Отступники: вернуться домой

Отдалённый рубеж Империи Аракано, Безымянная Система 5486, исследовательское судно аракано "Горностай" Человек предполагает и рассчитывает, а Бог ― или тот, кто за всем наблюдает откуда-то сверху или снизу ― решает сразу за всех, как Его душе угодно. Вот Бог и нарешал так, что исследовательское судно Империи Аракано встало колом посреди чужой системы. Причина отказа двигателей до сих пор ускользала от команды, хотя облазили и осмотрели всё, что могли, раз по пять. ― "Любовь моя, ты сердце тоской гложешь..." ― мурлыкал себе под нос строчку из популярной песенки офицер по внешним контактам. Он с любопытством пялился внутрь пускового центра системы воздухообеспечения, не имевшего никакого отношения к двигателям. Лейтенант технического отдела выразительно закатил глаза и слегка покачал головой. ― Нашёл там что-то интересное? ― ехидно спросил он у коллеги. ― Провода, коробочки, ерунда всякая... Хотя чисто эстетически выглядит симпатично. Красивый у нас двигатель, ― расправив складку на чёрной форме, сообщил офицер по контактам: в команде его обзывали по-простому ― переговорщик. ― Ючон, это не двигатель. Ты влез в систему воздухообеспечения, поэтому я слёзно молю тебя ― не трогай там ничего, а ещё лучше ― закрой от греха подальше. И отойди шагов на десять. Спасибо. ― Ну прости, я спец по иной части. Да отошёл уже, отошёл. ― Вот и я недоумеваю ― на кой чёрт мне дали тебя в нагрузку? ― пробормотал Джеджун, подцепив отвёрткой выкрученный болт и откинув панель с запасного аккумулятора. ― В качестве моральной поддержки? Ну, чтобы ты не чувствовал себя одиноко, ― предположил переговорщик и полюбовался на своё отражение в полированной крышке S-распределителя, поправил прядь, выбившуюся из чёлки, и довольно хмыкнул. ― Чёртов франт... Хватит мне мозги пудрить, умник. Помогал бы лучше. ― А? Сейчас... ― Нет-нет! Лучше стой там и ничего не трогай! ― вовремя спохватился Джеджун. ― Но я только... ― Стоять! А не то зашибу! ― мрачно предупредил лейтенант, для весомости ещё и погрозил отвёрткой, после чего полез дальше во внутренности аккумулятора. ― Ничего не понимаю... ― Что там? ― Рядом немедленно обнаружился любопытный нос Ючона. ― Ничего. Всё в полном порядке. Но почему тогда двигатели не запускаются? Бред какой-то. ― Не проще ли послать сигнал бедствия? ― Кому? Тут пусто, как в холодильнике после твоего дня рождения. ― Так ведь пять дней отмечали, ― развеселился переговорщик. ― Народ торкнуло. ― Именно. Где это видано? И мне пришлось торчать на кухне вместе с поварами. ― Сам ляпнул, что готовить умеешь, так что пострадал не безвинно. Зато пир был шикарный. Джеджун коротко выругался сквозь зубы, поставил панель на место и принялся вкручивать болты обратно. Не то чтобы он злился из-за затянувшегося праздника, но хотелось слегка опустить Ючона на землю. Пак, кажется, вообще никогда не унывал, и его жизнерадостность порой слегка выводила из себя. К тому же, он умудрился подружиться буквально со всеми. Как? Чёрт его знает. Но факт, да. ― Дать бы тебе по башке... ― беззлобно проворчал Джеджун и выронил один из болтов. Ючон вовремя подхватил металлическое изделие и вручил напарнику. ― Если дать мне по башке, она же испортится. ― Скотина... ― развеселился лейтенант и вкрутил ещё один болт. ― Знаешь, всё-таки стоит попробовать послать сигнал. ― Ючон спокойно уселся на трубу перегонного комплекса ― его явно не беспокоили пары никония под чудовищным давлением, что могли просочиться сквозь микроскопические трещины, коль такие вдруг завелись бы, а заводились они часто. ― Некому, говорю же. Нас не услышат, мы слишком далеко от окраинных баз. В этой стороне только Фиано, а они не ответят. Им вообще плевать на нас, пока мы не сунулись на их территорию. Прямо сейчас мы и от них на приличном расстоянии. ― Попробовать можно. Или зря я учил их язык? Вот увидишь, я даже Фиано могу уболтать ― примчатся, никуда не денутся. ― Плюнь. Сейчас их лучше не трогать. Переворот был уже давненько, но вроде они там ещё бурлят. Лучше не связываться, да и инструкция есть: "Контактов с Фиано избегать всегда. Контакты допускаются только с их стороны и по их инициативе". Если помнишь, они до сих пор отказываются иметь дело со Сферой. Да и сам подумай, они ж там все чокнутые, верят в какую-то Богиню, даже говорят с ней. Учитывая их возможности и способности... Чокнутые машины смерти. Ты хочешь иметь дело с психанутыми прирождёнными убийцами? Если эти придурки вдруг решат, что мы их чем-то и как-то ущемили, мы даже сказать "мама" не успеем, как отправимся к Адаму на пиво. ― Не сгущай краски, ― расплылся в улыбке Ючон. ― Чем мы можем их ущемить, если мы уже в полной заднице? ― Твой оптимизм меня убивает, ― вкрутив последний болт, фыркнул Джеджун и смахнул со лба тёмные пряди, чтоб в глаза не лезли. Переговорщик расхохотался и попытался что-то пояснить жестами, но ни черта не вышло. ― Хватит ржать! ― Ну ты и гусь, ― отсмеявшись, подытожил Пак. ― Тебе к лицу эти четыре чёрные полоски на лбу. Эротический макияж истинного воина ― враги сражены наповал и бегут с поля боя впереди собственного визга. ― Сейчас как... ― Джеджун замахнулся отвёрткой, офицер по контактам с хохотом слетел с трубы и ретировался к перегородке. ― Ладно, пошли на верхнюю палубу, узнаем, как дела у остальных. Вдруг кто-то нашёл причину неисправности. Зря надеялись ― чуда не случилось. Корабль стоял по-прежнему колом. Все системы жизнеобеспечения работали автономно, а вот двигатели признаков жизни не подавали и подавать отказывались наотрез. По неизвестной причине. ― Дрейф ― ноль целых одна десятая. Показатель минимальный. Похоже, пройдёт немало времени, пока судно попадёт в зону притяжения ближайшей из планет, ― без энтузиазма просветил команду капитан. ― Все системы работают отлично, поэтому мы можем спокойно жить тут столько времени, сколько получится. Будь на борту бабы, хватило бы ресурсов и на воспитание нового поколения. Но баб-с нет, увы. ― Это как с Ноевым ковчегом, ― оживился Ючон, удобно устроившийся в мягком кресле у макета камина. Он взял бокал в другую руку, выдержал эффектную паузу, а когда все с любопытством уставились на него в ожидании продолжения, негромко поведал: ― Взял, значит, этот умник каждой твари по паре, как ему велено было свыше. А среди тварей прихватил и парочку динозавров, как же без них? И вот, случился потоп, ковчег ― вжик! ― рассекает по волнам, твари снимают стресс, как могут, люди ― тоже. И тут ― незадача! Выяснилось, что динозавры ― самцы. Ючон умолк и припал к бокалу. Все затаили дыхание. ― И что? Что дальше-то? ― не выдержал кто-то из пилотов. ― Как что? Вот так они и вымерли ― приплода не получилось, а ведь так старались, бедняги... ― Трепло! Умолкни там! ― рыкнул капитан, но поздно. Его рык потонул в мощной волне всеобщего хохота. Ючон поднял руку, призвав всех к тишине. ― Зря ржёте, через годик взвоете. И вот, дабы не взвыть, давайте пошлём сигнал о помощи. ― Некому, ― помрачнел капитан. ― Нас никто не услышит. ― А какая разница? Что мы теряем? Просто пошлём автосигнал. Услышат ― хорошо, не услышат ― хуже всё равно не будет. Это лучше, чем просто сидеть и ждать у моря погоды. ― Нас только Фиано и услышат, а они и мизинцем не шевельнут ради низшей расы. Их улаки могут подойти, чтобы убедиться окончательно, что мы угрозы не представляем. Помогать они не станут. ― И ладно, зато могут сообщить в Аракано. Мало ли. ― В Аракано? Издеваешься? Фиано если с кем и контачат, то только с пиратами и контрабандистами из буферов. В конце концов, там была тёмная история с Акинами. Акинами ― единственная представительница Аракано, с которой Фиано нашли общий язык. И у Акинами здоровенный зуб на императорскую династию. ― Ой, да ладно! Когда это было? Эта безбашенная давным-давно в прах превратилась. Сколько уже императоров сменилось с тех времён? ― Всякое возможно, ― вздохнул капитан. ― Говорят, её гены совпадали с генами Фиано больше, чем надо. Она ж ещё кучу всяких экспериментов ставила с никонием. Помимо прочего. ― Да уж, кражу Имперского Рубина ей вовек не забудут. Самая громкая кража за последние пять тысячелетий. ― У неё все кражи были громкими, ― фыркнул Ючон. ― И каждая ― шедевр. Как там её потом прозвали? Багдадский Вор? Сюда бы её, небось, сразу бы нашла причину неисправности проклятых двигателей. Капитан, так я пойду и начитаю текст сигнала? ― А чёрт с тобой. Иди, ― обмякнув на диванчике, махнул рукой старший. ― Делай, что хочешь. Эй, только не лезь к системе управления! ― Да пущай лезет, ― заржали в углу ребята из сервисного отдела. ― Движок всё равно мёртвый, что он там нарулит? Пусть хоть урулится, хуже не сделает, как и лучше. Можно даже аттракцион устроить: почувствуй себя пилотом, порули от души ― вдруг поможет? ― Ага, корабль придёт в ужас и сам по себе запустит движок, ― уставившись в потолок, заметил Джеджун. ― Кто хочет сыграть партию в покер? Ючон не стал слушать дальше, а побрёл на мостик, на ходу размышляя над текстом сигнала. Если все правы, и услышать сигнал смогут лишь Фиано, следовало так составить текст, чтобы их заинтересовать, зацепить за живое. Перспектива торчать в космосе уйму лет ничуть не прельщала. При таком раскладе даже озверевшие Фиано намного предпочтительнее. И если эти ребята решат их прикончить, пускай приканчивают. Это тоже веселее, чем вечность в плену космоса. На мостике Ючон проверил состояние спасательных капсул, вспомогательного буксира и яхты. Капсулы в данной ситуации отпадали сразу же. Они подходили для оживлённых маршрутов, где их всегда могли обнаружить проходящие мимо суда. В этой отдалённой системе от капсул пользы никакой. Разумнее оставаться на корабле, который точно заметят, если сюда хоть кто-то забредёт. Капсулы, скорее всего, просто затеряются в космосе навсегда. Буксир и яхта тоже не годились, ибо они не могли совершить перелёт к ближайшей окраинной станции Аракано. Их двигатели проще, им требовалось топливо. И если бы команда загрузила ту же яхту топливом под завязку, всё равно этого мало ― и половины пути не одолеть. Можно только до ближайших планет добраться, но смысл, если ни одна из планет не подходила для людей? Ни атмосфера, ни условия ― ничего. Промышленный малый буксир мог взять на борт только одного человека, двигался слишком медленно и вообще не был рассчитан на межзвёздные перелёты. ― Говорит "Горностай", мирное исследовательское судно Империи Аракано. Мы находимся в Безымянной Системе 5486, наши координаты... ― Ючон сунул нос в навигационный журнал и продиктовал то, что красовалось в последней записи. ― Наши двигатели по неизвестной причине не функционируют. Судно слабо дрейфует и практически стоит на месте. Если кто-нибудь слышит нас, помогите, пожалуйста. Во имя чего-нибудь, что вам дорого. Пока не поможете, мы будем нагло засорять вам эфир как минимум лет восемьдесят. За добро вам воздастся, за грехи ― тоже, но не благом. А ещё мы можем гадить в космос всякими отбросами. Из вредности. А посему не вводите нас во искушение и просто помогите. "Помогиии мне! Сердце гииибнет... Ля-ля-ляяя... И восстааанем из пееепла, как зооомби, чтоб вершииить суд и мееесть... ля-ля-ляяя..." Он так увлёкся, что через полчаса сигнал о помощи плавно превратился в концерт по заявкам на языке Фиано для одного слушателя, что по совместительству выступал сразу и ведущим шоу. ― А давайте ещё и флору спасём! "В траве сидел кузнечик..." Ой, или фауну? "Ох, рано встаёт охрана..." Да, работники безопасности ― редкий вымирающий вид. "Крепче за шофёрку держись, баран!" Кстати, о баранках! Где тут рулить? "Руль напрааааво, хвост налееееево, и порвалось в клоооочья наше звёздное таксиии!" ― Какого чёрта ты творишь? ― раздался внезапно над ухом недовольный голос Джеджуна. ― Пою, не слышишь? Сам же говорил, что никто не услышит, так что не мешай... "Я люблю тебя до слёёёз..." ― А ну, пошёл отсюда! Ючон ловко увернулся от скрученного в жгут полотенца и пулей вылетел в коридор, проказливо хихикнув напоследок. Из коридора через минуту донеслось вновь: "Я люблю тебя до слёёёз..." Джеджун обречённо вздохнул и запустил сделанную переговорщиком запись в автоповтор. Никто не услышит, конечно, но пусть хоть Фиано поломают себе головы над выходкой Пака. Конфедерация Триада, Тёмное Пограничье Он задремал прямо в чжелли-доспехе и управлял сайчжиком во сне. Последнее считалось невозможным, но у него всегда получалось. Каким-то образом, хотя он сам не знал, каким именно. Спать не собирался, само вышло. Ранение после неожиданной стычки с отрядом Агонов оказалось серьёзнее, чем он предполагал. На восстановление потребовалось больше сил. Он зажмурился и потянулся, размял правую руку и плечо. Кажется, всё в полном порядке, даже длинный шрам на серебристой поверхности чжелли почти полностью разгладился. Через пару часов от него и воспоминаний не останется. Рука слушалась хорошо, лишь у плечевого сустава под кожей и мышцами ощущалось лёгкое жжение ― последствие попадания в кровь яда Агонов. Тоже должно пройти через пару часов. ― Ёрюнгэ-пять вызывает "Шторм", ответь, пожалуйста. Ёрюнгэ-пять вызыва... ― Наследник дома Воды на связи, ― лениво отозвался он. ― Отряд разведки Агонов уничтожен в семнадцатом круге. Семь стандартных единиц и одна составная ― классическая восьмёрка. Есть вероятность, что будет ещё одно вторжение. Высылай патрульный караул. ― Будет исполнено, господин. И... тут у нас нечто странное. ― Только не говори, что до вас доковылял подбитый Агон и устрашил до дрожи в коленках, ― съехидничал Наследник. ― Если бы, господин Чанмин, ― вздохнул оператор связи. ― Господин рядом с пятым кругом Тёмного Пограничья, верно? ― Предположим. Ну и? ― Мы получили сигнал. Гм... странный сигнал. ― Сигнал Агонов? ― заинтересовался Чанмин, воодушевившись перспективой нанести ещё восемь свежих зарубок на крыло своего боевого сайчжика, дабы представители двух других правящих домов удавились от зависти. Хотя, в общем-то, им полагалось удавиться ещё два года назад, когда Наследник дома Воды переплюнул в этом плане всех, кого мог, заполучив титул лучшего боевого пилота Триады. ― В том-то и дело... Господин, сообщение на нашем языке, правда, модуляции голоса принадлежат Низшим. Я пересылаю запись. Источник ― в пятом круге, где-то рядом с тобой. Совет Трёх просит тебя разведать обстановку в рамках военного положения. ― В рамках военного? ― Чанмин довольно улыбнулся. Давненько дом Воды не разживался свежей кровью пленников. Какое упущение! Надо немедленно исправить ситуацию и дать новый повод двум другим домам удавиться от зависти ещё разок. ― Принято. Выйду на связь после того, как выясню, что там и как. Кстати, я тут один? ― Один, господин. Счастливой битвы! ― Счастливой победы, ― привычно отозвался на традиционную формулу Наследник и резко сменил курс на пятый круг. Сайчжик послушно разогнался и заложил головокружительный вираж, проскочив под небольшим астероидом практически впритирку. Чанмин хмыкнул ― он был уверен в том, что на матовой обшивке сайчжика не появилось ни единой царапины. Проверив состояние чжелли-доспеха, довольный Наследник дома Воды запустил полученную запись сигнала. ― "Говорит "Горностай", мирное исследовательское судно Империи Аракано. Мы находимся в Безымянной Системе 5486, наши координаты..." ― После тарабарщины, игравшей роль координат, Чанмин поставил запись на паузу и нелестно прошёлся по адресу Низших. Любят они всё усложнять. Бессмысленный набор цифр и букв ничего ему не говорил. Абсолютно. Он вновь прослушал этот кусок записи и слегка опустил веки. Чушь чушью, но вот голос говорившего ему понравился. Тихий, мягкий, бархатный, словно тёплой рукой погладили по голове. Пленник с таким голосом мог стать гордостью дома, если б и рожей вышел на уровне. И мог бы стать Возлюбленным Братом, коего Фиано полагалось завести ещё три года тому назад. Конфедерация Триады образовалась не так давно ― после переворота в Уделе. За пять веков до переворота численность Фиано заметно сократилась. Точнее, их