Гости начали съезжаться в «Драконий Камень» после десяти вечера, прибывая кто поодиночке, кто в сопровождении. Сейчас время приближалось к полуночи и зал оживлённо гудел в предвкушении главного события этого вечера – боя года между Псом и выставленным против него семейством Мартелл бойцом из Норвоса по прозвищу Капитан. Его имя стало известно накануне боя. Мартеллы умышленно держали его в секрете, что позволило создать интригу и поднять ставки до небес. Пока что на ярко освещённом ринге в центре огромного зала бились на разогреве бойцы Таргариенов против бойцов из Эссоса, И-Ти и Иббена.
Дени стояла возле одного из столиков с аперитивом и улыбалась всем, кто приветствовал её лично или издалека. Чёрное платье в пол с высоким горлом и полностью открытой спиной облегало фигуру словно перчатка. Образ дополняли элегантная причёска, акцентно накрашенные губы и подчёркивающий тонкую талию серебряный пояс в виде цепочки с красной с серебром бахромой.
Она гордилась собой. Проделать такую гигантскую работу, всё подготовить, организовать по высшему разряду, не имея опыта в проведении подобных мероприятий, – это надо постараться. Дени постаралась. Дрого не позволял ей проявлять себя, считая, что место женщины на кухне и в постели, поэтому всегда отодвигал её на задний план, зато брат сделал всё, чтобы она почувствовала себя нужной и незаменимой. Она очень боялась облажаться. Это позволило бы Рейгару думать, что он поторопился, доверив ей бразды правления клубом. Но, слава Богам, справилась, и Рейгар остался очень доволен.
Конечно, ей помогали. Задействованы были все – Визерис, Тирион, Джон, её близкая подруга Мисандея и даже Эйгон приложил руку к организации сегодняшнего праздника, хотя после той памятной ссоры в её спальне отношения между ними оставались натянутыми. Видимо, он опасался, что Дени расскажет обо всём Рейгару. Но она ничего не сказала, а тех, кто был в курсе, уговорила молчать.
Если бы не ринг с подвешенными над ним плазмами, не установленные вокруг длинные ряды кресел и дополнительные зрительные зоны со столиками, а также специальные дорожки, подготовленные для помпезного выхода бойцов, всё происходившее сейчас в клубе можно было бы принять за светский раут: роскошно украшенный зал, приглушённое зонированное освещение, столики с белоснежными скатертями, фарфор, столовое серебро, свечи и множество живых цветов, среди которых преобладали голубые северные розы. Их тонкий фруктовый аромат витал в воздухе, иногда даже перебивая запах дорогого парфюма и сигар. Честно говоря, Дени хотела сделать акцент на красных розах, но Рейгар настоял на голубых. В Королевской Гавани их купить было сложно – они почти не культивировались на юге, поскольку не очень хорошо переносили жару, – поэтому пришлось заказывать их на севере и доставлять самолётом.
Гостей было очень много – Дени даже не пыталась их посчитать. Некоторых из них она знала, но основная масса была ей незнакома. Они подходили, здоровались, говорили комплименты, слова восхищения, целовали руку. Ослепительно улыбаясь в ответ, она благодарила и приглашала, как и подобает радушной хозяйке вечера.
Несмотря на улыбку и внешнее спокойствие, она всё-таки чувствовала глубоко внутри некую тревогу и, не зная, чем это вызвано, объясняла её своей неопытностью. Ведь она, единственная женщина в семье Таргариен, сегодня впервые выступала в роли хозяйки. Да и публика собралась, надо сказать, весьма впечатляющая. После боя влиятельные люди со всего мира – политики, бизнесмены, финансисты, а также главы ведущих СМИ Вестероса, Эссоса и прилегающих к ним земель – соберутся в большом кабинете, расположенном этажом ниже самого зала, на свою ежегодную встречу. Слава Богам, Рейгар взял эту обязанность на себя, и ей не придётся дрожать от страха, находясь в такой серьёзной компании.
И всё равно сердце замирало от предвкушения. Атмосфера праздника поглотила без остатка. Дени светилась от восторга, не обращая внимания на жуткую усталость, высоченные каблуки, постоянную необходимость улыбаться и острое чувство голода. Ей очень хотелось есть, да и выпить не помешало бы, но почему-то было неудобно подходить к столу с закусками, зная, что на неё будут смотреть сотни глаз. А пить она не решалась, опасаясь, что от алкоголя потянет в сон. Поэтому старалась не смотреть на еду и напитки.
Длинные фуршетные столы ломились от разнообразных закусок: омары, чёрная икра, свежайшие устрицы с лимоном на льду, лососина, канапе с паштетом из чёрных трюфелей, сыр, горы экзотических фруктов, сладости и пирамиды бокалов с алкоголем на отдельных невысоких столиках. К услугам особо привередливых был бар со множеством крепких напитков, а горячие блюда подавались отдельно с учётом кулинарных пристрастий разномастной публики.
В глубине зала мелькнул Тирион. Заметить его в толпе было сложно в силу роста, но Дени научилась: в том месте, где он находился, всегда расступались люди. Ей очень нравился этот маленький человечек. Поначалу она настороженно относилась к нему, но Рейгар умел выбирать людей и видеть в них то, чего могли не замечать другие. Дени недолюбливала зеленоглазую красавицу Серсею, его сестру, спокойно относилась к его брату Джейме, но сам Тирион был ей очень к душе. Он был умён, надёжен и многому её научил, когда она встала у руля «Драконьего Камня».
Тирион, одетый, как и все мужчины, в смокинг, неуклюже переваливаясь на коротких ножках, подошёл к ней и протянул тарелку, на которой лежало несколько ломтиков волшебно пахнущего сыровяленого мяса, кусочки дыни и тарталетка с красной икрой.
– Это тебе, – без обиняков сказал он. – Поешь, а то не доживёшь до утра.
Дени благодарно улыбнулась и быстро запихнула в рот целую тарталетку. Боги, как же это вкусно!
– Спасибо. Ты настоящий друг, – не стесняясь, с набитым ртом ответила она, зная, что Тирион не осудит её за такое нарушение этикета.
– Ну как тебе сегодняшний вечер?
– Всё отлично, – продолжала жевать Дени. – Немного переволновалась из-за опоздания Пса, но, слава Богам, он приехал.
– Да, я тоже здорово струхнул. Надо будет спросить у Джейме, что с ним произошло. – Он жестом подозвал к себе проходившего мимо официанта и взял у него с подноса бокал с вином. – Вообще-то, на Пса это не похоже, он раньше никогда себе такого не позволял.
– Главное, что приехал. Теперь будем держать кулаки за его победу, – ответила она. – Кстати, ты Рейгара не видел?
– Вон там, – он повернулся в противоположную сторону и указал свободной рукой. – Ладно, ешь, а я пойду поищу свою сестрицу.
Дени машинально кивнула головой в ответ, глядя, куда указал Тирион. Народу было много, и рассмотреть сразу ничего не удалось. Она поставила тарелку на столик, отошла и привстала на носочки, вытянув шею в попытке увидеть в толпе братьев.
– Добрый вечер, мисс Таргариен. – Глубокий мужской голос заставил её обернуться.
Перед ней стоял высокий брюнет с аккуратной чёрной бородкой, улыбчивый и довольно симпатичный. Левый глаз прикрывала дорогая нашлёпка на тонком кожаном шнурке, хотя, как говорил ей Визерис, с глазом у этого господина было всё в порядке. Надо признать, нашлёпка добавляла ему брутальности. Под руку с ним стояла девушка в ярко-синем приталенном брючном костюме, надетом на голое тело, с короткой стильной стрижкой и серебряным обручем на шее, инкрустированным редкой чистоты аквамаринами.
Эурон Грейджой и его племянница Яра. Дени была почти не знакома с членами этой семьи. Она что-то слышала о том, что их бизнес напрямую связан с морем, но никогда не вникала в суть. Знала только, что Бейлон Грейджой, отец Яры и старший брат Эурона, возглавляет оппозиционную партию в парламенте, и что их семья каким-то образом пересекается с Рейгаром в вопросах бизнеса. Хотя что могло их связывать? В любом случае, Грейджои были почётными гостями, и Дени ответила ослепительной улыбкой.
– Мистер Грейджой, мисс Грейджой, я очень рада, – приветливо кивнула она и протянула руку для лёгкого рукопожатия.
Но Эурон взял её руку, склонился и запечатлел на ней поцелуй. Взгляд его глаза был внимательным и оценивающим.
– Давно хотел познакомиться с вами лично, мисс Таргариен, – сказал он и улыбнулся. – Много наслышан о вашей красоте. Должен признать, что слухи правдивы.
Яра искоса взглянула на него и сама обратилась к Дейенерис.
– Простите моего дядю, если его слова показались вам фривольными. Он долго не был в Королевской Гавани. И в клубе он впервые. Но действительно очень хотел с вами познакомиться.
– Ну что вы, мисс Грейджой, – улыбаясь ответила Дени, – мне, наоборот, очень лестно. Прошу, располагайтесь, отдыхайте. Скоро начнётся бой.
Эурон разглядывал её со странной смесью восхищения и похоти. Несмотря на довольно привлекательную внешность, Дени он не понравился. Было в нём что-то неприятное, отталкивающее, опасное. Нет, она не чувствовала угрозы, но под пристальным взглядом одинокого глаза почему-то хотелось втянуть голову в плечи. Яра, словно прочитав её мысли, потащила дядю в сторону ринга, вокруг которого уже начинали собираться зрители, рассаживаясь кто за столики, кто на посадочные места.
