Глава 29. Drugs
Когда они только вышли из такси, Конрад сказал: – Амелия привязалась к этому парню и мы одно время, после того, как ты откололся, тусовались все втроём, но потом я перебрал и Франческа меня увезла к себе. Когда я проблевался, она сказала мне, что Буч промышляет кое-чем посерьёзнее колёс и, возможно, уже подсадил Амелию на это или скоро подсадит. Я спросил, что она ничего не сделает, а она сказала что они, оказывается, с Амелией даже не подруги, она тусуется с ними, потому что ей жалко её. Типа того. Франческа сказала, что они будут здесь сегодня. Я хочу рядом быть, чтобы не дать ему… ну… – Почему ты её просто не заберёшь или не обратишься в полицию? – А как? Она не откажется тусоваться с Бучем и его компашкой просто потому что я попрошу! А полиция даже не обсуждается. Мать не выдержит. – “Попросишь”? Погоди, – Джунхван мотнул головой. Нет, он не понимал этого. В голове не укладывалось. “Что-то покруче колёс”? Он правильно всё понял? И Конрад не хочет просто… Нет, это же просто… – Жди здесь. План был безумный и созрел быстро – как и понимание того, что если не начать действовать, то Джунхван быстро растеряет всю свою решительность. Он вернулся к так и оставшемуся стоять у обочины такси и постучался в пассажирское окно. Водитель опустил стекло: – Что-то потеряли? – Нет, эм, мистер, я прошу прощения, у нас изменился план. Вы не могли бы подождать нас здесь? Моему другу нужно забрать сестру и уехать. Сколько это будет стоить? – Смотря сколько ждать. – Ну, сколько за минуту? Джунхван проверил, лежит ли его кредитка в заднем кармане. Конрад подошёл. – Кредитки принимаем, – ответил таксист. – Отлично, спасибо! Тогда подождите нас, это займёт минут пятнадцать или около того. – Серьёзно? – Переспросил Конрад. – Серьёзно. Давай, пока мне не стало страшно. Пошли!***
– Джун… Джуни, ты как? Он вздохнул. Таксист остановил машину возле дома Оржелов и терпеливо ждал. – Мне так страшно в жизни не было. Амелия тихо хныкала на коленях брата, Джунхван попытался унять дрожь. – Ребят, вам точно помощь не нужна? – спросил водитель, глядя на троицу в зеркало заднего вида. – Спасибо, я думаю, мы справимся, – Конрад нервно усмехнулся. – Многовато впечатлений для одного дня, правда? – Да уж. – Джуни, ты это… поезжай домой. Мы, – он потряс сестру за плечо, та прохныкала что-то вроде “ненавижу тебя”, – справимся, хорошо? – Точно? – Да. Если честно, я вообще не представляю, что теперь будет, но давай утром созвонимся. – А… ага… Давай. – Спасибо тебе, – он открыл дверь и обратился к таксисту, – и вам спасибо большое за помощь. – Давай, парень. Береги сестру. Амелия на дрожащих ногах послушно вылезла вслед за Конрадом, Джунхван проводил их взглядом и кислой, измученной улыбкой. – Куда поедем? – Эм… Знаете, я… Давайте пока в сторону центра, хорошо? Я… Мне нужно подумать. Если он покажется матери в таком виде, с опухшими пальцами и весь в какой-то пыли, да в таком состоянии, она опять испугается за него и начнёт кричать. Нужно было придумать… альтернативу. Джунхван достал телефон и поискал в контактах номер. – Будет ли это слишком нагло? В любом случае, если что, он попросит остановить машину в паре кварталов от дома и пройдётся немного, чтобы в себя придти. Джунхван набрал номер.***
– Джунхван? – Шома промакнул влажные после душа волосы полотенцем. – Почему? – Пока не знаю, сказал, что не хочет маму пугать своим видом. – Мммм, – протянул Шома, поджав губы. Он надеялся, что парень не принесёт на хвосте одну из тех истерик, которые вечно происходили в Крикете в последнее время: склоки чертовски нервировали. Ему казалось, что Юдзу-куну не хватает участия, он бывал в разъездах некоторое время в течении лета, но спонсоры Шомы решили повременить с проведением встреч, так как нужно было “убедиться в том, что обстановка безопасна”. Даже Фантази он айс, традиционно жаждущие Юдзуру на весь тур, в этот раз ограничились приглашением только на тур в Мияги. Поэтому ему явно не доставало действия. Сам-то Шома решил попробовать продолжить выступать. Хотя бы с Гран-при. И слава ANA, что они согласились продлить аренду до конца года. В случае чего, конечно, отец бы помог, но пришлось бы перебраться в другой район – снимать такую квартиру даже для семьи Шомы было… дороговато. – Так ничего, если он приедет? Шома заглянул в кастрюлю с карри. – Ты же уже сказал ему, что он может? Оглядываться, чтобы понять, с каким именно выражением лица Юдзу-кун улыбнулся сейчас, было не обязательно, но Шома не устоял. – В принципе, – веселясь с того, как на него смотрел Юдзу-кун, сказал он, – карри хватит на троих. – Вот-вот! – Развеселился Юдзуру, вставая с места и идя обнять своего Шому. Влажные спутанные волосы ещё пахли шампунем, по шее стекали мелкие, упавшие с прядей, капли воды, одну из которых Юдзуру украл поцелуем. – Я люблю тебя. Домой Джунхван приехал совсем уж в ночи. Вспомнил о том, что коньки остались у Конрада, только когда принимал душ у хёна, смывая с себя впечатления прошедшего дня