Вообще-то у меня был выходной

Среда. Последние несколько дней шли одинаково. Что-то вроде «Аптека. Улица. Фонарь» как писал Блок. Что меня очень даже устраивало. И даже более того! Радовало! Никаких нервов, переживаний, вопросов. Всё как в старые добрые времена. Том не звонит, Мэтт не звонит. Даже Колин, и тот, бросил попытки вытянуть из меня откровения. Но, как известно, счастье долгим не бывает. А в моем случае эти несколько дней были вообще аномалией. В среду, когда мы все благополучно сидели на кухне и поедали вишнёвый пирог, приготовленный женой Джозефа, на этаж поднялся посыльный с огромной прямоугольной штукой. Девушка из персонала вбежала в кухню и произнесла моё имя. Пирог застрял в горле, пришлось запить его чаем и обжечь язык. Я вышла и направилась к посыльному. Джозеф и Колин быстренько последовали за мной. Даже Сьюзан вышла из своего кабинета. Я расписалась за получение посылки, и мужчина удалился из офиса. Мы стояли и дружно рассматривали перевязанный прямоугольный предмет. -откроешь? – голос Колина не выражал вообще ничего. -не знаю. – я вскинула брови и продолжила гипноз. -я думаю, надо открыть. – заключил Джозеф. -ну раз босс сказал. – важно произнесла я и потянулась разворачивать посылку. После того, как несколько кусков атласной тёмно-синей ткани сползли на пол, мы застыли ещё неподвижнее, чем раньше. Это была моя картина. Та самая, которую Мэтт отказался продавать музей Нью-Йорка. Ещё там была записка, аккуратно сложенная в конверт. «Оля, я дарю эту картину тебе. Я бы мог написать, что я жалею о произошедшем в тот вечер, но не буду, потому что это было бы ложью. Я знаю, что поступил глупо, но я не жалею об этом. Я не знаю, что сказать в своё оправдание. Надеюсь, мы сможем общаться как раньше.» -что там написано? – Колин пытался сделать вид, что даже и думать не пытался, чтобы подсмотреть в письмо. -шлю тебе вязаные носочки. Мама. – беззаботно прочитала я. -ну а серьёзно? – Колин обиженно передразнил меня. -а серьёзно не скажу. – не хотелось ещё и Джозефу всё рассказывать, который рассматривал картину, как эксперт со знанием дела. -красиво. Очень. – подытожил он. -Джозеф, у меня вопрос. – возле картины внезапно нарисовалась Сьюзан, которая не забыла попялиться на картину. О, её взгляд…в нём смешались восхищение, гнев и зависть. Они удалились, и в кабинете остались мы с Колином. -так что он написал? – сразу же сообразил Колин. -пирог! – меня словно молнией ударило, и я помчалась на кухню. -что, так и написал? – недовольно сострил он, догоняя меня на кухне. -нет. – улыбнулась я, принявшись за очередной кусок пирога с вишней, который просто таял во рту. Не заботясь о правилах этикета, я с набитым ртом пересказала содержимое записки. -и что ты будешь делать? -на данный момент наслаждаться пирогом. -логично. – согласился Колин и тоже принялся за остатки роскоши. -ты же позвонишь ему? -надо бы. Картину всё-таки подарил. -да и целуется неплохо. – добавил Колин, вспоминая мои слова -да. Вечером я заставила Колина отвезти меня домой, сославшись на то, что картину я сама не потащу. И как ему в голову не пришла идея предложить мне такси? Так долго я расхаживала по квартире в поисках подходящего места для картины, что можно было подумать, что я гуляю по замку. Даже нет, по целому королевству. Так и не найдя подходящего места, я оставила её стоять в шкафу, пока меня не посетит гений и не укажет, куда же её повесить. Упав в кресло и разбросав в разный стороны ноги, я набрала номер Мэтта. Не отвечает. «Ну и чёрт с тобой, Золушка» сказала я на русском и весело подскочила с кресла. В интернете я чувствовала себя Цезарем. Одновременно можно есть, читать, разговаривать и печатать. О! в сети неизменная «нет на месте». На экране появилась Алиса. Рассказывая ей о «скромном» подарке, я параллельно отвечала на сообщения, просматривала новости и просто блуждала в паутине интернета. Зазвонил телефон. «Нет на месте» среагировала быстрее меня. -кто это? – с нетерпением спросила Алиса. -Мэтт. – я отстранённо посмотрела на телефон. Алиса напряглась. – а ты чего? – я удивлённо посмотрела на неё. -я за тебя. – добродушно улыбнулась подруга. – ну отвечай! – зашипела она, что заставило меня как-то машинально нажать на кнопку «принять». -привет. – Мэтт немного замялся. – извини, что не ответил сразу. Я был занят и не слышал. Я рад, что ты позвонила. – как же я ненавижу этот виноватый тон. -привет. Спасибо за картину. Я до сих пор не могу поверить, что ты отдал её мне. Хотя, музей Нью-Йорка был бы более выгодным местом для ней. – усмехнулась я. -ну да. – Мэтт тоже улыбнулся и выдохнул с облегчением. – так ты… -не, я на тебя не злюсь. – оборвала я его. – просто больше так не делай. Я не хочу что-то менять. Меня устраивает настоящее положение вещей. Если это не соответствует твоим представлением, то мне очень жаль. – что-то меня понесло, и я решила расставить все точки над «и». Но голос у меня при этом был мягкий и спокойный. Мне не хотелось обижать его. Мы же ведь