Она двинулась сквозь толпу в направлении, куда указал Тирион, улыбаясь и кивая головой в ответ на приветствия. Краем глаза заметила Мисандею, тоненькую, хрупкую, одетую в длинное вечернее платье персикового цвета, очень красиво оттенявшего её смуглую кожу. Мисандея стояла в компании нескольких молодых мужчин из Астапора и мило с ними беседовала. Увидев Дени, она махнула ей рукой, а мужчины, как по команде, дружно повернули головы, но, не желая возле них задерживаться, Дени сделала вид, что не заметила её жеста, и юркнула в толпу.
Иностранных гостей было очень много. Они съехались со всего Эссоса: из так называемых Вольных городов, из Гискарских земель, из Красной пустоши, Моссовии и даже из Края теней. Они очень отличались от жителей Вестероса своей раскованностью и эмоциональностью, много смеялись, громко говорили на высоком валирийском, причём то с грубоватыми рычащими нотками, как юнкайцы, то более мягко, певуче, растягивая слова, как волантийцы или пентошийцы.
Кровавые бои процветали на их землях за много веков до Рока Валирии, родины Таргариенов, поэтому азартные и горячие эссосцы никогда не пропускали подобных развлечений. Они делали баснословные ставки, сорили деньгами, бурно выражали радость от победы и ещё более бурно – если проигрывали. Членство в «Драконьем Камне» было престижным, и бизнесмены из Эссоса считали за честь быть знакомыми с Рейгаром и иметь с ним деловые отношения. Особенно если принять во внимание, что ежегодно в клубе Таргариенов собиралась вся мировая элита и решала важные политические, экономические и информационные вопросы.
Одним из таких гостей был бизнесмен из Пентоса Иллирио Мопатис, очень полный светловолосый мужчина с окладистой ухоженной бородой, поросячьими глазками и крупными перстнями на толстых пальцах-сосисках. Он восседал за столиком недалеко от ринга, улыбался не переставая, много ел и вообще казался с виду безобидным добродушным толстячком. Но Дени знала, что Мопатис на самом деле не так прост. По сути он был «серым кардиналом» мировой политики, во всяком случае, её пентошийской составляющей, которая играла одну из главных партий в общем оркестре голосов. Его щупальца простирались всюду, начиная от Стигая, что в Краю теней за Асшаем, и до территорий за Стеной, вотчины Эддарда Старка. До всего Мопатису было дело. Он почти везде действовал через подставных лиц, поэтому до сих пор оставался в тени. Рейгар не доверял ему. Может, он и догадывался, но прямых доказательств недоверия старшего Таргариена у него не было. Напротив, ему всегда были рады в «Драконьем Камне», да и в других местах, где бы они ни пересекались, Рейгар был с ним любезен и миролюбив.
Вместе с ним за столиком сидели генеральный прокурор Вестероса Ортон Мерривезер и его супруга леди Таэна. Мерривезер был довольно редким гостем в «Драконьем Камне». Типичный «оборотень в погонах», коррупционер до мозга костей, невзрачный, лысеющий, с мясистым носом и раздутым доне́льзя самомнением. Его жена, эффектная брюнетка с томным взглядом, любовно называла мужа Ортиком и тонкими холёными пальцами поглаживала по лысине, видимо, проверяя длину подрастающих рогов.
По толпе пронеслись приглушённые возгласы, а сотни глаз обратились ко входу в зал – прибыла семья Мартелл, главные соперники Таргариенов на сегодня. Они вошли группой, яркие, броские, уверенные в себе. Возглавлял делегацию импозантный Оберин. Белозубо улыбаясь, он приветственно кивал всем головой, делал комплименты женщинам, здоровался за руку с мужчинами. Его сопровождала интересная дорнийка, не красавица, но явно умеющая себя подать, в длинном элегантном платье, подчёркивающем все достоинства её фигуры.
Позади них шли дочери Оберина. Старшая, Обара, внешне была очень похожа на отца. Всезнайка Визерис рассказывал Дени, что Обара, по слухам, – активная лесбиянка, и сейчас, глядя на неё, высокую, ширококостную, в красном брючном костюме и с короткой стрижкой под боб-каре, Дени думала, что он прав. Ещё одна дочь Оберина, Нимерия, была довольно красива: тонкая, гибкая, с аристократическими чертами лица и безупречной кожей. Она была одета в длинное чёрное платье-пиджак без рукавов, из-под отложного ворота которого виднелось чёрное кружевное бельё, выставляющее напоказ её округлые прелести. Третья дочь любвеобильного дорнийца, Тиена, была полной противоположностью своим сёстрам и отцу – синеглазая блондинка с ангельским выражением по-детски наивного личика, в лёгком воздушном платье нежно-сиреневого цвета. В первые мгновения Дени почудилось, что над её светлой головкой сияет нимб. Однако она была самой хладнокровной и жёсткой во всём дорнийском семействе. По рассказам того же Визериса Дени знала, что Тиена с детства проявляла огромный интерес к биологии и химии, а затем, получив профильное образование, возглавила одно из направлений фармацевтической империи Мартелл – токсикологическую лабораторию с самым высоким уровнем опасности. Ходили слухи, что она лично проводит опыты на животных и даже на людях – бомжах, алкоголиках и одиноких стариках. Конечно, Дени верила брату, но глядя на хрупкую блондиночку Тиену, впервые подумала, что Визерис тоже может ошибаться.
Следом за ними появились племянники Оберина – Квентин, невысокий коренастый брюнет с квадратным подбородком и широким, видимо, перебитым когда-то носом, и под руку с ним его сестра, яркая красавица Арианна в эффектном красно-золотом платье в пол с откровенным декольте и разрезом до середины бедра, открывающим её стройные загорелые ножки.
Дени натянула на лицо улыбку, наблюдая за тем, как Оберин, оставив своих женщин и племянника, направляется в её сторону. К сожалению, а может, к счастью, отношения между Мартеллами и Таргариенами, даже спустя годы, прошедшие с момента ужасной смерти Элии, всё ещё оставались натянутыми, хотя и были скреплены кровными узами. После всего, что случилось, Рейгар старался избегать прямых встреч с Дораном и Оберином, а если им приходилось сталкиваться по вопросам бизнеса, то посылал на переговоры своего представителя. В последние годы эта обязанность легла на плечи Визериса, к которому семья Мартелл относилась более-менее терпимо. И к Дени Оберин, судя по всему, антипатии не испытывал.
Он подошёл и слегка склонил свою гордую голову.
– Мисс Таргариен, моё почтение.
– Мистер Мартелл, – в тон ответила она, – рада приветствовать вас здесь сегодня.
Оберин смотрел на неё горящими глазами, а Дени поймала себя на мысли, что его не зря называют Красным Змеем: таким гипнотическим взглядом можно не только очаровать любую женщину, но и соблазнить, раздеть и даже… трахнуть. Видимо, это у него в крови. Он всегда был свободным, раскованным, лишённым всяких условностей и комплексов, жил и наслаждался. Может, так и надо жить?..
Невольно вспомнился сегодняшний взгляд Рейгара, когда он увидел её в клубе. Он был точно таким же, каким сейчас смотрел на неё Оберин, – полным восхищения, волнующим и страстным. «Ты потрясающе выглядишь, малыш», – прошептал он ей на ухо и легко поцеловал в щёку.
– Вы потрясающе выглядите, мисс Таргариен, – произнёс Оберин, не спуская с неё глаз.
«Если он сейчас поцелует меня в щёку, я поверю в драконов», – подумала Дени.
Но он ловко перевёл тему.
– Благодарю вас за такой чудесный праздник. Неважно, чей боец окажется сегодня лучшим, главное – это атмосфера, которую вам удалось создать.
– Очень надеюсь, что вы и ваши очаровательные спутницы останетесь довольны, – любезно ответила Дейенерис.
– Не сомневаюсь, – загадочно улыбаясь, Оберин просто прожигал её чёрными блестящими глазами. – Ночь обещает быть долгой и жаркой. – Он помолчал пару секунд. – А где же ваши братья и племянники?
– Где-то среди гостей, – ответила она, чувствуя, что краснеет от его гипнотического взгляда. – Вы хотите с ними пообщаться?
– Очень, – согласно кивнул головой Оберин. – Особенно с Эйгоном. Я давно его не видел. Он здесь?
– Да, он там, возле ринга, – солгала Дени. Под ложечкой неприятно засосало: Эйгон до сих пор не появился. Его телефон был недоступен, машины на стоянке тоже не было, как ей сообщили.
– У него всё в порядке? – спросил он.
– Конечно, – опешила Дени. – А что случилось?
Взгляд Оберина стал внимательным и цепким, словно он пытался уличить её во лжи. Но через пару секунд он улыбнулся.
– Ничего. Ровным счётом ничего. Так, знаете ли, волнуюсь по-стариковски, – пококетничал он и, оглянувшись назад, жестом подозвал свою спутницу: – Позвольте представить вам мою подругу Элларию Сэнд.
Женщина подошла к ним и протянула Дени тонкую ухоженную руку. Они никогда прежде не были знакомы лично, но Дени знала, что Эллария Сэнд, известный дизайнер одежды и владелица собственного модного дома, является любовницей Оберина.
– Добрый вечер, мисс Таргариен. Рада познакомиться с вами, – улыбнулась она.
– Я тоже, – Дени пожала протянутую руку. – Прошу вас, располагайтесь, наслаждайтесь вечером. Вас проводят к вашим столикам.
