Добрый вечер. Ищу бету

— Да горите вы все в пламени Суртура! — дикими глазами смотря на оторопевшего и съежившегося от испуга стражника, провопил Тор, сопровождая слова грозным ударом кулака о стол. — Свободен, как ветер в поле! Проваливай на все четыре стороны! Не утруждая себя такими тонкостями, как почтительное прощание, страж мгновенно ретировался из комнаты, да так виртуозно, словно его здесь никогда и не было. За дверью слышались его гулкие шаги, очевидно рыцарь направлялся к лестнице. — Беги-беги… — мрачно заключил Тор, смеряя стальную серую дверь тяжёлым взглядом. — Пока можешь, конечно же… Брюс, как он сам уже успел понять, крайне неудачно решивший осчастливить друга своим присутствием, примостился на краешке стула и невольно стал свидетелем этой сцены. Весь запал, с которым он пришел вначале, сам собой как-то улетучился, и мирный по своей природе Беннер испытал немалый шок, наблюдая, как его весёлый и добрый товарищ десять минут отчитывал какого-то задрипанного рыженького паренька. Вина его заключалась разве что в том, что он лишь на минутку прикорнул на пост, и за время, пока его нежила дрёма, какие-то необозначившиеся лица спёрли пару золотых мандолин. И если Брюс все правильно понял, Тор орал на неудавшегося стражника только из-за того, что кража по факту была, но ее суть была до неприличного смехотворной и стражник умудрился заинтересовать грабителей даже таким ничтожнейшим товаром. Кто же в наше-то время позарится на ни в чем не повинные музыкальные инструменты, и каким надо быть сторожем, что воры обчистили его вот так, смеха ради… Когда за дверью все стихло, комнату затопила гробовая тяжёлая тишина. Только в голове Брюса набатом било тревогу чувство самосохранения, требующее немедленно последовать примеру стражника. Увы, но сделать этого он никак не мог, а все потому, что от страха он будто приклеился к стулу. — Друг, ну ты извини меня конечно, я немного не в духе, — сердито обратился к нему Тор после двух минут молчания, — но ты сам видел, какие у меня люди служат! Это просто кошмар какой-то! И вот в такой обстановке я должен работать! Не дожидаясь ответа, громовержец уселся за стол, попутно обругав кресло за дебильный дизайн и идиотскую расцветку. Вскоре зал наполнил громкий вопль: — Брунгильда! Беннер от этого ещё сильнее съежился, вцепившись в ткань сероватых затасканных штанов (к асгардской одежде он так и не смог привыкнуть, даже старая одежда Тони казалась привычней) он с непроницаемым лицом принялся ждать неизбежного. Но неизбежное так и не появлялось, а Тор крайне пугающе принялся барабанить пальцами по столу в явном нетерпении. Ни в комнате, ни за ее пределами не было слышно ни звука, а это свидетельствовало о том, что Валькирия либо проигнорировала зов, либо с корабля буквально исчезла. Данное поведение не могло оставаться без подозрений. Тор поднялся из-за стола и двинувшись в сторону двери, выглянул в проход, тем самым оказавшись к Беннеру спиной. Давая ему возможность облегченно выдохнуть. Сначала они оба слышали лишь тяжёлое дыхание Бога Грома, но не прошло и минуты, как из глубины прохода начал доносится неясный шум. Он все нарастал, пока не превратился в беспорядочное гудение голосов, вспышки криков и замысловатую брань стражников. — Что это там? — забыв о своей робости, вытянул шею Брюс. — Не знаю, но мне это не нравится. Пойдем-ка посмотрим… — настороженно проронил его собеседник и тихонько выскользнул в проход. Беннеру ничего не оставалось, как отправиться за ним следом. Коридор змейкой вывел их к обширному помещению, именуемому трапезной. Потолки здесь уходили далеко ввысь, и переплетающийся красный с белым узор обшивки корабля делал их поистине бесконечными. Столы, предусмотренные Грандмастером, форму имели самую неожиданную, порой даже вызывали сомнения, но к употреблению были пригодны, так что заменять их на покрытые брезентом ящики (куда более схожие с асгардскими столами) никто не стал. Толпа шумных взволнованных асов сгрудилась у крайнего столика, их было не очень много, но на их вопли потихоньку подползали любопытные, и в скором времени это