Помоги мне сделать выбор

      Каждый из нас хочет быть счастливым. И у кого-то это получается, а кого-то нет. Во втором случае люди либо стремятся к счастью ещё больше, либо опускают руки и закрываются от всего мира в крепость глубокой депрессии. Но есть ещё один вариант, многие выбирают именно его. Люди строят вокруг себя маленький идеальный мирок и живут в нём. Они создают иллюзию сами для себя и их это устраивает. Но когда-нибудь может произойти такое, что разрушит ваш маленький мир, и жизнь поставит вас лицом к лицом с суровой правдой. Ваши розовые очки в миг разобьются и, стоя на коленях на обломках вашего самообмана, вы поймёте какую ошибку совершили.       Гермиона Грейнджер сидела в купе Хогвардс-Экспресса, и мысли её были мрачнее тучи. То происшествие на чемпионате никак не выходило из головы. По возвращении в Нору никто не говорил об этом. Все хотели, но никто не решался. Мистер Уизли пресекал любые разговоры о Пожирателях и о Чёрной метке. И вот сейчас гриффиндорка читала статью в Ежедневном Пророке о нападении во время чемпионата. Разумеется, ответы на главные вопросы не давались. Скитер всего лишь ещё раз пересказала сплетни очевидцев.       Тут издали зазвучал голос продавщицы: — Тележка со сладостями! Тележка со сладостями! — кричила милая пожилая женщина с тележкой, полной разных вкусностей: шоколадные лягушки, конфеты Берти Ботс со всеми возможными вкусами, лакричные палочки, которые очень любил Рон, хотя, если подумать, то он любил всё из этой тележки. Старушка заглянула в купе: — Хотите чего-нибудь, деточки?       Рон сразу встал и что-то попросил, потом замялся, Гарри подошёл к нему, но рыжий отмахнулся и сел на место, Гарри чуть постоял и тоже сел. "Наверное, у Рона опять не хватает денег, а Гарри пытается помочь ему" —подумала девушка и снова углубилась в газету.       Тут в глазах у гриффиндорки резко потемнело. Она зажмурилась, потом открыла глаза и вроде всё в порядке, но вдруг на неё нахлынуло резкое отвращение ко всему вокруг. Стал противен Рон, вечно чавкающий и нищий, а эти рыжие волосы, торчащие во все стороны просто выводили из себя. Стал противен Гарри до сих пор мечтательно глядящий в окно и глупо улыбающийся после столкновения с когтевранкой Чжоу Чанг, которую Гермиона заметила только из-за тупого хихиканья всей её компании. Тут в глазах снова потемнело, Гермиона вновь зажмурилась, потом открыла глаза и всё прошло. Рон и Гарри снова стали милыми друзьями, и ничуть не противными. Гермиона недоумевала и даже немного раздражалась: "Что со мной происходит? Что всё это значит? И почему мальчики ничего не замечают?!"       Тут Гарри потёр лоб. Гермиона волновалась за друга, поэтому сказала: — Если у тебя болит шрам, тебе нужно написать Сириусу письмо. И не нужно говорить, что это чепуха, Гарри Джеймс Поттер!       Гарри знал, что если Гермиона называет его полным именем, лучше послушать я сразу. Он достал пергамент, перо и чернила, написал письмо, запечатал конверт. Букля поняла, что её сейчас выпустят, и радостно захлопала крыльями. Гарри отдал птице конверт, и она вылетела в открытое окно. Через некоторое время Гарри с Роном заснули, а Гермиона всё думала. За последний месяц произошло слишком много. Гриффиндорка смотрела в окно на клубы пара, которые выпускал Хогвардс-Экспресс. Монотонный стук колёс усыпил её.       Ей снилось её распределение на первом курсе Хогвардса. Вот они стоят перед Главным Залом и профессор Макгонагал рассказывает им о 4 факультетах: Гриффиндоре, Пуффендуе, Когтевране и Слизерине. Сама Гермиона хотела на Гриффиндор, ну или Когтевран, но только не на Слизерин. В поезде ей рассказывали о том, что на Слизерине судят людей по чистоте их крови, и что с этого факультета вышли большинство тёмных волшебников.       