Мне на колени плюхнулась здоровенная сумка. Я расстегнула молнию и радостно заверещала — Шип притащил несколько комплектов одежды, а на дне сумки были плотными рядками уложены консервы и тюбики с жидкой пищей. — За все тысяча. — Издеваешься?! Да за эти шмотки я бы больше сотни не дала! Еще сотня — еда! Откуда тут тысяча?! — А за доставку? Или хочешь со своим другом еще побродить по Свалке? Я сердито засопела, натянув на запястье браслет-идентификатор, ввела данные своего счета, подтвердила биометрией и перекинула Шипу железы клециков. Он в обратную кинул мне подделки. Я посмотрела на свет, и довольно кивнув, повесила их на пояс, предварительно потерев об свою кожу, чтобы они впитали мой запах. Шип довольно раззявил жвала: — Умница! — Быстро учусь… — Буркнула я и протянула запястье. Хищ щелкнул по нему своим ПК и мне перешли деньги за три железы, за вычетом денег за еду и одежду. Он прав, таскаться по Свалке, зная, что за мной охотятся, не хотелось. — Иди уже, твой поклонник скоро с ума сойдет! Я вздохнула, вылезла из кресла и вышла за дверь. Где была тут же поймана за плечи Грачом, придирчиво осмотрена со всех сторон и только после этого выпущена на волю. — Эй, ну ты чего? Я живая! — Сказала я, с удовольствием слушая рык и щелканья, вырывающиеся из динамика. Грач явственно вздрогнул и что-то заурчал. — Ты действительно теперь говоришь на нашем языке? — С небольшой задержкой перевел мой агрегат. — Да, а зачем бы я по-твоему стала ставить чип-переводчик? — Усмехнулась я. — Пойдем, нам уже пора! — Почему ты хочешь летать с нами? — Если бы хищи краснели, готова поспорить, он был бы ярко-алый от смущения — ему явно было неловко говорить с той, кто буквально несколько часов назад ему сосала. — Потому что гладиолус! * — Невпопад ответила я, засмеявшись, поймала его за рукав и потащила за собой. Грач не вырывался, послушно топая следом за мной. Теперь, когда Шип рассказал мне про то, что я была у него первой, действительно, стало заметно, что несмотря на всю неловкость, он пытается обращаться со мной, как с хрустальной вазой, которая то и дело норовит навернуться с тумбочки, но при этом явно боится, что я двину ему в морду и скажу: «Нечего меня опекать!». Пришла пора прояснить некоторые моменты… А точнее, мне просто хотелось услышать из его жвал то, о чем я уже догадывалась или знала сама. — Кстати, а чего ты вообще меня забрал с того корабля? — Ты — Охотница! — С явным облегчением переключился на тему попроще хищ. — Положено помогать охотникам. — А чего ты в сторону своей коллекции черепков тыкал? — Непосредственно спросила я. Грач издал какой-то звук, отдаленно напоминающий стон раненого оленя и медленно подбирая слова, стал объяснять: — Это… Так принято… Положено… Пока нет черепа Жёсткого мяса… Согласно кодексу… — Ты ещё маленький, короче говоря? — Упростила все я. Он, явно уже не знающий куда деваться от смущения, кивнул. — Ну, по мне вполне большой! Неожиданно наш спокойный разговор прервал вопль: — Это она! Она! Я, задницей почуяв, что некая «она» — это я, тут же рыбкой нырнула за ближайший столик. Мы как раз проходили мимо какого-то кафе, а все столики на Свалке были бронированными — их постоянно переворачивали на бок и использовали в качестве импровизированных преград для бластерных выстрелов. Грач тут же сиганул вверх, оказавшись на крыше кафешки и припал к ней, словно настоящий хищник к ветке дерева. Я даже на миг замерла от восхищения — какой же он действительно грациозный и красивый! И сильный! От моих мыслей меня отвлекла открывшаяся стрельба по моему столику. Гости кафешки тут же отработанно повторили мой маневр и каждый выхватил свой бластер. Специфика планеты — ходить невооруженным моветон! Грач резко оттолкнулся от крыши кафешки и, заревев так, что у меня аж в ушах зазвенело, набросился на тех, кто осмелился начать стрелять по мне. — Отдайте нам девку! Сто кредитов! — Рявкнул тот же голос, который кричал про «нее» — этот прятался, Грач его пока не прикончил. Посетители тут же с кровожадной жестокостью уставились в мою сторону. — Двести кредитов тому, кто принесет эту горластую голову! — Рявкнула в ответ я, отключая свой переводчик. — А ещё у меня телохранитель-хищ! Гости покосились на разъяренно крошащего моих врагов яутжа и тут же подключили свой бластерный огонь в мою защиту. Мафия дрогнула и побежала. Хищ разъяренно фыркнул им вслед и рванул в мою сторону. Я радостно повисла у него на шее, а он бережно обнял меня за талию, негромко и нежно урча. Снова включенный переводчик шепнул мне: — Испугался за тебя… — Зато ты понимаешь, почему я хочу лететь с тобой! — Усмехнулась я.