– Не стоит беспокоиться, – отмахнулся Оберин. - Я ведь не первый раз в клубе. Так что мы не потеряемся.
И, словно притравленная на дичь гончая, безошибочно учуявшая добычу, повернул голову и поймал на себе взгляд индиговых глаз Рейгара.
Они не виделись довольно долго, специально избегая встреч друг с другом. Конечно, Оберин знал, что сегодня Рейгар будет в клубе. Он ни за что бы не пропустил боя между своим бойцом и бойцом Мартелла. К тому же он сегодня председательствует на заседании. Это незримое, основанное на давней ненависти соперничество было своеобразным топливом для них обоих. Оберин не мог простить ему попранной любви Элии, её смерти, в которой всегда его винил, отказа отдать ему на воспитание маленького Эйгона. Не мог простить ему того, что Рейгар сумел подняться с нуля, возродить былую мощь своего рода, преодолеть невзгоды и трудности. В глубине души Оберин дико завидовал его успеху у противоположного пола, а ещё больше – тому, что его любила Элия, единственная женщина, которую Оберин боготворил. И этого он не мог простить.
Его улыбка стала хищной, а в глазах появился азарт. Он вдруг привлёк Дени к себе и поцеловал в губы. Она ахнула от неожиданности, а Оберин, как истинный змей-искуситель, медленно и эротично провёл языком по губам.
– Не смог удержаться... Сладкая… – сказал он, улыбаясь, и снова искоса взглянул на Рейгара. Тот смотрел, не отрывая глаз, в которых горел огонь. Довольный собой Оберин сдержанно кивнул ему в знак приветствия, подхватил Элларию под локоть и повёл в сторону ринга. Этим вечером им обоим придётся постараться, чтобы не столкнуться лицом к лицу.
Ведущий в микрофон объявил очередной разогревающий бой. Зрители заводились всё больше. Дени не смотрела на ринг, лишь отметила, как по нему ходят полуобнажённые девушки с табличками в руках. Публике нравились бои на разогреве, но с ещё большим нетерпением все ждали того момента, когда наконец объявят начало главного шоу этой ночи.
– Мисс Таргариен…
Она оглянулась. К ней приближалась невысокая смуглая женщина в чёрном переливающемся платье, с ярко-рыжими длинными волосами, уложенными набок. Её лицо было украшено пирсингом с рубинами, а на шее отсвечивало красным рубиновое колье.
– Простите, мы не знакомы, – сказала она, подойдя к Дейенерис. – Я Муэрта Инишар.
Дени знала её по рассказам Визериса. Она была одной из самых богатых женщин Эссоса, родом из Самирианы, города в его центральной части. Самириана издревле славилась своими девами-воительницами, носившими железные кольца в сосках и украшавшими лицо и тело рубинами. Их потомки и по сей день принимали активное участие почти во всех военных кампаниях, поэтому бизнес мадам Инишар, специализирующейся на поставке оружия, процветал. Сама мадам была большой любительницей кровавых боёв, а ещё больше – бойцов. И всегда играла по-крупному. Вот и сегодня она поставила огромные деньги, как сказал Дени Тирион, на бойца Мартеллов.
– Очень приятно видеть вас в нашем клубе.
– А вы красивая, – бесцеремонно сказала женщина, окинув Дени придирчивым взглядом. – Похожи на своих братьев. И платье у вас хорошее...
Несколько обескураженная такой прямотой, она немного растерялась, но поблагодарила гостью, решив списать её слова на свободные нравы и раскованность жителей Эссоса.
– Я хочу попросить вас, мисс Таргариен, – мадам Инишар бросила взгляд в сторону ринга. – После боя пришлите ко мне в приват вашего бойца.
Дени с трудом сдержалась, чтобы не открыть рот от изумления.
– Мне хотелось бы пообщаться с ним поближе, – продолжала гостья. – Сколько он стоит?
– Но... наши бойцы… – растерянно пролепетала Дени, – свободные люди...
– Мы все свободные люди, – парировала мадам Инишар, – просто цена у каждого разная. Назовите мне цену вашего Пса.
– Семеро, вы услышали мои молитвы! Муэрта! – раздался рядом знакомый весёлый голос. – Я знал, что ты сегодня будешь здесь.
Дени резко повернулась и увидела рядом с собой Визериса, высокого, сереброволосого, как и все Таргариены, в смокинге, с бабочкой и красным шёлковым кушаком. Ловелас и дамский угодник Визерис держал в руках два бокала дорнийского и улыбался.
– Только не говори мне, что ты скучал, – женщина кокетливо улыбнулась в ответ, приняв у него из рук бокал с вином.
– Можешь не верить, но я ни на минуту не переставал думать о тебе, дорогая, – Визерис отсалютовал ей своим бокалом и обратился к Дени: – Сестрёнка, не оставишь нас наедине? Я уже устал бегать за этой очаровательной женщиной по всему миру. Но сегодня она, наконец-то, в моей власти.
Падкая на лесть Муэрта зарделась. Видимо, ей понравилось то, что она услышала. Она поднесла бокал к губам, а Визерис склонился к Дени и прошептал на ухо: – Иди, детка, я сам. Это надолго.
Дени кивнула и пошла дальше, глядя по сторонам. С каждой минутой становилось всё более шумно. В воздухе чувствовалось напряжение, подогретое ожиданием и алкоголем. Ей даже показалось, что народу стало больше. Лица знакомых и незнакомых людей уже начинали сливаться – она не привыкла к такому столпотворению. Но положение обязывало быть любезной и вежливой со всеми, поэтому усилием воли она заставляла себя концентрировать внимание, улыбалась, отвечала на приветствия. Взгляд упал на блистательную Серсею Баратеон, которая, покачивая стройными бёдрами, шла по залу. Не заметить эту красавицу было почти невозможно: роскошные золотые волосы, сногсшибательная фигура, блестящее платье, изумруды, сверкающие ничуть не меньше её прекрасных зелёных глаз… Женщина-мечта. Но Дени она не нравилась. И она даже не могла объяснить себе причины этой антипатии.
За столиком справа от ринга в компании представительных мужчин сидел министр финансов Петир Бейлиш. Как и Мерривезер, он был редким гостем в клубе по причине своей публичности и занимаемого высокого поста, но знаковых боёв не пропускал и всегда делал ставки. Об этом человеке Дени знала немного, в основном из новостей и по рассказам братьев. Невысокий, моложавый, с искрящимися зеленоватыми глазами, аккуратной бородкой и пробивающейся на висках благородной сединой, он производил приятное впечатление, но у него, как и у большинства присутствующих здесь политиков, было своё двойное дно. Он держал в руках все финансовые потоки Вестероса и, будучи отличным финансистом, способен был делать деньги даже из воздуха. При этом часть их оседала на его личных счетах. Законы страны запрещали политикам и чиновникам заниматься каким-либо бизнесом, но Бейлиш – через подставных лиц, конечно, – являлся владельцем ночного клуба «Пересмешник», который по сути был элитным борделем, приносившим ему немалый дополнительный доход.
Повернув голову в другую сторону, Дени наконец-то увидела Рейгара, высокого, широкоплечего, красивого, в идеально сидевшем смокинге, с переливающимися в свете софитов серебристо-белыми волосами. Многие считали братьев Таргариенов похожими друг на друга, даже несмотря на разницу в возрасте, но для Дени они были совершенно разными. Спокойный степенный Рейгар на её взгляд очень отличался от подвижного и взрывного весельчака Визериса с горевшим в индиговых глазах огоньком лёгкого безумия. Рейгар всегда очень пристально следил за младшим братом и держал под контролем этот его безобидный с виду огонёк. Дени знала, что всё из-за страшного диагноза, поставленного когда-то их отцу.
Позади стоял начальник службы безопасности и его лучший друг Эртур Дейн. А рядом с Рейгаром – великолепная Серсея. «Так вот куда она шла», – подумала Дени. Серсея что-то говорила, не сводя с него глаз, а он отвечал со сдержанной улыбкой. Эртур старался делать вид, что не слышит их разговора. Он, как всегда, был серьёзен, сосредоточен и внимателен. Кажется, где-то в зале Дени видела его сестру Эшару в компании их общего друга Джона Коннингтона.
Рейгар вдруг повернулся и что-то сказал Эртуру, непроницаемое лицо которого, обычно не выражающее никаких эмоций, вытянулось в удивлении. А вот красавица Серсея была явно разочарована его словами и не могла этого скрыть. Рейгар же отошёл от них и быстро растворился в толпе гостей. Дени заметила этот демарш и остановилась, провожая взглядом удаляющегося брата. И вдруг увидела Джона. Видный, статный, как и отец, с гладко зачёсанными назад с помощью геля чёрными волосами, он стоял чуть в стороне и беседовал с Освеллом Уэнтом, заместителем Эртура. И словно почувствовав на себе взгляд, резко вскинул голову и посмотрел на неё. Красивые губы растянулись в восхищённой улыбке… Они ещё не виделись сегодня.
Дени мягко улыбнулась ему в ответ. Нет, что ни говори, а вечер прекрасный. Не стоит обращать внимание на странный взгляд Грейджоя, поцелуй Мартелла и просьбу Муэрты Инишар. Это мелочи. Пока всё идёт именно так, как было задумано.
– Простите, мисс Таргариен, – вдруг обратился к ней официант, – лорд Фрей просит вас подойти.
Она несколько секунд непонимающе смотрела на него. Кто просит?.. Что надо сделать?.. Но быстро собралась, кивнула официанту и, нацепив на лицо дежурную улыбку, пошла через зал к столику, за которым сидел лорд Уолдер Фрей, престарелый глава Дома Фреев.