Вот они заходят в большой зал. Его великолепие поражает. Потолок, почти чёрный, усыпан миллиардами звёзд. Под потолком парят свечи. То тут, то там сверкают полупрозрачные силуэты приведений. Профессор провела между двумя длинными столами, и они оказались перед преподавательским столом. В центре сидел добрый старичок и с длинной серебряной бородой— Альбус Дамблдор. Свет свечей отражался в его очках-полумесяцах. Только сейчас Гермиона заметила табурет и старую шляпу на нём. Профессор Макгонагал вышла вперёд и объяснила как будет проходить церемония распределения. Она развернула пергамент и громко прочла: — Гермиона Грейнджер.       Девочка с копной каштановых волос подошла, села на табурет и надела шляпу. Тут шляпа начала шевелиться, чуть похрипела и покряхтела, затем издала странный звук и сказала: — Вижу древнюю кровь, очень древнюю... Ты принадлежишь к старинному роду. Кристально чистая кровь в твоих жилах решила за тебя,—шляпа замолкла и снова продолжила: разумеется... СЛИЗЕРИН!       Тут Гермиона проснулась в холодном поту. "Почему во сне меня выбрали в Слизерин?! О какой древней чистой крови и старинном роду говорила шляпа?" — думала девушка. Тут в купе зашёл Гарри, обеспокоенно глянул на девушку и спросил: — Ты в порядке? Гермиона вопросительно посмотрела на друга. — Ну ты растрепанная... и выглядишь очень испуганно. — Мне приснился кошмар. Гарри захотел спросить что-то ещё, но Гермиона его остановила: — Сейчас всё в порядке, Гарри. Мы уже подъезжаем, нужно переодеться и разбудить Рона.       Когда все сошли с поезда и добрались до замка, уже смеркалось. Почти вся школа собралась на внутреннем дворе. "Что случилось?!" или "Почему все стоят здесь? " — раздавались отовсюду. И вдруг Колин Криви крикнул: — Смотрите! Смотрите!       Всё подняли головы. По небу летела белоснежная карета. Она была украшена цветами из золота. Повозка была невероятно красива. Её везли восемь голубых пегасов. Их гривы и хвосты развевались на ветру и отливали фиолетовым цветом. Карета плавно опустилась на землю, но почти никто уже не смотрел на неё. Всех больше заинтересовали круги, зассекающие гладь воды. Через несколько секунд из воды что-то показалось. Гермиона поняла, что это корабельная мачта. Несколько минут и из воды всплыл большой корабль. Все поражённо раскрыли рты, никто не понимал откуда и зачем в школе гости. Тут они услышали басистый голос Хагрида, зовущий всех в замок.       В большом зале было великолепно, как всегда впрочем. Церемония началась с речи Дамблдора: — А сейчас, когда все устроились по удобнее, я хочу сделать объявление. В этом году наш замок будет не только вашим домом, но и домом для учеников других школ. Тут в зал забегает Филч, и что-то шепчет Дамблдору на ухо, тот ему кивает, и Филч убегает, а директор продолжил: — В этом году Хогвартс выбран местом проведения легендарного события— турнира трёх волшебников!       Всё в зале зашумели. Разумеется, Гермиона знала что из себя представляет это мероприятие, поэтому недоумение на лице Гарри немного раздражало. Дамблдор продолжал говорить, но Гермиона уже не слушала его. Её внимание было приковано к двум девушкам за слизеринским столом. У одной вьющиеся чёрные, как смоль, волосы и такие же чёрные глаза. У другой, которая видимо чуть младше, очень тёмные, почти чёрные прямые волосы и угольно-чёрные глаза. Они видимо были сёстрами. Тут одна из них, та, что с прямыми волосами, повернулась к своему соседу, что-то сказала и весьма злорадно ухмыльнулась, тот точно так же ухмыльнулся ей в ответ. Суть в том, что соседом оказался Драко Малфой. В этом нет ничего странного, просто Паркинсон обычно отпугивает от него всех девиц. Тут Дамблдор громко сказал: — А теперь прошу поприветствовать учениц Шармбаттонской академии волшебства и их прекрасного руководителя мадам Максим,— директор указал рукой на дверь, которые в этот же момент распахнулись, впуская невероятно красивых девушек. Наверное, в их роду есть вейлы, потому что все представители мужского пола в зале разинули рты и провожали взглядами прекрасных дам. Они были одеты в нежно-голубые платья, шляпки и мантии того же цвета. Все их движения были изящны и утончены. Они элегантно прошли к преподавательскому столу. За ними шла полувеликанша в весьма экстравагантном платье. На шее массивной колье из опалов, на пальцах кольца. "Это и есть мадам Максим. Она, наверное, полувеликанша, как Хагрид, "— подумала Гермиона.       