женщины слабели, пока каждая вторая не стала умирать при родах. Теперь же женщин ничтожно мало, поэтому рассчитывать на брак могли только представители почётных домов и лишь по достижении определённого возраста, да и то... Те, кто остался в Уделе, позволили Богине запустить свою странную программу, положившись на результат, что должен проявиться через несколько поколений. Кто знает, может, Богине это и удалось, Чанмин не знал, потому что принадлежал к повстанцам, отвергшим волю Богини и саму Богиню. Фиано из Удела назвали их Отступниками и Еретиками, и они ушли, потеряв право называться Рыцарями Богини. Они ушли на самый край ведомой Сфере Вселенной и основали здесь Конфедерацию с Советом Трёх правящих домов во главе. Они сохранили многие традиции, но ввели ограничение на браки. Большинство детей являлись продуктом генных разработок и не требовали участия в процессе женщин. Чанмин и был одним из таких детей. Стопроцентный гражданин Конфедерации Триада, что слышал лишь рассказы старших об Уделе, но никогда не бывал там. Из-за того, что их малочисленные женщины почти ничем не отличались от мужчин, а может, по какой-то иной причине, Совет обязал воинов выбирать себе пару из пленников дома или других Отступников. Такой избранник назывался Возлюбленным Братом и разделял участь своего Старшего Брата. Правда, пленники не могли похвастать тем же сроком жизни, что и Фиано. Низшие недолговечны, но генетики искусственно исправляли сей недостаток при необходимости, если Низшие не возражали. И вот, тот Низший, что отправил сигнал, обладал удивительно красивым голосом даже на взыскательный вкус Наследника дома Воды. ― Ладно, что ты там ещё наворковал... Чанмин запустил запись с начала, одновременно направив сайчжик в самую гущу мелкой туманности. ― "Наши двигатели по неизвестной причине не функционируют. Судно слабо дрейфует и практически стоит на месте. Если кто-нибудь слышит нас, помогите, пожалуйста. Во имя чего-нибудь, что вам дорого. Пока не поможете, мы будем нагло засорять вам эфир как минимум лет восемьдесят. За добро вам воздастся, за грехи ― тоже, но не благом. А ещё мы можем гадить в космос всякими отбросами. Из вредности. А посему не вводите нас во искушение и просто помогите. Помогиии мне! Сердце гииибнет... Ля-ля-ля-ааа... И восстааанем из пееепла, как зооомби, чтоб вершииить суд и мееесть... ля-ля-ляяя... А давайте ещё и флору спасём! В траве сидел кузнечик... Ой, или фауну? Ох, рано встаёт охрана... Да, работники безопасности ― редкий вымирающий вид. Крепче за шофёрку держись, баран! Кстати, о баранках! Где тут рулить? Руль напрааааво, хвост налееееево, и порвалось в клоооочья наше звёздное таксиии!" Чанмин машинально поставил на паузу и ошарашенно уставился на вспомогательный монитор. У этого Низшего какие-то врождённые проблемы с мозгом? Или это короткий сбой мыслительных процессов из-за стрессовой ситуации? Следовало признать, что пел Низший прекрасно, приятно слушать, но он пел такой бред, что... Будет не слишком красиво притащить в дом неполноценных пленников. Впрочем, все Низшие ― неполноценные. Зря их, что ли, назвали Низшими? Да и можно вколоть успокоительное на всякий случай ― никто и не заметит, что у Низшего проблемы с головой. Да и голова ему не особенно-то и нужна, ведь пленник дома не имеет права раскрывать рот в присутствии Высших. Исключение только одно: пленникам дозволено говорить после того, как Высший обратится к ним лично. Другое дело, что Низшие строптивы и не знают ничего об элементарном этикете. Дикари. Но дикари забавные. Иногда красивые. Больше всего красивых дикарей в доме Огня, у Наследника ― Джунсу. В доме Воды красавцев поменьше. В доме Ветра почти нет пленников ― Юнхо слишком стремителен, после боя с ним большинство потенциальных пленников оказывались в числе ни на что непригодных трупов ― среди обломков их кораблей. Оно и понятно, ведь Юнхо ― сам глава дома и старший из них. Ещё в Уделе он привык воевать с Агонами, а Агонов в плен не берут ― они чуждые по природе гуманоидам и родственны насекомым. Агоны ― извечные враги Фиано, мир между ними невозможен. Агонов нужно убивать. Совсем. Вот Юнхо и поступал так со всеми врагами. Наверное, все Рыцари Богини такие, как он. Чанмин не видел ни одного, ведь в Уделе он никогда не был. Он видел только Юнхо ― бывшего Рыцаря Богини. Джунсу родился в Уделе, но покинул Удел ещё ребёнком, так что стать Рыцарем он не успел. Ну и ладно, Чанмин не сожалел об этом: трудно сожалеть о том, чего не знаешь. Он не видел ни Богиню, ни Храм, ни Рыцарей, ни Слуг. И вряд ли когда-нибудь увидит. Для Фиано из Удела он просто Отступник и Еретик. Ну и ладно. Ему в Конфедерации хорошо. Правда, было бы, наверное, куда лучше, если б они объединились в войне против Агонов. Низшие, быть может, даже не подозревают о существовании Агонов, ведь Фиано не позволяют этим мерзким тварям пройти дальше. Но однажды... Или никогда. В мечтах Чанмин желал победы над Агонами. Полной победы. И тогда Низшие никогда об Агонах не узнают. Хотелось бы. Если б ещё бои с Агонами не забирали столько жизней братьев. Наследник обогнул на полной скорости дальнюю планету Седьмой Системы пятого круга и бросил короткий взгляд на данные телеоптических датчиков. Длинное несуразное судно Низших болталось, как кое-что в проруби, меж двух планет-близнецов. Как раз угодило в свободный поток ― равное удаление от двух источников притяжения. И болтаться ему там уйму времени. В пересчёте на календарь Низших... Ууу... Столько они точно не живут. Ну и понятно, с чего у них двигатели не работают. Ещё бы. Интересно, каким местом Низшие делали расчёт курса, когда совались в эту систему? Явно не тем, где располагался мозг. У данной системы было интересное строение ― идеально симметричное. Каждая планета обладала собственным аналогом, точным аналогом. И все они занимали симметричные места, вращаясь вокруг маленького солнца по определённой закономерности и образуя особые поля. Низшие пользовались двигателями, весьма чувствительными к разнообразным полям. С точки зрения Фиано, устаревшая технология. Хороший двигатель не должен зависеть от внешних факторов. Хороший двигатель должен создавать собственную внутреннюю систему, не подверженную никаким влияниям извне. И должен черпать энергию из себя же. Двигатели Низших извлекали энергию из внешней среды: в этом их слабость и несовершенство. Вот даже любопытно: как они с подобными технологиями отважились вообще вылезть в космос? Такого рода двигатели пригодны лишь к полётам по проверенным маршрутам, где нет никаких опасностей и внезапностей. Психи. Или в их природу заложена склонность к самоуничтожению. Разумно, кстати, учитывая плодовитость Низших. Странно только, что на верную смерть шли их лучшие представители, а плодились ― худшие. С точки зрения эволюции... Гм, ладно, эволюцией это и при сильном желании не назвать. Деградация чистейшей воды. И Юнхо как-то сказал на Совете, что Низшие однажды уничтожат сами себя лучше, быстрее и эффективнее, чем их враги. Похоже на правду. Чанмин остановил сайчжик в паре пробегов от корабля аракано и проверил показатели. Судно ― одна штука. Неповоротливый монстр, напичканный бесполезными мелкими коробками с ещё более бесполезными двигателями. Действительно, очень напоминало стандартную ёрюнгэ, только более маневренную и способную на долгие перелёты. Из оружия ― по одной лучевой пушке на носу, в хвосте и по бортам. Средство для раскалывания астероидов. Корабль точно не военный: защита неплоха, агрессия ― на нуле. ― Тепловой анализ, ― тихо приказал он системам сайчжика. ― На борту не более двух десятков мужских особей. Десяток в возрасте дебютантов, десяток в возрасте заходящего солнца. Расчёт приблизительный. Точность ― семьдесят процентов. ― Славная добыча, ― чуть прищурившись, подытожил Чанмин. ― Ну что, в атаку. Сайчжик сорвался с места матовой пулей: невидимая, бесшумная и стремительная смерть по имени Фиано. Еретик или Правоверный ― Низшим без разницы. Фиано ― это всегда Фиано, всегда Машина Смерти. Отдалённый рубеж Империи Аракано, Безымянная Система 5486, исследовательский корабль аракано "Горностай" Джеджун сбросил две карты и взял две новые. Десятка и дама треф. Он сложил все пять карт вместе, постучал ими по столику и вновь развернул веером. Десятка, валет, дама, король и туз треф. Ючону крышка. Переговорщик лениво заменил всего одну карту, новую просто придвинул к себе, но смотреть на неё не стал. Он весело подмигнул Джеджуну. ― Вскрываемся? ― Ты хоть посмотри, что у тебя. ― Незачем. Мне сегодня неприлично везёт ― ты уже тридцать раз продул. ― Двадцать девять! ― Неа, уже тридцать. ― Вот ещё! ― Джеджун сердито бросил на стол свою комбинацию. ― Ну что? Так кто проиграл? Твоё везение закончилось, жулик. ― Сам ты жулик. И колоду ты тасовал. ― Ючон положил поверх карт лейтенанта собственные: десятка, валет, дама и туз пиковой масти. ― Фигня! Без короля это пшик. ― Король есть. ― А покажи! Ючон медленно и неторопливо перевернул последнюю карту. ― Да чтоб тебя! Чёртов жулик! От подушки офицер легко уклонился и тихо рассмеялся. С последней карты на Джеджуна высокомерно смотрел пиковый король. ― Как ты это делаешь? ― Никак. Мне просто везёт в картах, а тебе зато ― в любви. ― Не издевайся, ― мрачно буркнул лейтенант. ― Какая ещё любовь? Последняя юбка осталась на том краю света. ― Любовь бывает разная: зелёная и голубая, и даже розовая. ― Ну всё! Обстрел подушками стихийно перекинулся на весь зал отдыха. Бывалые члены экипажа тихо посмеивались под прикрытием диванной спинки и отпускали шуточные комментарии в адрес молодняка, а те старательно и прицельно метали мягкие снаряды друг в друга ― хоть какое-то развлечение в веренице бесконечно длинных часов ожидания и безделья. Заглянувший в зал капитан получил сразу пятью подушками в лицо и ошалело завертел головой. Шестую подушку запустил в него Ючон ― уже специально. ― Офицер Пак! ― взревел старший. ― Да, капитан? ― Чем ты занимаешься, чёрт бы тебя побрал? ― Убиваю время. Капитан против? ― Я сейчас сам тебя прикончу, разгильдяй! ― Не надо, капитан! ― взвыли остальные члены экипажа. ― Без Пака мы тут загнёмся намного быстрее. С ним хоть весело. ― Вот! ― воздев указательный палец вверх, просиял Ючон и запустил в капитана второй подушкой. ― Мерзавец! ― возопил старший, не ожидавший такой подлости. ― Капитан, у тебя все подушки. Кидай обратно, а то боеприпасы... ― Я вам устрою сейчас боеприпасы! Марш ремонтировать двигатели! Хоть разбирайте и собирайте их заново по чертежам! ― Так уже! ― убито отозвались от камина ребята из отсека с двигателями. ― Дважды. ― Бог любит троицу! ― Капитан, ты ж буддист, ― возмутился младший пилот. ― Тогда разбирайте и собирайте восемь раз, ― подумав, решил глава экипажа. ― Вот кто тебя за язык тянул? ― вызверились на пилота специалисты по двигателям. Ючон с комфортом устроился в кресле и даже не потрудился скрыть веселье. ― Пака с собой возьмите, пусть сверяет всё по чертежам, ― немедленно подрезал ему крылья капитан. ― Нееет! ― простонал Джеджун. ― Он не даст нам работать. Опять будем ржать до отбоя. ― Не будем, ― потянувшись, опроверг предположение друга Ючон. ― Я голодный. Время обеда, да? Он наклонился к вазочке с фруктами и стащил с самого верха красное наливное яблоко, демонстративно покрутил в руке и с аппетитом впился зубами в сочный бок. ― Держите меня семеро, ― тихо прорычал капитан. ― Джеджун, улыбнись капитану, ― скомандовал Ючон и ободряюще помахал надкушенным яблоком. ― "От улыбки станет всем светлей..." Нет, другую улыбку, эта мне не нравится. И не мне улыбайся, чудак, а капитану, а то я тебя неправильно пойму... ― Тревога! Разгерметизация на грузовой палубе Н, ― внезапно сообщила система, бесцеремонно вспоров, как ножом, атмосферу веселья, царившую в зале отдыха. ― Наличие угрозы? ― мигом собравшись, спросил капитан и шагнул к монитору внутренней связи. Все притихли на своих местах и уставились в спину старшему. ― В зоне видимости не обнаружено вражеских кораблей. Никаких сигналов на датчиках. Палуба разгерметизирована по неизвестной причине. Датчики не фиксируют проникновения, ― доложила система. ― Фиано? ― громким шёпотом уточнил один из пилотов. Закономерно. Фиано передвигались таким способом, что никакие технические средства не могли их отследить. ― Возможно. Никаких объектов, способных повредить обшивку, поблизости нет, и не было. ― Немедленно вооружиться и разбиться на пары, ― приказал капитан. ― Надо всё проверить. ― Если это Фиано... ― начал Джеджун. ― Сам знаю! Бить только наверняка и в целях самозащиты. В противном случае не давайте повода для агрессии! Выступаем! Джеджун, Ючон, остаётесь здесь, вы двое ― со мной на мостик, вы ― по верхним палубам... Пак проводил взглядом выметнувшихся из зала коллег и бросил Джеджуну апельсин. ― Перекуси, пока есть возможность. ― Иди к чёрту, ― отстранённо отозвался лейтенант и замер рядом с дверью с мечом в руке. Потом медленно вытянул клинок из ножен и посмотрел на монитор. ― Что там? ― Пока ничего. Наши двигаются к грузовой палубе, капитан на мостике. Тихо... Вот чёрт! ― Что? ― Ючон с хрустом откусил от яблока. ― Минус два. Чёрт, минус четыре! Их там целая куча, что ли? Показатели в норме, но наши больше не двигаются. Минус шесть! Все переборки уровней закрыты, но... Переговорщик лениво придвинул к себе коммуникатор и подключился к внутренней сети. А вот и картинка. Ребята из технического отдела аккуратной кучкой валялись на нижней палубе. Оружия нет ни у кого, показатели в норме, но все без сознания. И на шее у каждого мигали огоньками какие-то обручи. ― Проникновение в секцию С, ― сухо сообщила система. ― Минус двенадцать, ― пробормотал Джеджун. ― Всех как котят... Как они это делают? Ючон молча прокрутил записи, но ничего не увидел. Просто члены экипажа друг за другом падали на пол без сознания, а через секунду на их шеях начинали мигать обручи, возникавшие буквально из воздуха. ― Идут к мостику. Минус пятнадцать, ― выдохнул лейтенант. ― Проникновение на мостик. Максимальная угроза, ― бесстрастно отметила система. ― Не могу функционировать. Мои датчики не видят противника. Средства защиты бесполезны. Рекомендую оставшимся членам экипажа немедленно эвакуироваться в спасательных капсулах. Джеджун и Ючон переглянулись. Лейтенант машинально бросил ладонь на пульт, заблокировав вход в зал. Пак лениво куснул яблоко и отодвинул коммуникатор в сторону. ― Ты всегда такой спокойный? ― мрачно буркнул Джеджун. ― Есть варианты? Наших не убили, просто обезвредили. Возможно, нам помогут. Это чуть лучше, чем торчать до конца жизни в мёртвой зоне. Пока мы живы, есть надежда на лучшее. ― Придурок... В перегородку грохнуло. Металл запузырился и выгнулся. Лейтенант невольно сделал шаг назад и поднял перед собой меч в правой руке, в левой он сжимал парализатор. Снова мощный удар, после которого дверная панель ввалилась внутрь и громыхнулась на пол. В зал будто бы влетел порыв ветра с серебристыми сполохами. Меч Джеджуна воткнулся в стенку, парализатор просвистел над головой Ючона, а сам лейтенант растянулся на ковре. Переговорщик машинально цапнул зубами яблоко и моргнул, различив застывшую над телом Джеджуна фигуру. Навскидку ― два с половиной метра, словно статуя из ртути или начищенного до блеска серебра. Вид вполне человеческий, как и пропорции, просто рост ― два с половиной. Эдакая ожившая статуя, изящная и грациозная даже. "Статуя" наклонилась и надела на шею Джеджуна обруч. Щёлкнул замок, тотчас же замигали огоньки. Противник стоял спиной к Ючону и, кажется, вовсе не замечал офицера, сидевшего в уютном кресле. Пак подбросил в руке обкусанное яблоко и метнул его в спину "статуе". Разглядеть движение врага он не смог. Просто яблоко, рассечённое на две идеальные половинки, упало на ковёр, а на Ючона уставился выбеленный череп, в тёмных провалах глазниц которого плясало голубое пламя. Переговорщик затаил дыхание, сообразив теперь, что перед ним действительно