Хроники геройского табора

— Я бы не волновался, — сказал Ричард, пока они с королем неспешно шествовали по коридору. — Билл был прекрасным учеником, а потом прекрасным командиром. Я абсолютно уверен, что он справится с ватагой молодых оруженосцев, а раз он сможет построить компанию юнцов — то и с дочкой вашей справится. Марк Леонар искоса поглядел на рыцаря. Репутация у самого Ричарда была отменная, и как учитель он мало кому уступал, но Амели была не просто ученицей — она была особенной, причем не только для гордого и любящего отца, а буквально. И, будучи настолько уникальной, она настоятельно требовала в наставники кого-то не менее непростого. А таковых у них на выбор было трое, один краше другого. Причем как буквально, если верить отдельным дамам и менестрелям, так и в переносном смысле. Достаточно только повспоминать особенно нелепые истории, произошедшие с неутомимой троицей за все эти годы. — Я думаю, он бы и без этой тренировки справился, — между тем продолжил Железный Зуб. — Она все-таки моя дочь, и я бы предпочел проверить педагогические навыки Билла Гилберта, — сдержанно заметил король. — А в идеале всех троих. Она уже проявила желание изучать тактику, стратегию, ближний бой, магию и духовные дисциплины. Кто-то один всему этому одинаково хорошо не обучит. Ричард пожал плечами, но спорить не стал. С годами разница в статусе и граница король-подданный немного размылись — а как еще, когда двух людей столько связывает — и рыцарь мог многое себе позволить, но не делал этого из чистого уважения. Правда, он не считал, что проверка совершенно лишняя; в конце концов, погонять ученика, пусть и бывшего, ему самому было в радость. Они спустились на пару этажей ниже, прошли в коридор, где находился выделенный под лекцию зал, и озадаченно остановились. Акустика здесь была превосходной, и зычный, хорошо поставленный (прямо как у Ричарда!) голос Билла разносился по коридору так хорошо, словно воин стоял всего в нескольких шагах. Вот только говорил он несколько не то, что от него ожидали. Железный Зуб — а вслед за ним и король — рассчитывали, что он расскажет о паре-тройке особенно удачных боев, о своих стратегических успехах, может, пару баек потравит. Боги его знают, как с первыми двумя пунктами, но последний он точно выполнил, только несколько не так, как от него ожидалось. — Маги и их варево вообще отдельный разговор! — жизнерадостно разглагольствовал «замечательный учитель». — Мой творит вообще дьявольские эликсиры. Вот примерно рецепт усредненный, потому что вариаций масса. «Где-то я это уже слышал», — мысль пронеслась в голове Ричарда быстрее, чем он сумел ухватить ее за хвост и понять, где же — наверное, на какой-нибудь казарменной попойке, категория байки самое то для таких, — но остановить эту лавину он уже не мог. Гномий локомотив мысли Гилберта уже разогнался. — Берется вода, она не фильтруется, фильтровать — это не про магов. Он берет эту воду, выливает ее в котелок и начинает варить. Добавляет в него огромное количество полыни, плесени, меда липового и обычного, костной муки для вязкости, желчь мертвеца сверху. Все это уваривается до состояния каши. Потом снимается с огня и остужается ледяным заклинанием. Потом он его разливает по бутылкам и, щедро плеснув рома, начинает пить. При этом пьет прямо из горла, не отрываясь. Пьет и приговаривает полушепотом: «Вот дрянь ведь». При этом у него вокруг аж аура выступает. Любезно нам с Крисом иногда предлагает, но мы отказываемся. Надо ли говорить о том, какой магический хаос потом? Магии столько, что волосы дыбом стоят. В зале раздался нестройный, но искренний смех будущих рыцарей, которые явно оценили что саму историю, что манеру ее изложения. Вот так всегда с юнцами, даже из хороших семей если попадутся — казарменный диалект подхватят быстрее, чем научатся правильно меч держать. Невольные слушатели в коридоре безмолвствовали какое-то время, пока Гилберт начинал новую историю, но уже, хвала Богам, на два тона ниже, а потому не доходившую до их ушей в достаточно разборчивом состоянии. — Говоришь, и без проверки мою дочь смог бы учить? — наконец поинтересовался Марк, поворачиваясь обратно к лестнице. — Ну, огрубел чуток, так ведь правда жизни! — печально воззвал ему вслед рыцарь, уже прикидывая, как бы им с Гилбертом теперь реабилитироваться.