Crossing a line

Лето – чудесное время года. Летом все вокруг шумит и радуется жизни, а бескрайнее синее небо заполняет собой весь горизонт, простираясь над нашими головами мелкими белоснежными облаками. Прекрасная погода раскрывает все краски данной поры года. Особенно по вечерам, когда сумерки потихоньку опускаются на землю и пылающий закат наливается ярко-алым цветом, будто бы показывает, что с каждым приходом ночи лето неумолимо убегает куда-то туда, где никто не смог бы его найти. С каждым таким приходом летней ночи жизнь человека может измениться, будь то долгожданная встреча с близкими или наоборот перелом, предвещающий что-то новое, необузданное и такое желанное... Этим, казалось бы хорошо заканчивающимся на сегодня, июльским вечером не было всё так тихо и умиротворённо, как хотелось бы. В Кремле из кабинета, казалось бы самого мирного и дружелюбного России т.е. Ивана Брагинского, доносились очередные крики неугомонной младшей сестры Беларусь, которую звали Наталья Орлова: - Да неужели ты не понимаешь, что я люблю тебя?! Люблю больше своей жизни! Почему ты до сих пор не можешь этого понять?! Неужели так тяжело взять меня в жёны?! - истошно и, в какой-то мере умоляюще, вопила светловолосая Наталья. - Как же ты мне уже надоела! Ходишь за мной по пятам! Жизни от тебя нет! Куда бы я не пошёл, ты ходишь за мной, как назойливая тень! Это не любовь, Наташа! Это лишь твои наивные мечты о возвращении Советского Союза и того, чтобы я всегда был рядом с тобой, но этому уже больше не бывать! Смирись с тем, что не люблю я тебя! Мы всего лишь родственники и у нас есть одна общая цель - это поддержание порядка в своих государствах! - не вытерпев, прокричал на свою младшую сестру Иван. Слова снова ранили девушку и, к её большому сожалению, не первый раз. Они взяли за живое и голоса в её голове опять лишь прошептали, что пора с этим смириться. После этих слов Наталья пулей вылетела из кабинета не разбирая, что вообще произошло. Она бежала по лестнице и снова, и снова повторяла про себя лишь одно: "Не люблю тебя!", "Смирись!". Оступившись на последней ступеньке Наталья с грохотом свалилась на пол и, почти сдерживая слёзы, мигом поднялась и побежала прямиком к выходу. На улице стало немного прохладнее... Пылающий алый закат проводил солнце на долгожданный покой и уступил место ночи. Та же в свою очередь раскинула своё полотно усыпанное звёздами и царственно села на престол, показывая всем своим видом, что её время правления пришло. Фонари зажглись и Москва озарилась миллионами маленьких огоньков. На улицах, к большому удивлению, было пусто, но всю идиллию этой тишины прерывало цоканье каблучков об асфальт. Невысокая, одетая в своё привычное лёгкое сине-белое платье, Наталья бежала не разбирая дороги, с её великолепных и выразительных серых глаз начали капать маленькие, похожие на капельки утренней росы слезинки. Сегодня Наталья предвещала себе, что этот вечер даст новое начало их отношений с Иваном, но судьба кинула на стол не те карты. Униженная, разбитая и опустошённая Наталья остановилась, чтобы перевести дыхание. Но когда опомнилась, что бежала совсем не понимая куда, зачем и от чего, ей стало страшно. Этого района Москвы она совершенно не знала, а на улице ни одной живой души, даже, чтобы спросить, как выбраться от сюда. Говорят, что старые районы Москвы дорогие и самые наилучшие для жизни, но, как оказалось, даже в самых престижных районах освещение сводилось к минимуму. В квартале, где находилась сейчас Наталья, из освещённых мест был лишь маленький немецкий пивной бар. С непримечательной на первый взгляд неоновой вывеской. Делать Наталье уже было совершенно нечего, всё в её жизни рухнуло за один единственный вечер и она решила, что раз уж всё так, то почему бы не напиться в хлам и забыть обо всём. Довольно странной и не присущей была для Натальи эта мысль, но, понимая, что всё разбито и мир превратился во множество руин, она, сама того не понимая, отправилась туда. С виду ничем не примечательный бар был довольно неплох. Даже не побоюсь этого слова - великолепен для небольшого квартала теряющегося в этой огромной и необьятной Москве. Дизайн бара был выполнен по всем немецким стандартам, из зала доносилась приятная живая баварская музыка, столы были искусственно подтёрты, но выполнены из высококачественной древесины, на стенах висели картины выжженные из дерева, на которых были изображены древние замки и оборонительные строения средних веков. Народу в баре было предостаточно, чтобы