Фиано. Понял, когда увидел череп-маску. Пираты и контрабандисты болтали, что Фиано носят странные "живые" доспехи, а шлемы у них сделаны в виде черепов. ― Я не такой быстрый, но не отказался бы от поединка, ― тихо произнёс Ючон на языке Фиано. Его меч лежал справа на столе, но он не рискнул не то что потянуться за ним, а даже посмотреть в ту сторону. ― Ты недостоин, Низший, ― с нескрываемой иронией отозвался захватчик. ― У тебя нет права обращаться ко мне. ― Угу, уж прям. Я уполномочен вести переговоры. Фиано спокойно повернулся спиной к Ючону, без усилия закинул Джеджуна на плечо, отнёс к выходу и сгрузил в коридоре за порогом, потом вернулся, опалил лицо Ючона голубым сиянием, струившимся из глазниц, и резко опустил руки. С едва слышным шелестом серебристый металл "полился" к полу, приняв форму двух клинков, в таком виде и затвердел. Две сабли как продолжение рук Фиано. ― Продолжай, Говорящий. Я дозволяю. ― Если только, ― фыркнул Ючон, умудрившийся скрыть удивление: действительно доспехи этого кадра казались живыми. Не стоило и думать о том, чтобы уделать Фиано в поединке. Воистину ― Машина Смерти. Такого фиг прикончишь, скорее, сам костьми ляжешь. Ни шанса, чтоб его черти... ― Это мирное исследовательское судно Империи Аракано. Мы ничего плохого народу Фиано не сделали. У нас почему-то отказали двигатели. На помощь мы особо не рассчитывали, но вы могли бы сообщить на нашу базу о нашем бедственном положении и... ― Умолкни, Говорящий, ― резко велел Фиано. ― Ты в Тёмном Пограничье, на территории военных действий. И подпадаешь под военные законы Конфедерации Триады. Выбирай: плен или смерть. ― Но почему? Мы же не собираемся воевать с вами. ― Не имеет значения. Плен или смерть, Говорящий. Или ты отныне принадлежишь дому Воды, или я могу оставить тебя тут, куда скоро нагрянут Агоны. Агоны не берут пленных ― только убивают. Здесь не место Низшим. Твой народ слишком слаб. Я щедр и позволяю тебе одному сделать выбор. Бросишь вызов ― права на выбор у тебя уже не останется. У меня хорошее настроение сегодня. И ты будешь глупцом, если этим не воспользуешься. Ючону показалось, что противник даже развеселился. ― Вы... эээ... ― Он сбился и мотнул головой, вспомнив, что в языке Фиано не существовало вежливого обращения "Вы". ― Ты сказал, Конфедерация чего-то там... Разве ты не из Удела? ― Еретик и Отступник, прошу любить и жаловать. Конфедерация Триады не есть Удел. Теперь умолкни, подумай тем, что заменяет тебе мозги, и сделай выбор. ― Прозвучал ядовитый смешок. ― Я подожду. Фиано прикоснулся длинными пальцами к широкому металлическому ремню на поясе, где сразу вспыхнул синий огонёк. ― Ёрюнгэ-пять, высылай качжи в Седьмую Систему пятого круга. Всё чисто. ― Видимо, кадр в серебристых доспехах выслушал короткий доклад, после чего вновь тронул ремень. Огонёк погас. Ючон включил голову на полную мощность. "Качжи" ― вид транспорта у Фиано, но какой именно? Вроде как, не военный, а грузовой или пассажирский. Согласно сведениям от пиратов, Фиано в основном совершали перелёты на улаках. Улаки ― маленькие проворные суда, идеально приспособленные для разведки. Очень быстрые, угнаться за ними было невозможно. Ещё пираты видели яты, напоминавшие космические яхты дальнего следования. Яты использовались в развлекательных целях, для путешествий и мирных торговых полётов. Впрочем, угнаться за ними тоже никак. Говорили ещё про сайчжики, но что это такое, никто не знал и не видел. Дальше что? Ючон понятия не имел ни о какой Конфедерации Триады, но разумно предположил, что это государство, скорее всего, основано повстанцами, потерпевшими поражение после переворота в Уделе Фиано. Те же Фиано, только иного разлива. Хотя ему всё равно ― что совой о пень, что пнём о сову. Судя по поведению этого конкретного Фиано, Империя Аракано Триаде до лампочки. Агон? "Агон" на языке Фиано означало "заклятый враг". Но что именно Фиано подразумевали под этим словом, Ючон, опять же, не знал. Тем не менее, этот серебристый кадр был полностью уверен, что пресловутые Агоны без колебаний прикончат всех имперцев, до которых доберутся. И Фиано считал, что имперцы не в силах Агонам противостоять. Ладно. Посмотрим. Переговорщик медленно поднялся, осторожно прихватил меч со стола и подошёл к захватчику. Остановился в трёх шагах и невольно сглотнул, оценив разницу в их росте. Умом он понимал, что превосходство достигнуто за счёт странных доспехов Фиано, но от этого противник не казался менее опасным и менее низким. ― Я не откажусь от поединка, ― твёрдо произнёс Ючон. ― И я понимаю, что мои шансы на победу призрачны. Чтобы было интереснее, давай договоримся об условиях поединка. ― Да мне уже дико интересно, какой такой дивный недуг скосил твой разум, Говорящий Низших, ― с сарказмом отозвался Фиано. Жаль, что у него на башке чёртов череп ― эмоции можно прочесть лишь по голосу. ― Мой разум в порядке. И попрошу не оскорблять меня всякими "низшими". Я аракано. ― Прекрасно. Мне наплевать на то, как Низшие себя обзывают, ― равнодушно пожал плечами собеседник. ― Эээ... Меня зовут Пак Ючон. Это моё личное имя. Запомнить в силах? Или слишком сложно? ― тихо зверея, поинтересовался офицер. ― Хозяину надлежит знать свою собственность, ― блестяще парировал Фиано. ― Скоро ты будешь Ючоном из дома Воды. Ют-чон... Это значит "благородный упрямый дурак". Тебе подходит. ― О, великий гордец, а тебя-то как звать? ― фыркнул "благородный упрямый дурак". ― Наследник Чанмин из дома Воды пред тобой. Ты счастлив выпавшей тебе высокой чести? ― Яда в голосе этого наследничка хватило бы на целую армию. ― На моём родном языке... Интересное у тебя имя, "воин копья". Чанмин промолчал на это, потому что значение его имени на языке Фиано было довольно... несколько... неподходящим для воина, тем более, для Наследника дома. Хуже того, значение его имени являлось поводом для насмешек. ― Так вот, про условия поединка... ― Ючон задумчиво почесал затылок свободной рукой и вздохнул. ― Твоя скорость за моими пределами. Думаю, будет справедливо, если ты не будешь использовать то, что мы называем "призрачным движением Фиано". ― Боевой шаг? ― озадаченно уточнил противник. Исчез и возник уже за спиной Ючона в мгновение, что было короче секунды. ― Это? ― Похоже на то. Я не вижу этого и не понимаю, как ты это делаешь. Для меня ты просто исчезаешь. Напоминает порыв ветра. ― Низшие ещё бесполезнее, чем мне казалось, ― пробормотал Чанмин, вернувшись на прежнее место тем же образом, каким с него ушёл. ― Это так же естественно, как дышать. Я зря трачу на тебя своё время. ― Ничего ты не тратишь зря. Тебе всё равно нечего делать, пока ждёшь транспорт. Хоть время весело проведём в ожидании. Фиано неожиданно рассмеялся. ― А ты забавный. ― Мне часто это говорят. А что ты будешь делать с пленниками? ― Заберу в свой дом. Как часть дома. Традиция. Любой пленник может стать Братом со временем, если захочет. В зависимости от умений пленникам дают работу, жильё, еду. И став частью дома, пленник больше пленником не является. Он принадлежит дому. Конечно, ты никогда не будешь воином, потому что слишком слаб. Но в любом доме нужны не только воины. ― То есть, пленники будут свободны? ― не понял Ючон. ― Да. Запрещено лишь покидать дом. Семью. Так понятнее? Преданность дому ― это всё, что требуется. ― А в твоём доме пленников много? ― Семьдесят моих. Двадцать ― тех, что привели Братья. Около двух сотен тех, что привели раньше, до моего рождения. ― И все остаются в доме? ― А почему они не должны оставаться в доме? Они всем довольны. Мой дом может защитить гораздо большее количество и обо всех позаботиться. Дом Воды ― один из трёх правящих. Попасть в дом Воды ― большая честь для любого пленника. Ничего себе! Ючон едва не присвистнул. Этот серебристый гордец испытывал удивительную уверенность в своих словах и действительно считал, что Ючону следовало радоваться перспективе угодить в плен в дом Воды. Псих. Больной на голову. Придурок. Но опасный придурок. Сражаться с ним не тянуло, но если он и впрямь будет двигаться с человеческой скоростью, то шанс уделать его есть. Ючон медленно снял ножны и отбросил их в сторону. Интересно, меч вообще в силах повредить доспехи Фиано? Интуиция подсказывала, что вряд ли, коль уж из этих доспехов выросли сабли, и сабли явно не игрушечные. К чёрту. Ючон с воплем атаковал. Меч вроде бы пошёл сверху наискось, но это был обманный удар, вслед за которым тут же последовал прямой выпад. Скрещенные сабли захватили клинок Пака, увели вниз, а затем холод ожёг шею. Лезвие замерло в миллиметре от кожи. Фиано даже с места не сдвинулся и пресёк все поползновения Ючона играючи и без усилий. ― Я предупреждал, ― насмешливо заметил он. ― Ты ничтожно слаб. Переговорщик отшатнулся, ухватился за рукоять меча обеими руками и пробежался взглядом по доспехам с головы до ног. У всех есть уязвимые места. Не бывает так, чтобы защита была совершенной. Ючон шагнул чуть в сторону. Вопреки его ожиданиям, противник не шевельнулся, даже голову не повернул. И он попытался нанести удар по незащищённому боку. Остриё меча с лязгом соскользнуло с подставленной сабли, затем Фиано сделал рукой круговое движение ― и оружие Ючона улетело в сторонку. ― Бессмысленно. Лучше развлеки меня светской беседой, тебя приятно слушать. ― Вслед за словами ― неуловимое движение, толчок в грудь. И Пак плюхнулся на диван. Фиано плавно опустился на пол, скрестив ноги и убрав сабли ― они втянулись в металл доспеха, растворились, став частью целого. Ючон присмотрелся к "живому" металлу. На миг показалось, что поверхность его чешуйчатая, как у рыбы или змеи. ― Тебе сколько лет? ― спросил Пак от нечего делать. ― Наших? Или в исчислении Низших? ― Оба варианта, пожалуйста, ― сердито буркнул Ючон. ― Наших ― двадцать пять. Твоих... Сорок, наверное. Может, чуть меньше. Точно не знаю. А тебе? ― Двадцать пять, ― пробормотал переговорщик, мысленно попытавшись перевести свой возраст в счётную систему Фиано. ― Совсем ребёнок, ― бесцеремонно подытожил Чанмин. ― Тогда ясно, почему такой дурной. ― Сам дурной! ― огрызнулся Ючон. ― Мы живём намного меньше. ― Сто лет в среднем, ― кивнул Фиано. ― Низшие не умеют пользоваться организмом, поэтому он быстро изнашивается. Но потенциал у Низших тот же. Мозгов вот меньше, конечно. Он внезапно упёрся локтем в колено, уронил подбородок на подставленный кулак и уставился на Ючона в упор светящимися глазами. Неуютно. Даже мурашки по коже, когда на тебя пялится белый костяной череп. В провалах глазниц пляшет живое пламя, и не понять, куда именно направлен взгляд Машины Смерти. Словно он смотрит сквозь пространство ― в никуда и сразу повсюду. ― Срок жизни не имеет значения. Любое существо своим появлением на свет делает первый шаг навстречу смерти. И вся жизнь ― это путь к смерти. Достойный путь либо жалкий. Ты боишься? ― Вот ещё. Просто ты странно выглядишь. Непривычно. ― Нравится? ― С чего это? Скорее уж, жутковатый видок. И даже думать не хочется, что прячется под этими железками. ― Зря. Я красивый. Ючон смог закрыть рот только через минуту, когда пришёл в себя от зашкаливающей самоуверенности Фиано. ― Какое мне дело до твоей внешности? ― Лучше красивый хозяин, чем страшный. Дошло не сразу, что противник просто-напросто издевается над ним. ― Яблочко? ― предложил Ючон, передвинув на столе вазу с фруктами. Дальше случилось нечто дивное: Фиано шарахнулся от стола так, словно там свернулась кольцами кобра, изготовившаяся к прыжку. По его движениям можно было прочесть брезгливость и отвращение. ― Что-то не так? ― Нет. Просто иногда обычаи Низших отвратительны, ― мрачно ответил Чанмин, усевшись вновь в прежней позе. ― Не понимаю, ― признался Ючон. ― Чем провинилось яблоко? ― Ничем. Еда священна. Её нельзя выставлять на всеобщее обозрение. ― Если я сейчас начну есть яблоко, тебя стошнит? ― живо заинтересовался переговорщик и потянулся к красному плоду. Напрасно. Фиано в мгновение ока отодвинул стол вместе с вазой подальше от него. ― Не стошнит, но мне бы этого не хотелось. Поесть сможешь позже и в одиночестве, как и полагается. ― Глупый обычай. Есть вместе веселее. ― Однажды ты поймёшь, что ошибаешься. Что ты умеешь делать? Каково твоё назначение? ― Ну, я военный офицер... ― Кроме шуток. Я серьёзно. ― Я, вообще-то, тоже. ― Продолжай, ― ядовито предложил Чанмин с шутовским полупоклоном. ― Так вот, я военный офицер по контактам, занимаюсь переговорами и... ― Говорящий. И всё? ― Для этого талант нужен, ― обиженно буркнул Ючон. ― Тебе мало? А ещё я пою хорошо. ― Говорящий... Зачем мне Говорящий? ― задумчиво пробормотал Фиано. ― Хотя... В доме шута нет. Повышение до придворного шута слабо вдохновляло Пака на подвиги. ― Ну вот раз я тебе не особо и нужен, то, может, подкинешь меня до нашей ближайшей станции, да и разбежимся? Остальные тоже тебе не пригодятся. Кому нужны такие бесполезные пленники? ― Пленники не бывают бесполезными. Раз я вас пленил, значит, теперь должен позаботиться о вас и защитить. Это мой долг. Час от часу не легче. Долг идиотский какой-то. На кой чёрт Фиано так заморачиваться? Чем они вообще думали, когда составляли такие дикие законы? ― Пройти мимо нас, я так полагаю, ты просто не смог? ― отплатил Ючон захватчику его же сарказмом. ― Если есть надежда на бой, пройти мимо невозможно. Это урон чести воина. Пак обречённо вздохнул. Ну точно идиот, а не Фиано. Никакой свободы выбора ― всё прописано в законах и традициях, буквально каждый шаг. Какое-то полностью военное общество у них. Следует признать, что это общество гуманное, но всё же. Транспорт Фиано прибыл куда быстрее, чем Ючон рассчитывал, поэтому большая часть его вопросов осталась без ответов. С другой стороны, он оценивал ситуацию уже намного спокойнее, чем в самом начале. Радужных красок в картине будущего, нарисованной Фиано, было не так и много, но она хоть оказалась не столь безрадостна, как перспектива провести всю жизнь на дрейфующем в космосе корабле. Да и кто знает, что будет дальше. Возможно, отыщется способ вернуться в Аракано. Качжи управлялся двумя типами в тёмных невзрачных доспехах. Их латы отдалённо напоминали снаряжение Наследника, но не отличались великолепием, да и рост у них... чуть выше Ючона. От силы. И Ючону показалось, что поверхность тёмных доспехов тоже покрыта чешуйками, как у Чанмина. Эти двое запихивали пленников по одному в прозрачные капсулы, затем очередь дошла и до Пака. Его бесцеремонно всунули в цилиндр с хрупкими на вид стенками и отнесли в грузовой отсек. И ему резко поплохело, когда внезапно раскрылся люк. Сначала одна капсула неторопливо выплыла в космос, затем другая, третья... Ючон настороженно замер, едва качнулась его собственная капсула, но и она последовала за прочими. Парочка в тёмных доспехах ловила стеклянные ёмкости и закрепляла их на открытой платформе корабля, смахивавшего на буксир. Десять слева и десять справа. Ючон оказался в хвосте и через несколько минут смог полюбоваться на оставшийся вдали "Горностай". Он повертел головой и прислушался к ощущениям. Дышал нормально, двигался тоже без проблем, но странно, конечно, понимать, что вокруг космос, от которого его отделяли невероятно тонкие стенки капсулы. Неожиданно он увидел чуть в стороне штуковину, похожую на пулю. Заострённый нос, вытянутый корпус, едва заметное туманное облачко у кормы, да по бокам слабо выступающие то ли крылья, то ли плавники. Длина ― метров пять от силы. Совсем кроха, а не корабль. И эта кроха опять же пулей сорвалась с места, чтобы пропасть с глаз. Зато через пару секунд на месте "Горностая" распустился прекрасный цветок. Прекрасный, если не знать, что источником этой красоты стал взрыв, а последствием ― уничтожение исследовательского корабля. ― Проклятый дикарь... ― с сожалением пробормотал Ючон. "Горностай" стоил столько, что даже думать о сумме, потраченной на его строительство, страшно. Люди во время войн старались сохранить корабли ― свои и вражеские, потому что построить их не так и просто. А этот Фиано без колебаний