Такая туманная ночь

Йокогама погрузилась в сон. Тусклый свет всевозможных фонарей и ламп мирно мигал, он был будто дыханием города. Легкий ветер, дремлющий после долгого дня, редко шелестел полами своего невидимого тонкого плаща, задевая листву спящих деревьев. Даже Мафия, царица ночи, покинула улицы и спряталась в закоулках Йокогамы, чтобы перевести дух для новой вылазки. Так почему же он здесь? - Да где же... Не говорите, что он издевается надо мной! - звонкий голос Чуи пронёсся по мрачному коридору штаба. За криком послышался усталый вздох. Закрыв очередную дверь, он поплёлся дальше, опустив голову и шаркая ногами по бардовому ковру. Злоба смешивалась с бессилием. Он не мог плюнуть на все и уйти. Единственное, что оставалось ему сделать - доложить боссу о завершении миссии. Но была проблема - на телефон глава Портовой Мафии не отвечал, и Накахаре пришлось переться в штаб, чтобы встретиться лично... - Это уже не смешно, - бурчал мафиози, заходя в кабинет. - Его нет нигде. И так уже не первый раз... Черт! - парень дернулся и сжал ладонью плечо. Отвлекшись в перестрелке, он поплатился за невнимательность и получил приличный удар сзади. Стоит говорить о том, что в ответ противник умер, крича от боли сломанных костей? Пятый раз столкнувшись со статуей (а таких было расставлено по этажу огромное количество), Чуя не выдержал и громко заматерился. Парень замолчал и прислушался к эху, разнесшему ругательства в разные стороны, и зажмурился, мысленно считая до десяти. Осталась одна комната, в которую заходить он бы и под угрозой смерти не стал. Но обязанность подчинённого была сильнее, чем принципы Накахары, поэтому он выдохнул и сжал пальцами холодную дверную ручку... - О, Чуя! Не ожидал тебя увидеть! - Дадзай лежал на кровати, держа в руках незаменимую книгу, и с ухмылкой глядел на вошедшего мафиози. Рыжий парень быстро осмотрелся и гневно зарычал. - И тут... нет... - Я так рад, что ты наконец-то зашёл! Твоё недовольство было слышно ещё тогда, когда ты гулял на нижнем этаже! - Где шеф? - спросил Чуя. Он медленно подошёл к ложу Осаму и взглянул на него сверху вниз. Это было в новинку, ведь забинтованный дылда уже давно не лежал перед ним, спокойно перелистывая старые страницы. - Мори заходил, сказал, чтобы ты не ждал его, он знал, что ты захочешь прийти и преподнести устный подробный доклад, как прилежная школьница! - Закрой рот, суицидник! - Чуя отвернулся и сделал шаг к двери. - Ну раз так, я зря сюда пришёл. Постарайся за эту ночь сдохнуть, я не верю, что в этой книги нет должного совета для такого идиота, как ты! - Чуя, подожди!! - воскликнул Дадзай, когда Накахара уже хотел толкнуть незапертую дверь. - Что надо? - рявкнул парень. Он обернулся и встретился с молящим взглядом бывшего напарника. - Что... - Чуя! Останься со мной! Мне скучно! - заныл Дадзай. - Я уже вечность торчу на этом этаже! Мне одиноко! Даже мысли о суициде не приносят радости - сплошная тоска! - Я что, должен остаться и развлекать тебя, как нянька ребёнка? - взбесился Накахара. Как ему в тот момент хотелось огреть Осаму по голове его же книгой. Но его гнев мгновенно испарился, когда кареглазый парень помрачнел и отвернулся, откинув томик в сторону. Громкий хлопок и шелест огласил комнату, книжка упала на пол и раскрылась на страницах, где сумасшедшим художником был нарисован человек, режущий вены. Это была глава о том, как правильно управляться с лезвием во время самоубийства. Противно. Противно и до боли знакомо. Ведь любимым способом