друзья. -хорошо. Хорошо, что не злишься. А я уже думал, что потерял тебя. – конечно же мне хотелось начать очередную тираду на тему «я не твоя, поэтому и терять меня не получится», но у меня было не то настроение. Всё-таки пирог с вишней сделал своё дело. -расслабься. – осталось только добавить «бро». – я сейчас занята немного. Созвонимся ещё. -договорились. – весело произнёс Мэтт. Всё, всё как раньше. Мы снова друзья. Хотя, целуется он на самом деле неплохо… - пока. -пока. – я всё ещё была где-то в мыслях. -эй! Зависла? – в реальность привёл весёлый голос из колонок, обладатель которого хитро улыбался мне в мониторе и ждал рассказа. -задумалась. – и поведала диалог. -ну, с одним разобрались. – облегчённо вздохнула Алиса. -ага. Давно уже надо было разобраться. Теперь осталась самая малость…Том. -не звонил? -ты думаешь, я бы упустила такой незначительный момент? – завопила я. -ну да, точно. – засмеялась Алиса. Через час подругу забрало вдохновение, и ей пришлось выйти из скайпа. Вечер я решила провести с Блоком за чашечкой ароматного чая с бергамотом. Утро четверга. За окном холодно и пасмурно. Кто-то нежится под тёплым одеялом рядом с любимым, говорят о будущем или просто в тишине наслаждаются ощущением друг друга рядом. Кто-то приносит кофе в постель…с какой-нибудь булочкой и цветком рядом. Я же встретила это утро…в кресле? Интересное начало дня. Что я делаю в кресле? Я приподняла голову и взвыла от жуткой боли в шее. А после в спине, плечах и везде, где можно. На столе стояла чашка с остатками чая, а рядом открытая книга со стихами. Моё утро тоже можно было бы назвать романтичным, если бы не боль во всём теле. Помочь могла только горячая ванна. Рассматривая фигурки из пены и раздувая их по всей ванной комнате, как истинная двадцати трёх летняя девушка, я подумала, что стоило бы сделать что-нибудь этакое. Резко захотелось массажа. Да…именно его. При этой мысли я улыбнулась и медленно сползла ещё ниже. Мэтт умеет делать массаж, но встречи с ним я пока не искала. Меня всё ещё не покидала мысль, что когда-нибудь он меня всё-таки изнасилует. Значит, салон красоты. Решено. Я уверенно вышла из ванной и пошла навстречу своей приятной идее. Уже дома, рассматривая себя в зеркале, я поняла, что всё-таки не бриллианты лучшие друзья девушек. Это салоны красоты. Выглядела я определённо лучше, что не могло не поднять мне настроение. Надеюсь, это чудо-действие продержится до того момента, когда я встречусь с Томом. Тут же моё отражение посмотрело на меня с непониманием. А с чего ты решила, что он вообще захочет с тобой видеться? В зеркале эта мысль превратилась в панику и растерянность. Я быстро отвернулась от него и закусила палец. Сначала я говорю ему, что не хочу с ним разговаривать, потом на фото обнимаюсь с Мэттом. Но мы же не обнимались! Я же просто…я же просто дура. Дура и трусиха. Наслаждайся. Добавил мой внутренний голос. Вечер. Кровать, телевизор, суши. Счастье. В пятницу всё утро, вернее, его остаток, я пробегала по квартире, будто это могла мне помочь быстрее собраться. Будильник я не услышала. Именно в тот момент, когда я пыталась впрыгнуть в узкие джинсы, зазвонил мобильный. Оставив джинсы где-то на коленках я вприпрыжку пошла за мобильным. Незнакомый номер. Неужели опять у Джоанны совесть разыгралась? -да? – произнесла я на выдохе, зажав телефон между плечом и ухом и не покидая попыток впрыгнуть в джинсы. -привет, Оля. – я замерла и вцепилась пальцами в телефон. Дрожь волной пронеслась по всему телу. Я не слышала этот голос две недели. И только сейчас осознала, как по нему соскучилась. -привет. Том. – мой голос не был таким же уверенным, как при прошлом нашем разговоре. Я чувствовала себя виноватой. Но за что? -у тебя голос дрожит. – его голос стал напряжённее. – что-то случилось? – я посмотрела в зеркало: ещё немного и слёзы потекут по щекам. Я запрокинула голову, пытаясь предотвратить это. -нет, всё в порядке. – я попыталась придать уверенности голосу. Просто я дура и ужасно соскучилась по тебе. И за это же себя ненавижу. А так больше нечего. Говорить это я ему не стала. – ты уже вернулся? -нет, завтра. – в его голосе была какая-то обида. Фото? Он видел фото? – я хотел позвонить заранее и узнать, занята ли ты на выходных. Я бы очень хотел встретиться и поговорить с тобой. – «нужно поговорить», этой фразы я всегда боялась, потому что она никогда не предвещала ничего хорошего. -хорошо. Давай встретимся. – Том явно заметил изменения в моём голосе за 2 недели. -в воскресенье вечером. Часов в 17.00 в кафе возле парка. Подойдёт? -да, хорошо. -тогда до воскресенья. -пока. – еле слышно произнесла я. Я села на кровать, прижимая телефон к губам. Через минуту я пришла в себя и продолжила марафон по квартире. Всю субботу я провела как на иголках, прекрасно понимая, что он мне не позвонит. Но осознание того, что он уже в Лондоне не давало мне покоя. Как следствие: я уничтожила все запасы успокоительного. Оно же шоколад. Хотя, день воскресенья обежал быть ещё хуже.