Дарт Белла

Район Парадайз Велли, 2000 г.       Солнце палило безжалостно, однако, благодаря включенному кондиционеру, в салоне школьного автобуса было довольно комфортно. Занятия закончились, и теперь медленно кативший по раскалённому асфальту автобус развозил учеников по домам.       Удобно разместившись в мягких креслах, ребята наслаждались искусственной прохладой, весело болтали друг с другом или просто смотрели в окна, разглядывая полупустые улицы частного сектора.       В одном из кресел у окна сидела девочка лет двенадцати-тринадцати с шоколадно-карими глазами и каштановыми волосами.       Рядом с ней вольготно развалилась девочка чуть постарше, с румяной кожей лица и светлыми кудряшками.       — Белла, ты знаешь, — пожаловалась соседке девочка со светлыми кудряшками, — сегодня на тренировке, когда мы делали групповые станты, Хизер меня толкнула. Случайно, конечно, но я чуть не упала.       — Ничего страшного, Кортни, — утешила её Белла. — На тренировках всегда кто-нибудь кого-нибудь толкает. Главное, чтобы травм не было.       — Да я не в обиде, — махнула рукой Кортни. — Просто Хизер какая-то неуклюжая в последнее время. Знаешь, что я думаю?       — Что?       — Она беременна! — торжествующе воскликнула Кортни.       — Да ладно тебе, — махнула рукой Белла. — Придумываешь всякую ерунду.       — И вовсе это не ерунда! — обиженно хмыкнула Кортни. — Хизер в последнее время что-то много ест. А ещё мне кажется, что она начала толстеть… Интересно, кто отец ребёнка? Может Шон? Или Ник? О нет… не может быть! Это Мэт! Точно!       — Она, что, встречается сразу с тремя? — улыбнулась Белла.       — Ну, с Шоном она точно встречается, — задумалась Кортни. — А вот остальные… Белла, не будь такой слепой! Эти парни только и делают, что пожирают её глазами! Кстати, ты знаешь, что Долорес интересуется Энди из одиннадцатого класса?       Белла сделала заинтересованное лицо, но как только соседка увлеклась собственной болтовнёй, сразу же отвернулась к окну, слушая слова подруги вполуха.       Автобус ехал довольно медленно, делая частые остановки, чтобы в определённых местах высаживать пассажиров. За окном проплывали газоны с аккуратными пальмами, пустые тротуары и дома со светло-коричневыми стенами и черепичными крышами.       — Белла!!! Белла, ты меня слышишь?       — А… прости Кортни… Ты что-то сказала?       — Я говорю, ты пойдешь завтра после школы со мной в бутик за одеждой? Стейси и Дарси тоже хотели присоединиться.       — Ты же говорила, что у тебя дома целых два шкафа с платьями.       — Каждое из них я уже по два раза надевала, — отмахнулась девочка. — Хочется чего-то нового. Ну, так как, пойдешь?       — А Меган пойдёт?       — Не знаю, — пожала плечами Кортни. — Можно и её пригласить.       — Тогда и я пойду, — согласилась Белла.       — Кстати, я хотела тебе что-то сказать, но забыла, — задумалась Кортни и внимательно посмотрела на подругу: — А, вспомнила! Что за ужасная блузка на тебе? И, знаешь, серый цвет тебе совсем не идет.       Собеседница хотела что-то возразить, но Кортни вдруг удивлённо воскликнула, ткнув пальцем в окно.       — Белла, посмотри! Около твоего дома ходят какие-то люди с камерами. Это, что, телевизионщики?       Автобус только выехал на эту улицу, и до дома Беллы было ещё довольно далеко. Тем не менее, в окно уже можно было разглядеть, что обочина дороги рядом с домом заставлена чужими машинами, около которых действительно расположились какие-то люди.       — Как ты думаешь, что им от вас нужно? — заинтересовано спросила Кортни, почувствовав возможность разжиться новой сплетней.       — Не знаю, — пожала плечами Белла.       — Расскажешь мне завтра?       — Хорошо.       Спустя пару минут автобус подъехал к остановке, отмеченной всего лишь дорожным знаком на каменистом газоне. Жившие на этой улице дети и подростки начали выходить из салона.       Попрощавшись с подругой, Белла одной из последних спустилась по автобусным ступенькам и ступила на раскалённый от жары тротуар.       Лёгкий горячий ветерок сразу обжёг её кожу. Девочка огляделась по сторонам и неторопливой походкой направилась к своему дому. Вокруг весело щебетали птицы, гудели над цветами небольших кактусов пчёлы и ветер шелестел кронами пальм.       Заметив, что незнакомка направляется именно в тот дом, рядом с которым они дежурили, люди с микрофонами и телекамерами тут же поспешили ей навстречу.       — Здравствуй, малышка, — поздоровался пожилой усатый мужчина, который успел подойти к девочке первым. — Ты Белла Свон?       Несмотря на жару, мужчина был одет в строгий деловой костюм, а следом за ним следовал оператор с камерой на плече, одетый в футболку и джинсы.       — Да, — кивнула Белла. — А вы кто?       — Дональд Вальцер, телеканал CNN, — представился мужчина. — Можно задать тебе несколько вопросов?       Пока длилось знакомство, остальные журналисты и телевизионщики окружили девочку плотным кольцом, так что теперь ей в лицо были нацелены объективы нескольких телекамер.       — На какую тему будут ваши вопросы? — осторожно спросила Белла.       — Дело в том, — объяснил журналист, — что в северокорейской правительственной газете «Нодон синмун» было опубликовано твоё письмо, адресованное Ким Чен Иру. Там же был напечатан ответ северокорейского лидера.       — И вы хотите взять у меня интервью? — понимающе улыбнулась девочка.       — Да, если ты не против.       — Разумеется, я не против, — улыбка Беллы стала ещё шире. — Только зачем нам жариться на солнце? Приглашаю вас всех ко мне в гости!       Журналисты, у многих из которых на лбу выступили капли пота, а одежда прилипла к телу, ответили на это предложение радостными возгласами.       Белла протиснулась сквозь толпу и, открыв входную дверь, заглянула в гостиную.       — Мама, я вернулась! — громко крикнула девочка.       Не получив ответа, Белла позвала мать ещё раз.       Окончательно убедившись в том, что дома никого нет, она села на диван и призывно махнула рукой журналистам, топтавшимся на пороге.       Войдя в комнату, корреспонденты стали с интересом разглядывать семейные фотографии, расставленные на полках и развешанные на стенах, а операторы быстро установили на штативы свои телекамеры. Какой-то добряк сунул в руки Беллы микрофон, и она, кивком головы поблагодарив незнакомца, обратилась к собравшимся.       — Дорогие гости! Чтобы во время интервью вы друг другу не мешали, прежде чем задавать мне вопросы, прошу вас поднимать руку, и я выберу кого-нибудь одного из вас. Договорились?       Никто не возразил.       — Замечательно! — улыбнулась девочка. — Поскольку первым ко мне обратился мистер Вальцер из телекомпании CNN, право первого вопроса предоставляется ему.       — Благодарю, молодая леди, — шутливо поклонился корреспондент. — Расскажи, пожалуйста, о себе и своей семье.       — Меня зовут Белла Свон, — девочка приветливо помахала рукой в объективы, продолжая при этом обворожительно улыбаться. — Мне двенадцать лет, и я учусь в седьмом классе средней школы. Занимаюсь чирлидингом и японскими фехтованием «кендо». Люблю слушать оперную музыку. Живу с мамой, отчимом и маленькой сестрёнкой, которых очень люблю.       — Кристина Харлан, газета «USA Today», — представилась молодая хрупкая девушка, когда на неё указала Белла. — Почему ты написала письмо Ким Чен Иру?       — У нас в школе показали документальный фильм про ядерное оружие. Фильм был очень ярким и эмоциональным, он заставил меня задуматься о том, какими катастрофическими последствиями грозит человечеству массовое применение этого страшного оружия. Я так сильно испугалась, что несколько дней не могла спокойно спать. В один из таких дней мне на глаза попалась статья в газете, которую читает дядя Джим, мой отчим. В этой статье говорилось о том, что КНДР тайно создаёт ядерное оружие и готовится применить его против Соединённых Штатов. Разумеется, я испугалась ещё больше и решила напрямую спросить Ким Чен Ира о его планах.       — Джордж Купер, газета «Daily News», — представился невысокий толстячок в белой рубашке, по которой расползались пятна пота. — Твои родители знали об этом письме?       — Нет, не знали, — покачала головой Белла. — Я достаточно взрослая, чтобы без разрешения родителей задавать взрослые вопросы взрослым людям.       Все присутствующие улыбнулись.       — Стив О’Коннел, телеканал «Fox News», — представился молодой рыжий парень в кепке. — Ожидала ли ты, что Ким Чен Ир ответит на твое письмо?       — Я очень на это надеялась, — пожала плечами девочка.       — Питер Глейзер, телеканал «NBC», — представился крепкий здоровяк с недельной щетиной. — Белла, ты получила ответ на свой вопрос?       — Да, получила. Мистер Ким Чен Ир пишет, что не хочет войны и желает мира во всём мире. А ещё он пригласил меня в гости в КНДР чтобы я лично убедилась в дружелюбии его страны.       — Глория Ленихан, газета «The Wall Street Journal», — представилась пожилая сухопарая афроамериканка с лицом, густо раскрашенным косметикой. — Белла, ты хочешь поехать в Северную Корею?       — Очень хочу.       — Когда? — спросила та же журналистка.       — Возможно, этим летом, когда у меня будут каникулы.       — Белла, а что ты вообще знаешь о Северной Корее? — вновь задал вопрос Дональд Вальцер.       — Почти ничего не знаю, — пожала плечами девочка. — До того как я прочитала статью в газете про агрессивные планы КНДР, я даже не знала, что такая страна существует. Нам в школе про неё ничего не рассказывали.       — Значит, благодаря этой поездке, ты хочешь расширить свой кругозор?       — Это было бы замечательно, — мечтательно вздохнула Белла. — Мне будет интересно увидеть другую страну, познакомиться с корейской культурой и встретить новых друзей.       — А ты знаешь, — настороженно спросила Кристина Харлан, — что в этой стране господствует коммунистическая идеология «чучхе»?       — Знаю, — кивнула девочка и приложила руку к сердцу: — Хочу вам клятвенно пообещать, что я не собираюсь вступать в их коммунистическую партию.       Среди присутствующих раздались смешки.       — Не надо смеяться! — серьёзно произнесла Белла. — Я патриотка Америки и горжусь нашей великой демократией.       Смех тут же стих. Журналисты и корреспонденты уважительно посмотрели на девочку.       — Белла! — поднял руку Питер Глейзер. — А как отреагировали твои родители, когда пришёл ответ из КНДР?       — Они очень удивились.       — Родители тебя ругали?       — Нет, кончено нет, — замахала руками Белла. — Они удивились, но потом сказали, что гордятся мной и рады, что я догадалась написать это письмо.       — Почему они гордятся тобой? — не понял Джордж Купер, забыв даже поднять руку, чтобы задать свой вопрос.       — Потому что я стану визитной карточкой Соединённых Штатов в этой далёкой стране. Северокорейцы, глядя на меня, убедятся, что американцы такие же люди, как и они. Они увидят, что мы умеем радоваться, переживать, грустить, восхищаться и испытывать прочие эмоции. И они поймут, что желание жить в мире присуще не только им, но и нам. И если моя поездка хоть как-то послужит налаживанию добрососедских отношений между нашими народами, то это будет просто великолепно.       — Белла, а какие у тебя планы на взрослую жизнь? — с улыбкой поинтересовался Стивен О’Коннел. — Не всегда же ты будешь маленькой девочкой?       — Я хочу помогать людям и сделать всё возможное, чтобы конфликты на Земле решались мирным путём. Поэтому я мечтаю стать политиком.       — Какое необычное желание, — произнёс кто-то в толпе.       — Что здесь происходит? — раздался недовольный голос Рене, которая вместе с маленькой Барби зашла с улицы в гостиную.       — Привет, мам! — радостно замахала рукой Белла. — Привет, сестрёнка!       Взгляды журналистов и корреспондентов как по команде сосредоточились на вновь прибывших. Объективы телекамер тоже обернулись в их сторону. Рене, только сейчас сообразившая, кто находится в её доме, впала в ступор.       — Здрасте, — наконец выдавила из себя женщина.       — Мама, сестрёнка, ну что вы застыли! — Белла похлопала по дивану рядом с собой. — Присаживайтесь. Уважаемых гостей интересует всё что касается моего письма в Северную Корею… Мама, ты ведь гордишься мной из-за того, что я придумала его написать?       — Ещё как горжусь! — быстро сориентировалась Рене и, подойдя к дивану, посадила Барби по правую сторону от Беллы, а сама села по левую.       — Миссис Фостер! — оживилась Кристина Харлан. — Можно задать вам несколько вопросов?       — Задавайте! — мило улыбнулась в камеры Рене и непринуждённо махнула рукой. — Знаю! Знаю! Сейчас вы начнёте расспрашивать про мою старшую дочь. Так вот, Белла очень умная и добрая! Ещё в первом классе она организовала сбор денег на лечение больного ребёнка, придумав кидать тортики в учителей…       — Да неужели! — воскликнули сразу несколько голосов.       На протяжении следующего получаса Рене заливалась соловьём, расхваливая Беллу. Девочка тоже периодически отвечала на вопросы, но по большей части скромно улыбалась, иногда дополняя или разъясняя журналистам слова матери.       Наконец, удовлетворив своё любопытство, акулы пера попрощались с хозяевами и покинули столь гостеприимно принявший их дом.       Закрыв дверь, Рене облегчённо вздохнула и озадаченно посмотрела на старшую дочь, которая продолжала вместе с Барби сидеть на прежнем месте.       — Наконец-то они ушли! У меня уже язык устал болтать.       — Мама, ты молодец! — Белла подняла правую руку и показала женщине большой палец, направленный вверх. — Пресс-конференция прошла просто отлично.       — Я вовсе не ожидала, что журналисты приедут так скоро.       — Новости — это их хлеб, — объяснила девочка. — Причём чем интересней или оригинальней новость, тем больше они могут заработать. Вот ребята и стараются.       — Шустрые ребята, — улыбнулась Рене. — Знаешь, а интересно будет увидеть нас по телевизору…       Женщина на несколько секунд задумалась, а потом легонько хлопнула себя по лбу.       — Совсем забыла!       — Что такое, мам?       — Пришла повестка из Комиссии, — Рене потянулась к своей сумочке, которую повесила на вешалку рядом с дверью, и достала оттуда бумагу. — Нас официально приглашают в Вашингтон.       — Что-то долго они копались, — насмешливо улыбнулась Белла. — Благодаря интернету, я уже подыскала нам хорошую адвокатскую контору, офис которой находится в столице.       — Ты объяснила им ситуацию?       — В общих чертах, — неопределённо махнула рукой девочка. — Разговор с чиновниками из Комиссии я беру на себя. Задачей адвоката будет всего лишь сопровождение, чтобы придать нашему визиту больше солидности. Адвокат, конечно, вмешается если комиссары начнут действовать вне рамок закона, но по большей части он должен помалкивать.       — Ты настолько уверена в своих силах? — вопросительно изогнула бровь Рене. — Может, всё-таки стоит целиком поручить это дело юристам?       — Нет, мам, — отрицательно покачала головой Белла. — Я виновница этого разбирательства, мне и отвечать.       Рене задумчиво посмотрела на дочь и подойдя к дивану, ласково погладила её по голове.       — Мам, ну хватит! — отстранилась девочка. — Я уже не ребёнок!       — Вот именно, дорогая! — серьёзно произнесла женщина. — Умение брать ответственность на себя — это признак взрослого человека. Я тобой по-настоящему горжусь.       — Я тебя не подведу, мам, — ободряюще улыбнулась в ответ Белла. — Обещаю, всё будет хорошо. Несколько дней спустя. Вашингтон. Округ Колумбия       Четыре часа прямого перелёта из Финикса, и в первых лучах рассвета самолёт авиакомпании «American Airlines» приземлился в Международном аэропорту имени Даллеса.       Громадное здание терминала имело сплошные стеклянные стены-окна, служившие основанием для изящно вогнутой, будто парящей в воздухе, крыши. Структуру аэропорта дополняли ангары для самолётов, диспетчерская вышка и четыре взлетно-посадочные полосы.       После изнуряющей аризонской жары погода в Вашингтоне порадовала гостей освежающей прохладой. Спустившись по трапу, Рене полной грудью вдохнула прохладный воздух и, взглянув на часы на руке, подмигнула Белле.       — Время ещё есть. Оставим вещи в отеле и прошвырнёмся по магазинам. Ну, а после обеда нас ждут в Комиссии.       — Может, лучше просмотрим достопримечательности? — предложила Белла.       — Ни в коем случае! — протестующе замахала руками Рене. — Разве можно приехать в столицу и не побывать в её самых шикарных бутиках? Неужели ты не хочешь обновить свой гардероб?       — Мы с подругами уже ходили за покупками, — объяснила девочка. — Я купила всё, что мне было нужно. Поэтому я, пожалуй, подожду тебя в отеле.       — Как знаешь, — разочарованно хмыкнула женщина.       Забрав чемодан и сумку с багажом, мать с дочерью быстро нашли такси и вскоре уже ехали по улицам города.       В отдалении над крышами домов маячил купол Капитолия. Такси проехало рядом с величественными стенами Пентагона, огромными колоннами Мемориала Линкольна, устремлённым в небо Монументом Вашингтона, фонтаном напротив Белого Дома и множеством административных зданий, театров, музеев и парков.       Белла достала из сумки фотоаппарат и принялась снимать из окна. За считанные минуты на фотопленке появились десятки фотографий как достопримечательностей, так и просто домов, пешеходов, машин, рекламных вывесок, и даже бомжей, копающихся в мусорных баках.       Спустя полчаса такси доставило пассажирок в отель «Avenue Suites Georgetown», расположенный в западной части города. Здание гостиницы составляло в высоту пять этажей и выглядело довольно современно и презентабельно.       Интерьер просторного холла был роскошно оформлен: огромные канделябры на потолке, ковры на полу, картины с видами природы на стенах. Повсюду клумбы с живыми растениями и огромный аквариум рядом со стойкой администратора.       Администратор, мужчина средних лет в форменной одежде, был занят, что-то разглядывая на мониторе стоявшего прямо перед ним компьютера.       — Здравствуйте, — поздоровалась Рене и протянула ему своё водительское удостоверение. — Я забронировала и оплатила номер в вашем отеле.       — Одну минуточку, — дежурно улыбнулся администратор и застучал пальцами по клавиатуре. — Всё верно… Вот ключи от двухместного номера на пятом этаже. Вам помочь с багажом?       — Нет, спасибо, — отказалась женщина и вместе с дочерью направилась к лифту.       Поднявшись на пятый этаж, гостьи открыли дверь в номер. Внутри — минимум мебели: две кровати и одно большое окно. Самая обычная комната, зато из окна открывался прекрасный вид на Белый дом, Национальную аллею и Мемориальный парк.       — Как красиво! — восторженно воскликнула Рене, обозревая окрестности из окна. Потом спохватилась: — Ладно, я побежала по магазинам… Не скучай тут без меня!       Когда за женщиной закрылась дверь, Белла достала из сумки ноутбук и положила его на кровать. Затем девочка отыскала рядом с телефонной розеткой разъём для интернет-кабеля. Улёгшись на кровать, положив голову на подушку, а ноутбук — себе на живот, вышла во всемирную сеть.       Читая новостные сайты и просматривая видеорепортажи с собственным участием, Белла загадочно улыбалась. О ней писали уже несколько дней подряд. На нескольких политических форумах даже развернулись оживлённые дискуссии между завсегдатаями, которые спорили о том, сама ли Белла Свон придумала написать письмо в КНДР или её надоумили родители. Нашлись и сторонники «теории заговоров», которые на полном серьёзе утверждали, что письмо Беллы Свон — это совместный проект спецслужб США и КНДР. Главным аргументом в пользу этой теории послужило то, что отчим девочки является агентом ФБР. Противники «теории заговоров» призывали своих оппонентов не путать ФБР с ЦРУ и перестать писать ерунду, но на «заговорщиков» этот аргумент действовал слабо.       Почувствовав лёгкий голод, Белла оторвалась от чтения и отложила ноутбук в сторону. Протянув руку, она подняла трубку стоявшего на тумбочке телефона и позвонила в службу обслуживания, заказав себе обед в номер.       Еду доставили очень быстро — картофельное пюре, сэндвичи с сыром, овощной салат, печенье и чашку кофе. Пообедав, Белла сладко зевнула и прямо в одежде легла спать.       — Дорогая, просыпайся! — разбудил её голос Рене. — Нам пора ехать на встречу с чиновниками из Комиссии.       Открыв глаза, Белла обнаружила, что соседняя кровать завалена множеством новых платьев, кофточек, джемперов, туфель и прочих предметов женского гардероба. Мама увлечённо перебирала все эти вещи и складывала их в новые, очевидно, специально купленные для этой цели сумки.       — Вот посмотри! — женщина вытащила из сумки небольшого фарфорового динозаврика и показала его дочери. — Я купила несколько таких специально для Джима. Надеюсь, ему понравится.       — Мам, ты давно вернулась?       — Минут десять назад, — объяснила женщина. — Ты так сладко спала, что я не хотела тебя будить. А сейчас нам и правда пора ехать…       — Всё в порядке, — кивнула Белла и, поднявшись с кровати, стала разминать затёкшее тело.       — А тебе разве не нужно позвонить в адвокатскую контору? — спросила Рене, примеряя на глазок очередную блузку. — Ну, чтобы напомнить им про наше дело?       — Нет, — покачала головой девочка. — Я уже заключила договор и оплатила их услуги. Если они не пришлют своего юриста в назначенное время на заседание Комиссии, то будут должны нам значительную неустойку.       — А, понятно! — Рене перестала перебирать покупки и махнула рукой. — Ладно, потом всё разложу! Сейчас вызову такси и поедем.       Вскоре мать с дочерью уже садились в жёлтую машину с характерным световым табло на крыше, ожидавшую их перед входом в гостиницу.       Дорога до штаб-квартиры Комиссии не заняла много времени. Многоэтажное здание с фасадом из сплошного зеркального стекла, было построено в форме прямоугольника с одной слегка вогнутой вовнутрь стороной, в которой располагались раздвижные двери.       Напротив дверей — три флагштока с флагом США, флагом Округа Колумбия и белым флагом, в центре которого красовался круглый герб Комиссии с американским орлом. Немного в стороне — велосипедная парковка, сплошь заставленная двухколёсным транспортом.       По мере приближения к зданию такси сбавило скорость и припарковалось у обочины в нескольких метрах от флагштоков.       — Мам, глянь, — Белла ткнула пальцем в окно, показав на велосипеды. — Ещё немного — и чиновники из Комиссии пересядут на лошадей.       — Пошли уже, шутница, — улыбнулась Рене, открывая дверцу машины.       Вестибюль здания отличался подчёркнутой строгостью и практичностью. Стены светло-серого цвета, такого же цвета гранитная плитка на полу, отсутствие растений в горшках или каких-либо украшений интерьера, кожаные кресла и диванчики для посетителей.       Людей практически не было, только в одном из кресел читал газету пожилой мужчина с седыми волосами, одетый в костюм с галстуком.       За стойкой ресепшн сидели две молодые девушки в деловых платьях, а на стене за их спинами висел большой круглый герб Комиссии.       — Здравствуйте, — поздоровалась Рене с ближайшей девушкой и протянула ей повестку. — Мне на сегодня назначено.       — Подождите, пожалуйста, — девушка зашуршала страницами какого-то журнала, и сняв трубку телефона куда-то позвонила, а потом дежурно улыбнулась: — Вас ожидают в отделе Правового применения. Это на третьем этаже.       Между тем, мужчина, читавший газету, положил её в свой кожаный портфель и, поднявшись с места, подошёл к женщине с дочерью.       — Добрый день! — поздоровался он. — Вы Рене Фостер и Белла Свон?       — Да, — первой ответила Белла.       — Брайан Магуайр, адвокат, — представился мужчина и показал какую-то корочку. — Вот моё удостоверение. У нас с вами заключен договор на оказание услуг.       — Надеюсь, вы в курсе дела? — поинтересовалась девочка.       — Обижаете! — укоризненно покачал головой адвокат. — Я подробнейшим образом изучил всю информацию, которую мне предоставили. Интересное дело…       — Значит, вы помните наши пожелания? — прервала его Белла.       — Разумеется, — кивнул Магуайр.       — В таком случае, нам пора, — Белла круто повернулась и двинулась к лифту. Спустя несколько секунд за ней последовала Рене вместе с адвокатом.       На третьем этаже тоже был холл со стойкой ресепшн и секретаршей. Оторвавшись от чтения каких-то бумаг, девушка бросила на посетителей равнодушный взгляд и показала рукой на одну из дверей.       — Проходите, там вас уже ждут.       Пол комнаты, в которую попали гости, был выложен натуральным паркетом, а ещё там были большие панорамные окна, в которые обильно лился солнечный свет, и длинный стол, установленный прямо напротив двери. За столом с одной стороны сидели шесть человек в деловых костюмах и пристально разглядывали посетителей. Другая сторона, очевидно, предназначалась гостям.       — Здравствуйте! — поздоровался мужчина с худощавым лицом, на переносице которого красовались очки в роговой оправе. — Меня зовут Майкл Льюис. Это я вас сюда пригласил.       — А кто все эти люди? — нерешительно спросила Рене, бросив оценивающий взгляд на собравшихся за столом мужчин.       — Чиновники из отдела Правового применения, — объяснил Льюис. — Юристы, инспекторы, специалисты по этике рынка.       — Миссис Фостер, — подал голос один из чиновников. — Прошу вас и ваших сопровождающих сесть за стол. Разговор будет длинным.       Рене кивнула и, отодвинув стул, села прямо напротив Льюиса. По правую руку от неё расположилась Белла, по левую — Брайан Магуайр.       — Миссис Фостер, — обратился к женщине Льюис. — Комиссия по ценным бумагам и биржам считает целесообразным, чтобы в соответствии с разделом 8А закона о ценных бумагах от 1933 года и разделом 21C закона о бирже ценных бумаг от 1934 года в отношении вас было проведено разбирательство на предмет возможного манипулирования рынком.       Рене грустно вздохнула.       — Однако, — продолжил говорить мужчина, — мы пока не выдвигаем против вас никаких официальных обвинений, эта беседа носит сугубо ознакомительный характер.       — Рада это слышать, — невесело произнесла женщина.       — Также хочу вас предупредить, что от ваших ответов будут зависеть дальнейшие действия Комиссии. Поэтому прошу отвечать на наши вопросы максимально честно.       — Хорошо.       — Представьте пожалуйста сопровождающих вас лиц.       — Это моя дочь Белла, — Рене положила руку на плечо девочки и перевела взгляд на вольнонаёмного юриста. — И наш адвокат, мистер Магуайер.       — Миссис Фостер, это правда, что биржевой торговлей занимались не вы, а ваша несовершеннолетняя дочь?       Сотрудник Комиссии говорил бесстрастно, равнодушно и холодно.       — Да, это правда, — вздохнула женщина. — Я в этом ничего не понимаю.       