Дадзая причинить себе боль было именно вскрывание артерий. То ли ненависть, то ли жалость проснулась в рыжем парне, он нехотя стянул с головы шляпу и подошёл обратно к кровати. - И что прикажешь делать? - Дай подумать, - Осаму повернулся, и его задумчивые глаза цвета шоколада встретились с хмурыми, напоминающими бездонный синий океан. - Давай спать вместе! - Не понял... - Накахара не успел договорить, его нагло схватили за руку и потянули к себе, из-за чего он оказался на проклятом ложе Осаму. - Придурок! Что ты делаешь! - Помогаю тебе устроиться на ночь! - запел Дадзай. - Не уснёшь же ты стоя! - Какой нахрен... Я не буду спать с тобой!! - Давай размышлять логически! Сейчас три часа ночи, и до дома тебе переть минимум час. А вдруг ты уснёшь на дороге? - Дадзай, я не... - Не лучше ли, - перебил Осаму, - тебе прикорнуть со мной. Я, так и быть, уступлю тебе край, поспишь в тепле и покое, как собака с хозяином, разве не замечательно? - Да после таких слов я точно и находиться здесь не буду! - Накахара попытался встать, но его снова повалили к себе. - Посплю в холле! - взбешенно зарычал Чуя. - Давай и этот вариант рассмотрим. Вот уснёшь ты на диванчике в холле, вроде все хорошо. И тут врываются Мори с Элис! «Прекрасное» будет пробуждение, - шатен очаровательно улыбнулся. Чуя с ужасом представил безгранично счастливого босса, орущую девочку, все это обставленное тортиками и пакетами с подарками, и его передернуло. Дадзай мог переубедить, но парень не хотел сдаваться. Правда, очень хотелось спать, а горизонтальное положение и тепло, охватывающее его со всех сторон, лишь усиливало желание. - В своём кабинете посплю, - без надежды пробурчал сонный Чуя. - У тебя ремонт! - отрезал парень в бинтах. Чуя не нашёлся, как возразить, и удрученно вздохнул. - Черт с тобой, - Накахара повернулся на другой бок и закрыл глаза. - Пока ты не уснул, я хочу тебя попросить... - О чем? - вяло спросил Чуя. - Помоги мне... совершить ночное самоубийство! В Дадзая полетела подушка. - Идиот! Какое самоубийство?! - взревел Накахара. Осаму засмеялся. - Ладно, прости. - Дадзай, с тобой точно все в порядке?? - Чуя, я обрёл новый дар, милые цветочки немного меня поцарапали, и теперь я торчу здесь, сложенный и сшитый из кусочков, словно мозаика, ожидая свободы. Да, я в полной порядке! - Не похоже... - пробормотал мафиози. Дотянувшись рукой до тумбочки, он небрежно смахнул пыль с поверхности и положил туда свою любимую шляпу. - Даже не смей трогать меня, ничтожный суицидник, иначе я зарежу тебя! - Я и не думал о подобном, это у тебя мысли не в ту сторону летят, когда мужчина предлагает поспать вдвоём. - ... И не смей мешать мне, храпеть, петь, брыкаться во сне, свистеть, пихать, чихать, вздыхать, бурчать... - Мне что, сдохнуть по-твоему? - Отличное предложение, Дадзай. Умри! - Ночка будет незабываемой... Утро было серым и дождливым. Шум за окном разбудил Осаму. Парень приподнялся и зевнул, хрустя затёкшей шеей. На боку явно лежало что-то лишнее. - Вроде, когда я ложился, у меня было две руки, - да, на боку Осаму лежала тонкая рука в чёрной перчатке. Когда последние остатки сна испарились, и парню открылся доступ к адекватному мышлению, он улыбнулся, как Чеширский кот, а затем снова упал на подушки, руку, однако, не скидывая. Когда Чуя дёрнулся и замычал себе под нос, Дадзай посмотрел на рыжую голову и громко произнёс: - Я разочарован. Ты даже изнасиловать толком не можешь, дальше объятий не доходит! - Что ты... несёшь, - Чуя нехотя