прихлопнул роскошное судно, которое мог бы взять себе как трофей. Бедный "Горностай". Корабль-пуля метался вокруг качжи, как бешеная оса. Его скорость поражала воображение, как и маневренность. Ючон в жизни ничего подобного не видел. И он даже представить себе не мог, какими навыками следовало обладать пилоту этой крохи. Допустим, в открытом пространстве управлять "пулей" любой дурак сможет, но вот вблизи планет, астероидов и прочих преград и помех... Какие же там нужны реакции? Запредельные... Конфедерация Триада, Тёмное Пограничье Юнхо бросил быстрый взгляд на карту четвёртого круга и полистал журнал докладов. Тихий рейд. У Агонов, видимо, спячки сезон. Хоть бы один попался, да уж как же... Или у них нюх на него? Шестой рейд без боёв ― так и со скуки протянуть ноги можно. ― Ёрюнгэ-четыре, скука и тоска. Что у вас? ― Всё в порядке, сиятельный. Враги не обнаружены. Все патрули на местах. ― Что у соседей? ― Тоже тихо. Наследник дома Огня в дозоре у столицы. Наследник дома Воды обнаружил отряд Агонов и уничтожил в пятом круге. Взял пленных из Низших ― их каким-то ветром занесло в Седьмую Систему. ― Вот проныра... ― пробормотал себе под нос глава дома Ветра. ― Сиятельный, новые данные! ― торопливо заговорил связной. ― В пятом круге два отряда Агонов. Восьмёрки. Идут к каравану с пленными. ― А нас зовут на помощь? ― Нет, сиятельный. Наследник дома Воды сказал, что справится сам. ― Какой у него отряд? ― Он без отряда. Один. Юнхо беззвучно выругался и заложил крутой вираж, развернув сайчжик носом к пятому кругу. Остроконечное тело корабля прошило пространство, как игла. Через час на мониторе высветился сигнал, показывающий, где именно находились караван и слишком гордый мальчишка из дома Воды. ― Эй, Звонкий Колокольчик, ещё не надоело играть в героя? ― Проваливай туда, откуда пришёл, сиятельный, ― пришёл незамедлительный ответ. ― Если свалю, как я потом твоему отцу в глаза смотреть буду? ― Как-нибудь. Это твои проблемы. ― Взять бы да всыпать по самые уши... ― пробормотал Юнхо, прикинув расклад. Восьмёрки Агонов ещё не дошли до каравана и маячили на расстоянии в сотню перегонов. Если скорость не прибавят, то караван успеет уйти. Но это вряд ли. Агоны никогда не отказывались от нападений и добычи. Сайчжик Чанмина завис над караваном, направив нос на приближавшихся Агонов. Юнхо подлетел к нему и остановился рядом. ― Две восьмёрки, Чанмин. ― Я справлюсь. ― Сомневаюсь. ― Напрасно. ― Пора тебе мозги вправить. ― Я не в твоём доме. Держи подобные мысли при себе. Или до сих пор мучительно больно за проигрыш на Тэлаш? Юнхо стиснул зубы и промолчал. Устроить бы взбучку этому нахальному мальчишке, да только он же всё равно отыграется ― не в бою, так на словах. Ну и поганый же нрав у него. И да, в прошлый раз на Тэлаш победил именно он. ― И что ты собираешься делать? ― Пострелять издали и добить тех, кто доберётся сюда. А у тебя другие идеи? ― Засранец. ― Что? ― Кажется, у тебя проблемы со связью. ― Да нет, со связью порядок, а вот со слухом ― есть немного, ― ядовито поправил Чанмин. ― У меня очень нежные уши. ― Дать бы тебе по "нежным ушам"... ― Что-что? Опять ничего не слышу. На сей раз нелестные эпитеты Юнхо оставил при себе и поскучнел, представив, как в будущем этот мальчишка станет главой дома Воды. Пилот он, безусловно, превосходный, но как же трудно с ним будет... Своевольный Ветер, Проказливый Огонь и Неуживчивый Вода. Лет через сотню Совет Триады превратится в бесплатный цирк. Очаровательная перспектива ― слов нет. Огонь натворит что-нибудь ― и в кусты, а пока все будут искать Ветер для решения созданных Огнём проблем, Вода доведёт прочих до нервного срыва своими едкими замечаниями. Апокалипсис в радужных цветах. Юнхо покосился на монитор. Агоны уверенно шли прямо на них и сворачивать явно не собирались. ― А что это вы тут делаете? Помяни его всуе... ― От тебя прячемся, ― со скоростью света отреагировал Чанмин. ― Ты потерялся, бедняжка? ― А в ухо? ― Ой, я тебя плохо слышу. ― Джунсу, ты что тут забыл? ― мрачно поинтересовался Юнхо и полюбовался на зависший рядом золотистый сайчжик. ― Думал поиграть немножко, а тут такое... ― И ты не смог пройти мимо? ― ехидно уточнил Чанмин. ― Ну тебя... Давайте поскорее разберёмся, а то у меня тут целая команда на подлёте. Вкусного на всех не хватит. Как делить будем? ― Кто успел, тот и съел, ― рассмеялся Наследник дома Воды, стартовав с места и отправив в головного Агона первого отряда пару презентов в виде биомодификационных снарядов. При соприкосновении с твёрдым телом снаряды сдетонировали, разворотив броню и заразив микрочастицами внутреннее содержимое. В отличие от прочих обитателей Вселенной Агоны не пользовались транспортом и путешествовали по космосу в своём натуральном виде. Перепадов температур они вообще не чувствовали и искали источники питания, поглощая всё, что попадалось им на пути. Убийцы планет и солнц. Там, где проходили Агоны, не оставалось ничего, лишь пустой первозданный космос. Сначала их считали неразумными чистильщиками, но оказалось, что они разумны. У них были странная иерархия, свой способ общения друг с другом, даже своя религия, но в контакт они ни с кем не вступали, просто пожирали всё на пути, пока не нарвались на Фиано, остановивших их марш. Агоны обладали природной бронёй, но даже повреждение брони их не убивало. Собственно, существовало два способа прикончить этих тварей: биологическое оружие либо расчленение на мелкие куски. Атака Чанмина прошла успешно, исключив из расчётов командующего первого отряда. Тот вскоре забился, задёргал конечностями, свернулся клубком и застыл. Оказавшиеся рядом Агоны сожрали его в несколько секунд, сбились в кучу и соединились в одно целое. Жаль, что биологическое оружие сохраняло свои свойства недолго, было бы неплохо, если б Агоны отравились своим собратом, но увы. ― Ой, нехорошо, ― пробормотал Джунсу, скользнул вперёд, помаячил перед составной единицей, а в последний момент свечой ушёл вверх, преследуемый широким лучом составной "пушки". Зависнув над "пушкой", сайчжик выпустил из обшивки хищные шипы-лезвия и стремительно рухнул вниз, прошив скопление Агонов. Сайчжик Джунсу ещё и вращался в полёте, рассекая броню и плоть Агонов в клочья. ― Посторонись, ― велел Юнхо и выпустил в кучу три снаряда. ― Так неинтересно, ― фыркнул Чанмин, пролетев на бреющем рядом с головным Агоном второго отряда и раскромсав бедняге левый бок от головы до хвоста. ― Слишком легко. ― Тебя учили говорить "спасибо"? ― возмутился Джунсу, раскромсав тому же Агону правый бок. ― Вас обоих учили доводить дело до конца? ― добив всё того же Агона, полюбопытствовал Юнхо. ― Не лезь! ― в один голос рявкнула парочка Наследников в адрес главы дома Ветра. ― А что такого я сказал? ― Говори поменьше, Юнхо, тебе сейчас кое-что подпалят, ― весело подсказал старшему Чанмин. ― Джунсу, давай в два огня? ― Я справа захожу. ― Лады. Юнхо, потанцуй перед придурком. Жми! Ругаясь себе под нос, глава дома Ветра бросил сайчжик влево, потом вправо, уходя от залпов новой "пушки". Светлый луч пушки состоял из поглощённой Агонами энергии, ещё не переработанной энергии. Стоило попасть под него ― и всё, чудесный взрыв с фейерверком был бы виден далеко. Иногда ― правда, куда реже ― "пушка" стреляла чёрными лучами. Те состояли из чего-то такого, с чем Фиано не сталкивались. Они не знали о природе чёрных лучей ничего. Всё, что попадало под чёрные лучи, просто исчезало бесследно. И уйти от чёрных лучей... Провернуть подобное сложно, очень сложно даже для лучших пилотов. Пока Юнхо метался из стороны в сторону, вверх и вниз, Чанмин и Джунсу зашли в хвост "пушке" справа и слева и одновременно выпустили снаряды. Через несколько минут на поле боя остались две малые составные единицы от двух восьмёрок, которые не принимали участия в побоище и дрейфовали на безопасном расстоянии. Так называемый "десант" Агонов. Эти боевые особи в размерах сильно уступали стандартным Агонам и походили на детёнышей. Возможно, они и были детёнышами, потому что вступали в бой тогда лишь, когда основные силы отряда погибали. Действовали они иначе и в "пушки" не собирались. Вероятно, они не умели генерировать лучи. Двигались они единым скопищем, а в бою рассыпались и действовали каждый сам по себе. Юнхо, Джунсу и Чанмин выпустили шипы сайчжиков и сначала просто носились по толпе мелочи, кромсая на куски лезвиями всё, что попадалось на пути. Когда же тварей осталось штук десять и довольно далеко друг от друга, пришлось выбираться наружу из кораблей, упаковавшись в чжелли-доспехи, потому что малочисленные и мелкие цели ловко уходили с дороги. Скорость сайчжиков Агонов не пугала ― они и сами могли развивать почти такую же. Чанмин запрыгнул на спину ближайшему мелкому Агону и принялся рубить броню саблями. Тварь задёргалась, заметалась в попытках сбросить с себя внезапного наездника. Юнхо тем временем подобрался к другому противнику и ударил ногой снизу вверх. Острый шип пробил голову. Юнхо крутанулся волчком. Шип на носке сапога разворотил броню окончательно, а шип на пятке разметал голову в ошмётки. Осталось только бросить в рану маленький мячик-биобомбу, что Юнхо и сделал, а после направился к следующему врагу, не потрудившись даже обернуться и полюбоваться на судороги поверженного Агона. Джунсу в сторонке с залихватским кличем полосовал своего противника золотистой плетью, разрезая беднягу на ленточки с каждым новым ударом. На кончике плети крепились острые пластины ― если пользоваться умеючи, никакой меч по эффективности не сравнится с таким оружием. К тому моменту, когда прибыла "команда" Джунсу, троица добивала последних уцелевших Агонов. Ючон в прозрачной капсуле ошеломлённо наблюдал за Фиано в доспехах: серебристый с парными саблями, назвавший себя его хозяином, золотистый с длинной плетью, что казался меньше своих сородичей, и дымчатый, предпочитавший драться ногами и руками. И двигались они намного быстрее, чем им полагалось бы в открытом космосе. Ючон осторожно прикоснулся ладонью к стеклу и облизнул пересохшие губы. С кем эти трое сражались? Он никогда не видел прежде подобных созданий, напоминавших огромных жуков издали. И ему совершенно не хотелось думать о том, что было бы, если б эти твари нашли "Горностай" раньше, чем Фиано. Троица Фиано вернулась на свои корабли, подобные стремительным пулям. Золотистый и подошедшие позже суда остались позади, а серебристый и дымчатый закружили рядом с качжи. ― Размял старые кости? ― Не вякай, ― огрызнулся Юнхо. ― Что ты сказал? ― Я забыл, что у тебя проблемы со слухом. Пропускаешь мимо ушей всё, что тебе хочется пропустить. ― Ага. Чего ты прицепился ко мне, как репей? Остался бы с Джунсу да поиграл бы. ― С ним играть скучно, всё равно он всегда выигрывает в эту дурацкую игру. ― Не всегда, ― хмыкнул Чанмин. ― Сомневаюсь, что ты стал бы играть в моей команде. Ты всегда играешь с ним. А против вас обоих уж точно играть нет смысла. ― Настоящий воин никогда не сдаётся. ― Настоящий воин никогда не тратит время на бессмысленные бои. ― Какой ты скучный... ― Много пленников? ― Два десятка. А что? ― Ничего, ― вздохнул Юнхо. ― Не завидуй. Просто прогуляйся как-нибудь в этот район ― вдруг и тебе повезёт, ― поддразнил Чанмин. ― Вот ещё. Мне больше делать нечего? ― Всё равно ты постоянно куда-нибудь пропадаешь. Совмести приятное с полезным, а то у тебя в доме пусто и уныло. ― Меня это полностью устраивает. В отличие от тебя я отвечаю за весь свой дом, ещё и на Советы хожу, ― напомнил Юнхо. ― Тебя пожалеть? ― с иронией уточнил Чанмин. ― Или демонстрации сочувствия за глаза хватит? Глава дома Ветра привычно промолчал в ответ на новую шпильку. ― Юнхо, мелкий при тебе? ― вклинился в разговор глава дома Воды. ― О ком речь? ― надменно поинтересовался "мелкий" Чанмин. ― Отключи связь, негодяй. Слышать тебя не желаю, ― загремел отче на отпрыска. ― Юнхо, прихвати с собой и Джунсу. Как прибудете, ждём вас троих в зале Совета. Сразу же, ясно? ― Да, сиятельный. Будет исполнено, ― отчеканил Юнхо и слегка улыбнулся в предвкушении грандиозной выволочки, что ждала двух Наследников. Джунсу, впрочем, как обычно легко отделается, зато Чанмину влетит по первое число. А может, случится праздник, и оба получат по ушам одинаково. Хорошо бы. ― Давненько не вызывали всех троих, ― мечтательно протянул Чанмин, который и не подумал связь отключить. ― Порадуй беднягу Джунсу. Опять ребёнку поиграться не дают. ― Сказал другой ребёнок, постоянно ищущий приключений себе на... голову. Джунсу, закругляйся с игрой, Совет жаждет тебя видеть. ― Прямо сейчас? ― возмутился Наследник дома Огня. ― Прямо сейчас, ― бесстрастно подтвердил Юнхо. ― Догоняй. Конфедерация Триада, Округ Совета Трёх, Чарра, столица Кенч Ючону ощутимо поплохело, когда на подлёте к пятой по счёту планете корабли Фиано направились прямо в верхние слои атмосферы без какой-либо подготовки и предупреждений. Он привык к тому, что большинство кораблей останавливались на внешних космодромах, а планетарные космопорты предназначались только для лёгких судов вроде яхт, шлюпок и другой мелочи. Скоростные "пули" Фиано под мелочь вполне подходили, но качжи не так и мал. Уж куда там... Второй раз Ючону поплохело, когда он осознал, что у Фиано нет ни космодромов, ни космопортов. И приземлялись они там, где им хотелось приземлиться. А ещё у них не было городов, селений или чего-нибудь в этом духе. Вообще. Сверху виднелись отдельные постройки, отстоявшие друг от друга достаточно далеко. Одни покрупнее, другие помельче. Отряд из трёх "пуль" и одного качжи направился к внушительной пирамиде на берегу моря. Рядом с пирамидой они и приземлились без проблем и шума. Сразу же набежали какие-то люди. Да, вполне себе люди. Они тащили трёхметровые ящики. Эти ящики поставили вертикально прямо на песке. Троица Фиано спокойно к ящикам подошла, развернулась к ним спинами и шагнула назад. Со стороны могло показаться, что Фиано окунулись в ртуть или жидкую амальгаму с головой. Первым из ящика выбрался кадр, что щеголял в золотистых латах. Просто теперь он остался без доспехов и выглядел почти так же, как любой коренной аракано. Яркие красноватые пряди растрепались, но это, как видно, мало заботило Фиано, ибо он широко улыбался и казался очень довольным. Из одежды похвастать он мог только замшевыми брюками и высокими сапогами, правда, тотчас к нему подскочила парочка встречающих с длинной свободной рубахой наготове. Фиано запахнул золотистую рубаху и затянул широкий пояс, сразу преобразившись в явного аристократа. Вторым из ящика вылез тот тип, что предпочитал драться руками и ногами и носил дымчатые доспехи. Высокий и загорелый, его тёмные волосы отливали рыжим в лучах солнца. Рубаха ему досталась серо-голубая, смешанного оттенка. Держался он значительно солиднее и строже, чем его коллега в золотом. "Хозяин" Ючона выбрался на свет последним. Ему рубаху сразу не дали, а принялись осматривать правое плечо и длинный тёмный рубец на нём. В итоге рубец заклеили какой-то зелёной штукой и только тогда выдали серебристую рубаху. Ючон разглядывал Чанмина с интересом. Всё-таки, именно этот Фиано будет решать судьбу пленников. Разумеется, если он правду сказал про традиции и прочую муть. Чанмин в росте обогнал двух других Фиано и выглядел более утончённо. У парочки вид аристократический, а по этому сразу можно сказать ― голубая кровь. Правда, он нагло соврал, когда заявил, что он красивый. Пожалуй, красивым счесть смело можно лишь того Фиано, что носил дымчатые доспехи. Ючон красивым Чанмина не назвал бы, тут следовало употребить иное слово ― видный, потому что взгляд возвращался к нему будто бы сам по себе. Черты лица вовсе не классические, даже неправильные, но в сочетании они давали необъяснимо притягательный эффект. Словно загадка, которую хочется разгадать и понять, в какой именно детали заключается вся привлекательность. Тем временем встречающие добрались до пленников, принялись извлекать их из капсул и приводить в чувство, а заодно защёлкивали на