затеряться в толпе. Все голосили, смеялись, часто был слышен звук громкого чоканья бокалов. Подавленной, и уже не разбирающей что происходит, Наталье было на всё это совершенно всё равно. Протиснувшись через толпу пьяных мужчин, она нашла для себя свободное место за барной стойкой. Усевшись и немного осмотрев ассортимент пива, предложенный в этом баре, она заказала первое что пришло ей на ум. - Один бокал "Hafe-Weissbier" пожалуйста, - проговорила Наталья. Подождав пол минуты, бармен подал ей этот крепкий напиток. Немного рассмотрев бокал с данной жидкостью, Наташа, уже не о чём не задумываясь, сделала первый глоток. Будучи не пьющей, для неё было в новинку пробовать нечто эдакое. Пиво имело довольно приятный аромат настоящего хмеля, да и на вкус оно дарило массу новых впечатлений. Шлейф из вкуса был довольно разнообразен. Изначально было немного горьковато, но вкусовые рецепторы Наташи потихоньку стали привыкать к этому и даже больше - они дали положительную оценку данному напитку, но из этих раздумий о вкусе пива вывел мужской голос: - Наталья? Что вы тут делаете в столь поздний час? - прозвучал голос за спиной. Невольно, но Наташа решила повернуться и узнать, кому же всё таки принадлежит этот голос. Повернувшись, она увидела высокого блондина, крепкого телосложения в чёрно-зелёной форме, на груди у него висел крестик. Мужчина смотрел на неё своими небесно синими и, в то же время, бездонными, как пропасть, глазами. - Г-г-германия..То есть нет, Людвиг... Это ты? - с особой неуверенностью в том, что узнала ли она своего собеседника, чуть бы не шепча проговорила Наташа. - Да, это я. Что-что, но мне довольно интересно узнать, что забыла тут ты. - с какой-то строгостью и суховатостью произнёс Людвиг. Наташа, чем-то напоминая обиженного котёнка, грустно опустила голову и повернулась назад лицом к барной стойке. Не получив ответа Людвиг подсел к ней. - Ну, раз у нас так с тобой разговор не идёт, то... Бармен! Налейте и мне бокал "Hafe-Wiesebier'а". - прокричал Людвиг. Ровно столько же времени ушло как и на заказ Наташи. И вот они сидят вдвоём. Два бокала пива на двоих. И, казалось бы, почему бы не начать разговор? Но Наталье, которую спалили не в самый лучший момент её жизни за столь необычным занятием для её миловидного вида, было просто напросто стыдно. Потеряв, как она думала своё сердце и брата, она сегодня же и потеряет некое уважение со стороны другой страны, как простая алкашка, которая хоть таковой и не являлась, но всё же репутация катилась к чертям. На одном дыхании девушка решила осушить свой бокал и скрыться с глаз Людвига. Допивая залпом свой бокал, она в какой-то степени удивила Людвига, но в то же время он прекрасно понимал, что что-то здесь не чисто и не просто от великого счастья она молча пьёт здесь. Наталья встала, заплатила бармену и направилась к выходу. Людвиг в свою очередь понимал, что кто он ей такой, чтобы расспрашивать о её проблемах? Но явное любопытство и желание помочь девушке взяло верх. Оставив бокал пива так и не тронутым, он заплатил и вышел из помещения. На дворе уже стояла ночь. К большому удивлению, она была довольно прохладной для середины июля. Людвиг решил всё таки проследить за Наташей. Ушла она, как не странно, не далеко. Людвиг подбежал к ней и схватил её за кисть руки. Девушка не знала, что так быстро опьянеет. И её ноги подкосились, светлый разум начал покидать её, и она практически чуть ли не упала, если бы не быстрая реакция Людвига.

* * *

Ночь... До сих пор на улице не души. Только стоит мужчина с девушкой на руках. В голове Людвига была только одна мысль: "И что же мне с тобой делать?" Мысли прервал звонок от Италии: - Дойце! Дойце! У меня скоро фестиваль намечается. Не хотел бы ты присоединиться? Понимаю, что у тебя есть дела в Москве в своём посольстве, но я бы хотел видеть тебя там. - завопил в трубку вечно оптимистичный Италия. - Так же я хотел сказать, что завтра мы с Японией прилетим к тебе, чтобы, не отбиваясь от графика, продолжить наши тренировки. Ты ведь не против? - продолжил свою речь Феличиано. Германия дойдя до своей машины, уложид на заднее сидение девушку и при этом придерживая плечом телефон ответил Италии: - Да, я не против. И на фестивале я тоже буду. - Вот и отлично! Завтра после тренировки всё обсудим. И да: не забудь собрать чемодан. - ответил с улыбкой до ушей Италия. - Хорошо. Встретимся завтра в 6:30. Так что до завтра. - попрощавшись с Феличиано, Людвиг положил трубку и сел в салон своего автомобиля.