открыл глаза и сфокусировал свой взгляд на лице Осаму. Последний ухмылялся, приподняв брови. Накахара увидел свою руку, а затем снова непонимающе уставился на Дазая. Потом опять посмотрел на руку, после на Осаму, и так несколько раз. В конце концов до него дошло. - ЧТО?? - Чуя отлетел от парня, прижав ладонь к груди. - ЧТО?! ЧТО?! - Заел, как старая пластинка! С добрым утром! - сотрудник Агентства поднялся с кровати и потянулся, сморщив нос. Ему до сих пор было неприятно. Да и как должно было быть по другому? - Не знаю, как ты, а я в душ! - Утопись там! - Накахара покраснел от гнева... или даже смущения. - Чуя, я поражён в твоих познаниях о суициде! Мы ведь столько лет знакомы, а ты до сих пор не знаешь, что душ не подойдёт для подобной смерти. Для этого нужна глубокая ванна, но мне больше нравится река... - Не читай мне свои грязные лекции! Задуши себя душевым шлангом (честно, я хз) или нажрись мыла! - С самого утра злишься. Этот день будет не хорошим! - Этот день испортил мне ты! - А что я сделал? - Ты... - Зачем вы кричите с самого утра? - в комнату вплыло сонное существо в чёрной пижаме и смешным колпаком на голове. - Утречко, Мори! - Дадзай приветственно махнул рукой. - Как вечер прошёл? - Ужасно. Я предложил Элис сходить в квартал любви, но она отказалась и сказала, что я старый, невыносимый... - Огай спохватился и сменил тему. - Чуя, что там с зачисткой? - «Подземные Вороны» были уничтожены, босс. В живых остался лишь мальчишка, сдавший своего отца вместе с организацией. Но не думаю, что он проживёт долго, неся в сердце подобное предательство, - Чуя запнулся и незаметно бросил взгляд на Дадзая. Тот совсем не обратил внимания на его слова. - Замечательно! Благодаря тебе и твоим подчиненным, Чуя, все прошло успешно. Вам и Ящерам требуется хоть какое-то вознаграждение! - проворковал Мори. - Кстати, а почему ты здесь в такую рань? - глава Мафии внимательно рассмотрел помятую одежду Накахары, его злую мину и все понял. Да не так. - О! Наш Чёрный союз объединился ещё на одну ночь! Трогательно до слез!! Накахара и Осаму переглянулись. Чуя закатил глаза, а Дадзай засмеялся. - Как настрой, Дадзай-кун? - Готов порхать и мучить всех вокруг! Но сначала - ду-уш! - О, значит, уже намереваешься смыться отсюда? - Мори, я мечтаю об этом со дня прибытия. Это заточение мне уже наскучило. - Так тебя никто не держит! - Да, правда, на последнем этаже стоят охранники! Какое совпадение, ты решил укрепить защиту, когда я появляюсь здесь! - Дадзай, это же в целях безопасности. Ты для меня, как сын! - Мори... Этот сынок скоро от твоей заботы сиганет с тридцатого этажа. Долго падать. - У меня только отеческие чувства проснулись, а ты - с балкона падать! - Какие чувства! Тебе это слово знакомо? Может, ты воспринимаешь его под другим значением! Загугли википедию! - Жестоко, Дадзай... Чуя молча наблюдал за перепалкой босса Портовой Мафии и прошлого кандидата на эту должность. Осаму то обиженно поджимал губы, то смеялся, прикрывая глаза и взмахивая руками. Никто бы не сказал, что это не правда - у Дадзая красивая улыбка. Да и сам он был красивым. Его лицо, длинная шея, плечи, красивые руки, спрятанные в бинтах. Бинты... Его руки были исписаны вдоль и поперёк шрамами. Дадзай скрывал их, а Чуя был немногим, кто их видел. Они «украшали» его кожу, напоминая о бесчисленных попытках самоубийства, которые он постоянно совершал. Глупо, мерзко, немыслимо, думал Накахара. Зачем ему было это нужно? Как бы Осаму не пытался ему донести, Чуя