запястьях наручники. ― Этих зачем тащить-то? ― спросил Чанмин. ― Совет жаждет их узреть, ― устремив взгляд в небо, лениво ответил Юнхо. На пленных он ни разу не посмотрел. Ещё бы. Рыцари Богини пленных не брали. Вроде бы. ― Ностальгия замучила? ― поддел Наследник дома Воды. ― Погода хорошая, неохота лезть в зал Совета, ― вздохнул Ветер. ― А скоро Тэлаш, надо сайчжик готовить, чтоб надавать тебе по ушам за прошлую победу. Ты же не думаешь, что в этот раз всё будет легко? ― Сделаю тебя в два счёта, ― самоуверенно сверкнул улыбкой Чанмин. ― Разбежались. Это я вас обоих сделаю на раз, ― влез Джунсу. ― Давайте ещё и по этому поводу подерёмся, ― ядовито предложил младший. ― Хуже уже не будет. Усугублять ― так с душой. Юнхо едва заметно улыбнулся и вновь принялся любоваться облаками в небе, Джунсу отреагировал более существенно ― засмеялся и хлопнул Чанмина ладонью по спине, последний сердито зашипел, однако веселье Джунсу столь слабыми способами не сдувалось ― тут требовалась тяжёлая артиллерия. С пленниками разобрались, построили по двое и велели следовать за Чанмином. Ючону пришлось переводить остальным все распоряжения. К счастью, экипаж ныне покойного "Горностая" оклемался только частично, так что вопросами они пока Ючона не засыпали. Троица Фиано двинулась к пирамиде, и пленники зашагали следом. Внутри монументального строения царила приятная прохлада. Длинные коридоры казались бесконечными, а их стены пестрели будто бы вплавленными в твердь яркими картинами, хотя смысл изображённых там сцен ускользал от восприятия. По крайней мере, Ючон точно ничего не понял, пускай и старался смотреть внимательно. Минут через десять вся толпа добралась до огромного зала. В центре на возвышении стояли три каменных кресла. На спинках кресел красовались спираль, волнистая горизонтальная линия и такая же, но вертикальная. Два из трёх были заняты, а то, что со спиралью, пустовало. Под вертикальной волной сидел беловолосый воин с узким суровым лицом, чуть в стороне от кресла застыл светловолосый юноша, в руках он с почтением держал длинный меч в богатых ножнах. Под горизонтальной волной расположился тот, кто чем-то неуловимо напомнил Ючону Чанмина. ― Явились? ― загремел глава дома Воды. ― Бежали со всех ног, ― негромко пробормотал Наследник дома Воды, ― кто-то даже занемог. ― Молчать! ― Молчу-молчу. Как рыба об лёд. Джунсу чуть повернул голову влево и закусил губу, чтобы сдержать смех. Даже Юнхо прилагал усилия, дабы выглядеть серьёзным. ― Подлец! Тебе сообщили о военном положении! Почему не взял сопровождение? Я тебя спрашиваю! ― Как думаешь, ― толкнув Джунсу плечом, поинтересовался Чанмин, ― с кем он разговаривает? Глава дома Воды только головой покачал и напустился уже на Юнхо. ― А ты куда смотрел? ― А я ни сном ни духом. Мне сообщили, когда было уже поздно, ― невозмутимо ответил глава дома Ветра. ― Джунсу, ты почему покинул пост без разрешения? ― строго вопросил глава дома Огня. ― Учения. Вроде того. Всё равно тут было тихо, ― соврал, не моргнув и глазом, Наследник. Отец Чанмина громыхнул кулаком по подлокотнику. ― Все трое отстраняетесь от участия в Тэлаш! ― Что? ― Почему? ― Так нельзя! ― Проняло, ― скупо усмехнулся отец Джунсу. ― Ещё хоть одно нарушение ― со стороны любого из вас ― и будете отстранены от участия в Тэлаш все трое. ― Это несправедливо! ― возмутился Джунсу, стиснув кулаки. ― Это Чанмин постоянно нарушает что-нибудь. Почему из-за него должны страдать все остальные? ― Уж кто бы говорил, ― уронил негромко в пустоту Юнхо. ― Да ты б тоже помолчал, ― тотчас ужалил старшего Чанмин. ― Все трое хороши! ― рыкнул глава дома Воды. ― Даже подумать боюсь, какой из вас в итоге Совет получится. ― Тогда надо думать о чём-то светлом и приятном ― будет не так страшно, ― любезно подсказал отцу Чанмин. ― Умолкни! Что там с пленниками? Наследник дома Воды промолчал. ― Я тебя спрашиваю! ― Ты сам велел мне умолкнуть. ― С каких пор ты стал таким послушным? ― С тех самых, как ты решил отстранить меня от участия в Тэлаш. ― Умница. Теперь рассказывай, что с пленниками. ― Говорят, из Аракано. Про нас ничего не знали. Идиоты сунулись в Седьмую Систему, ну и двигатели у них сдохли. Я проник на корабль, взял их в плен и привёз вот. А что, надо было там и бросить? ― Так, всё, забирай их домой и сам разбирайся. Все свободны. И да, помните: один прокол ― и Тэлаш вы больше не увидите. Джунсу поскучнел, круто развернулся и зашагал к выходу. Вслед за ним пошёл Чанмин, пленники потянулись за хозяином. Ючон брёл последним ― сразу за Джеджуном. Чёрт его знает, как так вышло. Быть может, лейтенант не до конца пришёл в себя? Тем не менее, он споткнулся, налетел на Юнхо и шлёпнулся на пол. Ючон хотел помочь бедняге, но не рискнул, нарвавшись на холодный взгляд главы дома Ветра. Кроме того, все вокруг подозрительно насторожились, как будто Джеджун сделал нечто такое, за что полагалась смертная казнь на месте. Юнхо наклонился, ухватил пленника за обруч на шее и резким рывком заставил подняться. Ючон не знал, каково было Джеджуну смотреть в ледяные глаза Фиано, однако даже ему стало жутко. ― Смотри, куда идёшь. Проживёшь чуть дольше, ― тихо произнёс Юнхо, оттолкнул Джеджуна в сторону и отвернулся с безразличным видом. Ючон поддержал лейтенанта и поволок его к выходу вслед за другими пленниками. Заодно отметил по реакции присутствующих, что Джеджуну крупно повезло, ― это укрепило подозрения Пака в том, что Юнхо мог и прикончить пленника. ― Что он сказал? ― шёпотом спросил напарник в коридоре. ― Кто? ― Ну этот... В серо-голубом. ― Велел тебе смотреть под ноги, чтобы ты пожил чуть дольше. Когда они выбрались из пирамиды, Ючон потерял из вида Чанмина. Всех пленников загрузили в штуку, похожую на автомобиль, только куда более лёгкую, и повезли куда-то. "Штука" то ехала по земле, то летела на высоте полутора-двух метров. Их выгрузили на песчаном берегу узкого скалистого залива. И оказалось, что залив не просто скалистый, ― в скалах хватало пещер, а все вместе, вероятно, они и представляли дворец дома Воды. Скалы, зелень и вода ― везде. Абсолютно. К тому же пещеры были именно рукотворными ― их соорудили с использованием таких технологий, каких Ючон себе и представить не мог. ― Жить в пещерах? Если таких, то с радостью, ― невольно пробормотал он, заглянув в купальню. Пленниками занимался другой пленник, ныне принадлежавший дому Воды. Он рассказал, что родом из Линнек и угодил к Фиано лет сорок тому назад. И больше пленником он не считался, заняв положение домашнего слуги. ― Пока у вас на шеях эти побрякушки, ― старик указал на обруч, украшавший шею Джеджуна, ― о побеге можете и не мечтать. А снимут их только тогда, когда Наследник будет уверен в вашей преданности. И вот, когда побрякушку с пленника снимают, пленник становится членом дома. Линнек всмотрелся в лицо Джеджуна и довольно кивнул. ― А ты красивый, можешь достичь высокого положения, если не будешь дураком. ― В каком смысле? ― удобно устроившись в воде, уточнил Ючон с любопытством. ― А ты самый глазастый, как я погляжу, ― хихикнул старик. ― Заметил что-нибудь странное, когда оказался среди Фиано? ― Ну... А что должен был заметить? ― А подумай. Ну ладно... Видел хоть одну женщину? ― Эээ... ― опешил Ючон. ― Нет. Не видел. ― Вот. И не увидишь. Их почти нет. ― Из-за военного положения? ― Да какое там! У них вообще редко женщины рождаются, большая часть погибает в детстве, остальные ― при родах. И они на парней похожи. У Фиано с этим беда давно уже. Эти, хозяева наши, Еретики, пользуются генными программами. Собирают лучший генетический материал и выращивают детей искусственно. ― А как они тогда... ну... ― с недоумением спросил капитан. ― Заводят себе кого-нибудь из пленников, реже могут брать младших воинов дома. У главы дома Огня сейчас есть Возлюбленный Брат. Видели, наверное, на Совете. Светленький такой. Экипаж в полном составе молча пялился на старика и медленно переваривал услышанное. ― Сейчас всё объясню... ― Линнек уселся на циновку и обхватил колени руками. ― Да и вам полезно будет знать такие тонкости. У Фиано всё строго расписано ― на каждый случай есть правило или закон. Очень удобно, на самом деле. Вот глядите: вас в плен взял наследник дома Воды, значит, вы его собственность теперь ― навеки, кстати. Обижать вас никто не имеет права, иначе будет отвечать головой перед Наследником. Но всё не так просто ― это пока. Чуть позже Наследник выберет из всех вас одного или двух личных пленников, остальные перейдут в собственность всего дома. То есть, один или два счастливчика будут выполнять только приказы Наследника и ничьи больше. Все остальные подчиняются общей иерархии дома. Да не переглядывайтесь вы так! С пленниками Фиано обращаются очень хорошо, тем более когда те становятся полноправными членами дома. У каждого есть возможность подняться так высоко, как получится. Вы тут не рабы и даже не слуги, а члены семьи, пока младшие, а дальше ― по заслугам. И не тряситесь, никто вас в постель не потащит против вашей воли, хотя предлагать будут ― и часто. Кроме того, иной раз полезно согласиться, особенно если предлагающий занимает высокое положение. Есть одна только проблема: уйти от хозяина нельзя. И нельзя уйти из дома. Вы теперь принадлежите дому Воды, так что присматривать себе покровителей лучше именно из этого дома ― никаких проблем не будет. Но будет беда, если выбрать покровителя из другого дома. Спать-то можно с кем угодно, но остаться навсегда ― только с представителем дома Воды. Возлюбленный Брат ― это, кстати, навсегда. Такой Брат делит судьбу со своим Старшим Братом. И каждый из вас может стать Возлюбленным Братом только для представителя дома Воды ― больше ни для кого. Пленников нельзя отобрать или продать, пленники навсегда принадлежат тому дому, что пленил их, поэтому и такой вот закон. Старик вздохнул и обвёл слушателей внимательным взглядом. ― Пока вы с ошейниками, обязательно оказывайте знаки почтения главе дома, Наследнику и прочим воинам дома. Для всех остальных, включая высокопоставленных лиц иных домов, довольно обычного поклона. ― Линнек продемонстрировал всем лёгкий наклон головы. ― Для наших ― поклон должен быть ниже и с ладонью к сердцу. Обращаться к нашим воинам следует так ― "господин". К наследнику ― "мой господин". К главе ― "мой сиятельный". К воинам прочих домов и Наследникам ― "господин", к главам других домов ― просто "сиятельный". Уяснили? Когда воины идут в бой, надо говорить "счастливой битвы". Что ещё я упустил? ― Старик потёр подбородок. ― А, да. Если вам кто-нибудь из Фиано скажет "я люблю тебя", то это не так просто ― это формальное предложение. Отказ будет означать, что этот Фиано больше не имеет права говорить такие слова вам. Однако я не советую так поступать. Существует более мягкая форма отказа ― промолчать трижды, потому что сделать одному и тому же человеку подобное предложение в случае молчания можно только трижды. Три раза без ответа ― это тоже отказ. Если же ответить теми же словами ― это официальное согласие, всё равно как обвенчали, так что осторожнее с этим. Тут таким не принято шутить. Команда "Горностая" уже таращилась на старика квадратными глазами. ― В общем, делайте всё, что вам велят, и будете довольны. Да... К Наследникам и главам домов запрещено прикасаться ― могут руки отрубить, и никто их не упрекнёт. У Фиано это считается дурным знаком, дескать, как кража воинской удачи. Прикасаться к ним могут только жена, Возлюбленный Брат, кровные родственники и любовники. Остальным нельзя. Джеджун заметно побледнел. Видимо, вспомнил, как налетел на Юнхо в зале Совета, даже потёр запястья, словно проверил, на месте ли руки. ― Жить будете пока на нижнем ярусе. В каждую комнату по двое. Завтра вам принесут соответствующую одежду, а сегодня дозволено отдыхать. И завтра начнутся занятия по языку Фиано. Господин сказал, что одного из вас от занятий можно освободить. Кто говорить умеет? Ючон тихо отозвался. ― Ага... Ты, значит. Господин разрешил отвести тебя в библиотеку и дозволил шляться по дому даже одному ― без присмотра. Все остальные завтра строем на занятия. Эй, а ты чего такой белый? ― окликнул линнек Джеджуна. ― Лучше радуйся, что ты такой красавец, и запасайся амбициями. У тебя больше шансов достичь очень высокого положения, чем у любого из твоих друзей. Шевели мозгами, не пожалеешь. Судя по виду Джеджуна, такие слова его отнюдь не обрадовали. Или, быть может, он ещё думал о том, что случилось в зале Совета. Так вышло, что Ючону и лейтенанту досталась одна и та же комната. В помещении места хватало. У стен стояли низкие диваны, у окна ― длинный стол и пара стульев. Ничего лишнего, но удобно и уютно. Они улеглись на диванах, погасив свет, повертелись и помолчали. Потом Ючон скосил глаза в сторону дивана у противоположной стены и обнаружил, что Джеджун сидит, согнув одну ногу в колене и пристроив сверху скрещенные руки. Он смотрел в окно с сосредоточенным видом. ― О чём думаешь? ― не удержался от вопроса Ючон. ― Понятия не имею. Хотя... Я не думаю. Не могу думать. Ничего не понимаю. Такое впечатление, что я сплю и вижу сон. Всё вокруг кажется нереальным. ― Это не сон, ― прикрыв глаза, пробормотал Пак. ― Нам просто не повезло. Но могло быть и хуже. ― Хуже? ― Ты просто не видел это "хуже". Поверь мне. Могло быть намного хуже. Однажды поймёшь, о чём я. Нам повезло встретить Фиано раньше, чем других. ― Кого ты имеешь в виду? ― Не знаю. Я просто видел бой Фиано с их врагами. Попробую завтра узнать больше, тогда объясню. Пока я сам ничего толком не знаю. Старик вряд ли нам врал, поэтому я не думаю, что нам тут будет так уж плохо. Расслабься. ― После его слов? Издеваешься? ― Ты про их предпочтения? Не так уж и страшно. Мы просто не привыкли к массовости подобного явления. ― Тебе легко говорить, ― буркнул Джеджун и вытянулся на диване. ― Успокойся. Старик же сказал, что против твоей воли никто тебя никуда не потащит. ― Я не об этом. ― А о чём? ― Ни о чём. Спокойной ночи. Джеджун отвернулся к стене и осторожно ощупал свои запястья. Вспомнив холодный взгляд того Фиано, невольно передёрнул плечами. Отрубить руки... Почему же не отрубил? Меча при себе не было? Только поэтому? А при следующей встрече отрубит? Джеджун свернулся клубком и обхватил себя руками за плечи. Не то чтобы страшно... Пускай рубит, если хочет. Пугала неизвестность. Всего миг назад он сражался на "Горностае", а потом оказался среди Машин Смерти. Фиано всегда избегали контактов с людьми и иными мирными расами, точнее, чётко и ясно дали понять, что их не интересует Сфера. И не интересуют обитатели Сферы. И гостям они не рады. С тех пор всё так и шло: Фиано никуда не лезли и никого не трогали, остальные платили им тем же. Запретная территория ― мир Фиано. Когда-то давно линнек попытались сунуться к Фиано. Один бой ― и подобная идея больше ничьи умы не посещала даже в самых смелых фантазиях. Именно тогда Фиано раз и навсегда превратились для всех в Машины Смерти. В Союз Линнек не вернулся ни один солдат из посланной к Фиано армии. Ни души. Вместо армии в Линнек прибыл один маленький почтовый корабль Фиано, уничтоживший всех, кто стоял у него на пути. И один Фиано поднялся по ступеням Белого Дома в столице, устранив всю охрану из отборных солдат и киборгов. И этот одиночка лично в руки передал Первому Лицу Линнек послание, развернулся и ушёл. Останавливать его уже было некому. Улак спокойно покинул Союз Линнек и вернулся домой. И линнек сообщили Сфере, что Удел Фиано закрыт для всех. Фиано ни на что не претендуют, ничего не хотят и желают точно такого же отношения к себе. Не самая весёлая история. Ею матери любят пугать детей. И Джеджун даже подумать не мог, что однажды Фиано из страшилок переберутся в реальность. Внешне они мало отличались от людей, но... Отличались. Ему до сих пор было холодно от того взгляда. Кончиками пальцев он провёл по саднящим следам от ошейника, оставшимся после резкого рывка. Джеджун вновь сел и ощупал проклятый обруч на шее. Конечно, он не