сборище грозилось стать неуправляемым стадом баранов. Появление царя и его мидгардского друга они встретили вздохом облегчения, а после сразу же окружили их плотным кольцом. — Ваше Величество! Ваше Величество! — с придыханием заголосил щуплый пацаненок, оказавшийся у самого уха Тора. — Это кошмар, это ко… Договорить ему не дали, какая-то рослая асинья оборвала его на полуслове, заставив притихнуть. Остальные невольно последовали его примеру и в ожидании уставились на громовержца. Тот с благодарностью глянул на девушку и обратился ко всем присутствующим: — Итак, что здесь произошло? Мне хотелось бы знать, с какой целью вы тут собрались. Только, пожалуйста, по одному. Вперёд выступил немолодой воин, по видимому, пользовавшийся среди асов уважением, и размеренно начал рассказ: — Сегодня утром все, как всегда, занимались своими делами. Мы… — он обвел взглядом добрую половину собравшихся, — …разгребаем завал в нижней части корабля, это задание дал нам ваш брат. И всего несколько часов назад там обнаружилась большая вмятина, вызвавшая кое-какие неполадки в работе машины. Мы отправились доложить об этом царевичу, но не смогли его найти. Мы обыскали весь корабль, а его нет. Кроме того мы не нашли вашу вторую руку, Валькирию. А это значит лишь одно, ваш брат и помощница, исчезли. — Куда же это они могли деться, мы в открытом космосе, — глухо и раздражённо заметил Тор, — отставить панику, и продолжайте работу. А неполадки все будут исправлены. Брюс, поможешь им. — А ты куда? — взволнованно пискнул Беннер вслед широкой спине громовержца. — Поищу этих гулён, — сухо кинул ему Тор и решительным шагом скрылся из вида. *** — Никакого уважения в этом проклятом месте! — зло сузив глаза, проворчал Локи. Лист, вырванный им из стопки, был безжалостно смят и с силой запущен в мусорный пакет, полный уже на половину. В тесном полутемном помещении располагался архив. Нагромождение полок плотной чередой уходили под потолок, подпирая друг друга покатыми боками, пыльные бумаги торчали отовсюду, грозясь засыпать нежданных посетителей, внезапно решивших покопаться в документах трехсотлетней давности и устроить здесь своеобразную приборку. — То сделай, это сделай! А зачем? — а шиш тебе расскажу, зараза такая, — продолжал ругаться трикстер, стаскивая с полки красненькую толстую папку. — Как что случится, так все сразу: Локи! Локи! А потом что? Ни тебе благодарности, ничего, зато, как обычно, найдут к чему ещё прикопаться и опять все по старому… Валькирия лишь сочувственно покивала и в унисон Одинсону-младшему тоскливо вздохнула. В ее загорелых крепких руках висел очередной мусорный пакет, готовясь перенять участь своих предшественников. — И ты главное подумай, этот… — Локи яростно пощелкал пальцами, пытаясь подобрать слово, —…этот дуболом ещё какие-то претензии мне предъявляет. Видите ли я такой плохой, нихрена не делаю, да к тому же и думаю только о себе, и строю заговоры за его спиной! А ещё он сказал, что я трус. Я… — он яростно ткнул себя в грудь где-то в районе солнечного сплетения. —…как он выразился, трус! Тут Локи остановился и вытянув руки в разные стороны на манер весов, видимо вообразил на одной чаше «Я», а на другой «Трус» и попытался их соединить, но судя по всему, это у него не получилось, и затравленно вкрадчивым шепотом произнес: — Ты видишь, видишь? Они не пересекаются! Брунгильда согласно закивала и заметив, что трикстер набирает побольше воздуха для пылкого продолжения этой темы, успокаивающе похлопала его по плечу. Тот примирительно сдулся и продолжил дерганным расстроенным голосом: — А он ходит теперь, строит из себя героя! Ага, крутой такой, всех спас! А кто корабль добыл, кто корону в огонь бросил?! Конечно, никто, так, пустое место! Это ж легче лёгкого! И, главное, ему даже в голову не пришло, что из замка я могу и не выбраться! — Да-да-да… — А ты не поддакивай! Сама тоже хороша… Не закончив свою речь абсолютно ничем, Локи внезапно замолчал и уставился в одну точку, будто что-то припоминая. Валькирия не стала его окликать, оставив наедине с мыслями. Да уж, опоить асгардийского божка каким-то