Кружевной соблазн

Сегодня именно то утро, тот день и мама с сестрой уже наверняка готовят, чтобы привезти бедному мне вкусняшек. Югем в панике носится по комнате, теребя свои томатные сочные волосы и кусая губы. Он не прекращает болтать, будто молитву зачитывая: — Джин Ен, мне страшно. Что если твоя мама спустит меня с лестницы? Я же парень и наши отношения неправильные. Носится мое чудо перед глазами в одной моей домашней футболке, изредка немножко прихрамывая. Все же наш первый раз вышел запоминающимся. Однако волнует меня на этом мнущемся фоне, совсем другое. Ножки моего сладкого мальчика, на них начали появляться волоски, видимо эти дни из-за боли ему было не до бритья. На лице также виднеется аккуратная на вид щетина. Изучаю это все еле дыша, а на вопрос от младшего: — Может я просто схожу погуляю на это время? Отвечаю совсем невпопад, ощущая укол возбуждения: — Югема, можно я побрею твои ножки? Он же смотрит растерянно, а потом начинает смеяться, спустя минуту падая на колени, следом заваливаясь на спину. Пользуюсь ситуацией и нависая сверху, разворачиваю мою улиточку. Югем утирает с пышных ресниц капельки веселья и после глубокого вздоха, выдает эпичную фразу, стараясь снова не заржать: — Теперь я окончательно убедился, мой любимый извращенец. Оправдываться начинаю лишь после того, как целую полные горячие губы. — Во всем виноват ты, мой свет, так что, мне можно?.. Он не дает закончить фразу, просто обжигая губы ответом и мягким смехом: — Тебе можно все! Получив согласие, дотаскиваю пиявку на руках до ванной, медленно раздеваю, любуясь поджившими следами той ночи пару дней назад, потом сажу на ободок. Югем смотрит на меня с замиранием сердца, но ногу под руку с пеной для бритья подставляет. Наношу белые облачка медленно, массируя нежную кожу. С первой ногой все выходит быстро, младший краснеет, я не могу нормально сесть из-за возбуждения. Итог выходит неутешительный, прижимаю станок под коленкой слишком сильно и тут же вижу каплю крови. Студентик от этого шипит, но не отстраняется. Не знаю, что движет мной в эту секунду, может чувство вины. Но прохожусь по ранке языком, тут же вылизывая и саму коленку. Кровь оседает соленым раствором, а ментоловая пенка немного жжется, странное сочетание, однако приятное. Пару засосов расцветают на внутренней части бедра. Пальцы Югема пробираются в мои волосы, он не подталкивает меня к чему то новому. Об остром желании дает знать подрагивающий орган с капельками предэкулянта на вздувшейся головке. От яичек прохожусь как кошка до уретры, цепляя кончиком языка уздечку. Руки младшего сжимают мои плечи уже более настойчиво, он хнычет и расставляет свои чудесные ножки шире. Я же послушный взрослый дядька заглатываю свою любимую колбаску ощущая першение в горле, потом делаю пару резких рывков, открывая глотку на встречу. Но выходит казус, долго мой дорогой не выдерживает, изливаясь в горло. Отстраняясь, проглатываю все и смеюсь с безумного смущения напротив. — Прости, было противно? Спрашивает это запыхавшееся чудо. Киваю отрицательно, целую в висок любимого и шепчу ответ на самое ухо: — Ты сладкий до умопомрачения, сьел бы целиком. От горячего дыхания, Югем дергается. Следом шок ловлю я, так как его рука с длинными пальцами ложится на мой томящийся без ласки орган. Подаюсь на встречу и на пару секунд слепну, когда он садится передо мной на колени и облизывает пульсирующую плоть. Стараюсь вообще не дышать, не зная что нашло на моего нежного ангела. Просто получаю удовольствие и таю, голос сам срывается в стоне. Чувствую на головке улыбку и сам отвечаю тем же. Но брать верх над собой мальчишке давать нельзя, поэтому поднимаю его за плечи и вовлекаю в жаркий поцелуй. Югем на противодействие хнычет, но язычок для моих посасываний подставляет. Прижимаю его за талию плотнее, массируя его зад и лаская одним пальцем сжимающуюся дырочку. Он же крутит попой и стонет от того что сжал два наших члена и ласкаю их свободной рукой в одном темпе. Его пальцы ложатся сверху. — Ен ммм… Я