глава дома, не принц и даже не родственник какого-нибудь высокопоставленного чиновника, но этот Фиано не имел права смотреть на него так. Стоило лишь подумать о той ситуации, и внутри всё буквально переворачивалось от ярости и бешенства. Джеджун отстранённо посмотрел на свои руки ― они дрожали. Он вытянулся на диване, закрыв лицо ладонями, сделал глубокий вдох. Немного полегчало. Кое в чём Ючон прав: необходимо адаптироваться к ситуации, потому что это, чёрт возьми, не сон. Если прикинуть уровень технологий Фиано... Шансы убраться отсюда ничтожно малы. Надо подумать спокойно и рассудительно. Итак, экипаж "Горностая" в полном составе в плену. Двадцать человек. Из них боевых офицеров... Трое. Капитан, Ючон и Джеджун. Остальные члены экипажа ― офицеры и солдаты внутренних войск, они ― в лучшем случае ― участвовали в подавлении общественных беспорядков. Семнадцать человек смогут без проблем приспособиться к переменам: у людей силён инстинкт выживания и самосохранения. Едва они осознают, в какое дерьмо влипли, и поймут, как малы шансы вернуться к жизни прежней... Они сломаются. Комфорт, еда, защита ― всё необходимое. Сломаются и сдадутся, если уже не сдались. Капитан немолод, старый волк, этот упрям. Да, сказано про него: "Горбатого могила исправит". Будет пытаться, его обломают. Останется ни с чем и долго не протянет. Тоже сломается, но по иной причине: осознает невозможность побега и не сможет смириться, будет ворчать до конца жизни и останется здесь. Грустно? Ещё как. Но факт. Ючон... Ючон себе на уме. Он умеет очаровывать людей своим нравом, умён и даже проницателен. Не особо ответственный, чуть рассеянный, но умный, да. И вряд ли ему по душе нынешний расклад. Однако ему проще: язык он знает, кое-что уже видел, пришёл к каким-то выводам. Делать глупости Ючон точно не станет, а что тогда? Выжидать, верно. Он будет выжидать, будет очень осторожен и терпелив ― и дождётся нужного момента. Уж Ючон сможет. Это его специальность ― говорить и заговаривать. Он умеет при необходимости манипулировать людьми так, что они этого даже не замечают. Если держаться с Ючоном рядом, то шансы вырастут, потому что... Потому что Ючон не станет делать глупостей, зато глупости будет делать Джеджун. ― Я буду не я, если не выберусь отсюда, ― прошептал он, устремив взгляд в потолок. ― Выберусь. С Ючоном ― получится. Надо лишь отвлечь от него внимание всех прочих, поэтому Джеджуну придётся делать глупости и делать их хорошо. ― И заставить тебя заплатить подороже, ― ещё тише добавил он и сжал кулаки, воскресив в памяти тот самый взгляд. Как там иногда напевает Ючон? "Время тает, я останусь! Пусть судьбу вершат Девять жизней ― одна душа, Несвободна, и не спеша..." Пиратов видел, пару раз был в плену, участвовал в нескольких боевых операциях. Не сахар, а горечь дыма и привкус крови на губах. Терпение позаимствует у Ючона, поделится надеждой, а там ― время покажет, как сильно Фиано недооценили тех, кого они так презрительно называют "Низшими". Так, три правящих дома, да? И три заносчивых придурка-Фиано: мелкий ― красноволосый, надменный ― их хозяин и тот ― с холодными глазами. "У Фиано всё строго расписано ― на каждый случай есть правило или закон. Очень удобно, на самом деле". ― Посмотрим, ― выдохнул он, устало прикрыв глаза. ― И увидим, как удобно это будет. Конфедерация Триада, Округ Совета Трёх, Чарра, столица Кенч Дворец дома Воды Им выдали одежду синего цвета ― всем одинаковую. Свободные брюки, что-то вроде туники до колен без рукавов, мягкие удобные тапочки и синие же кушаки. Потом их собрали в просторной комнате, где ожидал тот самый старик-линнек. ― У Фиано существует очень важное табу. Запомнить следует сейчас и никогда не нарушать. Это касается еды. Еда для них священна, её нельзя выставлять на всеобщее обозрение. Готовят еду... эээ... можете считать их жрецами. Это те, чья репутация безупречна, те, кто чисты в буквальном смысле слова. И с этого дня вам всем полагается есть в одиночестве. Есть прилюдно нельзя. Исключение было только вчера. Больше этого не будет. Не волнуйтесь, к этому вы привыкнете быстро. И да, еда божественна ― сами убедитесь. Поскольку сейчас вы живёте по двое, определяйте очередь. Сначала ест один, потом другой. После завтрака все на занятия. Кроме тебя. ― Старик указал на Ючона. ― Можешь делать всё, что хочешь. Надо будет в библиотеку, спросишь дорогу у кого-нибудь. Всё, разошлись. Живо-живо! Веселее! Насчёт еды линнек не соврал. Ючон никогда такой вкуснятины не пробовал. И такой красоты. Каждое блюдо как произведение искусства. Он не имел ни малейшего понятия, из чего всё это приготовлено, но пальчики облизал в буквальном смысле слова. Когда он выходил из комнаты, чтобы позавтракать мог Джеджун, последний ухватил его за руку и затащил обратно. ― Что думаешь? ― шёпотом спросил лейтенант. ― Ты о чём? ― Я не верю, что ты смирился с происходящим. Или вдруг загорелся желанием жить здесь и по местным законам? ― Не гони лошадей, ― одними губами отозвался Пак. ― Не гоню. Хотел убедиться. Есть просьба. ― Какая? ― Читать на их тарабарщине умеешь? ― Разумеется, это не так сложно, как... ― Неважно. В библиотеку ты прямо сейчас пойдёшь, да? Поищи книги с их законами. Мне нужно знать их все. Вообще все. ― Зачем? ― Надо. Буду делать глупости. Но я должен делать их так, чтобы не влипнуть. Понимаешь? ― Хочешь, чтобы они следили лишь за тобой? ― ухватил на лету замысел Джеджуна Ючон. ― Я заметный, старик ведь сказал. В библиотеке наверняка куча всего, и ты обязательно что-нибудь откопаешь ― даже не сомневаюсь. Но если кто-то поймёт, что ты делаешь... ― Ты хоть сам понимаешь, во что именно может вылиться твоя игра, если зайдёшь чуть дальше, чем нужно? ― помрачнел Ючон. ― Я понимаю, что не останусь здесь. Я уберусь отсюда к чёрту или сдохну, пытаясь. Не надо остужать мне голову, она без того ледяная. Ты поможешь? ― Конечно. Джеджун кивнул и наконец выпустил Пака из комнаты. Тот потоптался у двери и побрёл по коридорам и переходам, вырезанным в скале. Скоро вышел к заводи внутри небольшой пещеры. Свет исходил откуда-то из водных глубин, причудливо раскрашивал зелень, бликами пробегался по стенам и потолку. Ючон перебрался на другую сторону сказочной пещеры по слегка притопленным в волнах камням. Разок чуть не поскользнулся, однако на ногах удержался. Потом выбрался к песчаному пляжу у подножия скалы, напоролся на тварюку явно хищного вида и похожую на крокодила. Крупного крокодила. Тварюка с ленцой покосилась на Ючона и зевнула, продемонстрировав пасть размером с большой багажный чемодан, сплошь усаженную разнокалиберными зубищами. Зубы торчали не в ряд, а вообще везде и в хаотичном порядке, густенько так. Один укус ― и на выходе можно получить отличный фарш даже без процесса жевания. Видимо, у тварюки нежный желудок. Оценив габариты твари, зубки и прочие прелести, Ючон благоразумно отказался от прогулки по пляжу, развернулся и потопал обратно. Поблуждав полчаса по нижнему ярусу, отыскал подъём на следующий и осторожно выглянул из-за поворота. Ни души. Он медленно двинулся по коридору, миновал площадку, похожую на летнюю террасу, и ввалился в помещение, где у стены серебрились доспехи. Те или нет? Ючон бочком-бочком подобрался к доспехам и почти что носом в них уткнулся. Ну да, ему не примерещилось: на металле при желании можно было различить мелкие чешуйки. Из академического интереса он ногтем поскоблил пару чешуек. Остались полоски, но через секунду они исчезли, а чешуйки выглядели целыми и невредимыми. Ючон потыкал в доспехи пальцем. Палец впечатления на них не произвёл. Тогда он прижал ладонь к серебристой поверхности и надавил сначала легонько, а потом от души. Ничего. Твёрдый металл. Но ведь Чанмин как-то в них влезал. И как же? В теории, если спереть пару таких доспехов, то они с Джеджуном могли бы... Чтобы спереть, надо узнать, как они работают. В библиотеку! Найти бы ещё туда дорогу... Отлипнув от доспехов, Ючон пошёл дальше. Попал в арсенал. Груды, завалы, горы оружия и без присмотра. В арсенале он проторчал битый час, ползая по вершинам гор и цапая всё, что только было можно цапнуть без риска остаться калекой на всю жизнь. Как ни печально, но в итоге Ючону пришлось признать, что ему знаком лишь один процент всех видов оружия. И он не имел ни малейшего представления, как пользоваться остальным. Шальную мысль спереть хоть дохлый кинжальчик он сразу же безжалостно отмёл в сторону. Не сейчас. Сейчас ему лишние подозрения ни к чему. Следующим на пути возник живописный балкон с причудливым парапетом. Вид оттуда на залив открывался просто фантастический. Ючон замер с неприлично раскрытым ртом и даже почувствовал, как глаза увеличились в размерах. Оптический обман или реальность ― он не знал. Вдаль убегала лазурная гладь и сливалась с чистым синим небом, в котором всеми оттенками золотого, оранжевого и нежно-алого переливалось солнце. От солнца по лазурной глади бежала столь же буйными красками узкая дорожка. Слева и справа высились скалы, расцвеченные щедро зеленью. И вода внизу была столь чиста и прозрачна, что и с этой высоты всё дно ― как на ладони. Рыбы, всякие и разные, знакомые и диковинные, камни, кораллы или что там такое розовое, золотые диски, будто бы монеты россыпью, наполовину занесённый песком гигантский скелет то ли динозавра, то ли кого-то, чертовски на динозавра похожего, моллюски, ещё живность, водоросли, другие подводные растения. Ючону на ум приходили исключительно нецензурные возгласы, но от мощного приступа восхищения не хватало сил, чтоб эти возгласы озвучить. И вот, он стоял дурак дураком с раззявленным ртом и фарами вместо глаз, чувствовал себя до неприличия счастливым и довольным... За спиной внезапно ядовито прозвучало: ― Ещё чуть ― костей не соберёшь. Ючон спохватился и понял, что опасно сильно перегнулся через парапет. От неожиданности он едва не перевалил на ту сторону, но некто крепко ухватил его за шиворот и вернул на твердь ― во всех смыслах. ― Понравилось? ― небрежно спросил Чанмин, облокотившись о каменную перекладину. ― Это всегда выглядит по-разному. На рассвете одно, днём другое, на закате опять иначе, ночью тоже. Говорят, пейзаж здесь никогда не бывает одинаковым. Он переменчив, как вода. ― А... Ага... ― буркнул Ючон, не придумав ничего умнее. ― Гуляешь? На пляж ходил? ― Ну... Хотел. Но там было что-то крупное и с зубами. И оно не захотело уйти, поэтому уйти пришлось мне. ― А, Чаль? ― Кто? ― Чаль. Ты испугался Чаль? ― развеселился Наследник и уставился на Ючона как-то подозрительно. ― Я не люблю крокодилов. ― Кого? Это сторожевое домашнее животное. Правда, её разбаловали. Сторож из неё... не сторож, а пуфик какой-то. Так, для красоты. ― Чанмин задумался на минуту и выдал на ломаном языке аракано: ― Собак. ― Что? ― Собак. Собакчжи. Собаки. Собака. ― Он коротко выругался. ― Не помню, как это очень правильно произносить. У вас они меховые ― видел в книжке картинку. И хвост бубликом. Ещё уши торчат вверх, а иногда висят двумя тряпками. Ещё они шумные. ― Собака? ― ошалел Ючон, когда сложил все данные в цельную картинку и убедился, что изначально не ослышался. ― Это на пляже-то собака была? Это крокодил, никакая не собака. Что, я собак не видел, что ли? ― Значит, не видел, ― спокойно подытожил Чанмин. ― Это со-ба-ка Чаль. Отцу подарили лет тридцать назад. Редкая порода, трудно достать. Если Чаль продать кому-нибудь, можно купить половину гоночного сайчжика. Была б ещё одна такая со-ба-ка, я б продал. Сайчжик лучше со-ба-ка. ― Собаки, ― машинально поправил Ючон. ― Странные какие тут собаки. Если укусит, то сразу насмерть. Это не сторожевая собака, а собака-убийца. ― Чаль не кусается, ― отмахнулся Наследник. ― Говорю же, Чаль для красоты. Самое большее ― откусит что-нибудь всего лишь, а чтоб нормально кусать... Обленилась. Ючон попытался вернуть на место уползшую на лоб бровь, получилось плохо. С его точки зрения, действия "укусить" и "откусить" в исполнении местной собаки ничем не отличались друг от друга. ― Что такое сайчжик? ― Ты видел военный. Я летал на нём. Гоночный стоит дороже. На гоночный сайчжик ставят всё самое-самое новое и лучшее, а потом испытывают на Тэлаш. Это Большая Гонка. Солнечная система Тэлаш вся полностью оборудована для гонок. Дома покупают у Гильдии новейшие разработки, ставят на сайчжики. Те новинки, которые хорошо себя проявляют на гонках, потом уходят за бешеные деньги тем домам, которые могут себе это позволить. Новые технологии ― большой плюс в сражениях. Надо всегда что-то новое, чтобы враг не знал, какие есть козыри в рукаве. Рассчитывал на одно, а получал совершенно иное. Ючон пытался вернуть на место уже вторую бровь. Ничего себе! Ну и образ мыслей у Фиано. Интересно, они вообще хоть иногда думают о чём-то ином или всегда только о битвах и полётах? ― А на эти гонки можно всем смотреть? Или пускают только... ну... аристократов? ― Ты хочешь увидеть гонки? ― с лёгким удивлением спросил Наследник, откинув со лба волнистые слегка длинноватые пряди. ― Разве ты пилот? ― У нас не такие хорошие корабли. Дома я летал на одноместных для верхних слоёв атмосферы. Космические одноместные у нас не делают. Да и вообще, интересно же. Чанмин задумчиво разглядывал его целую минуту, потом отвернулся к морю и тихо пробормотал: ― Странный ты, Говорящий Пак Ючон. ― А где библиотека? А то я уже пару часов пытаюсь найти. ― Пошли, ― скомандовал Наследник и двинулся в небольшую комнату, отдёрнул полог на стене, открыв лестницу. ― Можно с нижнего яруса по ней же подниматься. Это сквозная труба, она выводит на все ярусы. ― И что, мне можно бродить прямо по всем ярусам? ― Веди себя прилично и броди, где хочешь. Ты теперь тут живёшь и принадлежишь дому Воды. И это теперь твой дом в той же степени, как и мой, ― пожал плечами Чанмин. ― Библиотека на пятом ярусе. На пятый они и поднялись. Свернули налево от лестницы и сразу уткнулись в тяжёлую деревянную дверь. ― Тебе сюда, ― хмыкнул Наследник, махнул рукой и пошёл обратно, бросив Ючона на произвол судьбы. Честно говоря, последний даже обрадовался. Воспринимать Фиано в обстоятельствах первой их встречи оказалось намного легче, тогда Чанмин был упакован в доспехи, выглядел устрашающе и оставлял простор для воображения, которое надеялось, что Фиано не так уж и похожи на людей. Теперь же он выглядел вполне себе человеком. Высоковат, с необычными чертами лица, что неизменно привлекали внимание и порождали уйму вопросов и нездоровый интерес, но всё же. Вполне человек, только думает странно. И в обществе очеловеченного Чанмина Ючон чувствовал себя не в своей тарелке. Это сбивало с толку. Мысли соскакивали с побега и убредали в совершенно других направлениях. Побег! Надо сосредоточиться! И надо попасть на гонки. Вдруг он научится управлять этим сайчжиком? Без доспехов в кабину вдвоём с Джеджуном они должны влезть, а как влезут, так и поминай как звали. С той скоростью, на какую способны сайчжики, они доберутся в Аракано за считанные дни. В навигации Ючон разбирался и наверняка знал дорогу куда лучше, чем Фиано, коим Аракано до лампочки. Кстати, а Фиано во многих вещах наивны, как дети. На их месте Ючон сам себя не подпустил бы к библиотеке и на пушечный выстрел. Это ж сколько информации можно отсюда вынести ― жуть просто. Он толкнул дверь и зашёл внутрь хранилища книг. И... ...