Как по команде, Беллу словно рентгеновскими лучами принялись сканировать сразу шесть пар глаз чиновников.       — Хм… Белла, — Льюис поправил очки, которые начали сползать с переносицы, и приступил к сути беседы. — Каким образом ты изучила технику биржевой торговли?       — Разобралась самостоятельно с помощью интернета и телевизора.       — Телевизора? — владелец роговых очков позволил себе удивиться. — Что же показывает телевизор?       — CNBC, я смотрела преимущественно CNBC.       — И?       — Просто смотрела CNBC, сэр, — девочка пыталась что-то разглядеть на гладкой поверхности стола и провела по ней пальцем.       — Понятно, — голос Льюиса вновь обрел прежний бесстрастный тон, и он перевёл взгляд на Рене. — Миссис Фостер, вы знаете, что на ваше имя зарегистрирован домен Stock swan. сom?       — Нет, — слегка удивлённо покачала головой женщина. — Я вообще не пользуюсь интернетом.       — Белла, это ты создала этот сайт? — поинтересовался Льюис.       — Да.       — Скажи, — спросил один из чиновников. — Получала ли ты какую-либо оплату от компаний, новости и отчёты которых были размещены на твоём сайте?       — Нет.       — Хм… — задумчиво покачал головой мужчина и достал из лежавшей на столе папки несколько листов бумаги. — Позволь зачитать тебе распечатку с главной страницы Stock swan. сom. Так, так… Вот… Относительно акции Classica Group, Inc. (тикер TCGI). Date: 03.11.2000, 4: 46 pm, Pacific Standard Time. Заголовок: «САМАЯ НЕДООЦЕНЕННАЯ АКЦИЯ!» Текст сообщения. «TCGI начинает расти! На следующей неделе она ВЗОРВЕТСЯ! Сейчас TCGI торгуется по $2,5. Я ожидаю, что она ОЧЕНЬ СКОРО подорожает до $20! Позвольте мне объяснить почему… При очень сдержанном подходе выручка компании составляет $20 млн. Среднеотраслевой показатель «цена/выручка» — 3,45. При 1,57 млн акций в обращении их цена поднимется до $44 за штуку. Очень может быть, что TCGI будет стоить $44, но я хочу быть крайне оптимистичным, поэтому мой прогноз — $20! Я вижу крайне малый риск в покупке TCGI по текущим смешным ценам. TCGI сделает огромный ПРОФИТ и торгуется ниже БАЛАНСОВОЙ ЦЕНЫ!»       — Да, это мой текст, — кивнула малолетняя предпринимательница. — Он отражает моё собственное мнение.       — Ты пишешь от мужского имени? — вмешался другой чиновник. — Пост опубликован от имени некого Генри Салливана.       — А разве это запрещено законом? — улыбнулась Белла. — Использовать псевдонимы в интернете?       — Нет, конечно, нет, — хмыкнул мужчина и тут же спросил: — Можешь объяснить более подробно, откуда у тебя возникла такая уверенность в том, что акции Classica Group, Inc. будут расти?       — Это прогнозируемая мной цена с учетом динамики прибыли компании и положительным значением коэффициента «цена/прибыль».       — Ты знакома с фундаментальным анализом?       — Да, сэр.       — Ты плохо с ним знакома, — укоризненно покачал головой мистер Льюис. — С такими показателями цена Classica Group, Inc. не должна была расти.       — Разве? — широко улыбнулась Белла. — Тогда, может, напомните, сколько стоила эта акция спустя несколько дней после опубликования моего прогноза?       — Она выросла, — нехотя признал сотрудник Комиссии и тут же с торжеством в голосе добавил: — А затем откатилась до прежних уровней и трейдеры, её купившие, потеряли деньги! Это твоя вина!       — Покажите мне, пожалуйста, — улыбка Беллы стала поистине издевательской, — исковые заявления от тех людей, которые имеют ко мне претензии. Ну или хотя бы приведите сюда этих людей?       Льюис зло заскрежетал зубами, но промолчал.       — Значит, ты отрицаешь свою вину в обмане трейдеров? — спросил один из чиновников.       — Конечно отрицаю, — кивнула девчонка. — Люди, совершающие сделки на биржевом рынке, прекрасно осознают все свои риски. Поэтому и претензий у них ко мне быть не может.       — Вернёмся к акции Classica Group, Inc, — взял себя в руки Льюис. — Помимо публикации на Stock swan. сom., прогноза относительно роста её стоимости, одновременно с этим на форумах Yahoo Finance появился целый поток сообщений аналогичного характера.       — Конкретней, пожалуйста.       — Сейчас зачитаю, — Льюис вновь поправил сползшие на нос очки и потянулся к папке с бумагами, которая лежала перед ним на столе. — Вот, слушайте: «Беру акции Classica Group, Inc на весь депозит, жду резкого роста! Ёхоууу!!!». Пост за авторством некого JoRac. Это ты, Белла?       — Да, это я, — подтвердила маленькая бизнес-леди. — Проведя фундаментальный анализ акции Classica Group и ожидая роста, я купила эту акцию, о чём писала в интернете.       — На Yahoo Finance сотни аналогичных сообщений! — захлопнул папку с бумагами Льюис. — И все они под разными псевдонимами!       — Ну… — пожала плечами она. — Не одна же я такая умная. Находились люди, и сами умеющие прекрасно анализировать, а также и те, кто соглашался с подобным мнением.       — А ты не боишься, что мы попросим провайдера Yahoo предоставить нам информацию относительно IP этих якобы людей?       — Не пугайте ребёнка! — вмешался адвокат Магуайр. — Такую информацию провайдер может предоставить только по решению суда.       — Нет, не боюсь! — решительно ответила Белла, смотря прямо в глаза Льюису. — Хочу вам напомнить, что право на свободу слова гарантировано мне Первой поправкой к Конституции. Та же Поправка гарантирует мне свободу распространения массовой информации.       — Но эта информация была ложной! — возмутился один из чиновников. — Ты делала прогнозы без всякого на то основания. Твоей целью было не помогать инвесторам, а набить себе карманы.       Белла хотела что-то ответить, но её перервал другой чиновник:       — Белла, только не говори нам, что это обычная практика на Уолл-стрит!       — Не буду! — улыбнулась девочка. — Свои прогнозы я делала на основании данных, размещённых в открытом доступе. И если вдруг какая-то недобросовестная компания публиковала ложные новости или отчёты, а я, уверенная в их подлинности, делала свой анализ, разве в этом есть моя вина?       Чиновники переглянулись.       — Я никого не заставляла покупать акции, — продолжила говорить Белла. — Трейдеры делали это сами, в здравом уме и трезвой памяти. И если потом цена на акции падала и инвесторы теряли деньги — так это рынок… Никто ведь не мешал этим людям вовремя избавляться от падающей ценной бумаги.       — Хватит увиливать, Белла! — воскликнул Льюис. — Мы хотим, чтобы ты призналась в нарушении раздела 17 Закона о ценных бумагах от 1933 г. и добровольно выплатила Казначейству Соединенных Штатов всю прибыль, которую ты получила в результате рыночных манипуляций.       — Рыночные манипуляции, — повторила девочка. — Дайте мне, пожалуйста, определение этого понятия.       — Под манипулированием рынком понимается установление искусственных цен на финансовые инструменты или искусственная активность самой торговли…       — Стоп! — остановила его Белла. — Назовите не придуманную вами дефиницию, а конкретное законодательное определение. Ну же, господа, законы 1933-34 годов вам в помощь!       — Нет такового, — нехотя признал один из чиновников.       — Воот! — подняла палец вверх Белла. — Ни один из законов не в состоянии точно объяснить, что такое рыночная манипуляция. Значение данного понятия раскрывается только путем перечисления конкретных действий, совершать которые участникам рынка запрещено. По этой причине процедура установления манипуляции производится на усмотрение суда в зависимости от каждой конкретной ситуации. Рассказать вам, как, в соответствии с канонами американского Прецедентного права, суд определяет рыночную манипуляцию?       — Расскажи, если такая умная, — хмыкнул Льюис.       — Вам нужно будет доказать четыре утверждения, — она начала загибать пальцы. — Первое: что обвиняемый в манипулировании имел возможность влиять на рыночные цены. Второе: что он имел намерение влиять на цены. Третье: что цены были повышены искусственно. И, наконец, четвёртое: вам нужно будет доказать, что повышение цены было вызвано именно действиями обвиняемого.       — А ты неплохо подготовилась к этому разговору, — задумчиво заметил один из чиновников.       — Ну, так скажите мне! — пафосно воскликнула Белла. — Скажите честно, положа руку на сердце! Сможете ли вы доказать в суде все четыре эти утверждения?       — Значит, ты хочешь довести дело до суда? — устало спросил Льюис, откинувшись на спинку стула.       — Нет, не хочу, — отрицательно покачала головой допрашиваемая. — Я хочу предложить вам компромисс. Но сперва скажите, сколько моих биржевых сделок вы считаете манипулятивными?       — Все! — тут же выпалил один из чиновников.       — Это не серьёзно, — махнула рукой Белла. — Я готова признать манипулятивными только часть сделок и выплатить по ним доход в пользу Казначейства. В свою очередь, вы отказываетесь от судебного преследования нас с матерью и гарантируете, что эта история не попадёт в прессу.       — Девочка, а тебе не кажется, что ты не в том положении чтобы торговаться?       — Не кажется! — жёстко отрезала Белла. — Я уступлю Казначейству только часть своих доходов, или мы продолжим этот разговор в суде. Суд вы вполне можете проиграть. Дело получит широкую огласку, и тогда найдётся немало желающих на совершенно законном основании повторить мой трейдерский успех. Понимаете, о чём я?       — Понимаем, — кивнул Льюис и покопавшись в лежавшей перед ним на столе папке, вытащил оттуда несколько листов бумаги. — Вот список всех твоих биржевых сделок. Назови, какие из них ты готова признать манипулятивными?       Последовал оживлённый торг, в ходе которого каждая сторона настаивала на своих условиях. Подискутировав, стороны пришли к взаимопониманию.       — Ну наконец-то, — Белла расслабленно откинулась на спинку стула. — Кстати, брокерский счёт оформлен на мою маму, так что и все бумаги, касающиеся этого дела, должны быть оформлены на неё. Надеюсь, вы согласны с этим?       — Бумаги будут готовы завтра, — утомленно ответил Льюис, поднимаясь с места. — А на сегодня, полагаю, наш разговор окончен.       — Как скажете, сэр, — понимающе улыбнулась Белла. На следующий день       Новая встреча состоялась ранним утром в той же комнате. Вновь по одну сторону длинного стола собрались шесть чиновников, а другую — мать с дочерью и их адвокат.       В панорамные окна лились лучи восходящего солнца, полностью заливая светом всё помещение и заставляя находящихся здесь людей щурить глаза. Несмотря на дискомфорт, все присутствующие сидели с каменными лицами и старались ничем не выдать свои эмоции.       Мистер Льюис поправил постоянно сползавшие ему на нос очки и, открыв папку, вытащил оттуда несколько листов бумаги.       — Вот, подпишите, — обратился чиновник к Рене и протянул ей листы. — Поскольку обе стороны пришли к соглашению, пора заканчивать с этим делом.       — Что это? — опасливо покосилась на бумагу женщина.       — Читайте, мы подождём, — понимающе улыбнулся Льюис и покопавшись в папке вытащил точно такие же листы. — А это копии для ваших представителей, пусть тоже ознакомятся.       Взяв документ в руки, посетители углубились в чтение. Административная процедура Решение № 43498       Комиссия по ценным бумагам и биржам («Комиссия») считает целесообразным в соответствии с разделом 8(а) Закона о ценных бумагах от 1933 года и разделом 21(c) Закона о бирже ценных бумаг от 1934 года провести разбирательство в отношении Рене Фостер («Ответчик»).       На основании настоящего разбирательства Комиссия делает следующие выводы: Схема торговли Ответчика       В девяти отдельных случаях между 5 июня 1999 года и 18 марта 2000 года Ответчик посредством сети Интернет участвовал в биржевой торговле. Он скупал большое количество акций и в течение нескольких часов после совершения таких покупок отправлял ложные и/или вводящие в заблуждение сообщения или «спам» через Интернет, рекламируя акции, которые он только что купил.       Публикации Ответчика, сделанные на досках объявлений интернет-сайтов в связи с девятью сделками, упомянутыми выше, включали необоснованные прогнозы цен и другие ложные и/или вводящие в заблуждение заявления и всегда вызывали увеличение цены акций. Эти сообщения, как правило, были лишены существенного содержания и, в дополнение к ложным прогнозам цен, рекламировали акции, утверждая, среди прочего, что акции собираются «взлететь», будут «следующими акциями, которые получат 1000%» и будут «самыми недооцененными акциями когда-либо».       Затем Ответчик продавал эти акции, получая прибыль от роста цены, вызванного своими сообщениями. В ходе реализации данной схемы Ответчик получил чистую прибыль в размере $ 1 962 827.       Эмитентами манипулированных акций стали Manchester Equipment Company, Inc., Just Toys, Inc., Yes Entertainment, Inc., Fotoball USA, Inc., Man Sang Holdings, Inc., West Coast Entertainment, Inc., Havana Republic, Inc., Classica Group, Inc. и Firetector, Inc. Правовое обсуждение и выводы       Раздел 17(а) Закона о ценных бумагах и раздел 10(b) Закона о бирже запрещают действия, сделки, практику или направления деятельности, которые являются манипулированием или обманом в связи с предложением, покупкой или продажей ценных бумаг, включая искажения и упущения существенных фактов.       Исходя из вышеизложенной схемы, Комиссия считает, что Ответчик нарушил статью 17(а) Закона о ценных бумагах и статью 10(b) Закона о бирже. Решение       Ответчик представил предложение об урегулировании, которое Комиссия решила принять и прекратить разбирательство, возбуждённое в соответствии с разделом 8(а) Закона о ценных бумагах и разделом 21(c) Закона о бирже.       Ответчик должен в течении семи дней выплатить $ 1 962 827 и проценты $ 52,279 (итого общая сумма $2 015 106) Казначейству Соединенных Штатов. Такой платеж должен быть осуществлен почтовым переводом Соединенных Штатов, сертифицированным чеком, банковским кассовым чеком или банковским денежным переводом.       С учетом вышеизложенного Комиссия предписывает Ответчику прекратить и воздержаться от совершения или причинения любого нарушения и любого будущего нарушения раздела 17 (a) Закона о ценных бумагах и раздела 10(b) Закона о бирже. Комиссар: Майкл Льюис Отдел Правового применения в составе: Винсент Ганцкевич, Джеффри Зивелик, Джеймс Витцель, Стэнли Шульман. Секретарь: Джонатан Г. Кац 7 апреля 2000г. Комиссия по ценным бумагам и биржам. 100 F Street, NE Washington, DC 20549       Прочитав, Рене вопросительно посмотрела на Беллу.       — Подписывай, мама, — утвердительно кивнула девочка. — Этот документ не содержит ничего лишнего.       — Но как же так… — задумчиво покачала головой женщина. — Ты ведь мне говорила, что никакого нарушения закона не было, а здесь написано совсем другое.       — Нарушения закона действительно не было, — объяснила Белла. — Просто я пошла на уступки Комиссии, чтобы избежать судебного разбирательства. Я отдала в казну два миллиона долларов, а четыре остались у нас. Представь, мама, целых четыре миллиона долларов! Это очень выгодная сделка, так что давай подписывай, пока чиновники не передумали.       — Ладно, — вздохнула Рене, ставя подпись на бумаге. — Надеюсь, ты знаешь, что делаешь.       Женщина с дочерью вышли в вестибюль, и адвокат тут же попрощался с ними, сославшись на занятость. Бросив равнодушный взгляд ему в спину, Рене повернулась к дочери.       — Знаешь, Белла, — укоризненным тоном произнесла женщина, — хватит с меня всех этих приключений. Так никаких нервов не напасёшься… Я решила закрыть брокерский счёт!       — Ну мама! — воскликнула девочка.       — Никаких «мама»! — строго посмотрела на дочь Рене. — Ты больше не будешь торговать на бирже. И это не обсуждается!       — Как скажешь, — печально вздохнула Белла. — Может, тогда запишемся на экскурсию по городу и посмотрим достопримечательности? У нас ведь ещё осталось время до обратного вылета самолёта в Финикс.       — Ну, это можно, — подобрела женщина. — Пошли, прошвырнёмся по музеям.       — Я люблю тебя мам.       — И я тебя тоже, милая. Девочка приобняла маму, и они вместе покинули здание.