Долгий путь домой

Руины города оживших кошмаров, вторник, 3:34 p.m. Мир на мили вокруг утонул в трубном реве небесных китов. Стая этих исполинских животных величественно плыла по лиловому небу, то и дело ныряя между высоких кучевых облаков и заслоняя покатыми голубыми боками белый круг солнца. Пожалуй, киты были самым красивым зрелищем, которое довелось здесь увидеть Спириту за менее чем сутки. Этими небожителями можно было хотя бы любоваться, но стоило только опустить взор на землю, как ощущение завораживающей красоты тут же пропадало, уступая место безнадежной тоске. Место, в котором он сейчас находился, некогда было городом — заросшие колючками-кустарниками автострады и скелеты домов медленно тонули в песках наступающей пустыни, а пронизывающий до костей ветер продолжал свою разрушительную работу, стремясь сточить каждый каменный выступ. Где-то здесь в руинах сейчас скрывались Эва и Иветт Мендес — именно такие имена Спирит прочел на визитке, что лежала по эту сторону двери в луже. Двери, в которую он так неосмотрительно шагнул, думая, что идет спасать Маку. В том, что его доченька не здесь, Коса Смерти теперь был уверен если не на сто процентов, то на девяносто уж точно. Он почти сутки шел по следу фей, только никакого доказательства того, что с ними Мака, ему до сих пор не попалось. О том, что они могли бросить ее где-то по дороге или спрятать, мужчина старался не думать. Спирит пока не встретил ни одного живого человека, но город только на первый взгляд казался необитаемым. Ночью, когда на безоблачное небо вскарабкался диск кроваво-красной луны, он то и дело слышал шорохи и отдаленные звуки, доносившиеся, казалось, отовсюду. Будто это сами руины тяжело дышали и ворочались в тревожном сне. За одним из поворотов Коса увидел медленно движущуюся тень, а в нос ударил запах гнили. Возможно, это была лишь игра воображения или лунные блики — проверять истинность своих предположений он не рискнул. Коса Смерти снова посмотрел на унылый пейзаж вокруг. Солнце начало свой путь к горизонту, через несколько часов оно опустится за край безжизненной пустоши, что начиналась сразу за городом, и на небо снова взойдет кровавая луна. Как бы ни хотелось этого признавать, но Спирит смертельно устал, ведь он не спал уже более суток, да и до этого, с момента пропажи Маки, его сон вряд ли можно было назвать полноценным. Зубные феи, судя по следам, скрывались где-то в развалинах на окраине города, но даже если он сумеет отыскать их до начала ночи, то вряд ли сможет оказать достойное сопротивление в случае чего — силы были на исходе. Вывод напрашивался сам собой: необходимо поспать хотя бы несколько часов, иначе он заснет в самом неподходящем месте прямо на ходу. Мужчина добрел до полуразрушенной стены, которая когда-то была частью каменного дома, соорудил из валявшихся тут же досок и камней некое подобие укрытия и под звуки китовой песни, несущейся с небес, тут же провалился в сон. *** Эва разбудила сестру за полчаса до восхода луны. Иветт сонно потерла глаза и застонала: — Мне так хотелось, чтобы я проснулась, и все это, — она показала рукой на развалины вокруг, — оказалось страшным сном. — Да, впервые мы так оплошали с миром, сестрица, — Эва присела рядом на песок и подняла голову к небу. — Хотя киты мне нравятся. — За дверью была стена, кто бы мог подумать, что это будет не стена дома, а просто хорошо сохранившаяся кладка… Не заметила никого живого, пока я спала? Эва отрицательно мотнула головой и поплотнее запахнула теплую кофту. Надвигалась холодная ночь, а костер разжигать было нельзя — могли заметить или идущий следом Коса Смерти, или преследующие их Гнилозубые. — А что Коса Смерти? — Иветт выглянула из укрытия в поисках одинокой фигуры мужчины, который неотступно следовал по пятам весь день и неумолимо приближался. Вставшая рядом Эва указала куда-то в сторону некогда небольшого спального райончика одноэтажных домиков пригорода, от которых сейчас сохранились лишь одиноко