хочу тебя, вставь, иначе умру… Жарко! Его слова как лепет, но ответить могу лишь одно: — Югема, нельзя, ты еще не полностью восстановился! После этого оставляю на шее алый засос и снова ощущаю сперму младшего на пальцах, в перемешку со своей семенной жидкостью. Еще полчаса уходит на то чтобы отмыться, к этому времени раздается звонок от входной двери. Он застает нас на выходе из ванной, с мокрыми волосами обоих, в шортах и парных футболках что были куплены мной вчера. Плюс засосы на шее Югема сами по себе говорят о многом. Сердце сжимает беспокойство, вижу страх в любимых глазах. Поэтому дарю своему чуду поцелуй и иду открывать с самым безмятежным видом. Мама как всегда щебечет без остановки, все время что разгружается на кухне. Но замолкает резко, замечая тот самый засос и затравленный взгляд Югема. Вопрос у нее выходит молчаливым, лишь глазами. Чтобы не травмировать психику дорогим людям, тихо прошу Мэй: — Сходите выберите фильм для просмотра. Та хватает своего друга чуть не за шкирку. Как только мы остаемся наедине друг с другом, мама озвучивает свои мысли: — Какие у тебя отношения с этим парнишкой? Болький укол в сердце от строгости в ее голосе, ей наверняка тоже страшно. Я же расправляю плечи, поднимаю смелый взгляд и отвечаю: — Мам, я его люблю, очень сильно. Так что дальше можешь додумать все сама. Она медленно оседает на стул, закрывает лицо ладонями. На следующие десять минут в кухне повисает тревожащая тишина. Я просто стою с закрытыми глазами и набираюсь сил для битвы. Никому нас с моим мальчиком не разлучить, он стал для меня источником жизни. Весь ад рушит сестренка что доходит до холодильника, берет две бутылки газировки и на пару секунд тормозит около мамы, сжимая ее плечо. — Не волнуйся так, если что внуков тебе я нарожаю. Вот честное слово! Она рапортует это с улыбкой, а потом смывается, показывая мне на пальцах знак того что за такую помощь мне придется раскошелится. Киваю еле заметно, а потом иду в наступление. Сажусь перед мамой, Сжимаю ее прохладные руки, а потом уткнувшись ей в колени, тихо говорю дрожащим голосом: — Мамочка, прости что я такой. Сам никогда не думал что смогу так сильно полюбить. Ты и отец можете меня ненавидеть или вовсе выписать из семейного реестра, но он мне нужен, как кислород. До встречи с ним я словно бы не жил, а просто существовал. После моей молитвы, на пару секунд повисает тишина. Следом чувствую нежное поглаживание на макушке и тихий, нежный голос мамы: — Глупый мой ребенок, не неси чушь. Для меня важно твое счастье куда больше чем мнение общественности. Кто же еще подержит дите как не его мать. Счастливая, благодарная улыбка расцветает на моем лице. Обнимаю свою старушку, следом смеясь от ее вопроса: — У тебя же найдется что-нибудь выпить? Киваю вытаскивая с верхней полки сладкий ликер ее любимой марки. Выпиваем мы с ней вместе и в моем сердце воцаряется перемирие. Когда мы вдвоем выползаем в зал, немного закосевшими, Югем до сих пор трясется. Уже хочу рвануть к нему, как мама меня опережает и теребит челку моего чуда, убирая ее с глаз. — Приветствую тебя в нашей семье, дорогой. Тот соскакивает как угорелый и начинает кланяться как болванчик. Останавливаю его уже я, сжимая в охапке объятий и сажая рядом. Остальной вечер проходит в мирной уютной, даже семейной обстановке. Когда провожаю своих единственных любимых женщин, даю сестренке карточку на покупку новой сумочки, а маму просто целую в щеку. Она же улыбается и шепчет мне на ухо: — Ни в чем не сомневайся мой мальчик, с папой я сама разберусь. Мне до безумия нравится огонь в твоих глазах, ты наконец-то перестал напоминать пустую оболочку. Киваю, а проводив двух дам, тащу чудушко спать. От моральной усталости в легком сне мы забываемся очень быстро. У меня же на душе неземная эйфория, нет груза вины больше. Надо бы подумать о покупке нового матраса, он нам пригодится. Ведь теперь человек что стал моим фетишем, разделит со мной целую жизнь. Чудеса оказывается случаются, мое свершилось и пыхтит прямо в ухо.