Потом он поднял руки, чтобы все замолчали, и сказал: — А теперь прошу поприветствовать гордых сыновей Дурмстранга и их наставника Игоря Каркарова — снова махнул рукой на дверь, которые резко распахнулись и запустили парней с таким крепким телосложения, что даже Кребб и Гойл позавидовали бы. Они все были в шубах и меховых шапках. За ними шёл мужчина ещё выше, но старее, у него была козлиная бородка, и было видно гнилые чёрные зубы, когда он улыбался.       Рядом с ним шёл юноша, в котором Гермиона узнала болгарского ловца Виктора Крама. Она мельком глянула на Рона, казалось, рыжий сейчас упадёт в обморок от счастья.       Дамблдор попросил всех садиться. Группа мужчин вынесли некое сооружение и поставили рядом с директором, который снова начал говорить о турнире. Гермиона и без него всё знала. Её внимание опять привлекли те две девушки за столом Слизерина. Они разговаривали друг с другом, не проявляя интереса ничему происходящему вокруг. Тут одна из них, та что с волнистыми посмотрела на Гермиона. Потом что-то сказала сестре, и та тоже обернулась. Они долго рассматривали Гермиону, но потом им видимо надоело и они отвернулись и продолжили беседу.       Тут Гермиона заметила за столом Бартемиуса Крауча. "Интересно. Он, наверное, приехал на турнир, "— думала девушка.       Вдруг потолок начал метать молнии. Все завизжали и закричали. Тут яркий луч устремился в потолок, и потом всё затихло. Все обернулись на "спасителя". Это был крупный мужчина с деревянной ногой, ещё у него не было глаза, вместо настоящего стеклянный, неестественный, крутящийся во все стороны. Жуткое зрелище. Мужчина прошёл в зал, пожал руку Дамблдору. Гермиона услышала, как кто-то из гриффиндорев сказал: — Посмотрите! Это же Грозный Глаз Грюм! Половина заключённых Азкабана пойманы им лично.       Мракоборец отошёл к стене, достал флягу, сделал значительный глоток, от которого его прямо передёрнуло.       Мистер Крауч вышел вперёд и заговорил: —Тщательно всё взвесив, министерство решило, что участвовать могут только ученики, достигшие семнадцатилетнего возраста.       В эту секунду в зале поднялся невообразимый шум. Все были возмущены, в основном такие как Фред и Джордж—почти семнадцатилетние. Гермиону же вся ситуация вообще не трогала, она знала, что турнир давно не проводили, потому что участники почти всегда погибали, и не хотела быть ещё одной "счастливицей".       Дамблдор прикрикнул на всех, дети, разумеется, сразу притихли. Авторитет Дамблдора можно было сравнить разве что с авторитетом министра магии. Тут сооружение, которое вынесли в начале церемонии начало как бы таять. В итоге перед всеми предстал вымощенный из камня кубок, из которого тотчас извергнулись языки синего пламени. Все разинули рты от удивления. —Это Кубок Огня, —воскликнул Дамблдор, но это было в принципе понятно. Потом он начал снова рассказывать про турнир, а Гермиона снова его не слушала. С того нападения на чемпионате у неё сохраняется какое-то предчувствие. Как будто на чемпионате произошло нечто, что запустило необратимое колесо событий, повлияющее на всю жизнь. "Мрачновато даже для тебя, Гермиона Джин Грейнджер, " —сказала девушка сама себе и ухмыльнулась.       Ужин закончился быстро. Все ученики разошлись по спальням, чтобы завтра приступить к занятиям. "Чувствую, этот год будет интересным," —думала гриффиндорка перед тем, как заснуть.