Лорд Уолдер был личностью выдающейся. Несмотря на весьма преклонные годы, он обладал на редкость ясным умом и деловой хваткой и до сих пор являлся действующим главой Совета директоров основанной им же крупной логистической компании «Twins». Осторожность умудрённого опытом человека прекрасно сочеталась в нём с честолюбием и азартом, свойственными юнцу, и симбиоз этих, казалось бы, несовместимых качеств позволял его компании уверенно держаться на плаву. К тому же он славился своей любвеобильностью и плодовитостью. У него была целая куча детей от разных жён и любовниц, а многочисленных внуков и правнуков он даже не всегда мог вспомнить. Семь раз овдовев, лорд Уолдер совсем недавно снова женился на девушке, годившейся ему во внучки, но это не мешало ему с лёгкостью ходить «налево» при первой же возможности.
Дени он не нравился. У него был острый, словно осиное жало, язык и отталкивающая внешность. Видимо, он и в молодости не блистал красотой, а сейчас смотреть на него было просто неприятно: почти лысая, покрытая старческими пигментными пятнами голова на тонкой розовой шее, обвисшая кожа на подбородке и цепкие слезящиеся глазки. Он напоминал Дени старого, облезлого, но всё ещё злобного хорька. Однако его расположение было нужно Рейгару для очередного бизнес-проекта, поэтому ей ничего не оставалось, кроме как играть роль радушной хозяйки.
– Добрый вечер, лорд Уолдер. Рада вас видеть в нашем клубе. – Она, плавно покачивая бёдрами, подошла к столику.
Подслеповатые глазки прошлись по её лицу, спустились к груди и далее ниже. Старик помолчал, пожевал бледными, как сырые котлеты, губами и вдруг оскалился в улыбке, продемонстрировав фарфоровые зубы.
– Ну здравствуй, красавица. Уж и не думал, что удостоюсь твоего внимания.
Дени сдержалась, чтобы не поёжиться под его похотливым взглядом. Ей казалось, что она голая. Так всегда смотрел на неё Дрого…
– Ну что вы, милорд, я очень рада вас видеть. Рада, что вы в добром…
– А ты стала аппетитной, – облизнулся лорд Уолдер, не дав ей договорить. – Не тощая, сиськи хорошие... и задница что надо… Ну и кто из драконов тебя валяет?
– Простите...? – Дени ошарашенно уставилась на старика.
– Братья? Или племянники? – продолжал лорд Уолдер, растягивая в мерзкой улыбочке бледные губы. – Или все по очереди? – Он противно визгливо захихикал, и обвисшая на подбородке, розовая, словно у ощипанной курицы кожа мелко затряслась. – Таргариенам ведь не впервой трахать сестёр. А ты у них одна на всех. Хотя не думаю, чтобы Рейгар стал делиться с кем-то твоей щелью…
– Вы как всегда правы, дорогой лорд Уолдер. В постельных делах Рейгар эгоист и собственник, – раздался за спиной Дени весёлый голос. – В этом вы с ним очень похожи.
– А-а, Визерис… – старый Фрей воинственно нахохлился. – Чего тебе? Я тебя не звал.
– Я тоже очень рад вас видеть, – склонил голову Визерис, нисколько не смутившись от его слов, по-хозяйски обнял Дени за талию и привлёк к себе. Она с благодарностью посмотрела на брата, который второй раз за вечер пришёл ей на помощь. – Как ваше драгоценное здоровье?
– Хех… Не дождёшься. Я ещё вас всех переживу, – злобно проскрипел лорд Уолдер.
– Молю Семерых, чтобы послали вам долгие лета, милорд. Тем более, как я слыхал, вы недавно снова женились. Ну и как молодая супруга? Надеюсь, полностью отвечает вашим требованиям? – Визерис, лучезарно улыбаясь, отбивал ядовитые колкости лорда Уолдера, словно опытный мечник.
– Супруга – чистый мёд. И весь он достался мне, – старик похотливо облизнулся. – Это только вы, молодые, думаете, что из меня песок сыпется.
– Ну, не знаю кто о чём думает, а лично я всегда считал, что из вас сыпется не сгоревший в молодости порох, – сострил в ответ Визерис.
– А ты — вылитый папаша, упокой Семеро его душу, – проворчал Фрей, явно недовольный его появлением. – Такой же прыткий и вертлявый.
– Вообще-то, мне всегда говорили, что я похож на маму, – ловко парировал Визерис. – Как вам отдыхается, лорд Уолдер? Скоро начнётся бой. На кого вы поставили, позвольте узнать?
– Много будешь знать – скоро состаришься, – пробурчал старик и вдруг, бросив быстрый взгляд на Дени, плотоядно улыбнулся: – Передай Рейгару, что он получит моё согласие на провоз груза через Зелёный Зубец, если позволит мне пощупать вашу сестру.
Дени захотелось плюнуть старому мерзкому хорьку прямо в его поганый рот. Визерис же на его слова отреагировал совершенно спокойно.
– Увы, лорд Уолдер, в нашем семейном бизнесе логистика – это моя зона ответственности. Поэтому щупать вам придётся меня.
Фрей замер, приоткрыв рот, словно раздумывая над ответом, но его злые колючие глазки перебегали с Визериса на Дени и обратно. Он помолчал несколько секунд, а потом произнёс:
– Ладно. С Рейгаром мы после поговорим. А сейчас мне нужен отдельный номер. И пара девиц из эскорт-услуг.
– А почему всего пара? Берите троих. Как говорится, оптом дешевле, – в голосе Визериса слышался откровенный сарказм.
– Будет мало – я ещё возьму. Ну так что там насчёт номера?
Почувствовав, как Дени снова напряглась под цепким взглядом похотливого старикашки, Визерис взял её руку, поднёс к губам и поцеловал.
– Детка, организуй лорду Уолдеру самый лучший приват. А я скажу Тириону, чтобы позаботился обо всём остальном.
Дени натянуто улыбнулась и пошла к выходу. Первый этаж здания был полностью административным и закрытым для посетителей. Там располагались служебные помещения, в том числе и её кабинет. Второй был отдан под приватные номера, но на сегодняшнюю ночь они все были уже заказаны, причём заранее. Их бронировали и для постельных утех, и для общения без лишних ушей с партнёрами по бизнесу или конкурентами, поскольку в каждом из них была предусмотрена роскошно обставленная гостиная. А на третьем этаже находилось несколько таких же номеров, но пользовались ими не так часто. Дени решила спровадить лорда Уолдера туда.
Она не стала подниматься на лифте, а пошла по лестнице. Ей необходимо было успокоиться – уж слишком сильно её взбудоражили и возмутили слова старого Фрея. Конечно, Рейгар предупреждал её, да и Визерис говорил, что лорд Уолдер очень несдержан в выражениях и часто позволяет себе скабрезности, но Дени даже не предполагала, что это коснётся её и так заденет. Да как он вообще посмел, этот мерзкий старый хорь?! Боги, бедная его жена! Терпеть каждую ночь эту смердящую старостью развалину, его бледные губы, крючковатые, похожие на птичьи лапы пальцы… Её передёрнуло от отвращения.
Поднявшись на третий этаж, она открыла дверь, ведущую с лестницы, и очутилась в обшитом дорогими панелями коридоре. Было тихо. Приглушённая подсветка создавала приятный полумрак, а покрытие на полу полностью поглощало звук шагов. Дени подошла к двери ближайшего номера и уже было взялась за ручку, как вдруг до неё донёсся всхлип. Она повела глазами и увидела, что дверь номера, расположенного чуть дальше и напротив, немного приоткрыта... Замерев, прислушалась. Всхлип повторился снова, теперь уже более отчётливо.
И вдруг негромкий мужской голос произнёс:
– Прошу тебя, не плачь... не надо.
Дени узнала бы его среди тысяч, даже в орущей толпе или в толще воды. Рейгар... Она подкралась ближе к приоткрытой двери и вся превратилась в слух.
Всхлип повторился снова, теперь уже более надрывно.
– Я не понимаю, за что ты так со мной…
Второй голос был женский, тихий и плачущий, поэтому Дени не смогла узнать его обладательницу.
– Я ничего не сделал.
– Но она заявила, что вы решили пожениться… Что ты сам предложил ей...
– Я не могу запретить ей мечтать, – в голосе Рейгара послышалось раздражение, видимо, он не хотел этого разговора. – Пусть говорит что хочет. Но даже если бы это было так, почему я должен оправдываться? Ведь ты сама прекратила наши отношения.
– Прости... Я думала, так будет лучше, – ответил дрожащий голос, – пыталась тебя забыть… Если бы ты только знал, как много усилий я приложила для этого!.. Я думала, что если у меня будет муж... дети... я смогу стать счастливой... без тебя. Но не смогла… – Снова послышался всхлип.
– Я прошу тебя, пожалуйста, не надо…
Дени стало трудно дышать, а пол пошатнулся. Пришлось привалиться к стене, чтобы не упасть. Надо уходить отсюда, пока не застукали, но это было выше её сил.
– Я не хочу притворяться твоим другом, – продолжал тихий женский голос. – Я люблю тебя, Рейгар… С самого первого раза, как увидела... Я всегда была твоей… А ты никогда моим не был.
