133
«Говоришь, безумие? Да, это шанс убить бессмертного».
© Сергей Лукьяненко
Ключ. Нужен ключ. Сарада сидела на диване, пялилась на шов и ковыряла его пальцем. Сакура сгребла в охапку книги и свалила их на журнальном столике. Она листала все подряд, пыталась зачитывать подруге вслух, показывать обложки, но та оставалась безразлична ко всему, кроме этого дурацкого шва. В первый же день Сакура показала ей комнату Саске и свою. Там же оставались какие-то вещи от Саске-куна и от Шисуи. Найти бы что-нибудь… хоть что-нибудь, чтобы помочь ей вспомнить! Не помогло. Если Сарада и узнавала свою квартиру, то это никак не отражалось на ее амнезии. Наруто убежал, и Сакура его не осуждала. Видеть Сараду в таком состоянии было тяжело и ей, что уж говорить о Наруто? «Он просто испугался. Он еще обязательно вернется», — утешала себя Сакура. Но прошло уже несколько дней, а Наруто так и не появился. От этого становилось грустно. Сакура не могла поверить, что неугомонный Наруто, которого в погоне за Сарадой не сумели остановить ни Анбу, ни Какаши-сенсей, ни Хокаге, сдался. Она захлопнула очередную бесполезную книжку и отшвырнула на пол. Первые бережно складывала стопками на столике, но сейчас перестала церемониться. С каждой очередной неудачей ей становилось все страшнее. Я могу и не найти этот ключ. Тогда Сарада… останется такой навсегда? От этой мысли Сакуру бросало в холодный пот, но, бросив одну книгу, она неизменно бралась за следующую. Саске-кун хотел убить ее. Сакура отлично помнила: это крик Сарады остановил его. Ты спасла меня. Ты все еще та Сарада, которую мы помним. И я тебя не брошу. Новая книга полетела на пол. Чем больше Сакура погружалась в поиски ключей, тем сильнее дрожали руки. Она схватилась за голову. Щеки горели. Сакура нервно вздрагивала от каждого движения подруги, и сердилась на себя все больше. Книги не помогали. Сарада не узнавала ни фраз, ни вида обложек, хотя, казалось бы, любила читать… Что еще могло стать ключом? Зависит от того, кто ставил блокаду. Этот кто-то мог записать ключ под себя. Ино пообещала, что попросит помощи у Шикамару, когда он освободится, и намекнула, что память Сарады зашифровал Учиха. А значит, это мог быть или Шисуи, или Учиха Итачи. К Итачи бы Сараду не пустили. Шисуи умер. Если защиту ставил Шисуи, он должен был учитывать возможность своей гибели и оставил бы Сараде шанс вернуться в строй без его помощи. Но что бы он сделал ключом? Их квартира, имена близких, книги... Что она еще любила? Посидев подумав несколько минут, Сакура бросилась в свою комнату и достала из глубины шкафа огромную мужскую футболку. Сарада часто носила ее дома. Кажется, это было что-то из гардероба Шисуи. Сакура цокнула языком, привлекая внимание Сарады, и продемонстрировала ей футболку. Безумный взгляд… Он не был пустым или глупым, как раз напротив, слишком полным. Чересчур много было в нем несочитаемых эмоций. Сакура уже выяснила: Сарада забыла не все. К примеру, она помнила, как ходить, но в то же время не могла есть палочками, они выпадали у нее из рук. Она знала, как включать в ванне воду, но не представляла, как обращаться с книгами. Не умела разуваться, но помнила, как пользоваться уборной. Язык она хоть и немного, но понимала, на некоторые просьбы реагировала, однако за все время, что Сакура провела с ней, не проронила ни слова. От вида футболки чуда не произошло. Сакура попробовала дать ее в руки Сараде, но та не взяла, а футболка просто легла поверх коленей и ее опущенных рук. Сакура вздохнула и в тысячный раз окинула взглядом помещение, пытаясь сообразить, чем еще можно попытаться вернуть подругу из забвения. Взгляд упал на сюрикены в стене. Сакура потянула Сараду за руку и подвела к ним, взяла ее за запястье, заставила