Эксклюзивная версия

      Со дня моего возвращения жизнь круто поменялась. Фанаты жаждали видеть теперь не только бантан, но и мое взаимодействие с командой. Наше появление вместе за пределами агентства каждый раз становилось новостью. Операторы снимали нас, не боясь, а, наоборот, стараясь захватить меня в кадр. Видео с моим участием в тренировках бантан выкладывали теперь каждый день, учитывая, что их в моем архиве хранилось огромное множество. Популярность группы и агентства ни на йоту не уменьшалась, а, наоборот, росла с каждым днем все больше и больше. Узнав полтора месяца назад, что реальный основатель группы — я, АРМИ было интересно, как реально проходила подготовка группы от трейни и до нынешнего дня.       Мы с ребятами спокойно могли теперь появляться на публике вместе — ходить по магазинам, на аттракционы, в караоке. Мы с Джуном катались по городу, гуляли в парках и на набережных, проводили редкое свободное время вместе.       Но по приезде не все оказалось гладко. Чонгук был в ссоре с Тэхеном, и это сказывалось на работе команды. Они крайне редко разговаривали, не держались за руки, как это было обычно, и сторонились друг друга. Я не любила лезть в личные отношения, но Гукки с Тэ это особая тема, тем более, что через несколько дней начиналось турне. Гук всегда ревниво относился к Тэ и был мстительным, если ему что-то не нравилось. А Тэ, будучи очень ранимым, страдал от каждого действия Чонгука, сделанного ему назло, виду не подавал и вел себя отстраненно и холодно.       Закончив с тренировками и подготовкой к очередному туру на сегодня, мы с Джуном сидели в студии звукозаписи и писали аранжировку к моей песне. За время разлуки не только он успел дописать наши наработки и превратить их в «моно плейлист». Я тоже писала песни о нем и для него, хотя бы так представляя, что он рядом. Песен накопилось достаточно много, но все они были записаны только в нотную тетрадь.       — Я рада, что ты закончил наши наработки и выпустил моно, — сказала я между делом.       — Мне хотелось закончить плейлист для тебя. Ты слышала вторую партию?       — Да, конечно. Ты отлично справился с главной партией и бэками. Я впечатлена и аранжировкой и голосом. Говорила же — ты умеешь петь, — улыбнулась я.       — Вторую партию должна была петь ты. Мы же так это планировали. Там чертовски не хватает нашего дуэта, — сказал он с горечью.       — Все случилось, как случилось. Ты выпустил отличное моно и прекрасно со всем справился сам. Мне жаль, что меня не было рядом, и мы не закончили его вместе. Но теперь уже поздно менять прошлое, в наших руках только будущее — такое, каким мы его видим. И дальше мы будем работать вместе над нашей музыкой, обещаю. — Я посмотрела пристально в его теплые, цвета шоколада, глаза и погладила нежно по щеке, опуская руку ниже. Он притянул меня к себе ближе и неторопливо поцеловал.       — Нуна, ты мне нужна… — влетел без стука макнэ. — Ой, извините, — смутился он.       — Что случилось, мой золотой? — нежно сказала я, однако не отпрыгивая от Джуна, словно ошпаренная, как раньше, когда про наши отношения никто не знал. Я все также обнимала его, повернувшись в сторону Гука.       — Я… Я поговорить с тобой хотел, — замялся он.       — Закончим песню позже, — сказал Джун, легко целуя меня и выходя. Мой мальчик, как всегда, все понял и оставил нас с макнэ наедине.       — Выкладывай, Чонгука, что стряслось? — сказала я со вздохом. Так не хотелось отпускать Намджуна.       — Тэ, — сказал он тихо, опуская голову. — Он дуется на меня, нуна. Я виноват перед ним, но он заставляет меня ревновать, общаясь со всеми этими многочисленными друзьями.       — Иди сюда, — я указала рукой на место напротив меня, понимая, что разговор будет долгий. Он прошел и сел в кресло.       — Как у вас с Намджун-хёном выходит не ругаться? Вокруг тебя столько парней крутится, и ещё ваша близкая дружба с Юнги-хёном, — сказал он, краснея. О личных отношениях мы с ним никогда не разговаривали.       — Гукки, мы с лидером проходим через все то же, что и вы с Тэ. В отношениях никуда без ссор, ревности и сомнений. И Намджун-оппа ревновал меня к Юнги-хёну. Мы тоже ругались, ты же знаешь. Только мы научились доверять друг другу. Нужно уметь прощать и делать шаги навстречу друг другу. Если ты не сделаешь первый шаг к нему, то и Тэхен не шагнет к тебе. Понимаешь? Любовь — это умение прощать, переступать через свою гордость. Между нами, по секрету, когда мы поругались с Джуном из-за той статьи, он сделал мне больно. Между нами все было кончено. Юнги сказал мне тогда одну важную вещь, которая показала мне, как ничтожны были мои обиды. Он сказал, что любовь — это не только доверие, но и прощение. Если любишь, ни в коем случае нельзя отвечать на обиду обидой.       — Как мне вернуть его, нуна? Я безумно по нему скучаю, — сказал с грустью Чонгук.       — Так, как ты умеешь это делать лучше всего, как делаешь именно ты, — сказала я, вдохновленная своими мыслями, и потрепала его по волосам. Он с непониманием уставился на меня. — Расскажи, как ты по нему скучаешь песней. У меня, кстати, есть одна подходящая в черновом варианте, — я улыбнулась и подмигнула ему.       — Ну я же не могу просто спеть ему. Нам, в отличие от вас с хеном, нельзя открыто на камеру показывать наши отношения, — сказал он и посмотрел на меня с укором.       — А как же «бомбочки»? Парные выступления. Споем вместе, — улыбнулась я ему.       Хорошо, что все репетиции закончились в восемь вечера и времени до сна еще было достаточно. Хотя совсем не так мне его хотелось провести. Впервые со мной над песней работали не рэп-лайн. Мы с Чонгуком редактировали слова и писали музыку, пели в два голоса и повторяли снова и снова, чтобы не просто запомнить слова, но и передать именно те эмоции, которые вкладывались изначально в песню.       Прошло часа два, не меньше, прежде, чем мне на телефон пришло сообщение от Юнги: «Окси, я закончил с треками для микстейпа. Зайдешь?». Я тяжело вздохнула. Так надеялась провести вечер с Намджуном, прокатиться перед сном с ним по городу, посмотреть фильм после. Но не судьба, сегодня я была нарасхват. Написав в ответ: «Дай мне минут 15, закончу с Гуком и приду», я поняла, что нужно еще заскочить к Джуну, предупредить его об изменившихся планах на вечер.       Мы с макнэ прогнали последний раз песню и, удостоверившись, что все получается идеально, я отпустила его отдыхать, а сама отправилась искать Намджуна. В нашей комнате его не оказалось. Я постаралась сконцентрироваться на ощущениях — моих и его. Я чувствовала исходящее от него еле уловимое чувство одиночества и спокойствие. Такое умиротворение он получал только от созерцания воды так же, как и я — будь то река, океан в Лос-Анджелесе или бассейн во дворе.       — Малыш, планы немного изменились, — сказала я с сожалением, подходя к бассейну и обнимая его со спины.       — Кто опять? — спросил он, совершенно не удивляясь такому повороту.       — Юнги-хен закончил микстейп. Хочет, чтобы я послушала, — ответила я, обходя его и садясь ему сверху на колени так, чтобы видеть его глаза.       — Ооооо, тогда тебя можно не ждать сегодня спать, — засмеялся он. — В холодильнике, кстати, только сегодня было пополнение алкоголя.       — Я с вашими микстейпами сопьюсь, — сказала я, недовольно поджав губы. В каждом человеке есть странность, и моя была самой неординарной. От треков Шуги и Арэма уши в трубочку сворачивались. А потом они говорят мне не ругаться матом. Будешь тут, когда в их треках он самый отборнейший.       Я писала песни разных направлений, жанров и на разных языках. Но рэп у меня выходил хорошо только тогда, когда я выпивала алкоголь. Когда мы отдыхали компанией и выпивали, я выдавала шедевры покруче рэп-лайн вместе взятых, не уступая по скорости Юнги. Поэтому к Юнги без пары бутылочек пива можно даже не ходить, толку от меня было ровно ноль.       — Мне так жаль, любимый, что я снова уделяю время всем, кроме тебя, — я с сожалением посмотрела ему в глаза. Ну почему он никогда не злится? Почему с такой нежностью смотрит, когда должен ругаться, обижаться, ногами топать. Хотя в нашем случае взаимосвязи друг с другом, это было страшновато порой.       — Я понимаю, детка. Ты для парней продюсер и друг в одном лице. На тебе держится вся команда. Ночи ты все равно проводишь со мной, — пошло ухмыльнулся он на последней фразе и соблазнительно облизал губы. Фак, вот зачем он так?       Мое дыхание участилось, когда он медленно приблизил свои губы к моим, однако не прикасаясь, оставляя каких-то пару миллиметров между нами. Я чувствовала его дыхание на своих губах. Он забрался руками мне под футболку и начал легко водить пальцами по спине, глядя на меня потемневшими глазами. Я выгнулась, сильнее прижимаясь промежностью к его паху, и вцепилась пальцами ему в плечи. Он легко укусил меня за подбородок, спускаясь ниже поцелуями.       — Мммм, — застонала я, — может, Юнги подождет полчаса, а? — с мольбой спросила я, чувствуя, как намокают мои трусики и член Джуна упирается в меня сильнее.       — Ты обещала ему быть через пятнадцать минут и тринадцать из них уже прошли, — прошептал он мне в шею, поцеловал наконец-то в губы и посмотрел в глаза. Эта пытка закончилась так же неожиданно, как и началась.       — Как тебе удается быть таким горячим и хладнокровным одновременно, — посмотрела я на него, приходя в себя. Он улыбнулся и легко чмокнул меня, давая понять, что мне пора. — Если я сильно задержусь, приходи. Не думаю, что Юнги будет против, — бросила я напоследок, вставая с него и направляясь обратно в здание.       Вот умеет он раззадорить и обломать — наш девиз непобедим, возбудим и не дадим, блин. Я стала думать о кислых лимонах и прочей ерунде, лишь бы успокоить возбужденное тело. Заскочив на кухню по пути и прихватив две бутылки пива, я дошла до нужной двери и постучала. Юнги принадлежало на данный момент две комнаты, соединенных между собой дверью — спальня и студия записи, чтобы ему проще было работать. Зайти я могла и в одну, и в другую.       — Да, Окси, входи, — услышала я из-за двери.       — Привет, у меня для тебя кое-что есть, — сказала я, входя в студию и протягивая ему одну бутылку. — Завершение рабочего дня.       — Ахах, ожидаемо, — рассмеялся он.       — Почему у меня такое чувство, что ты сразу после репетиций сел в это кресло и больше не вставал с него? — спросила я, присаживаясь напротив и глядя в его горящие глаза. По взгляду и до сих пор мокрой майке было понятно, что он работал здесь, не приняв душ после тренировки. Когда Юнги занимался музыкой, то забывал обо всем.       — Блин, Окс, я сейчас пойду в душ, честно. Только закончил доделывать интро. В общем, садись, слушай, на рабочем столе найдешь папку, — сказал он и пошёл в соседнюю комнату.       Я пересела на его место, надела наушники и включила первый трек. Выпив залпом полбутылки от жажды, скинула Джуну смс: «еле выгнала этого фанатика в душ))))». Меня захватила его подборка и, время от времени попивая пиво, я делала пометки и замечания, чтобы потом внести изменения с его согласия. На шестом треке Юнги зашёл в студию, вытирая мокрые волосы. Я слушала, закрыв глаза и откинувшись на спинку кресла, поэтому заметила, что он без майки, только когда он тронул меня за плечо, давая понять, что вернулся. Меня уже не шокировали такие выходки парней, потому что мы слишком давно вместе жили, тренировались и общались.       — Мин Юнги, ну где твои манеры, — возмутилась я.       — Что? — уставился он на меня непонимающим взглядом.       — Надень майку, будь любезен. И, кстати, с легким душем, — сказала я чуть громче в спину удаляющегося обратно в комнату Юнги.       — Лучше? — спросил он, возвращаясь и расправляя футболку на себе по всей длине.       — Да, — улыбнулась я.       — Ну? — спросил он, снова переходя к микстейпу. — Что скажешь? — Он волновался, ожидая моего мнения.       — Пиво закончилось, — поджала я недовольно губы.       — Окс, ты издеваешься? — не выдержал он.       — Тише, я еще не все прослушала. У меня есть кое-какие мысли. Давай так, ты сходишь на кухню, покушаешь и захватишь ещё нам пива, а я пока закончу слушать твои музыкальные шедевры. Я знаю, что ты не ужинал, хен, — сказала я строго, и это был решающий аргумент. Он сначала хотел возразить, потом понял, что я все равно еще не закончила и ему ничего не остаётся, кроме как пойти поесть.       — Если бы не твоя забота обо мне… — начал он.       — Ты бы стал вешалкой для своей футболки, сладкий, — ехидно улыбнулась я, заканчивая за него. Он чмокнул меня в макушку и ушёл.       Вернулся он раньше, чем я ожидала. Я успела прослушать всего пару треков, когда он вошёл в комнату с большой тарелкой картошки фри и двумя бутылками пива.       — Это ты называешь едой? — возмутилась я, снимая наушники.       — Окс, я уже поел. Это закуска к пиву, — сказал он так, будто это было очевидно.       — Быстро ты, — ответила я растерянно.       Он присел рядом, ожидая, пока я закончу. На последней песне* я начала подпевать. Она мне больше всех понравилась и отлично вписывалась в завершение микстейпа. Закончив слушать, я сняла наушники и посмотрела в его сторону. Блин, он снимал меня. Только сейчас увидела телефон в его руке.       — Зачем? — улыбнулась я.       — Мне понравилось, как ты пела. Я не слышал через наушники песню, но понял, что именно ты слушала. Эта вставка круто впишется, мне кажется, всю подборку отлично разбавит твой голос, хотя бы в одной песне, — сказал он вдохновленно.       — Хм, — хмыкнула я, — ну раз тебе нравится, то хозяин — барин.       — Что? -удивленно уставился он на меня. — Опять этот твой русский.       — Не ворчи, — улыбнулась я, забирая у него картошку из пальцев и отправив её в рот. Мы чокнулись, выпили и приступили к работе.       Не знаю, как долго мы работали, но время летело незаметно. Я предлагала свои варианты переходов, исправления, вставки, а он либо отвергал их категорически, говоря, что есть определенный смысл во всем миксе, который нельзя нарушать, либо соглашался со мной, говоря, что такая интерпретация звучит круче. В дверь постучали.       — Входи, Арэм, — сказал Юнги, даже не повернувшись к двери.       — Моё появление настолько ожидаемо? — ухмыльнулся он, закрыв за собой дверь.       — Твоя девушка здесь, — констатировал Юнги, поворачиваясь к нему. — Присоединишься к нам? — спросил Юнги, заметив в руках Джуна бутылку пива.       — А я не буду мешать? — спросил он и наклонился поцеловать меня.       — Мы закончили на сегодня, — сказала я, чмокнув его. — Я, во всяком случае, точно. От меня больше пользы миксу Юнги-хена не будет.       — Завтра ещё пропишем партию Окс для последнего трека, и дальше я буду сам дорабатывать, — сказал Юнги. Я почувствовала лёгкий укол ревности Джуна. Она была обоснованной — в его моно я должна была петь дуэтом с ним, но меня рядом не было. И песня Юнги станет первым микстейпом, где мой голос будет официально записан.       Я посмотрела на Джуна с сожалением, извиняясь за это.       — Ну, тогда за продуктивную работу, — сказал он, взбодрившись, и протянул руку с пивом вперёд, чтобы чокнуться. Мы болтали, попивая пиво и слушая песни Юнги, время от времени советуя что-то ещё для микстейпа.       Разошлись мы только часа в два ночи. Собрав все бутылки и тарелку из студии Юнги, мы с Джуном зашли на кухню, чтобы все оставить и пошли спать. Хорошо, что душ приняли сразу после тренировки. Намджун скинул одежду, и оставшись в одних боксерах, растянулся на кровати, лёг на живот, открывая ноутбук и просматривая новости. Я аккуратно убрала вещи в шкаф и настроилась закончить начатое у бассейна. Мне необходимо было удостовериться, что он не обижен на меня за бэки в песне Юнги.       Я села аккуратно ему на поясницу сверху, наклоняясь ближе и кусая за ухо.       — Прости меня. Это вышло не специально, — сказала я виновато.       — Ммм, ты о чем? -промычал он, не отрываясь от чтения.       — О песне Юнги. Я чувствовала, малыш. Я понимаю твою ревность. Наше моно должно было стать первым с моим участием и моим голосом. Но меня не было с тобой, когда ты его записал, — горько сказала я. Он отодвинул ноутбук подальше и перевернулся подо мной, глядя внимательно мне в глаза.       — Рано или поздно это должно было случиться — твоё участие в песнях группы, раз уж тебе официально дали карт-бланш. Естественно, я расстроен, что впервые твой голос появится не в наших с тобой песнях. Но ты сама говорила, прошлое не изменить, — закончил он тихо и посмотрел на мои губы, опуская взгляд ниже. Я лежала на нем совершенно голая. Все неприятные разговоры так быстрее заканчивались.       — Почему ты такой? Мне было бы легче, если бы ты ругался на меня.       — А смысл, когда ты используешь запрещенные приемы? — он соблазнительно улыбнулся и положил руку на мою ягодицу, легко сжимая её.       — Я люблю тебя, — прошептала я ему в губы, и он грубо закрыл мне рот поцелуем. Эта ночь грозила стать очередным недосыпом.       С утра я договорилась о съемках очередного дуэта и синтезаторе на сцене. Время от времени ребята готовили номера в привычной и непривычной им манере. Совместный танец Чимина и Чонгука был ожидаем и очень крут. Но вот песня Хосока и Юнги, когда они все время рэп читают, или дуэт Сокджина-рэпера и Юнги-певца выбивали из колеи и помогали парням всесторонне развиваться. Эти выступления в зале нашего агентства записывали и выкладывали в ютуб с пометкой «Bomb home party». Мы называли их бомбочками между собой.       О нашем выступлении с макнэ никто не знал, даже стафф. Это стало для всех сюрпризом. Через два дня вся команда должна была уехать в Токио, откуда начиналось турне, и парней нужно было срочно мирить. Я надеялась, что это сработает — Тэ казался холодным, но на самом деле был очень чувствительным.       После обеда все собрались в зале. Мы репетировали с Чонгуком утром не как все, в общем зале, а закрывшись в нашей с Джуном студии. Команда находилась в предвкушении, это было первое мое выступление на камеру для общего пользования, а не для меня лично.       Я вышла на сцену и села за синтезатор. Все смотрели на меня, не отрываясь и совершенно не ожидая второго участника этого номера. Надо мной загорелся прожектор, топя меня в лучах света. Когда заиграли первые аккорды, послышался голос Гука и его осветил второй прожектор, раскрывая наш тайный замысел. Мы запели дуэтом**. Он смотрел на удивленного Тэхена, не отрываясь. У всех отвисла челюсть от такого поворота. Я отводила время от времени глаза от клавиш и смотрела по очереди то в зал, то на них. Гук и Тэ смотрели друг на друга так, будто в мире существовали только они вдвоём и никого больше. На втором куплете по щеке Гука потекла слеза, и я поняла, что все именно так, как и должно быть. Он вкладывал в песню чувства, всю свою любовь и Тэ услышал его. Он заплакал и закрыл лицо руками.       Когда я писала черновой вариант песни, я думала о Намджуне. Я действительно считала, что нет таких, как мы, как я и он, таких людей, что связаны чувствами друг с другом. Глядя сейчас на макнэ и Тэхена, мне казалось, что я ошибалась. Я перевела взгляд на Джуна. Он улыбнулся мне и сложил из пальцев сердечко. Я нежно улыбнулась ему в ответ.       Когда мы закончили петь, в зале на несколько мгновений повисла тишина, а потом раздались аплодисменты и свист. Я встала и поклонившись всем, встретилась взглядом с Чонгуком.       — Иди ко мне, мой золотой, — раскрыла я ему на встречу руки.       Со стороны казалось, что мы просто обнимаемся, поздравляя так друг друга с успехом песни и моим первым официальным выходом. Гуки наклонил голову к моему плечу.       — Я понял, что ты имела ввиду, нуна, когда говорила о чувствах в песне, — сказал он, стараясь незаметно от всех вытереть слезы.       — Ты отлично справился, Чон Чонгук. Ты и сам это видел. Иди к нему, — тихо сказала я, отстраняясь.       Все начали подниматься ко мне и поздравлять со своеобразным дебютом. Намджун обнял меня одной рукой за плечи, и мы разговаривали с командой, стоя вкруг напротив друг друга. Никто и не заметил, что Чонгук спустился с другой стороны сцены и теперь обнимал и гладил по волосам уткнувшегося ему в плечо Тэхена, что-то говоря ему на ухо. Я незаметно отвернулась от всех, пока они были заняты бурными обсуждениями, и посмотрела в их сторону. Гук поднял голову, встретился со мной взглядом на мгновение и улыбнулся мне. Я облегченно выдохнула.       — Кто-то безгранично счастлив? — спросил Намджун.       — Я счастлива, когда моя семья счастлива, — ответила я, широко улыбаясь. — И когда ты со мной, — чуть помедлив, добавила шепотом, глядя ему в глаза.       — Ты одна такая во всем мире, моя маленькая, ни на кого непохожая, — сказал нежно Джун. — Моя эксклюзивная версия.