– Эшара, остановись… Прошу тебя…
Чтобы не вскрикнуть, Дени с силой прижала руку к губам, совершенно забыв, что они накрашены. Эшара!.. Эшара Дейн!.. Так это она объясняется в любви её брату!!! Боги… Столько лет она была вхожа в их семью… Дени помнила её с того момента, как начала что-либо понимать, но даже предположить не могла, что их с братом может связывать что-то, кроме многолетней дружбы.
– Мне неприятно унижаться и вымаливать у тебя любовь… – голос Эшары предательски дрожал. – Но я так устала делать вид, что мне всё равно! Ты даже понятия не имеешь, как это больно – слышать… как та же Серсея заявляет всем, что… выходит за тебя замуж...
Серсея?! И она тоже?! Так вот почему она смотрела на него таким взглядом! Боги... Правда обрушилась на Дени, словно бетонная плита. Мозг заработал лихорадочно быстро. Ей вдруг всё стало понятно и даже удивительно, как она раньше не замечала этих томных женских взглядов, приглушённых шепотков, вздохов, которыми постоянно был окружён её красавец-брат.
– А сколько было других, кроме Серсеи?.. Я всё терпела... Никогда ни в чём не упрекала тебя, ничего не требовала... но больше не могу. Поэтому прошу: или будь со мной, или отпусти меня...
– Эшара, пожалуйста, – в голосе Рейгара Дени ясно услышала нотки отчаяния, – не ставь меня перед выбором! Ты ведь знаешь, как вы с Эртуром дороги мне. Вы очень много для меня значите. Я не могу вас потерять!
– А при чём тут Эртур? – всхлипнула Эшара.
– Я пообещал ему, что ты больше не будешь из-за меня страдать.
– Тогда сделай так, чтобы я не страдала! – Послышался шорох, потом шаги и странная возня.
Дени не могла видеть, что между ними происходит, но воображение тут же нарисовало их страстный поцелуй. А после… Семеро… К горлу подкатила тошнота, а скрутивший желудок спазм заставил её согнуться пополам.
– …мужчиной мне не было так хорошо, как с тобой, Рейгар, – голос перешёл в дрожащий шёпот. – Я до сих пор помню каждую нашу ночь… помню все твои ласки, твои руки, губы… твой вкус и запах, твоё дыхание… как темнеют твои глаза, когда ты сгораешь от страсти...
– Эшара, прошу тебя, не надо…
– Я согласна на любые твои условия… На всё, что ты скажешь… как ты захочешь… Люблю тебя, Рейгар! Люблю… люблю…
Больше Дени не могла этого вынести. Её била сильнейшая дрожь, в висках стучало, а внизу живота вдруг горячо и сладко затянуло, словно она подглядывала в замочную скважину за страстной сценой любви. Она бросилась бежать, совершенно забыв и о мерзком лорде Уолдере, и о том, зачем пришла сюда, и о бое года, и вообще обо всём. Она слетела вниз по лестнице, не чувствуя высоких каблуков, и вихрем ворвалась на первый этаж. Внизу, в подземном ангаре уже начинался главный бой: ведущий, растягивая слова, объявлял бойцов и Дома, честь которых они отстаивают; ревел огромный зал, возбуждённый ожиданием зрелища, и эта какофония, сильно заглушённая бетонными перекрытиями и звукоизоляцией, слабым эхом долетала до первого этажа. Задыхаясь от быстрого бега и возбуждения, Дени распахнула дверь своего кабинета – и с размаху врезалась в крепкую грудь выходившего мужчины. Сильные руки придержали её за талию. Она вскинула голову и встретилась с обеспокоенным взглядом тёмных глаз.
– Джон... – судорожно прошептала она.
– Слава Богам, Дени! Куда ты запропастилась? Мы с Тирионом уже обыскались! Отца нигде нет, Эйгон, скотина, так и не приехал… С тобой всё в порядке? – На его лице читалось беспокойство и непонимание.
Бледная, запыхавшаяся, с горящими глазами и размазанной вокруг губ помадой, она молча смотрела на него странным взглядом, словно пыталась увидеть что-то в чертах его лица. Тонкие пальцы с идеальным маникюром вдруг скользнули под лацканы его пиджака и принялись гладить плечи сквозь ткань дорогой рубашки… Джон насторожился.
– Нам надо идти, Дени… Уже бой начинается. Визерис ждёт нас возле…
Она не дала ему договорить: схватила за галстук, с силой дёрнула на себя и припала к его губам в жадном горячем поцелуе, застонав прямо в рот. В первое мгновенье Джон растерялся, но внезапно нахлынувшее желание сразу же снесло крышу. Он всегда так на неё реагировал – страстно, дико, по-животному. Сгрёб её одной рукой и крепко прижал к себе, а второй резко захлопнул входную дверь и повернул защёлку замка.
Дени, не разрывая поцелуя, расстегнула пуговицы его пиджака, стянула с плеч и принялась судорожно дёргать ширинку на брюках. Он, уже не соображая, что делает, задрал подол её роскошного платья, рванул тонкие верёвочки крохотных трусиков и уложил спиной на стол…
Она громко стонала и извивалась, обхватив ногами его поясницу, остро чувствуя каждое движение, каждый толчок, каждую ласку. Краем сознания она понимала, что должна была сдержаться, что это неправильно, – нельзя было настолько себя распускать. Но не могла остановиться. Эмоции накрыли её с головой, сводя с ума и пробуждая необузданную страсть, которую мог остудить только такой же дракон, как и она сама.
Плевать на всё: на долгие недели подготовки и бессонные ночи, на огромное количество гостей и заоблачные деньги, на ждущего Визериса и плачущую Эшару, на бой и престиж семьи… На всё плевать. Бушующий пожар в крови, порождённый подслушанным признанием, мог остановить лишь один мужчина, но он никогда не будет принадлежать только ей. А в голове набатом стучали чужие отчаянные слова: «Я согласна на любые твои условия… На всё, что ты скажешь… как ты захочешь… Люблю тебя, Рейгар! Люблю… люблю…»
***
Сандор нервничал. Одного взгляда на него было достаточно, чтобы понять – с ним что-то не так. Поэтому тренер Селми, зная характер своего ученика, не сказал ему ни слова, а просто отправил на короткую разминку. Джейме и Арис, близко и долго его знавшие, тоже сразу поняли, что у него что-то случилось, переглянулись между собой и не сговариваясь сделали вид, что всё нормально. Бесшабашный Тормунд открыл было рот, но Арис успел его перехватить и знаком велел ему заткнуться.
Народу вокруг было много – сегодня в их зоне собрались все бойцы, выступающие за Таргариенов, даже начинающие, а также врачи, массажисты, помощники тренера, – поэтому было шумно и царила та ни с чем не сравнимая атмосфера нервного возбуждения, как перед большим спортивным событием. Но Сандор будто ничего не видел вокруг. Он медленно переодевался, не спеша наматывал на руки кистевые бинты, отказавшись от помощи катмена*, методично, неторопливо разминался, пытаясь максимально сосредоточиться на том, что делал.
Ему удалось создать иллюзию определённого пофигизма, но на самом деле всё было не так. Он не думал о предстоящем бое, о внутреннем страхе, о сопернике, который наверняка сильнее и опытнее его, о нескольких сотнях зрителей, половина из которых будет ждать от него зрелищной победы. В голове билась только одна мысль: рыжеволосая девушка с голубыми глазами, одним взглядом перевернувшая его размеренную жизнь, которую он увидел случайно две недели назад и тут же потерял, а сегодня вдруг неожиданно обрёл. Теперь он знал где она живёт, где работает, какая у неё машина. Знал даже, что она купила платье от модного дома Элларии Сэнд. Наверняка она придёт сюда именно в нём. Сандор почему-то был уверен, что Эйгон обязательно приведёт её сегодня на бой года. Вполне возможно, они уже здесь, возле ринга… Мысль о том, что она сейчас находится среди сотен присутствующих, ждёт начала главного боя и будет следить за каждым его движением, каждым броском и ударом, не давала ему покоя. У него противно и мелко дрожало всё внутри, покалывало ладони и неприятно пульсировало в висках. И сколько ни пытался, он не мог припомнить хоть одного эпизода в своей жизни, когда испытывал подобное состояние.
Приближалось время выхода на ринг, и Сандору стало ещё хуже. У него начался тремор ног, словно от перенапряжения. Он пытался успокоиться и взять себя в руки, но глаза жадно шарили по толпе, выхватываемой разноцветными лучами светодиодных «вращающихся голов», пытаясь разглядеть серебристые волосы, – шевелюру Таргариена ни с чем не спутаешь. А рядом с одной из них может полыхнуть и рыжее пламя…
Шоу началось. Первым на ринг из своей зоны, отмеченной гербом Дома Мартелл, – золотым полотнищем во всю стену с изображением красного солнца, пронзённого копьём, – красиво и эффектно вышел рослый могучий Арео Хотах по прозвищу Капитан в сопровождении пёстрой, разодетой в яркие цвета Мартеллов команды.
«Не хватает только перьев в заднице и дыма из ушей», – подумал Сандор, стоя возле выхода из своей зоны и продолжая бегать глазами по залу. И словно в ответ на его мысли, по бокам покрытой золотым настилом дорожки, по которой шла карнавальная процессия соперника, из десяти огненных пушек на высоту в несколько метров взлетели вверх длинные языки пламени. Огненное шоу было настолько впечатляющим, что зал буквально взорвался от дикого восторга, заревел сотнями глоток, засвистел и зааплодировал. Сандор шарахнулся от входа и поморщился – он не любил огонь.