торчащие то тут, то там дымоходы да хаотично разбросанные каменные кладки еще не рухнувших стен. — Я думаю, что он заснул. Видела пару часов назад, как он собирал камни вокруг, наверное, для укрытия. — Рано или поздно это должно было случиться. Что ж, это немного может упростить нашу участь: нам не придется его убивать, это сделают за нас его кошмары. Эва поежилась, вспомнив о Гнилозубых, которые бродили где-то неподалеку. — Сестра, а может, разбудим его, пока не взошла луна, и предупредим? Иветт была непреклонна: — Тебе жалко его, Эва? Ты забыла кто это и зачем здесь? Не простой человек, сестрица, а Коса Смерти самого Шинигами, который идет за нами, чтобы отомстить за свою дочь, которую мы по недосмотру отправили неизвестно куда. Не думаю, что он будет с нами разговаривать, если догонит. Я не хочу умирать. Младшая из фей ненадолго задумалась. А вдруг все было не так, как представляла себе сестра; возможно, им удастся договориться и как-то вместе выбраться из этого богом забытого мира. Но больше всего Эву волновало другое: если вчера ночью, пока она спала, кровавая луна воссоздала ее страшный кошмар — гнилозубых мертвецов, — от которых им с Иветт чудом удалось спастись и которые теперь охотились на них, то что может сниться в самых страшных кошмарах этому человеку? Не простому человеку, как правильно заметила Иветт, а Косе Смерти, повидавшему на своем веку вещи пострашнее, нежели разрушенные кариесом зубы и отвратительная вонь изо рта. И не будет ли восставший кошмар Спирита смертельной угрозой для них, даже если чудище сможет убить Косу. Рассказать свои размышления сестре фея не успела. В нос ударил запах гнили. Эва обернулась и еле успела пригнуться, палка с торчащим из нее гвоздем ударила в стену над головой, и где-то поблизости раздалось рычание. Значит, Гнилозубые нашли их укрытие. Иветт уже вооружилась ножом и, прыгнув в сторону, откуда прилетела палка, обрушилась на напавшего. Эва зажмурила глаза, но от хлюпающего звука вошедшего в гнилое тело лезвия ее это не спасло. — Бежим, пока остальные не появились, — скомандовала старшая сестра, и феи кинулись наутек через развалины города. Спирит на время был позабыт. Возможно, и ему сейчас было не до погони за зубными феями. *** Спирита разбудил звук, похожий на лязг металла, чиркнувшего по камню. Мужчина резко распахнул глаза и увидел зависшую над ним в небе красную луну. Непривычно было видеть вместо ухмылки безумного полумесяца безликий кровавый диск ночного светила, впрочем, поразмышлять над этим он не успел. Лунный блик на долю секунды отразился от стального лезвия, которое внезапно появилось прямо над макушкой Спирита, и в следующее мгновение коса опустилась прямо в то место, где только что лежала его голова. Несколько отсеченных красных волосков взлетели вверх от движения воздуха, а мужчина уже стоял в боевой стойке, готовый лицом к лицу встретить нападавшего. Однако лицом к лицу не получилось, потому что враг оказался гораздо ниже ростом, чем того ожидал Коса Смерти. Перед ним стоял ребенок шести-семи лет. Одна рука мальчика превращена в лезвие косы, в другой он сжимал камень. За мальчишкой виднелись силуэты других детей, мальчиков и девочек, с угрожающе поднятыми руками-косами и горящими адским огнем красными глазами. Светловолосые, круглолицые, они неуловимо напоминали Спириту то ли Маку в детстве, особенно сходство было у девочек с торчащими по бокам хвостиками, то ли маленького Соула — будто черты лица неуловимо смешались в этих порождениях тьмы. По искаженным кровожадным лицам детей было понятно, что ничем хорошим внезапная встреча для Спирита не закончится. Рот ближайшего мальчишки между тем расплылся в широкой улыбке, обнажив длинные острые, как иглы, зубы, и ребенок хриплым голосом произнес: — Ну здравствуй, дедушка, — и бросил в Спирита камнем. Град камней посыпался в Косу Смерти, казалось, со всех сторон, и мужчина бросился бежать. Над мертвым городом прокатился его истошный вопль ужаса: — Спасите!