зельем, найденным в его же комнате, было отличной идеей, и воительница мысленно довольно протирала ручки. Во всяком случае этот казалось бы необдуманный поступок пролил свет на откровенную чертовщину, в глазах Брунгильды разумеется, творившуюся между братьями. Хотя, если быть совершенно честной перед собой, она даже не догадывалась о таком поразительном эффекте, таящимся в недрах светлой баночки, случайно увиденной на кровати трикстера. Брунгильда хотела лишь немного себя развлечь, думая, что в склянке что-нибудь безобидное и по человечески-простое, навроде слабительного или снотворного. Да и опробовать его кроме как на Локи больше не на ком, а у него противоядие (если это яд конечно, всякое ведь возможно) точно найдется. Совершенно счастливая от собственной выходки, Брунгильда, тихо мурлыкая себе под нос, принялась самозабвенно трамбовать ногой выпавшие из пакета листы и за этим занятием не заметила прищуренного взгляда в спину. Прищуренный взгляд между тем превратился в холодный, а холодный в колючий, затем его обладатель медленно отвернулся, поднимая голову и выпрямляя спину, хотя она была и так уже прямее некуда, а пальцами вцепился в папку аж до побеления костяшек. Не заметить перемену в его настроении мог бы только спящий. И то, если его оглушить… Однако Брунгильда продолжала вдохновенно трудиться, не видя и не слыша ничего вокруг себя. А вот Локи все прекрасно слышал и видел. И понимал… Просто зелье перестало действовать, туман из головы вылетел, а вместо него начало подкатывать осознание происходящего и обида. Так вот значит как, мысленно обратился к девушке Локи, он-то думал, ей действительно интересно, а эта подлюка просто компромат собирает!.. И как верить кому-то после этого?.. План ответного удара в голове возник сразу же, будто на уровне инстинктов и эта маленькая шалость несомненно не подпортит его репутации, только преподнесет урок некоторым предприимчивым Валькириям. Да ему и делать ничего не придется, все случится само собой!.. — Хм, это что ж это? Пакеты закончились? — громко заявил Локи, скроив на лице озабоченность, и крайне деловито, чтобы ни у кого не возникло подозрений, носком ботинка пропихнул оставшийся почти целым рулон между стопками бумаги. Он даже задумчиво поскреб подбородок для пущей правдоподобности. Валькирия подняла на него счастливый взор, не заметив подвоха, совершенно беспечно отозвалась: — Ну так сходи за ними. На лице Локи проскользнула какая-то странная улыбка, идентифицировать которую Брунгильде не удалось, и он с чрезмерной озабоченностью вышагнул из комнаты. И только после того, как выход асгардийского принца ознаменовался характерным щелчком, в душе воительницы всколыхнулся червячок беспокойства, а в следующую секунду она уже со злостью влетела в намертво запертую дверь. С обратной стороны донеслось примерзкое победное «хм». Валькирия в сердцах ударила кулаками в холодную железяку и с отчаянием прислонилась к ней лбом, закрыла глаза. — Я убью тебя, мелкий… — злобно прошипела девушка. — Естественно, — издевательски мягко шелестнули в ответ, — только ты выберись сначала. Валькирия медленно выдохнула, пытаясь собрать мысли в кучку и не сорваться на бессмысленную панику. Всё-таки от этого полоумного братца Тора ожидать можно было чего угодно. — Не хочешь объяснить мне, зачем ты устроила все это представление? — обманчиво покладисто поинтересовались из-за двери. — Не хочу, — зло отрезала Брунгильда, все так же опираясь на холодный металл. — Ну и не надо, — легко согласился голос, — тогда я пошел… — Я буду кричать, — предупредила Брунгильда. — Кричи. Все равно мы двумя ярусами ниже жилой зоны. Тебя крысы в лучшем случае услышат… — Крысы?.. — Оу, бесстрашная воительница не любит маленьких милых грызунов? Как интересно… Кстати, тут их как раз много… Словно вторя его словам, в углу что-то зашебуршало. Не желая вдаваться в размышления, вызвано ли это магией Локи или же здесь действительно живут эти мерзкие твари, Валькирия с новыми силами предалась гневу: — Ты жалкая ничтожная личность! — Знаешь, не в твоём положении это говорить. — Вот только доберусь до тебя! И