Пока Капитан картинно раздевался, пока рефери проверял его экипировку – шингарты, вернее, отсутствие в них посторонних предметов, капу, паховую ракушку*, пока он под бурные приветствия заходил на ринг вместе с членами своей команды, на плечо Сандору легла тяжёлая рука. Он резко обернулся и увидел внимательные глаза тренера Селми, обрамлённые сеточкой мелких морщин.
– Что с тобой, сынок? Только не пытайся мне соврать.
Сандор помолчал несколько секунд, собираясь с мыслями.
– Вы же знаете, тренер, я никогда не вру. Со мной всё нормально. Выйду на ринг и всё пройдёт.
– Нет, сынок, это не пройдёт, – покачал седой головой Барристан. – Ты должен собраться и перестать думать. Не позволяй мыслям мешать тебе, о чём бы они ни были. Мысли – это огонь. А огонь может сожрать тебя, если дать ему волю.
– Вы думаете, я не знаю, что такое огонь? – с накатившей вдруг горечью спросил он.
– Я не об этом, Сандор. Я вижу, что с тобой что-то происходит. Может, ты боишься?
Сандор молчал, не зная, что ответить. Соврать он не мог, а сказать правду было бы просто безумием.
– Не надо стыдиться своего страха, – продолжал Барристан, приняв его молчание за истинное положение вещей. – Страх можно использовать себе во благо, если держать его под контролем.
– У меня нет страха перед этим клоуном, – мотнул головой Сандор в сторону ринга.
– Если у тебя нет страха – значит, ты плохо защищён, – ответил тренер.
В этот момент помощник рефери показал их выход, и вся команда засуетилась. Подбежал катмен, наклонил его голову к себе и рукой в латексной перчатке быстро нанёс ему на скулу, надбровные дуги, нос и шрамированную часть лица слой вазелина. Сандор достал из кармана своей белой безрукавки резинку для волос, собрал их в хвост на затылке, подсунув под неё концы, натянул на голову капюшон и вышел на красную дорожку, ведущую к рингу. Следом за ним шли тренер Селми, Джейме, Арис, катмен, Тормунд и ещё несколько человек. Гремела музыка, ревел зал, взмывали ввысь столбы холодного пара, извергаемые задекорированными под раскрытые драконьи пасти криогенераторами и подсвеченные красно-жёлтым газом, что создавало иллюзию огня. Позади них на огромной чёрной стене трепыхался красный трёхглавый дракон – символ Дома Таргариен.
Зрелище было завораживающее, профессионально срежиссированное, продуманное до мелочей, со световыми и лазерными эффектами, импульсными выбросами, музыкой и расхаживающими по рингу полуобнажёнными девушками с высоко поднятыми табличками в руках. Но Сандор ничего этого не видел. Те несколько секунд, пока он шёл по дорожке, его взгляд пытался высмотреть в толпе сереброволосую голову Эйгона в надежде, что рядом с ним он увидит ту, которую так хотел и так боялся увидеть.
Рефери осмотрел его экипировку, пробежал пальцами по здоровому уху, проверив на наличие пирсинга, а он из последних сил пытался сконцентрироваться на происходящем, собраться, как сказал Селми, отключить мозг и просто делать то, что делал уже много раз, выходя на ринг, – драться до победы. И неважно, что противник высокий и крепкий, не исключено, что он тоже боится.
Когда элегантный седовласый ведущий, растягивая в своей неповторимой манере гласные звуки в словах, под радостные вопли неутихающей публики объявлял бойцов, Сандор вдруг заметил в толпе одного из Таргариенов, правда не смог рассмотреть, кто это. Женщин вокруг было много, но
её не было. Обшаривая глазами этот сектор, он увидел Арианну. Яркая, в красно-золотом вечернем платье с роскошным декольте она во все глаза смотрела на ринг. Он сделал вид, что не заметил её, и отвернулся.
– Это проблема? – не выдержав, спросил Джейме, внимательно проследив за его взглядом.
– С чего бы? – дёрнул головой Сандор и вставил в рот капу, давая понять, что разговора на эту тему не будет.
До начала боя оставались секунды. Бойцы встали лицом к лицу, и Сандор увидел в глазах Капитана хорошо знакомую ему брезгливую жалость. Так бывало и раньше: прежние соперники тоже не всегда могли совладать со своими эмоциями при виде его шрамов, но его это не особо задевало – за столько лет он привык. А сейчас вдруг почему-то разозлился и с трудом дождался, когда ведущий произнесёт, наконец, свою коронную фразу «Sytivīlībilāt hae dāero valoti!»*, а рефери даст сигнал к началу.
Бой начался очень нервно, можно сказать даже сумбурно. В первые секунды Сандор не смог разгадать тактику Капитана, который сразу же сделал несколько удачных финтов прямой левой. Он попытался прессинговать, но Капитан жёстко работал навстречу, не позволяя ему приближаться, а потом, изловчившись, ударил боковым хуком* вскользь. Сандор ответил ему силовым джебом*, пошёл в атаку и вновь пропустил боковой слева. Скорость и у него, и у соперника была очень высокая, и темп боя тоже был задан неслабый. Публика неистово орала, подбадривая своих бойцов в ожидании кровавой феерии. Капитан всеми силами старался не подпустить к себе Сандора, который, уличив момент, пошёл в наступление и провёл серию хороших ударов, но Капитан успел выставить защиту, а в ответ нанёс мощнейший ответный джеб по корпусу.
Лица слились в единую безликую массу в дорогих платьях и смокингах. Однако Сандор старался не терять из виду беловолосую голову Таргариена. Вполне возможно, что это Эйгон. За прошедшие две минуты раунда темп поединка сменился несколько раз; соперники, перехватывая инициативу, то оборонялись, то наступали, нанося друг другу бесконечные удары, каждый из которых вызывал бешеный восторг зрителей.
Выставив блок в очередной защите, Сандор на мгновенье отвёл глаза и увидел рядом с Таргариеном женщину с огненно-рыжими волосами. Она как раз повернулась боком, и её длинные, уложенные набок волосы, мерцающие в свете софитов, закрыли лицо. У него резко перехватило дыхание, сердце словно ухнуло куда-то вниз, а в ушах зашумело. Он на пару секунд растерялся, пытаясь совладать с собой, но Капитану этого хватило: сделав выпад, он нанёс Сандору мощный лоу-кик* по голени, и почти сразу же – ещё один, уже под колено опорной ноги. Тот пошатнулся, отступая назад, а Капитан вдогонку ещё раз пробил сильнейший лоу-кик в то же место. Нога стала словно ватная; Сандор дрогнул, поплыл и не успел подставить блок – в лицо, прямо в изуродованную кожу над левой бровью прилетел мощный удар локтем*. От нокдауна его спасло только кожное уплотнение из-за ожога, но удар был настолько жёстким, что глаз сразу же залило кровью из-за рассечения.
Дальше всё было словно в тумане. Он помнил, как свистела и топала половина зала, а другая половина аплодировала, захлёбываясь от восторга, как он довёл раунд до конца, заливая кровью покрытие ринга, как катмен сильно зажимал рассечённое место салфетками и прикладывал к сечке пропитанные адреналином тампоны...
– Если кровь не остановится, придётся остановить бой, Барри, – сказал катмен тренеру.
– Да пошёл ты нахер, умник! – рыкнул на него Сандор, выплюнув капу. – Делай давай своё дело и не лезь со своими тупыми советами!
– Он прав, Сандор, – резко ответил ему Селми. – Если кровотечение будет продолжаться, я остановлю бой.
– Не смейте, тренер! Я не позволю! Я ещё ни разу не проиграл! – заорал Сандор, чувствуя, как его захлёстывают отчаянье и жгучий стыд, но не от того, что он по-глупому сольёт бой года, не оправдает возложенного на него доверия людей, не победит и не получит кругленькой суммы денег – нет. Самое унизительное то, что это случится на глазах у рыжеволосой красавицы, что она увидит его первое глупое и позорное поражение. Он не мог этого допустить.
– Тогда соберись! – грозно рявкнул вдруг Барристан, почти перекрикивая толпу. – Соберись и очисти мозги от мыслей! Я тебе ещё в раздевалке это сказал, но ты меня не услышал! Сделай то, что делал всегда! Иди и бейся! – И посмотрел на катмена: – Останавливай кровь, чего застыл?
Тот быстро обработал место рассечения холодным вазелином. Сандор, тяжело дыша, обернулся туда, где находились Эйгон с рыжеволосой девушкой, и вдруг увидел, что это не Эйгон, а Визерис, и женщина рядом с ним вовсе не та, которую он ждал, а томная смуглокожая дамочка с ярким макияжем и массивным рубиновым колье на шее. Она смотрела на него, возбуждённая видом крови и разгорячённых мужских тел, и плотоядно облизывалась. Его захлестнула волна разочарования и жгучей необузданной злобы. Джейме что-то орал ему прямо в ухо, отчаянно жестикулируя, но он ничего не понял.
Рванув из угла одновременно с раздавшимся гонгом, он буквально смял соперника, вдребезги разгромив его защиту. Он бил с такой яростью, какой не чувствовал никогда прежде, нанося нещадные удары по любому незащищённому месту, бил нетравмированной ногой в прыжке с разворотом, бил руками боковые и прямые, одиночные и в связке, а потом вывел поплывшего соперника на опорную ногу, на задней поверхности которой расползалась огромная гематома, поджал и, подключив бедро, провёл мощный амплитудный бросок, переведя бой в партер*.
