Once Upon a Time

      На экране — последняя серия заключительного сезона «Однажды в сказке».       Эмма Свон живёт в иллюзии немагической жизни, и Генри тщетно пытается вернуть ей веру в чудо. Но в конце концов — хэппи-энд. Как и следовало ожидать. Как и положено заканчиваться сказкам.       В жизни же… В жизни всё немного сложнее.       От печальных размышлений о собственной никчёмности её отрывает негромкий, вежливо так прозвучавший звонок в дверь. Моргана с недоумением отрывается от телевизора — она никого не ждёт.       За дверью обнаруживается молодая тёмноволосая девушка в лёгкой красной курточке и модных узких джинсах.       После поражения войска Артура планету изрядно встряхнуло волной магии — и мир изменился. Многое теперь стало не так, как прежде.       Например… Изменилась жизнь людей. Вернее, сам их образ мышления.       Магам больше не было нужды прятаться по углам, подобно крысам, скрывая свои способности.       Но от привычек, выработанных столетиями скрытой жизни, было не так-то легко избавиться. Со времён Утера Пендрагона друиды и волшебники жили в постоянном страхе, вечно кочуя с места на место, умудряясь в бесконечном беге на протяжении одной человеческой жизни обогнуть весь земной шар. Не все жили такими перекати-поле. Кое-кто вёл вполне приличный осёдлый образ жизни. Но страх так никуда и не ушёл из сердец затаившихся людей.       Вечные беженцы из поколения в поколение, целые семьи держали наготове собранные вещи и документы, чтобы при необходимости быстро покинуть ставшим опасное место. Из века в век это оставалось неизменным.       Да, современного колдуна не повесили бы и не сожгли бы на костре. Но запросто могли подорвать во время террористического акта или навсегда упрятать в психиатрическую лечебницу, подавляя препаратами и без того слабые магические импульсы.       Магам по-прежнему было, чего бояться. По-настоящему могущественными были единицы.       Первой подала пример своим менее мужественным собратьям Джоан Кэтрин Роулинг, опубликовавшая в своём твиттере признание: «Я волшебница!» и выложившая в свободный доступ видео, на котором всемирно известная «Мама Ро» лично демонстрировала действие заклинаний, описанных в её сказке.       Правда, не прибегая к помощи волшебной палочки.       Сначала видео сочли фейковым.       Нерастерявшаяся Роулинг вышла на улицу и повторила всё перед камерами мобильных телефонов своих поклонников.       И вот тогда интернет взорвался.       Кто-то из комментаторов опасался жить в мире рядом с волшебством, но таких было совсем мало. Магия проникала в души и разум людей, захватывала их тела, горячила кровь, вызывала непреодолимое желание овладеть своей мощью.       По примеру смелой Джоан многие из магов раскрыли перед миром своё инкогнито, гордо обьявив о своей сущности. Среди таких «засланных к магглам казачков» оказались и знаменитости. После признания Джоан Роулинг почти никто уже не удивился аналогичным постам от двух Томов: Фелтона и Хиддлстона.       Томасы-маги первыми кинулись на помощь новичкам, которые столкнулись со спонтанно пробуждающимися у них магическими способностями. Буквально с каждым днём увеличивалось количество тех, кто так или иначе обладал каким-то магическим даром.       Такие «частичники» называли себя Людьми Икс в честь героев одноимённых комиксов. Подобно тем вымышленным персонажам, кто-то из нынешних Иск-менов мог повелевать какой-либо из стихий, кто-то становился невидимкой, некоторые понимали язык зверей, встречались умельцы читать чужие мысли или трансформировать своё тело, превращая его в некую химеру, а кое-кто и вовсе вёл диалоги со змеями, шипя на отнюдь не выдуманном Роулинг парселтанге…       Последние европейские драконы, подобно своим восточным собратьям, обрели способность принимать человеческий облик, чем теперь пользовались на полную катушку, не теряя надежды пополнить свою численность за счёт романов с симпатичными, по их меркам, людьми.       Счастливый Килгарра уже успел обзавестись пятью детьми от разных женщин, трое из которых умели оборачиваться в драконов. Эйсуза же за глаза называла его «старым ловеласом» и всё не теряла надежду найти «своего единственного».       