офигел. Более точного выражения для описания его состояния не существовало. Полки, полки, полки... Книги, книги, книги... И ещё раз книги. Даже запах книжный, совершенно особенный. Книги маленькие, книги большие, свитки, книги, написанные на шкурах неведомых зверей, а то и не зверей, книги на дощечках, на стальных плитках... Ючону хотелось сразу и обнять всё это счастье, и обвиться вокруг драконом, и побыть собакой на сене, единолично вкушая собранную за века и тысячелетия мудрость или просто единолично любуясь на это сокровище. Наверное, представители дома Воды как те хомяки ― тащат в дом всё без разбору... Умницы какие. *** Чанмин прислонился плечом к стене и внимательным взглядом окинул новых пленников, старательно внимавших старику. Тот давал им базовые знания языка: простейшие фразы, самые ходовые слова, наиболее распространённые жесты. Взгляд Наследника постоянно возвращался к одному и тому же пленнику. Изысканные черты лица, выразительные глаза, что казались безмятежными, но таили в себе нечто большее, губы красивого рисунка... Над этим человеком будто бы кто-то долго и старательно работал, тщательно оттачивая каждую линию, каждую деталь. Точность и аккуратность ― вот его облик. Словно статуя от непревзойдённого мастера. Холодная статуя, внутри которой бушевали нешуточные страсти. Характерная форма подбородка и носа, манера смотреть на людей вокруг, жесты и движения ― всё выдавало горячий темперамент, прикрытый внешней отстранённостью и кажущимся хладнокровием. Чанмин отметил, как время от времени губы этого пленника едва заметно подрагивали без какой-либо особой причины, намекая на сдерживаемые эмоции и некоторую нервозность, порождённую постоянным вынужденным самоконтролем. Человек напоминал собой цветок, что никак не может распуститься и показать свою истинную красоту. Линнек вопросительно посмотрел на Наследника и вскинул бровь. Чанмин немного поразмыслил и небрежно кивнул. Старик мгновенно закончил занятие, велел пленникам построиться и приблизился к господину. ― Я так понимаю, что ты выбрал кого-то? ― Пожалуй... ― задумчиво отозвался Чанмин. ― Пока только одного. Но это пока. Мне нужны двое, но со вторым... я ещё не решил. Позови вон того, что так старательно разглядывает свою обувь. И присоединись к нам, мне потребуется переводчик. Остальных отпусти. Линнек взмахнул рукой, коротко велел что-то ― и все потянулись к выходу. Старик бросил ладонь на плечо того самого пленника, которого выбрал Чанмин, и выразительной гримасой дал ему понять, что надо остаться. Вскоре они остались в комнате втроём. Наследник присел на край стола и чуть наклонился вперёд, устремив на выбранного человека откровенный изучающий взгляд. Тот медленно опустил веки, спрятав за ресницами все свои мысли и намерения. Глухая стена. Очень красивая "стена", но неприступная. ― Как твоё имя? Линнек послушно перевёл вопрос. ― Ким Джеджун. ― Чечжун... "Не верящий в искренность чувств", ― едва заметно улыбнулся Чанмин. ― Ему подходит, как считаешь? У этого Низшего так много масок, что даже он сам не знает, какая из масок ― его настоящее лицо. ― Да, подходит, господин. Для какой цели он тебе нужен? ― Он красивый. ― Господин, желаешь ли ты сделать его... ― Нет. Не сейчас. Время покажет. У меня самого много масок ― в этом мы с ним похожи. Но эта не та черта, что нужна моему сердцу. ― Понимаю, ― поклонился линнек. ― Жаль, что он так закрыт. Ему бы немного открытости и детской искренности ― был бы идеальным. ― Спроси его, придёт ли он в мою спальню, ― с проказливой улыбкой велел Чанмин. ― Вот прямо так? ― Ну да. Хочу увидеть его реакцию. Старик наклонился к Джеджуну и негромко повторил ему слова Наследника. Пленник не изменил позу, и его лицо осталось таким же спокойным, глаза по-прежнему прятались в тенях от ресниц. Едва заметно дрогнули губы и пальцы ― вся реакция. Он что-то тихо произнёс. ― Ну и? ― Говорит, что придёт, если так надо. ― Даже так? ― фыркнул Чанмин, стремительно подался вперёд, поймал Джеджуна за подбородок и заставил посмотреть вверх. ― Ты принадлежишь этому дому, как и я. Я спрашиваю не о моих желаниях, а о твоих. Понятно? И ответ мне нужен честный. Линнек торопливо перевёл всё сказанное. Джеджун явно собрался что-то ответить, но заколебался. Вновь дрогнули губы. И он всё-таки произнёс несколько слов. Очень тихо. ― Говорит, что он придёт сам. Его пугает лишь его неопытность. Старик и Чанмин переглянулись. ― Приведи его ко мне в полночь, ― подытожил Наследник. ― В полночь, господин. Да. Господин, нужно ли объяснять ему что-либо и как-то подготовить? ― Это лишнее. Я сам смогу о нём позаботиться. Да и сложён он хорошо ― точно никаких проблем не возникнет. А, да, приведи не только его, а ещё кого-нибудь из массажистов. Того, кто сможет переводить. ― Не думал, что господин любит вести светские беседы в подобные моменты, ― не удержался от смешка линнек. ― Господин любит вести светские беседы до и после, а не во время, старый лис. Я бы позвал тебя, но, боюсь, этот парнишка будет недееспособен в твоём присутствии. Ты же не хочешь испортить мне приятный вечер? ― Разве я посмею? ― в притворном ужасе всплеснул руками старик. ― Вот именно. Веди себя хорошо и присмотри за этим любителем масок. Пока Чанмин не ушёл, Джеджун сидел неподвижно и смотрел вниз. Чёрт. Он согласился. Просто взял и сказал "да". До сих пор не мог в это поверить. Да, он понял, что мог отказаться. И понял, что ему за это ничего не было бы. Вряд ли этот рослый парень с обликом принца крови нуждался в силовых способах по заполучению любовников. Высокое положение, интересная внешность, изысканные манеры ― выгодная партия с точки зрения местных обитателей. И мишень номер один для Джеджуна. Хотя, говоря по правде, он до сих пор сомневался. Логика подсказывала ему, что он действует правильно и безошибочно, но маленький кусочек его сущности активно протестовал. Пришлось приложить усилие, чтобы заставить этот кусочек умолкнуть. Другого способа не существовало. Либо сдаться и смириться, либо воевать с начала и до конца. Джеджун выбрал войну и не собирался менять уже принятое решение. К полуночи старик привёл его в покои Наследника, занимавшие весь седьмой ярус. Сам Наследник с комфортом устроился в маленьком бассейне, заполненном тёплой водой. В углу сидел тихий юноша. Он скромно смотрел вниз и не глазел ни на Чанмина, ни на новых гостей. ― Тот мальчик знает твой язык, ― тихо просветил Джеджуна линнек. ― Он сделает тебе массаж, а потом будет сидеть за ширмой в дальнем конце комнаты. При необходимости он будет переводить тебе слова господина. Или ты можешь попросить перевести свои слова господину. А сейчас не мешкай. Как я уйду, раздевайся и лезь в воду. Понял? Если передумал, скажи прямо сейчас ― легко отделаешься. Передумаешь позже ― испортишь себе репутацию. Ну так что? ― Ступай. Я всё понял, ― пробормотал Джеджун и неловко потеребил кончик пояса халата. Наличие рядом юноши-массажиста энтузиазма, к сожалению, не прибавляло. Пусть даже мальчишка не будет смотреть, но уши-то у него на месте. Старик попятился и быстренько вымелся из комнаты. Джеджун сделал глубокий вдох, словно нырять собрался, и развязал пояс. Только теперь он почуял в воздухе тяжёлый терпкий аромат. Сначала запах показался неприятным, но через пару минут он изменил мнение, ощутив лёгкое возбуждение. Сделал ещё один глубокий вдох ― слабая, но приятная дрожь пробежала по телу. Он медленно сбросил халат и шагнул в воду, невольно влез по самую шею и рискнул бросить косой взгляд на Чанмина. Тот явно веселился, наблюдая за пленником. Наследник певуче что-то произнёс, не потрудившись скрыть иронию. ― Господин говорит, что всё, что он с тобой сделает, будет очень приятным. Не надо забиваться в угол и по-волчьи сверкать глазами, ― тихо перевёл юноша из угла. Джеджун сердито велел себе расслабиться и постарался принять самую непринуждённую позу, на какую только был способен. Чанмин кивнул уже одобрительно, протянул руку и уверенно прикоснулся к подбородку Джеджуна, чуть наклонился и... понюхал кожу. Со смешком что-то сказал. ― Вот слова господина, ― послушно забормотал массажист. ― Ты не только похож на цветок, но даже пахнешь вкусно. Жаль, что цветочный аромат не мог прикончить Фиано на месте. Сравнение с цветком отнюдь не польстило самолюбию Джеджуна. ― Господин хочет, чтобы я сделал тебе массаж. Тебе нужно лечь вот сюда, ― юноша указал на пушистый коврик рядом с бассейном. ― Это обязательно? ― чуть нахмурился лейтенант. ― Это не просто так. Я сделаю тебе массаж с особым маслом. На всякий случай. Господин не хочет причинить боль, поэтому и массаж. Масло... как это сказать... отключает чувство боли ― только его. Да, скажи, старый лис подготовил тебя? Если нет, это могу сделать я. ― Подготовил, ― мрачно отозвался Джеджун. Он послушно вылез из воды и хотел лечь на живот, но мальчик замахал руками и велел сначала вытянуться на спине. Массажист налил в ладонь немного масла и принялся аккуратно втирать его в кожу пленника, заодно разминая и мышцы. Приятные ощущения. Юноша неторопливо нанёс масло на шею, грудь, живот и ниже, умело и уверенно, со знанием дела. Сам перевернул подопечного на живот и продолжил. Плечи, спина, поясница... Потом он налил гораздо больше масла и тщательно обработал бёдра и ягодицы, всё так же уверенно позволил пальцам добраться до ключевой точки в нынешнем ночном представлении, добавил масла ещё больше и принялся осторожно втирать его в кожу кончиком мизинца. Его движения были спокойными и мягкими, поэтому Джеджун быстро оклемался, разжал стиснутые челюсти, выдохнул и немного расслабился. То ли масло подействовало, то ли всему виной терпкий возбуждающий аромат, но вскоре лейтенант ощутил удивительную лёгкость в теле ― внутри и снаружи. Он даже не обратил внимания на то, что массажист оставил его в покое, прихватил свои вещи и бесшумно скрылся за перегородкой в дальнем конце комнаты. Джеджун просто лежал вниз лицом на пушистом коврике и не особенно хотел двигаться ― и так хорошо. Шею согрело горячее дыхание, по коже тотчас забегали мурашки, а чувство возбуждения усилилось. И лейтенант не думал упрекать Наследника за витавший в комнате аромат или за чудесное масло ― и то, и другое явно обладали чётко выраженными природными возбуждающими свойствами. Вдоль позвоночника ― лёгкие касания пальцами, и сразу стало неудобно лежать на животе. Джеджун попытался приподняться ― руки слушались плохо и дрожали всё от того же возбуждения. Ему помогли: бросили ладони на бёдра и плавно потянули вверх. Через минуту лейтенант стоял на коленях, прижавшись лбом к ворсу коврика. Меж бёдер скользили чужие пальцы, гладили, дразняще слегка царапали ногтями, потом немного нажимали одновременно с поглаживаниями. А после они почему-то оказались уже внутри. Впрочем, Джеджуну уже было всё равно, его куда больше беспокоило собственное неприкрытое возбуждение, представшее во всей красе как для него, так и для всех возможных свидетелей. И Наследник совершенно точно это заметил. Джеджун с силой зажмурился и закусил губу, но восстановить контроль не смог. Наоборот ― ещё чуть-чуть, и он просто взорвался бы изнутри. Чужая ладонь твёрдо сжала его пульсирующую плоть, чем принесла пусть и слабое, но облегчение. Вслед за этим в тело лейтенанта проникло нечто куда крупнее пальца. Благодаря маслу, Джеджун почти сразу почувствовал, как его наполнили до конца. Необычное впечатление, словно его слегка распирало изнутри, и... безусловно приятное. Он слегка пошатнулся от мягкого толчка и громко выдохнул. Звук напоминал собой слабый томный стон. И это быстро вылетело из головы, когда толчки стали сильнее и быстрее. И он пропустил момент перехода со сбившегося дыхания на отчётливые короткие стоны, даже собственный голос не узнал. На самом деле, он пропустил вообще всё и не соображал уже, что с ним делают, зачем, почему и как. Помнил только, что это было долго, а освобождения в первый раз он достиг бурно и мощно ― капельки долетели до его собственного подбородка. И такого восторга он никогда раньше не испытывал. Да, это было долго, но всё равно закончилось как-то внезапно. Наследник после помог ему сесть, вручил халат и указал в сторону двери. Кое-как он собрал тени мыслей в кучку, сообразил, что ему велели идти к себе, с трудом натянул халат и побрёл по коридорам ярусов вниз. По пути слегка заблудился, чуть оклемался, добрался до комнаты и тихо скользнул внутрь. Ючон не спал и ждал его, сидя на диване. Джеджун добрался до своего дивана и рухнул на него. ― Что... ― Ничего, ― с трудом ответил он и прикрыл глаза. Слабые волны возбуждения всё ещё накатывали на него, всё кружилось даже перед закрытыми глазами. ― Ты... ― В порядке. Я просто устал. ― Ты... Тебе... ― Заткнись, ― буркнул он уже сердито. ― Не болит. Ничего. Вообще. Мне хорошо, и я устал. Очень сильно устал. Сил нет. На споры ― тоже. Почувствовал, как друг осторожно погладил его по голове и укрыл одеялом. ― Жалеешь? ― через минуту спросил Ючон. ― Нет. Это было куда проще и легче, чем я представлял себе. Правда, я ничего не запомнил толком. Всё, дай поспать. Ючон молча сидел рядом с диваном и смотрел на Джеджуна. Тот и впрямь уснул почти сразу, и на его губах застыла блаженная улыбка. Ючон озадаченно нахмурился. Он ожидал всякого, но уж точно не такого. Через полчаса перебрался на диван, закинул руки за голову и уставился в потолок. Попытался представить вместе Чанмина и Джеджуна. Ничего такого, просто постарался мысленно увидеть их рядом друг с другом, но не смог. Не получалось. Чанмин в чём-то жесток, в чём-то безжалостен, в чём-то чист и наивен, однако он определённо умён. Как бы вся эта игра не вышла Джеджуну боком. Ючон не верил, что Наследника получится обвести вокруг пальца так просто. Тут нужно действительно безграничное терпение, изрядная толика искренности и откровенности, а ещё понимание. Всеми этими вещами Джеджун похвастать не мог ― слишком уж он замкнут. Точнее, он с лёгкостью создавал впечатление открытости, но лишь впечатление. И рассказывал он ровно столько, сколько считал безопасным для себя. Его трудно винить в такой замкнутости и отгороженности от всех ― жизнь часто бывала к нему несправедлива, но сердце у него доброе. Беда в том, что Чанмин не тот, кому подобное могло подойти. Наследник сам такой же замкнутый, если не больше. И ему нужен кто-то, кто бесцеремонно ломал бы все его "стены" и "броню". Джеджун точно для такого не годился и так же сильно нуждался в близком человеке, способном разносить все ограды в пыль. Это было бы смешно, если б не было так грустно. Конфедерация Триада, Округ Совета Трёх, Чарра, столица Кенч Дворец дома Воды месяц спустя Старый лис зорко следил с балкона за пленниками, прыгавшими с небольшого утёса в море и плававшими у берега. А вот и Джеджун ― разбежался и красиво пронзил толщу воды собственным телом, немного проплыл над дном и вынырнул в нескольких метрах от берега. ― С загаром дивно хорош, ― пробормотал линнек себе под нос. ― Да, это верно, ― рассеянно отозвался Чанмин. ― Близость моря ему на пользу, почти не узнать... Старик повернул голову и с изумлением осознал, что Наследник смотрит в противоположную сторону. Он проследил за взглядом Чанмина и моргнул, различив на узкой песчаной полосе валяющуюся Чаль, к которой бочком подбирался один из пленников, сжимавший в руке рыбину. Самонадеянно. Чаль давно избаловали, она на рыбу даже не смотрела и предпочитала корм поэкзотичнее. ― Упрямый дурень, ― хмыкнул Чанмин с лёгкой улыбкой. ― Уже который день пытается соблазнить собаку едой. Лучше б шею ей почесал ― продалась бы ему в рабство с потрохами. ― Господин, я озадачен, ― признался старик. ― Спишь с одним, любуешься другим. Под рукой такой красавец, а ты глаз не сводишь с простого симпатяги. ― Один холодный, другой тёплый. И когда тёплый улыбается, всё остальное рядом меркнет. Так и хочется улыбнуться ему в ответ. ― Не такой уж он и холодный, ― проворчал линнек. ― Со мной ― холодный. И никогда не говорит того, что думает. Он вообще со мной не говорит. Возьми на заметку ― я выбрал. Этих двоих. Остальных можешь пристроить по своему хозяйственному разумению. Да... ― внезапно остановил уже собравшегося уходить старика Чанмин. ― Следи за ним. ― За которым, мой господин? Моя старая голова уже кругом идёт. Надо же... Одного держит в постели, с другим разговаривает. Где это видано? ― А ты не завидуй, старый лис, ― с досадой фыркнул Наследник. ― За Ючоном следи. Глаз с него не спускай. Смотри, чтоб к нему вообще никто не подходил. ― Вообще никто? Господин, разъясни старому дураку, как ты это себе представляешь? ― Придумай что-нибудь, ― отмахнулся Чанмин и