По разбитому изумруду

Его нет. Так если же его нет, то в кого верить, во что? Кого проповедуют в церквях, из-за кого те же религиозные воины? Этот мир со всеми его противоположностями только все усложняет. Разве не в забвении счастье? Но ведь никто даже и не знает, что там, после смерти. Из всех этих мыслей Нориаки вытолкнул ушераздирающий звонок на урок и последующий за ним лёгкий толчок Джотаро. — Пошли уже, — выдохнул Куджо, поправляя кепку. — Я догоню. — Не сказала бы, — Рей махнула Джотаро, чтоб тот помог дотащить горе-суицидника до класса. — Яре Яре... — выдохнул брюнет, хватая за локоть Какёина. Камата последовала примеру одноклассника. — Д... да вы! — выдохнул розоволосый. Оставлять его одного было бы очень рискованно: он мог запросто что-то с собой сделать даже в туалете. Хоть задушиться, хоть вскрыться. А свежий труп средь бела дня, особенно в школе, вряд ли кому-то будет нужен. Коридоры школы быстро опустели. Везде стояла тишина, изредка нарушаемая говором учителя и скрежетом мела по доске. Какёин, как обычно, сидел на последней парте погруженный в свои мысли. — Какёин! Ты слушаешь вообще?! — обратился к парню учитель. — Ага, — Какёин подпер щеку рукой и перевёл взгляд в окно. По классу снова пошли шепотки о том, что парень явно не в себе или ещё что-то. А что поделать? Не мог он нормально себя вести. И просто не мог быть как остальные. — Родителей вызвать бы твоих. — Мои проблемы их давно не волнуют, — ухмыльнулся Нориаки. С таким сыном нельзя было справиться. У родителей уже просто опустились руки, смотреть на то, как их сын себя убивает и не может сдружиться с одноклассниками они не могли. Пришлось переезжать к хорошим знакомым, изредка отправляя Какёину деньги на еду.

***

Оставался последний урок, который уж точно трудно пережить — физра. И это даже не преувеличение. Вышибать друг друга нужно так, чтоб убить, но чтоб не заметил преподаватель. Любой из парней так мог. И это одна из причин почему некоторые уходили. Джотаро же просто не хотел тратить время на очередной бесполезный, по его мнению, урок. Какёин же, хоть и переоделся, все равно отсиживался практически в углу, подальше от остальных. Рей сидела в паре метров от него, изредка поглядывая в его сторону чтоб не удумал чего-то. — Эй, спорим ему похрен на боль будет? — двое парней зашептались между собой, держа в руках баскетбольный мяч. — Да ты че?! Так и нос сломать можно, или ещё че... — забеспокоился второй. — Да ты успокойся, смотри... — парень лёгким движением швырнул мяч прямиком в лицо Нориаки и даже попал. — Вы че делаете?! — тут же вскочила Камата. Из разбитого носа Нориаки капала кровь, что даже доставило ему удовольствие. Усмехнувшись, он встал и направился к обидчику. Хотелось и получить ещё тумаков, и прописать их другим. Не прошло и минуты, как Какёин набросится на одноклассника, разбив первым же ударом ему губу. — А Джотаро свалил, ну классно! — рыкнув, Рей полезла в драку, чтоб парни разошлись "по углам". — Ты... Ты больной, Какёин! — пацан вытирал кровь с губы и носа. Нориаки оголил свой так же израненный торс, чтоб хоть как-то остановить кровь. — Идиот, пошли обработаем, — вздохнула девушка, уводя парня.

***

— Почему ты начала вступаться за меня? — осведомился Нориаки, пока Рей обрабатывала свежие раны. — Ну... Теперь так будет часто. Не знаю как Джотаро, а я буду твоим... Хранителем, наверно. Просто нельзя так жить, как ты. Хранитель, значит? Теперь шансы встретиться с Костлявой становятся все меньше. А вообще... хранитель чего? Его жизни, которую он терпеть не может? Почему бы им двоим не оставить его? Что такого в том, как он живёт? Он почти никому не мешает. Теперь деньки будут куда "веселее"...