коснуться сюрикенов пальцами. Сарада вздрогнула от прикосновения к металлу. Сакура вгляделась с жадным вниманием, не изменилось ли чего в ее взгляде? Не прорезалось ли понимание? На краткий миг Сакуре показалось, что ключ наконец подобран, Сарада начала вспоминать… но нет. Только показалось. За несколько суток подбора ключей она уже просто видела то, что ей хотелось видеть. Троичная система. Сакура вздохнула. Она вернулась к дивану, села и обняла себя руками за плечи. Ее лихорадило. Учиха села рядом, как сидела до этого. Сакура глядела на сюрикены в стене и всеми силами пыталась унять нервную дрожь. Наруто злился на Хокаге и Ибики. Небось, он возненавидел их за то, что они сделали с Сарадой, но Сакура понимала, что все произошедшее — несчастный случай. Годайме не могла поступить иначе. Отдел дознания тоже. На ум привычно приходили профессиональные аналогии. Деревня была организмом, а Ибики и другие — иммунитетом: лимфоцитами, макрофагами… Сарада добровольно покинула деревню, она вызывала подозрения. Ее не могли не проверить. Простая формальность. Никто, может, и не желал ей зла… Я не была в госпитале уже несколько дней. Не смогу сидеть так вечно. Что же будет… что будет… Она растерла плечи. Сарада вдруг наклонилась и легла к ней на колени. Сакура затаила дыхание от неожиданности, просидела минуты две, не двигаясь, но Сарада не собиралась менять позы. Тогда Сакура осторожно погладила ее по голове. — Мама… Пальцы сами собой остановились. Она разговаривала. Помнила язык! А Саске-куну она кричала «папа». Сакура прикусила губу, едва сдерживая слезы, и снова погладила Сараду по мягким волосам. Черные… Как у него…****
Саске попытался встать, но слабость ему не позволила. Он чувствовал себя беспомощным младенцем. Шевельнул пальцами. Попробовал поднять руку. Она поднялась до локтя и снова рухнула на что-то мягкое. Постель? Он вроде бы отключился после того, как убил Итачи. Они были на руинах убежища Учиха, рука пекла от Чидори, одежда промокла от ливня. Но сейчас рука не болела, да и Саске в общем-то было сухо. Даже слишком сухо — во рту пересохло. И еще отлить тянуло так, что аж живот сводило. Кто… Где я вообще? Он сделал над собой усилие и все-таки присел, опираясь на локоть. Тьма кругом стояла хоть глаз выколи. Пахло травяной мазью, от которой чесалось в носу и все тянуло чихнуть. Плечи облизывал сырой холодок. Саске провел рукой по груди. Голая, перетянутая бинтами. Его кто-то раздел. Чутье не ощущало кругом чужого присутствия. Первым порывом было активировать шаринган и осмотреться наверняка, но Саске остановил себя. Он истратил чакры под завязку, едва сел на постели. Какой шаринган? — Есть здесь кто? — спросил он хрипло. Голос эхом раскатился во тьме, отражаясь от невидимых стен. Никто не ответил. Тишина лишний раз указывала на то, что никого, кроме него, в этом мраке нет. Саске просидел, сам не зная сколько, собираясь с силами. Он не мог заставить себя подняться. Мысль, что придется встать на ноги, погружала его с головой в новую волну слабости, и он решал посидеть еще немного, в надежде, что силы к нему все-таки вернутся. Наконец он встал. Шатаясь, прошелся вперед, ступая босиком по холодному земляному полу, пока не уперся в стену. Облегчился — терпеть было уже невмоготу. Прошел вдоль стены, придерживаясь рукой за нее и подробно запоминая количество шагов. Споткнулся о деревянные ящики и бочки. Это явно была пещера. Большая пещера. В какой-то момент стена оборвалась, и он проник в другое помещение. — Эй… — произнес, не надеясь на ответ. Хотел просто услышать свой голос и понять насколько велика пещера. Саске часто заморгал. Ему вдруг пришла в голову жуткая мысль. Может, здесь не темно? Я просто… слеп? Итачи… Стоило Саске вообразить, что его