и стараясь хоть немного предугадать, что будет потом. Закрывал глаза и не мог поверить, что всё действительно произошло в один день. Хён опять принёс из спальни ящичек со всякими мазями и щедро сдобрил онемевшие пальцы Джунхвана, замотав их очень аккуратно тоненькой полоской бинта. Шома, глядя на это, почему-то с каким-то вопросительным выражением лица посмотрел на Джунхвана и, похоже, что-то решив для себя, зачем-то спросил: – Как у Ицуки дела? Джунхван улыбнулся и понял, что, видимо, Шома либо умеет читать мысли, либо знает больше, чем кажется. Возможно, просто лучше знает своего брата, чем Джунхван думал, или была ещё какая-то причина того, что он, видимо, понял, от кого вдруг выросло умение драться… и, следовательно, осведомлённость о том, что Джунхван до этого не очень-то и умел. Или же дело было вообще в другом. Хён ещё дал ему свою спортивную кофту – к ночи совсем похолодало – заодно сказал, что у неё рукав с петлёй на ладонь, авось, мать не заметит перевязанную руку. Джунхван поблагодарил: и за душ, и за ужин, и за растрату на него медикаментов, и даже за вызванное ему такси – очень хотел поблагодарить за то, что у них всё так честно и нормально. Но понял, что это странно было бы. Совсем уж. Мама не спала, ждала. Опять чуть не расплакалась – Джунхван увидел её и вдруг подумал что Буч мог его и придавить прямо там, на той стройке, и он бы её и не увидел вовсе. Или, что, должно быть, ещё хуже, если тот прут… «Если тот прут попал в голову? Если он упал в тот проём? Если… я разочарую её до конца дней...» Он крепко-крепко обнял маму, чего уже давно не делал, лишь прячась в своей комнате. Взаправду, что теперь делать? Он силился вспомнить, как бросил тот прут, что слышал, но… Джунхван так и лёг в постель в кофте хёна. Очень тёплой, мягкой, так к телу легла… Джунхвану даже вспомнились объятия хёна. Его руки. Он закрыл глаза и подумал о том что, наверное, как он ни старайся, ему долго не жить, как они? А ему так хотелось бы просыпаться вместе и засыпать, готовить лёгкий завтрак, уходить и приходить в одну и ту же квартиру, радоваться друг другу и целоваться просто так, не в качестве прелюдии. Ему казалось, что уснуть он не сможет. Но всего минут пятнадцать.***
– Как думаешь, что с ним происходит? – Спросил Шома, наблюдая за тем, как Юдзуру задумчивее обычного мыл посуду. Тот вздохнул и закусил губу. Положил тарелку под поток воды. Шома знал, что такое лицо у супруга бывает в моменты не особенно радостных размышлений. По правде говоря, Шоме и самому было не очень-то радостно. – Я не знаю, – с какой-то обречённостью в голосе наконец произнёс Юдзуру. – Я вообще не представлял себе, что он может таким быть. Шома посмотрел на него. Сказал: – Они постоянно собачатся. С Конрадом. Сегодня тоже. Конрад закатил очередную сцену на льду. Если честно, это совершенно не комфортно. Джунхван-кун всегда пытается его примирить с мистером Орсером, только вот сегодня он просто ушёл со льда, когда всё началось. – Ты мне не рассказывал, – неподдельно удивившись, повернулся к нему Юдзуру. Он не глядя протянул руку к крану и выключил воду. – А зачем? – Ну не знаю, это моя семья? Шома проследил взглядом за решившим сесть рядом, за стол, супругом и ответил: – Я не люблю обсуждать такие вещи. Они, когда происходят, неприятны, и в воспоминаниях не прятны. Я хочу сосредоточиться на подготовке к сезону. Юдзуру вздохнул и кивнул: понимал. Но ситуация с Джунхваном беспокоила его с того самого случая с синяком, и, оказывается, всё было абсолютно кошмарным. – Часто ругаются? – От процента моих совместных с ними тренировок? Часто. А в общем – понятия не имею. Должно быть, раз даже при мне количество ссор стремится к "постоянно". Шома видил, как его Юдзу-кун озадачился услышанным, но ничего не мог с этим поделать. Ему и самому не было совсем уж всё равно, особенно учитывая недавние сообщения от Ицуки на эту тему, которые кратко можно было резюмировать как наличие желания прилететь в Торонто и "испортить кое-кому карьеру парой-тройкой несанкционированных переломов".***
«Джуни, у меня к тебе просьба.» «Какая?» «Буч, на самом деле, живёт в твоём районе. Амелия не хочет со мной разговаривать. Если увидишь вдруг их вместе, ну...» «Мимо не проходить?» «Типа того.» Джунхван вздохнул. «Ладно» Сталкиваться с Бучем ещё раз один на один он не хотел. Увернувшийся от прута, но невероятно злой парень явно не сулил высоких… шансов. “Ладно”, сказал Конраду Джунхван. “Ладно”, согласился он. “Ладно”, прозвучало каким-то приговором в голове. Джунхвану стало страшно. Этого он и опасался тогда, перед стройкой: ему станет страшно продолжать. Конрад сказал, что собирается бросить наркотики – даже те, что употреблял он. А ещё: что ему нужен перерыв в карьере фигуриста. И что-то подсказывает Джунхвану, что Конрад, наверное, не вернётся. Хён говорит “оставить кофту себе”. И она становится самой тёплой из вещей в шкафу Джунхвана. С сентябрём наступал сезон. Джунхван не мог найти под собой опору. Никак не мог.