сунулся в коридор, где столкнулся с Юнхо. ― Ну надо же... Сегодня солнце сядет на севере. ― Не сядет, ― успокоил Наследника дома Воды Ветер. ― Окажи мне услугу. ― Точно сядет на севере. Дважды. ― Мне надо в твою библиотеку. ― Не пущу. Ещё пропадёт что-нибудь, ― злорадно отказал Чанмин. ― Не пропадёт. Я был в Архивах Совета, там сказали, что Хроники Первого Исхода есть только у тебя. Можно почитать? Прямо в библиотеке. Можешь обыскивать меня на входе и выходе, если так сильно переживаешь за сохранность своей сокровищницы. ― Не стоит. Я лучше приплачу за то, чтобы увидеть главу дома Ветра с книгой в руках, ― не удержался от ехидного смешка законный владелец библиотеки. ― Приплачивай, ― Юнхо невозмутимо вытянул перед собой ладонь. ― Копишь на новый сайчжик? ― тут же заподозрил Чанмин. ― Эта новость уже протухла. ― Какое у тебя сегодня хорошее настроение... Дорогу в библиотеку знаешь? Ну так и иди, не порти мне полуденный пейзаж. Кстати, одно "но". Хроники в плохом состоянии, поэтому запасись терпением. Чтобы что-то там прочитать, это что-то надо расшифровать. Относительно состояния Хроник Чанмин не соврал, Юнхо убедился в истинности его слов, едва нашёл первый том книги и открыл на первой странице. Пострадав пару часов над одной страницей, Юнхо выбрался в коридор, отловил пробегавшего мимо представителя дома и послал за столом, писчими принадлежностями и кувшином воды. Вернувшись в библиотеку, глава дома Ветра застукал там ещё одного посетителя, прихватившего тот самый первый том Хроник, оставленный на подлокотнике кресла. Посетитель сидел, балансируя на подлокотнике, и увлечённо водил пальцем по пострадавшим от времени строкам. Судя по одежде и обручу на шее, из свежих пленников. ― Кто разрешил тебе крутиться в библиотеке? ― громко вопросил Юнхо. Любой иной на месте этого умника подскочил бы от страха и виновато поклонился бы. Этот же лениво окинул Юнхо рассеянным взглядом, уткнулся обратно в книгу и недовольно проворчал: ― Наследник разрешил мне шляться везде, где захочется. Если надо, иди к нему и спроси сам. Заявить такое главе дома Ветра ещё никому в голову не приходило. Неудивительно, что он опешил от неожиданности. ― Эту книгу взял я. Она нуждается в расшифровке. Ты хоть вообще понимаешь, что там написано? ― Странно, но понимаю. Почему бы просто не снять изображения страниц и восстановить с помощью... ― Умолкни! Это священная книга! Как ты себе это представляешь? За такое святотатство... ― А, очередные местные заморочки... Любят тут усложнять себе жизнь. В библиотеку ввалились слуги со столом, стулом, писчими принадлежностями и кувшином воды. Расположив всё это должным образом, они удалились. Юнхо отобрал том у пленника, устроился за столом и придвинул к себе чистый лист и лазерный карандаш. Он провёл пальцем под первой строкой и прочно задумался над второй половиной фразы. За спиной пренебрежительно фыркнули. Юнхо промолчал, одолел первую строку в неравном бою, накарябал свой вариант на листе и взялся за вторую строку. Вторая упиралась ещё отчаяннее, чем первая. После выразительного смешка глава дома Ветра сердито засопел. После хмыканья резко обернулся и смерил пленника убийственным взглядом. ― И что не так? ― Да всё не так. Смотри... ― Тип решительно потеснил Юнхо и указал на первую строку. ― Вот тут, глянь под другим углом, видишь оттиск? Тут речь не о тысяче лет, а о десяти тысячах. Теперь тут вот... Ты вообще умеешь читать? Твой вариант ― полнейшая бессмыслица. Если не трогать это вот слово, то фраза будет логичной. Теперь прикинь, когда эти Хроники написали, ну? Полагаю, в то время у этого вот слова было иное значение. А тут вот... ― Погоди, ты умеешь расшифровывать повреждённые записи? И на нашем языке? ― Да нет, я просто читать люблю, ― открыто улыбнулся в ответ странный пленник. ― Как тебя зовут? ― Ючон. ― Юнхо. ― Я знаю. О... сиятельный, ― вспомнил с серьёзным опозданием существенную деталь Ючон. ― Забудь, ― слегка поморщился глава дома Ветра, а потом его осенило. ― Я знаю, как ты можешь искупить вину за пренебрежение этикетом. ― Расшифровать тебе эти Хроники? ― предположил Пак. ― Точно! Будешь диктовать мне, а я ― записывать. Ючон хмыкнул и опять уткнулся в книгу. Спустя час они вылакали воду из кувшина, охрипли от постоянных споров из-за значений отдельных слов и одолели пять страниц. Устроили перерыв, во время которого Юнхо неторопливо листал Хроники, а Ючон украдкой его рассматривал. Он редко встречал людей с таким выразительным взглядом. Внутри будто бы мощный источник энергии, и даже самый обычный взгляд словно током бил по нервным окончаниям. Сразу встряхивал с головы до ног и вызывал целый шквал эмоций и впечатлений. Пугающе и притягательно одновременно. А ещё Юнхо казался очень одиноким, даже необъяснимо одиноким, без каких-либо веских причин. Ючон назвал бы его открытым и восприимчивым, временами склонным к одиночеству, умеющим быть как серьёзным, так и весёлым, только почему-то это не производило должного эффекта ― он всё равно казался одиноким. ― А ты тоже участвуешь в гонках, Юнхо? ― не удержался от вопроса Пак. Глава дома Ветра вскинул голову и тепло улыбнулся. ― Меня называют Королём Скорости. В доме Ветра самые быстрые сайчжики. Разве могу я не отстаивать эту честь? ― И Джунсу тоже участвует? ― Конечно. Он ― Король Дрифта. Обойдёт любое препятствие на любой скорости с расстоянием в один миллиметр и никогда не оцарапает сайчжик. И просочится всюду. Никто не умеет так быстро и ловко проходить самые опасные астероидные поля, как он. Говорят, у Джунсу потрясающее чувство расстояния и безупречный врождённый глазомер. ― Опасаюсь спросить, какой Король Чанмин... ― пробормотал Ючон. Юнхо заразительно рассмеялся и отложил Хроники в сторону, затем подался чуть вперёд и заговорщицким шёпотом сообщил: ― Чанмин ― Король Блефа. Пак моргнул пару раз и тоже шёпотом поинтересовался: ― Это как? ― Он никогда не гоняет так, как гонял до этого. Всегда многое меняет. Когда остальным кажется, что он будет действовать по определённой схеме, то... Чанмин всё делает так, как не делает никто. И он любит делать вид, что совершит одно, а на самом деле потом отмачивает совсем другое. Если попадёшь на Тэлаш, сам увидишь и поймёшь. Ну и да, Чанмин ― наш лучший пилот. У него глаза есть даже на затылке. А ещё в его колоде всегда есть пара лишних джокеров... Юнхо и Ючон вывалились из библиотеки спустя три часа с громким хохотом и почти в обнимку. Правда, мгновенно осеклись и заткнулись, увидев перед собой мрачного, как туча, Чанмина. Бровь Наследника выразительно приподнялась и вернулась на место. ― Я позаимствую у тебя Ючона, хорошо? ― спросил Юнхо. ― На пару часиков. ― Запрещаю, ― нахмурившись, отрезал Чанмин. ― Почему? Мы только в Архивы метнёмся ― и сразу обратно. Ты в курсе, что он потрясающе расшифровывает старые записи? ― Ладно. Метнёмся всей кучей. ― Тебе-то зачем? ― искренне удивился Юнхо, потом покосился на спутника, слегка закусил губу и убрал руку с его плеча. ― Хотя ладно, давайте кучей ― веселее. На выходе с нижнего яруса они столкнулись с Джеджуном, возвращавшимся с купания. Тот держал в руке снятую тунику, и капельки воды блестели на светлой коже. Лейтенант как раз откинул с лица влажные пряди и тряхнул головой, потом посмотрел вперёд и замер, уставившись на Юнхо, как на привидение. Глава дома Ветра одарил его коротким взглядом, обошёл по дуге и зашагал к лёгкой яхте, на которой и прибыл в гости. Джеджун обернулся и посмотрел вслед троице, после чего чуть ли не галопом умчался в свою комнату. Закрыв дверь, он прислонился к ней спиной и отбросил в сторону тунику. Руки знакомо дрожали ― он весь дрожал. Опять этот пронизывающий и поглощающий холодный взгляд. Нет, не холодный. Наоборот ― обжигающий. Джеджун смахнул проступившие на лбу бисеринки пота и зажмурился, прижал с силой ладонь к животу, чтобы хоть немного унять бешено вращавшийся где-то внутри ком из множества эмоций и ярости. После этого машинально ощупал запястья ― руки на месте. Чёрт возьми, этот проклятый Фиано никогда не забудет ему ту случайную неуклюжесть? Такой злопамятный? Наверное. Джеджун разъярённо сжал кулаки. Тем лучше. Он тоже злопамятный. И тоже ничего этому гаду не забудет. Наследник и компания вернулись к полуночи. Джеджун разглядел яхту с балкона седьмого яруса. И народу там стало больше на одну единицу. Судя по искрящемуся весельем смеху, к ним присоединился Джунсу. Лейтенант помрачнел и вернулся в центральную комнату. Он надеялся отсидеться там в одиночестве, но промахнулся. Именно туда и ввалилась вся куча гостей вместе с хозяином. Они спорили о преимуществах и недостатках сайчжиков разных домов. Джеджун хотел сесть рядом с Чанмином на двойном диване, но Наследник дома Воды усадил подле себя Ючона. Джеджуну пришлось выбирать между Юнхо и Джунсу. Он выбрал Джунсу. Все продолжали увлечённо спорить, Ючон внимательно слушал и иногда встревал с вопросами, а Джеджун пропускал всё мимо ушей и старался ненароком задеть Джунсу плечом или обратить его внимание на себя любым иным дозволенным и вроде бы невинным способом. В итоге добился лишь того, что Ючон уставился на него квадратными глазами. Неважно. Джунсу был мишенью номер два. В конце концов, Наследник дома Огня подскочил на полметра, когда Джеджун уже откровенно припечатал ладонь к его колену. И теперь квадратными глазами на лейтенанта смотрели уже все поголовно. Джунсу осторожно отодвинулся от компаньона, потом вовсе встал и двинулся к выходу. ― Пойду голову проветрю. Скоро вернусь, не поубивайте тут друг друга. Джеджун немедленно последовал за Наследником дома Огня, проигнорировав мрачный взгляд Чанмина. Он совершенно точно знал, что имеет право на любые связи, пока не получил никакого официального назначения. И Чанмин не может ему это запретить, как и не может наказать. На данный момент Джеджун являлся одним из личных слуг наследника ― и только. Это положение не налагало на него никаких обязательств. Хотя дело было в ином. Из связи с Джунсу можно извлечь немалую выгоду. Особенно, если Юнхо будет в курсе этой связи, ведь то, что доступно другим, главе дома Ветра никоим образом не светит. Наследника дома Огня Джеджун нашёл на пляже. Тот и впрямь полез остужать голову ― в воде. Лейтенант сбросил одежду, уселся на песок у кромки прибоя и принялся ждать. Джунсу выбрался из воды минут через десять и опять уставился на Джеджуна квадратными глазами. ― Господин желает массаж? ― спокойно поинтересовался лейтенант. ― Лучше скажи прямо, чего именно ты от меня хочешь. Джеджун вздрогнул от неожиданности. Тот, кто сейчас стоял перед ним, ничуть не напоминал обычного озорника Джунсу. Отсутствие улыбки и искорок смеха в глазах мгновенно обнаружило твёрдые черты, прежде прятавшиеся за проказливостью и легкомысленностью. Любопытно, какой Джунсу из двух ― настоящий? Тот, забавный и милый, или этот, честолюбивый и сосредоточенный, который точно знал, чего он хочет, и планировал добиться желаемого? ― Хочу того, на что намекает мой вид, ― осторожно ответил Джеджун. Наследник дома Огня посмотрел вверх ― на звёзды, потом хмыкнул с внезапным весельем. ― Ладно, мы оба сможем извлечь из этого выгоду. Но это просто сделка. ― Сделка? ― Джеджун запутался. Джунсу шагнул к нему, затем толкнул ладонью в грудь, заставив растянуться на спине. ― Верно. Ты играешь в свои игры, а я в свои. ― Никаких игр нет... ― пробормотал лейтенант, послушно закинув ногу на плечо Наследнику. ― Считай, что я тебе верю, ― насмешливо отозвался Джунсу. Чанмина Джеджун оценивал как жадного любовника и сибарита, Джунсу же был удивительно нежным и внимательным. Хотя после, когда они вытянулись на песке, переводя дыхание, Джеджун понял, о какой игре говорил Огонь. Его не интересовали мужчины, даже не возбуждали. Из-за этого у него возникли проблемы с отцом, требовавшим завести себе Возлюбленного Брата, дескать, возраст уже тот самый. Джунсу упирался и старательно выкручивался, как мог и как получалось. ― У вас проблемы с женщинами, ― напомнил ему Джеджун, ополоснувшись и натянув одежду поверх влажной кожи. ― Я в курсе. ― Забавно. Я думал, у вас тут все... гм... ― Не все. У кого-то нет выбора, кто-то скрывает, кто-то привык, а кому-то нравится. Нравится обычно тем, кто живёт пятую сотню или родился после исхода из Удела. Остальные помнят иное и ещё не потеряли надежду. ― Ты тоже помнишь? ― Мне было... лет десять, когда меня взяли на праздник Богини в Храм. Стены катакомб под Храмом украшены чудесными фресками. Я видел их ― наших женщин, тех, какими они были, настоящих. ― Джунсу запрокинул голову и грустно улыбнулся. ― Они были прекрасны, как эти звёзды. Выбрось из головы, я просто неисправимый романтик. ― Зря ты сразу не сказал. Я мог бы подыграть тебе. ― Я же предложил тебе сказать начистоту, чего ты хочешь. Ты не сказал. Получилось так, как получилось. Но я учту твоё желание "подыграть". В будущем. Чисто формально. ― Все думали, что они любовники, а эти двое всю ночь просто читали друг другу стихи, да? ― Вроде того. Они вернулись к компании и обнаружили участников ночных посиделок за очередным спором. ― В атмосферных слоях, тем более, низких... ― Чушь! ― отрезал Юнхо. ― Скорость ― это всегда скорость. Разница лишь в сопротивлении пространства и его преодолении... ― Много ты понимаешь! В том-то и дело, что сопротивление сводит скорость ближе к нулю! Джунсу мгновенно понял, о чём речь. Ючон и Джеджун молча отыгрывали роли пней с глазами: первый честно пытался вникнуть, а второй ещё не так хорошо знал язык и не всегда понимал термины и сложные фразы правильно. ― А чего вы орёте? Слабо взять и проверить на практике? Вот у нас есть пирамида Совета со шпилем на макушке. И есть пирамида центральной фабрики с таким же шпилем. Между ними ровно пять тысяч пробегов. Берём сайчжики, стартуем от шпиля пирамиды Совета к фабрике, облетаем шпиль и возвращаемся. Итого ― десять тысяч. Смотрим результат по времени и вычисляем, кто прав, а кто придурок и страдает старческим маразмом, ― взял быка за рога наследник дома Огня и просиял ослепительной улыбкой. ― Сайчжики без разрешения... ― начал Юнхо. Чанмин сверкнул глазами на Джунсу и с приторно-милым выражением лица напомнил: ― Один прокол ― и прощай, Тэлаш. Для нас всех. Как твой старческий маразм? ― Внезапно прозрел и скончался в муках. Ладно, запасной вариант. ― Джунсу с подозрительно невинным видом полюбовался на потолок и задумчиво спросил: ― Мой маразм твердит, что разрешения Совета на аэромодули не требуется. Маразм снова в пролёте? Или помнит верно? Ючон повертел головой по сторонам и тихо поинтересовался: ― А что такое аэромодуль? Как у нас или другое что-то? ― А что у вас? ― оживился Юнхо. ― У нас это обычно такой байк, который по воздуху. Может подниматься метров на десять-двадцать вверх. Ну вот до середины этой вашей пирамиды. Примерно. Руль, сидение, нижний лёгкий аэродвигатель и две такие трубы, с помощью которых можно развить ускорение... ― Каракатица, ― подытожил Чанмин. ― Наши лучше. И они очень простые. Можно научить тебя летать на них буквально на пальцах. ― Кстати... ― Джунсу довольно кивнул. ― А научим. И стартуем всей кучей. Больше народа ― веселее. Эй, Звонкий Колокольчик, в этой хижине найдётся всего пять несчастных аэромодулей? ― Искорка, в этом доме есть всё, ― флегматично отозвался Чанмин. ― Как хорошо, что у меня имя нормальное, ― вздохнул Юнхо. ― И что означает? А у остальных что с именами? ― тут же вопросил любопытный Ючон. ― Поющий Ветер он, ― поскучнел Джунсу. ― И впрямь не подколоть. Чанмин вот "звонкий колокольчик". Кто-то пошутил так, наверное. Или давал имя наугад и по пьяни. ― Джунсу вообще "крошечная искорка", ― раскрыл тайну Наследник дома Воды. ― Да он и сам по себе не особо и крупный, ― озадаченно отметил Ючон. ― Так мы полетим на аэромодулях или нет? ― Полетим. Чанмин, куда идти-то? ― Можешь с балкона спрыгнуть. ― Спасибо, я уж как-нибудь ножками. ― Джеджун, а ты чего расселся на весь диван в одно лицо? Не жирно ли? А ну, двигай!