постигла судьба Шисуи, и на коже выступил ледяной пот. Он панически ощупал свои веки. Под ними были глаза, да и в глазницах боли не чувствовалось. Нет же, я убил его. Итачи больше нет. Страх чуть спал, но все равно вернулся вновь. Где я? — Сарада? — спросил он с недоверием. Логично было бы предположить, что «Хеби» подобрала его на руинах убежища и отнесла в безопасное место. Но что-то Саске подсказывало, что его подобрала не «Хеби». Сарадой в этом сыром подземелье и не пахло. Его снова окатило ледяной волной страха. Итачи забрал глаза у Шисуи, потом хотел забрать у него. Шаринган был на вес золота. Его глаза вроде были все еще на месте, но мало ли, кто запроторил его в эту дыру? Может, глаза планировали забрать немного погодя? Я даже сражаться не могу. Мне не хватает чакры. Дьявол…****
Сакура с сожалением взглянула на Сараду. Ее позвали в госпиталь, а оставлять подругу одну дома — все равно что оставлять без присмотра полуторагодовалого ребенка. Взять с собой в госпиталь? Но за ней нужно присматривать. У меня не будет возможности… Сакура лихорадочно перебирала в уме кандидатов, с кем можно оставить Сараду. Ино… Хината… Шикама… Нет, все-таки лучше с девушкой. Ино занята, можно даже не проситься. К тому же ментальные допросы… Лучше… нет, лучше не стоит. Хината… Сакура задумчиво глядела на Сараду, пытаясь понять, как ей поступить. Ключи так и не нашлись. Одежда Шисуи, книги, приметы родной квартиры — из всего, что любила Сарада, ничего не работало. Или же ключи среди всего этого все-таки были, но Сакуре не удалось их правильно подать, «вставить в замочную скважину и провернуть». Ее вдруг осенило. Возможно, это было слишком жестоко, тащить к Наруто то, от чего он сбежал, но ближе нее самой и Наруто у Сарады в Конохе никого не было. Из всего, что она любила, Наруто, остался только ты. Но мог ли знать об этом тот, кто ставил защиту на ее память?****
Цунаде упиралась поясницей в перила площадки на крыше Резиденции и смотрела на лицо деда. Рядом с ней задом к монументу стоял Джирайя и задумчиво наблюдал за деревней. С того времени, как они покинули палату Итачи, он не сказал ни слова. Шагал хмурый и задумчивый. Не предлагал выпить, не шутил. А Цунаде хотелось выпить. Казалось, это просто жизненно необходимо: завалиться в какой-нибудь бар, нализаться до потери сознания и наконец скинуть с плеч эту ношу. Старейшины были правы, что держали ее в неведении. С одной стороны, она чувствовала себя оскорбленной. Хранить секреты от Хокаге, да как они смели! Но с другой стороны, сейчас Цунаде была бы рада, если бы этот секрет так и остался секретом. Жизнь всегда была штукой сложной, но судьба Итачи закручивалась в какой-то неразрешимый узел, от которого Цунаде становилось физически больно. Он не безумен. Это была миссия. Цунаде снова взглянула на лицо деда. Потом на лицо его брата. Могли ли представить основатели Скрытого Листа, заключая нерушимый союз, что целый клан будет уничтожен по приказу… Дьявол, Данзо… Он мне никогда не нравился. Что же, этот мальчик пошел у него на поводу? Мальчик… Когда все это завертелось, Итачи был ровесником Наваки. Цунаде прикрыла глаза и попробовала очистить разум от ядовитых мыслей. Ветерок приятно трепал мягкие пряди волос. Больше всего ей хотелось рассказать все Джирайе. Он говорил с Итачи полчаса назад и не знал… Но ему нельзя было говорить правду. Цунаде доверяла Джирайе, однако биография Итачи была настолько темна, что ее было как-то страшно озвучивать вслух. Казалось, слова вырвутся, рассыплются и разбегутся во все стороны, и наутро вся Коноха проснется с новостями об истинной причине падения клана Учиха. Джирайе нельзя было рассказывать правду, однако его она в данный момент вряд ли бы заинтересовала. Он наверняка