Зрительный зал ревел от восторга и наслаждался зрелищем, а Сандор, озверев вконец, продолжал лупить уже лежачего Капитана, осыпая его градом сильнейших ударов, пока рефери не остановил бой. Его оттеснили от поверженного соперника. Он тяжело и хрипло дышал, хватая воздух ртом, совершенно не обращая внимания на залитое кровью лицо, и чтобы успокоиться, ходил по рингу с высоко поднятыми руками, приветствуя аплодирующих ему восторженных болельщиков. На ринг высыпали люди; все его поздравляли, что-то кричал Арис, Джейме повис у него на шее, а рыжий здоровяк Тормунд с победным рыком поднял его на руки. Катмен пытался дотянуться до его лица, чтобы остановить кровь, бьющую из сечки, а люди из команды Капитана с трудом подняли своего бойца на ноги и буквально вытащили с ринга. Ведущий громко орал в микрофон, объявляя Сандора победителем, но ему было всё равно. Он чувствовал себя обессиленным, опустошённым и безумно уставшим, словно из него выжали все жизненные соки. Не хотелось ничего. Обхватив ликующего Джейме за шею, он прохрипел ему прямо в ухо:
– Увези меня отсюда… Пожалуйста... Чтоб никто не видел. Прямо сейчас…
***
Арианна не отрываясь смотрела в угол ринга, где сидел Сандор, хотя его не было видно из-за толпившихся вокруг людей. Ринг был забрызган кровью… его кровью. Покрытие срочно приводили в порядок двое шустрых дотракийцев в униформе, а она каждой клеточкой своего тела чувствовала его боль и прекрасно понимала, каково ему сейчас.
Её семья занимала один из столиков в VIP-зоне, но когда начался бой, Арианна не выдержала, встала и ушла поближе к рингу, в толпу. Она не замечала никого вокруг, не смотрела по сторонам, не слышала рёва беснующихся зрителей, не обращала внимания на Капитана. Её интересовал только Пёс, от которого она не могла оторвать взгляда. Сердце гулко падало вниз при каждом ударе, который он пропускал. Было видно, что бой у него сегодня не ладится – на теле появилось несколько огромных гематом, а почти к концу первого раунда соперник точным ударом рассёк ему кожу над обожжённой бровью, и кровь брызгала во все стороны. Ей бы радоваться, что побеждает боец, отстаивающий честь её Дома, но Арианне казалось, что земля уходит из-под ног.
Она не видела Сандора две недели и безумно соскучилась. Их последняя встреча прошла не так, как хотела Арианна: он почти изнасиловал её, взял жёстко, против воли, без прелюдий. Но Боги, как же это было здорово! Она была вынуждена признать, что не испытывала подобного ни с одним мужчиной. Проснувшись среди ночи рядом с ним, в его постели, она долго смотрела на него и чувствовала, как глубоко в сердце разливается что-то тёплое, нежное и сладостное. Сандор спал на животе, отвернувшись, обхватив руками подушку, а его мощная спина чуть заметно поднималась и опускалась от размеренного и ровного дыхания. Очень хотелось прижаться к нему, поцеловать каждый мускул, каждую венку на его предплечье… Арианна сделала глубокий вдох и медленно выдохнула, чувствуя, как начинает возбуждаться даже от воспоминания о той ночи.
Когда она проснулась утром, его рядом не было. Судя по запаху, он варил кофе на кухне. Вставать не хотелось, уходить тоже. Она какое-то время лежала, делая вид, что спит, в надежде, что он придёт в спальню. Но напрасно. Она понимала, что не может поступиться своими принципами. Необходимо было дать ему понять, что она оскорблена и обижена, заставить его извиниться. Поэтому встала с постели, быстро оделась и ушла, бросив ему на прощанье, чтобы он больше не пытался с ней встретиться. Ей нравилось думать, что он чувствует себя виноватым, и будет искать возможность помириться.
Но за две недели он ни разу ей не позвонил. Сперва она пребывала в волнительном ожидании, пытаясь делать вид, что обижена, и убеждала саму себя, что если он позвонит, она не станет отвечать на его звонок. Спустя пару дней она решила, что ответит, но так, чтобы он почувствовал её обиду. Когда началась вторая неделя затишья, ей стало тоскливо. А сейчас, спустя две недели, Арианна испытывала сильнейшую потребность в нём, не находя сил себя перебороть. И плевать на гордость, на никому не нужные принципы, на запреты отца – на всё плевать! Какое это имеет значение, когда ей безумно хорошо с ним не только телом, но и душой?
– Не можешь решить, за кого из бойцов болеть? – вкрадчивый голос прямо возле уха заставил невольно вздрогнуть.
Арианна обернулась и упёрлась глазами в чёрные искрящиеся глаза дяди Оберина. Он смотрел на неё и хитро улыбался.
– Я уже давно всё решила. Болею за семью, – как можно бесстрастнее ответила она, хотя знала, что он всё равно не поверил.
– Твоего отца убедили бы твои слова. Но и только.
– Что ты имеешь ввиду? – спросила она, чувствуя раздражение.
– У вас с ним что-то случилось? – вдруг совершенно серьёзно спросил дядя, указав головой в сторону ринга. – Он чем-то обидел тебя?
На миг Арианне почудилось, что Оберину что-то известно. Мог ли он каким-то образом узнать о той ночи? Холодок пробежал по спине… Да нет, не может быть. Если бы ему было что-то известно, он бы не стал ждать так долго, чтобы спросить об этом.
– Нет никаких «нас», дядя. К тому же я не обижаюсь на чужих людей, – ответила она довольно резко, стараясь не выдать своего волнения.
Его улыбка стала понимающей.
– Как скажешь, дорогая. Но если он всё-таки посмеет тебя обидеть, клянусь – Арео покажется ему просто комнатной собачкой.
Арианна оставила реплику дяди без ответа и, отвернувшись, уставилась на ринг. Начался второй раунд и ситуация резко изменилась: Сандор, словно включившись, перешёл в нападение и яростно крушил защиту Капитана. Это вызывало безудержную радость, хотя видеть, как из его рассечённой брови идёт кровь, было невыносимо. Раньше она с удовольствием наблюдала, как его соперники захлёбываются в крови, а сейчас ей было больно. Хотелось броситься к нему, вытереть избитое, изуродованное лицо, успокоить, поцеловать… Но зная, на что способен дядя, она должна следить за своими эмоциями и быть осторожной. Расправляясь с врагами и обидчиками своей семьи, Оберин редко махал кулаками, предпочитая использовать вместо силы ум и хитрость, что делало его опасным противником.
На ринге развернулась настоящая кровавая вакханалия: Пёс мощным торнадо-киком* сбил Капитана с ног и яростно набросился на уже лежащего соперника, нанося сильнейшие удары в голову, в корпус и снова в голову… Казалось, он долго сдерживал в себе бешеную злобу, и теперь она фонтаном била из него вместе с кровью из рассечённой брови. Наблюдая за этим зрелищем, Арианна не могла скрыть восхищения и искоса взглянула на стоявшего рядом Оберина. Он не выглядел расстроенным, во всяком случае так могло бы показаться. Но она знала, что это не так. И главным было не то, что Пёс выиграл у Капитана, а что Рейгар «сделал» Оберина. Но ей было плевать на их распри. Все тревожные мысли она решила оставить на потом, а сегодня будет наслаждаться вечером.
Бой окончился, и Пса под громкие крики и бурные аплодисменты объявили победителем. Арианна ликовала, хотя и пыталась из уважения к своей семье сдерживать довольную улыбку, понимая, что её радость неуместна. Признаться, в душе она надеялась, что Сандор, как и в предыдущие разы, посвятит свою победу ей, но этого не произошло. Он даже не взглянул на неё. Вздохнув, она посмотрела в сторону столика, за которым сидели члены её семьи. Они были раздосадованы исходом поединка, хотя с уважением чествовали Пса и аплодировали ему, согласные с тем, что это была чистая и красивая победа.
Обара, Нимерия и Тиена о чём-то говорили друг с другом, то и дело бросая взгляды в её сторону. Она обернулась: неподалёку мелькала сереброволосая голова Визериса. Рядом с ним бурно ликовала и посылала воздушные поцелуи победителю самирианка Муэрта Инишар. Арианна прекрасно знала эту сексуально озабоченную особу, любительницу попрыгать на мужских членах. По другую руку стоял как всегда сдержанный и серьёзный Эртур Дейн. Остальных Таргариенов поблизости не было.
Визерис, словно почувствовав взгляд, посмотрел прямо на Арианну, улыбнулся и приветственно кивнул. Она не успела ему ответить: он опустил глаза и наклонился, а снизу вдруг показались жестикулирующие ручки. «Тирион», – догадалась она и снова перевела взгляд на ринг. Сандора уже не было. Он, сопровождаемый Джейме Ланнистером, под ликование зрительного зала, приволакивая левую ногу и вытирая полотенцем кровь, шёл в раздевалку. Многие из присутствующих здесь сегодня заработали на его победе огромные деньги, а кто-то, в том числе и её семья, проиграл столько же, а может даже больше.
– Ну что ж, пойди поздравь победителя, – сказал Оберин, склонившись к её уху. – Это была достойная победа.
Он прекрасно видел, что отношение Арианны к этому мрачному уродливому мужчине гораздо более серьёзное, нежели она пыталась это показать. Ему были понятны чувства и желания племянницы и в душе он жалел её, так как знал, что будущего у них нет. Увы, Оберину было доступно понимание того, о чём пока не догадывалась Арианна, – Пёс равнодушен к её чарам. А секс… Ну, это всего лишь секс. В глубине души он откровенно недоумевал, чем Пёс смог так её зацепить. У неё были куда более интересные и состоятельные мужчины, а она выбрала этого урода... Оберин видел, как она дрожит от нетерпения, желая рвануть вслед за ним в раздевалку. Она глаз с него не сводила во время боя, подмечая каждую мелочь, дёргаясь от каждого удара, который он пропускал. И, конечно же, ей было плевать на проигрыш их бойца.