После каждого неудачного романа дракониха в слезах и соплях прибегала к «маме Мо», как она по старой памяти называла Моргану и, обняв бутылку принесённого с собой красного вина (в редких случаях вино вытаскивалось Эйсузой из кухонного шкафчика Морганы, в котором оно хранилось предусмотрительной хозяйкой квартиры как раз для подобных случаев), жаловалась вырастившей её ведьме на то, что «все мужики, хоть драконьи, хоть человеческие, хоть магические — козлы, и надо им всем только одно».       — Совсем-совсем все! И даже Повелитель Драконов — и тот — не исключение! — обычно с чувством заканчивала Эйсуза, прежде чем уснуть прямо за столом и оставить Моргану думать о малышке Фрейе и вспоминать свою несостоявшуюся Сказку.       Фрейя, первая любовь великого Эмриса, вновь обрела человеческое тело. К тому же, свободное от оборотнического проклятия.       Ревновать к ней глупо. И всё же Моргана чувствует себя неуютно рядом с Леди Озера. Она знает: это вечно юное создание обладает куда большим списком достоинств, чем завязавшая с борьбой за власть Главзлодейка из Старой Сказки.       На миниатюрном пальчике Фрейи поблёскивает аккуратное колечко с на вид неброским, но безумно дорогим бриллиантиком.       — О, так вы…?       — Да, — мило улыбается Фрейя.       — Поздравляю, — сухо роняет Моргана.       И нет, она вовсе не завидует. Эта девочка по праву заслуживает счастливого завершения своей Сказки.       Пусть и не с Прекрасным Принцем. Далеко не Прекрасным Принцем.       Леди Озера держится с ней почтительно и подчёркнуто вежливо — сейчас они почти равны по магической силе, возрасту и степени влияния на элиту современного общества.       Единственное сомнительное «преимущество» Морганы — происхождение от Утера Пендрагона и то социальное положение, которое она могла бы занимать благодаря родству с королевским родом. Несмотря на то, что не выступала в последней войне на стороне победителей.       Ключевое слово «могла бы». По какой-то ей самой непонятной причине воспользоваться своим законным правом на положенные привилегии казалось предательством.       По отношению к кому? К подруге, которая когда-то заняла принадлежащее ей по праву рождения место на королевском престоле? К враждебно настроенному братцу, с которым вроде бы заключила перемирие? К сбежавшему после первой же совместнопроведённой ночи в неизвестном направлении любовнику?       «Глупости какие-то на старости лет в голову лезут», — невесело смеётся Моргана, разглядывая изрядно потрёпанный красный шарф, от которого необходимо срочно избавиться.       Этот нелепый кусок яркоокрашенной шерсти так и кричит о своём бывшем хозяине. И о том, что ей НЕ ВСЁ РАВНО.       Она должна уничтожить его.       Выбросить.       Сжечь.       Изрезать на мелкие кусочки.       Использовать как половую тряпку.       Всё равно. Главное — не закутываться в него по вечерам, не зарываться в шарф носом, мучительно пытаясь уловить остатки запаха Мерлина.       Избавиться.       Но так не хочется…       «И сентиментальности…»       Фрейя же, напротив, во время противостояния открыто поддерживала лагерь Артура Пендрагона и Мерлина Эмриса, но никто из победителей не смел даже заикнуться об этом — прекрасной леди покровительствовал один из величайших героев стана победителей. Фрейя использовала это покровительство по-полной, втихомолку стараясь прояснить судьбу побеждённых воинов.       — Прогуляемся? — спрашивает Леди Озера.       Моргана медленно кивает и тянет руку к своему ультра-современному (в отличие от всяких дурацких давно устаревших шарфов) пальто.       На улице почти весна.       Её супер-модные сапожки почти наверняка испачкаются в грязи. С другой стороны — магия-то Моргане на что?       — Сомневаюсь, что ты нанесла мне визит только лишь затем, чтобы я узнала о вашей свадьбе.       — Вы очень проницательны, Леди Моргана, — чуть склоняет голову Леди Озера.       От её позы неприятно веет почтительностью и смирением.       Маской почтительности и смирения, если быть точнее. Или проницательнее?       Моргана фыркает.       — Зайдём в одно интересное местечко, — предлагает Фрейя. — Там мы сможем поговорить без нежелательных свидетелей.       Моргана безразлично пожимает плечами, давая своё молчаливое согласие. Первая версия текста — 29–31 марта 2018. Первая редакция: 13 января 2021. Вторая редакция: 28 и 29 мая 2022. Третья редакция: 5 и 7 июня 2022. Последняя редакция: 11-13 июля 2022.