размышлял о другом. — Эти дети… — рассеянно пробормотала Цунаде. — Яхико, Нагато, Конан, — отчеканил Джирайя. Она смутно помнила троих сироток из Амегакуре, которых Джирайя остался обучать. Кто бы мог подумать, что эти дети станут угрозой всего мира. Вначале правда об Итачи. Потом правда о том, кто стоит за «Акацуки» и управляет деревней Скрытого Дождя вместо Ханзо. Если так пойдет дальше, к концу недели я разучусь удивляться вовсе. — Винишь себя? — Сама как думаешь? — Мне ли не понимать? Моя ученица ушла к Орочимару, и ее три года не могли вернуть в деревню. — Сарада? Хм. Грех жаловаться. Она же Орочимару и убила. И не дала Мадаре захватить Итачи, оставила его для нас. Плоды твоего труда так или иначе идут на благо Конохе, а я… как всегда. Время идет, а ничего не меняется. На душе стало гадко. Они соврали Итачи, сказали, что с Сарадой все в порядке. Не могли не соврать. Им нужна была информация и добровольное содействие. Посвящать во тьму Листа посторонних, вроде Иноичи и Ибики, было действительно плохой идеей. Но Сарада лишилась памяти, и как на это отреагирует Итачи, никто не мог предвидеть. На захват Саске он отреагировал удивительно спокойно, но кто знал, что творилось у него в голове? Спокойствие наверняка было внешним. Может, убить его, пока не поздно? Информацию он нам уже дал. Если он умрет, моему сердцу будет спокойнее. По словам Иноичи, защиту на сознание Сарады ставил Учиха. Годайме подозревала, что это был или Шисуи, или сам Итачи. В первом случае шансы вернуть Сараду в нормальное состояние резко падали. Во втором случае шансы были, но идти к Итачи с покаянием Цунаде не была намерена. Нужно было попытаться решить проблему самостоятельно. Пару дней назад она заходила к Сакуре и просила ее попытаться вернуть Сараду в чувство. Все еще злилась на ученицу из-за того необдуманного побега, но Джирайя был прав. На месте Сакуры она бы поступила точно так же, если бы речь шла о Дане. Ради любимых все они готовы были идти против правил и против деревни. Но их сила, их вера — Воля Огня, о которой так любил рассуждать Сарутоби-сенсей, и заключалась в любви к тому, что дорого. Круг замыкался. Сакура лучше всех знала Сараду, и у нее не получилось. Ключи не подбирались. — Шесть тел, и все не его. Риннеган — сила бога. Джирайя устало потер лицо ладонями, будто умывался воздухом, и помассировал пальцами виски. — Зато теперь тебе нет смысла отправляться в Скрытый Дождь. Пейн сам придет за Наруто. Остается только ждать и готовиться к бою… — Верно, — глухо ответил Джирайя. Цунаде развернулась спиной к монументу и тоже взглянула на деревню, освещенную солнцем, — цветные макушки домов в пене зелени. Краем глаза покосилась на сосредоточенное лицо Джирайи. — А ведь Итачи, возможно, спас тебе жизнь. Ты мог… мог бы не вернуться из Амегакуре. — Нет гарантии, что все это верно. Сердце горестно сжалось. Гарантий никогда нет, однако я более чем уверена... Я бы хотела рассказать тебе, почему я верю… Но с тебя хватит и своего бремени.****
На пороге стояла Сакура и держала за руку Сараду. Наруто сглотнул, но остался на месте, не отшатнулся. С одной стороны, он злился на Сакуру за то, что она привела не-Сараду сюда, с другой стороны, ему было стыдно за свое бегство. Он потянулся рукой к затылку и открыл было рот, чтобы извиниться, но Сакура заговорила первой: — Наруто, мне нужно в госпиталь. Ты… все равно свободен. Не мог бы ты?.. — Д-да, да, конечно, даттэбайо! — воскликнул он с фальшивой бодростью и нервно рассмеялся, почесывая затылок. — Спасибо, — улыбнулась Сакура и повернулась к Сараде. — Заходи, побудешь с Наруто, пока я на работе. Сарада робко вошла в прихожую. Остановилась. Обернулась на нее. — Мама… Сакура как-то удивительно спокойно отреагировала на