Арианна резко обернулась к дяде и вопросительно вскинула брови.
– Я смотрю, ты не особо расстроен поражением Арео, – она ловко перевела тему, не желая говорить с ним о Сандоре.
– Как я уже сказал сегодня Дейенерис, победа не главное, – пожал плечами Оберин. – Мы все насладились отличным шоу, а вскоре сядем за стол переговоров и будем решать насущные вопросы, договариваться о новых выгодных для всех нас сделках. Это просто ещё один хороший вечер. И я не намерен его себе портить из-за того, что наш боец проиграл в честном бою.
Арианна слушала и не могла понять, искренне он сейчас говорит или умело скрывает свои истинные эмоции под маской напускного равнодушия. Но выяснять это ей не хотелось. Вокруг было шумно, зрители взахлёб обсуждали только что оконченный бой, расхваливая победителя и критикуя проигравшего. Кто-то в радостном возбуждении подсчитывал выигранные деньги, кто-то сокрушался, прикидывая масштабы проигрыша. Так было всегда после любого боя, отличался только размах.
Выждав для приличия минут десять, она извинилась перед Оберином и стала пробираться поближе к рингу, где было свободное пространство для прохода. Ей безумно хотелось как можно скорее покинуть шумный зал, разыскать Сандора и поздравить его с победой. По-своему, конечно... Она всегда возбуждалась с пол-оборота, когда видела его на ринге, почти обнажённого, влажного от пота, с перекатывающимися под кожей мышцами... Даже мысли об этом заставляли её сладостно дрожать. А сейчас, после двух недель воздержания, она и вовсе была уже на пределе.
Она обогнула ринг и прошла в зону Таргариенов, где сбоку от огромного чёрного полотнища с трёхглавым драконом находилась заветная дверь. За дверью был коридор, а в самом его конце – раздевалка с душевыми и кабинет врача. Сандор мог быть только там. Она с нетерпением ждала момента, когда окажется в его полной власти… Что ему сказать? Как начать разговор? Как вести себя с ним? Просто броситься на шею или подождать, пока он сам потянется к ней? Подчиниться или взять инициативу в свои руки?.. Интересно, думал ли он о той ночи, как и она? Возможно, именно чувство стыда и раскаяние не позволяли ему позвонить…
Арианна так задумалась, что даже не поняла, откуда появился Визерис. Его ещё не хватало... Впрочем, судя по лёгкой растерянности в глазах, он тоже не ожидал её здесь увидеть. Если повезёт, то они просто молча пройдут мимо друг друга. Она смотрела прямо перед собой, но заметила, что Визерис был без пиджака, волосы собраны в небрежный хвост, бабочка, отстёгнутая, болталась на петельке, ворот рубашки расслаблен, а рукава закатаны. И даже в таком виде он выглядел элегантно и сексуально.
Они поравнялись и, неожиданно выставив руку в сторону, он упёрся ладонью в стену и перегородил Арианне дорогу, отчего она едва не врезалась ему в грудь. От него пахло хорошим терпким парфюмом и алкоголем.
– Привет, – он белозубо улыбнулся. – Нам ещё не довелось сегодня поговорить. – Взгляд скользнул по лицу, переместился на зону декольте, на талию, на разрез от бедра. – Ты потрясающе выглядишь.
– Спасибо, – вежливо ответила она и отступила на шаг назад. Не для того она оставила дядю, чтобы тратить время на Визериса. – Ты что-то хотел?
Визерис, пожав плечами, упёрся в стену, теперь уже локтем, а вторую руку сунул в карман брюк. Поза его была расслабленной, глаза блестели. Он не был пьян, но, судя по всему, хорошо выпил, хотя обычно избегал алкоголя на мероприятиях, подобных этому. Наверное это из-за того, что председательствовать на собрании будет его брат, а гостями занимается сестра. Поэтому он и позволил себе выпить, подумала Арианна.
– Просто хотел поболтать, – ответил он. – Отличный бой, правда? Зрелищный, динамичный. – Он улыбался, но говорил вполне серьёзно, без привычных шуточек и сарказма. – У вас хороший боец, держался молодцом. Но, согласись, напор Пса тяжело выдержать. Он один из лучших. Впрочем, думаю, ты и сама это знаешь. Я слышал, ты не пропустила ни одного из его последних боёв.
Арианна насторожилась. К чему он клонит? Но раз уж он сам завёл разговор о Сандоре, ненавязчиво поинтересовалась:
– Так ты пришёл поздравить его с победой?
– Ну да, – ответил Визерис. – Вернее, я хотел, но его там нет. Вообще, сегодня в клубе творятся странные вещи, – бесхитростно продолжал он. - Брат исчез незадолго до начала боя, сестра тоже, племянников не можем найти, ни одного, ни второго… Теперь ещё и Пёс куда-то делся…
У Арианны неприятно сжалось сердце, но она решила не придавать значения словам Визериса. Сандор мог быть в душе или у врача, или…
– А ты что здесь делаешь? – спросил он вдруг. - Пойдём в зал, сейчас начнётся развлекательная программа и огненное шоу. Уверен, тебе понравится.
– Извини, у меня дела. – Арианна попыталась обойти его, но Визерис вдруг резко перехватил её запястье.
– Не уходи. Обещаю, тебя не разочарует моя компания, – сказал он, стерев с лица улыбку. – А когда шоу закончится, мы могли бы сбежать. Вдвоём. Скрыться ото всех… Только ты и я…
Арианна не понимала, шутит он или говорит серьёзно, но ей было не по душе такое внимание с его стороны. Она попыталась высвободиться, но он ещё сильнее сжал пальцы, стараясь при этом не причинить ей боли.
– Убери руку. – Её глаза опасно сузились, полыхнув раздражением.
Визерис был завораживающе хорош собой, но Арианну манили другие объятья. Она не любила, когда кто-то бесцеремонно вторгался в её личное пространство. Это было позволено только одному человеку…
– Пожалуйста, Арианна… Дай мне шанс… Ты же видишь, что нравишься мне, – выдохнул он хриплым шёпотом.
В следующий миг его губы прижались к её губам. Он придавил её к стене и принялся целовать со всей страстью и жаром, одной рукой зарывшись в чёрные локоны, а второй нежно оглаживая её бёдра через тонкую ткань платья. Поцелуй длился всего несколько секунд, а затем Арианна с силой отпихнула его от себя и влепила ему пощёчину. Визерис стоически стерпел, как и подобает мужчине, перешедшему границы дозволенного, а она, глядя ему в глаза, по-змеиному прошипела:
– Больше никогда не смей ко мне приближаться!
И быстро, не оглядываясь, пошла по коридору. Скорее бы, скорее бы оказаться в объятиях Сандора, ощутить его поцелуи… Только они смогут стереть с её губ вкус Визериса.
Она резко распахнула дверь в раздевалку, и на неё уставилось несколько пар глаз. Молодые парни – кто в плавках, кто в полотенце, обёрнутом вокруг бёдер, кто в шортах, кто полностью одетый – оживлённо беседовали между собой, обсуждая детали своих сегодняшних боёв и, конечно же, главного боя лучшего среди них – Пса. При её появлении все дружно смолкли. Каждый из них знал, кто такая Арианна Мартелл, поэтому ей ничего не сказали относительно её внезапного вторжения в мужскую раздевалку.
Арианна огляделась вокруг в надежде увидеть Сандора и, не говоря ни слова, сопровождаемая удивлёнными взглядами, прошла между лавочек и металлических шкафчиков. В раздевалке повисла тишина.
Распахнув дверцу его шкафчика, она похолодела: сумки не было, кроссовок тоже. Он ушёл... Но почему?
– Вы Пса ищете? – раздавшийся позади голос заставил Арианну резко обернуться.
Перед ней стоял молодой парень. Кажется, она видела его пару раз на ринге, но не помнила имени.
– Ты знаешь, где он?
– Нет. Но я видел его с Джейме Ланнистером. Они уехали почти сразу после боя. Пёс даже в душ не пошёл…
Внезапно Арианна ощутила дикую пустоту внутри. Значит, Сандор не ушёл, он сбежал... Все её мечты о том, как она бросится ему на шею, поздравляя с очередной победой, о том, как он привычно сгребёт её в охапку и начнёт страстно целовать, рухнули как карточный домик в ветреный день. Он даже не думал её ждать. И ему было всё равно, что она может прийти...
На глаза навернулись жгучие слёзы. С грохотом захлопнув дверцу шкафчика, Арианна стремительно выбежала из раздевалки. Безумно хотелось броситься прямиком на парковку в надежде, что он ещё не успел уехать. Но она сдержалась. Дура! Какая же она дура! Он сбежал! Мысль об этом отозвалась тупой болью в груди. Она привалилась к стене и закрыла глаза, позволив слезам катиться… Боги… Она бегала за ним как собачонка, простила ему всё и даже искала оправдание его двухнедельному молчанию. Идиотка! Дядя Оберин ведь предупреждал её...
Будь осторожна, не влюбись в своего Пса. Хороший секс сильнее наркотика. И не заметишь, как подсядешь и начнёшь зависеть…
Но, похоже, уже слишком поздно.