уж поверь, ты об этом пожалеешь! — Это будет потом и наверняка не скоро. А сейчас пожалеешь ты. — Судя по звукам, Локи сидевший все это время на полу, поднялся и отряхнул одежду. — Я приду за тобой завтра утром… — Да ты издеваешься?! — вскипела 142-я. — Ещё даже не вечер, мне тут целые сутки сидеть! — А как ты хотела? В следующий раз не будешь брать чужие вещи, — голос замолчал, а Локи безапелляционно двинулся вглубь по коридору. — Нет, стой, подожди! — понимая, что только что она перешагнула через собственную гордость, Брунгильда уцепилась за последнюю надежду. Шаги прекратились. Локи ждал продолжения. Тяжело вздохнув, Валькирия закончила, — чего ты хочешь? — Мм, вот так намного лучше, — в голосе трикстера проскользнули довольные нотки. — Я предлагаю тебе держать язычок за зубами и тогда я выпущу тебя через часик. — Значит с тебя тоже самое! — успела выкрикнуть Брунгильда. — О, да, я никому не расскажу, как отважная Валькирия целый час просидела в страшном темном подвале с крысами, — донеслось уже из-за угла, приправив и так унизительную фразу излюбленным «эхехе». — Придурок, — себе под нос буркнула девушка и скрестив на груди руки, уселась по-турецки на пол, принимаясь ждать. Поднимаясь по шаткой лесенке, Локи больше не смеялся. Наоборот, на его лице застыла маска ненависти ко всему живому. Он злился на себя. Он был не прав и хуже того, прекрасно это понимал. Как и понимал, что поступок этот завершится не самым лучшим для него образом. Но обманывать Бога Обмана?! Нет, это нивкакие рамки не лезет. А вот обманывать за это наивных воинственных Валькирий — в самый раз. Конечно он не станет выпускать ее через час, мысленно решил трикстер, да и не через два. Все равно там, внизу, времени нет, и узнать о его маленькой шалости она не сможет. «Но ты же себе пообещал больше так не делать?» — робко напомнил внутренний голосок. Но Локи сразу отмахнулся от него. «Кто я такой, чтобы сдерживать обещания.» — выдвинул он ему в противовес аргумент, куда более бойко вышагивая по коридору. Дверь его каюты была уже видна, около нее привычно дежурил стражник. Кое-как скумекав на лице приветливую улыбку, мысленно надеясь, что она не смахивает на хищный оскал, Локи кивком отпустил мужчину отдыхать и дождавшись, пока он полностью скроется за поворотом, прошествовал в свои личные маленькие покои, плотно затворив за собой дверь. В каюте его ждал уже ставший родным беспорядок. Белые простыни смяты, одеяло одним концом свисает на пол, темно-фиолетовое покрывало, как и следовало ожидать сиротливым клубочком свернулось на стуле. Стараясь не наступить на усеявшие пол мелкие предметы, начиная от безобидной книжонки и заканчивая кусками разноцветного стекла, Локи проскользнул к широкому иллюминатору. Здесь, на узеньком подоконничке пристроились его маленькие эксперименты — три тоненьких ростка, которые Локи пытался вырастить исключительно на собственной энергии. Наклонившись, маг придирчиво осмотрел свои творения. Удовлетворенно ухмыльнулся. Без солнечного света и тепла эти зелёные создания прекрасно себя чувствовали. Мысленно позавидовав их жизнерадостному настрою, Локи отвернулся и с размаху плюхнулся на кровать. Лёгкое движение рукой, в миг убравшее весь разгром на полу, вышло совершенно инстинктивным, видимо он уже привык избавляться от беспорядка подобным образом. Теперь на полу остался только сверкающий стальными боками аккумулятор и тянущийся к нему черным проводком телефон. Неслышно вздохнув, трикстер решил отбросить на сегодня все его редакторские приключения и откинувшись на подушки, провалился в тяжёлый сон. Проснулся он не скоро и реальность, надо сказать, встретила не самым лучшим образом. За дверью издалека слышался голос, закрытой три часа назад в архиве, Валькирии, а непосредственно перед его каютой посыльный бодро докладывал ему, что его брат желает видеть его через полчаса в своем кабинете. — Ну, замечательно! — вслух поздравил себя Локи, когда в коридоре все стихло. — Мне ещё выговора не хватало. А судя по-вчерашнему, разговоры явно не наш конек. Незаметно улыбнувшись, трикстер понял, что повторяется.