странное обращение и пообещала: — Все будет хорошо, дорогая. Наруто о тебе позаботится. Сарада вроде бы успокоилась. Пока она отвернулась, Сакура сжала кулаки и кивнула ему, мол, «удачи». Наруто закрыл дверь, посмотрел на девушку и вздохнул. Вновь нахлынула знакомая паника, которую он с таким трудом подавил в первое утро, когда увидел новую Сараду. На этот раз беда не застала его врасплох, у него уже было достаточно времени все обдумать и взвесить, принять реальность. Сердце разрывалось от боли. Когда Сарада умерла впервые, все было не так. Она умерла, и точка. Ему оставалось только пережить это и смириться. Сейчас же она вроде как оставалась жива, но тем не менее все равно умерла наполовину. Это безумное существо было живым напоминанием о прошлой Сараде, но в то же время не являлось ею. Наруто тянулся к ней подсознательно, и тем больнее было понимать: это не его Сарада. Он сделал к ней пару шагов, аккуратно взял ее за плечи и чуть надавил, заставляя сесть на порог. Присел на корточки, внимательно заглянул в глаза, словно пытался высмотреть в них настоящую Сараду. В черных глазах клубился хаос эмоций. Наруто вздрогнул, будто его ударило током. Ему вдруг стало невероятно стыдно. Перепугавшись того, что из отдела дознания к нему вернулась не Сарада, он успел мысленно похоронить ее настоящую, замкнуться и запереться во тьме в своей квартире, отгородившись от внешнего мира. Он поторопился. Страх совсем лишил его разума. Все это время нужно было не прятаться, а выдохнуть и посмотреть своему страху в лицо, как сделала Сакура. Я — идиот. Наруто машинально сжал пальцы, но вспомнил, что все еще держит Сараду за плечи и наверняка делает ей больно. Сарада, его Сарада, не умерла. Она потерялась. Запуталась, как и Саске, только Саске запутался в своих решениях, а Сарада — в своей памяти. Возможно, это влияние Сакуры за последние дни сумело разбить густую смесь эмоций во взгляде Сарады, так что наконец стал виден страх. Совсем тонкий, едва заметный в океане прочих эмоций. Но, в отличие от всего остального, Наруто мог его распознать безошибочно. Какой же я идиот. Лицо пылало от стыда. Он ее бросил. Как от него в детстве все отвернулись, зная, что он джинчурики Кьюби, и совершенно не заботясь о его чувствах, так и он отвернулся от Сарады. Жители Конохи боялись биджу внутри него, Наруто же испугался того, что его многолетние ожидания не совпали с реальностью. Отверженному существу не было дела до его причин. В то время как он трясся и жалел себя, Сарада, его Сарада, погибала где-то внутри самой себя и отчаянно искала выход наружу. Должно быть, какие-то воспоминания остались местами целы. Сарада стала понемногу вспоминать язык и почему-то решила, что Сакура — ее мама. В любом случае, за дни, проведенные с Сакурой, ей стало лучше. В первое утро она ведь вовсе не говорила. А тут… К его двери вела лестница, и Сарада, вероятно, поднялась по ней самостоятельно. Вряд ли Сакура несла ее на руках, как он тогда. Наруто присел на колено и помог ей разуться. Этот страшный дядька-экзаменатор что-то говорил… Память может вернуться обратно. Ключи… система… Но, черт, как? Как нам помочь тебе вернуться? Пользуясь тем, что Сарада с интересом разглядывает его неказистую прихожую, сам он рассматривал ее лицо. Давно ее не видел. Да и раньше, когда видел, так бессовестно глазеть было неловко. Он и прежде не понимал, чем она живет. Сейчас наверняка не понял бы тем более, даже если бы она не лишилась памяти. Чужая девушка и в то же время родная. Иначе почему при виде черт ее лица, длинной челки и очков у него сжималось сердце? Этот набор отпечатался в сердце трафаретом, по которому он узнавал «свое». Наруто взял Сараду за руки и потянул на себя, помогая подняться на ноги. — Идем.