не мог понять напарника. Зато он прекрасно знал, что делать, когда Дадзай вновь перережет вены. На полке Накахары всегда лежали чистые полоски марли и бутылка виски, все, что нужно для перевязки. Иногда парень смотрел на эту полку и думал: «Когда же ты сдохнешь, и я поставлю сюда свою бутылку вина?» Но даже после ухода Дадзая из Мафии бинты и виски стояли на прежнем месте... Чуя прекрасно помнил, как однажды возвращался с задания. Парень прошёл через чёрный вход и оказался в подвале - угодьях Дадзая. Накахара быстро направился к лестнице, но услышал шорохи и обернулся. В темноте он разглядел Осаму. Рядом с напарником лежал окровавленный нож, скрещённые руки Дадзая лежали на коленях, с запястьем капала красная вода. Чертыхнувшись, Чуя подбежал к Осаму. Парень поднял голову и улыбнулся... Вскоре Накахара узнал, что лучший друг напарника, Одасаку, погиб в схватке с психом, желавшем умереть от рук Сакуноске... У Дадзая были красивые глаза. Но в глубине зеркал души таилась такая боль и грусть, что Чуе было страшно смотреть в них. Глаза Осаму ясно отражали темноту его прошлого. Его страдания и потери. Взгляд парня был для Накахары неповторимым даже тогда, когда он нёс мертвых товарищей на руках. Боль Чуи со временем проходила, но боль Осаму - никогда... Тёплая рука легла на острое плечо. - Дадзай? - очнулся Чуя. - Он ушёл, скоро придёт, - Мори зевнул и встряхнул головой. - Чуя, ты не мог бы сходить на кухню и разбудить повара? - Да, конечно, - Накахара взял свою шляпу, поклонился и покинул комнату... Почему он вспомнил именно это? - Да, Чуя изрядно меня поколотил ночью! Знал бы, что он лягаться начнёт во сне, послал бы к черту! - Осаму расстегнул пуговицы и стянул с себя рубашку. Кинув вещь на пол, он подошёл к зеркалу и положил руки на раму, тщательно всматриваясь в своё отражение. Коснувшись бинтов на груди, парень сорвал с себя одну полоску, а затем все остальные. Когда под ногами образовалась охапка белых лент, Дадзай увидел ветвистый шрам, похожий на дерево, оплетающий всю его грудную клетку. Усмехнувшись, Осаму ещё раз провёл рукой по красным линиям, а после разделся и встал под душ. Холодный дождь полился на парня, Дадзай вздрогнул, а затем улыбнулся, подняв голову и подставив лицо ледяным каплям. Осаму запустил пальцы в промокшие волосы и зажмурился, забывая на секунду о боли в груди... Чуя вновь искал Мори. Это ему уже начинало надоедать, но он упорно рассекал коридор. Окунувшись в прошлое, парень никак не мог вернуться обратно на берег настоящего и перебирал все воспоминания о его ненавистном напарнике, мысленно матерясь и негодуя. Дадзай Осаму - самый молодой член исполнительного комитета Мафии в истории. Такой раздражающий, противный, заносчивый, до боли жалкий, когда вскрывает вены, и ужасающе страшный, когда пытает пленника... А вместе их называли «Двойным Чёрным». Несмотря на взаимную ненависть, они были идеальными напарниками. Но непонимание и гнев часто рушили любые светлые чувства по отношению к друг другу. Дадзай был невыносим, его привычки, жесты, черты были для Чуи ядом и огромной мотивацией сделать хоть что-то благое - убить Осаму! Этот придурок часто пропадал, а потом его находили в какой-нибудь больнице, реанимации, из которой он сбегал через несколько дней и врывался в бой, сметая всех на своём пути и попадая в очередную канаву... Но самое главное, что ненавидел в нем Чуя - нежелание жить. Человек с высоким и пугающем статусом в обществе, здоровый, имеющий большие возможности и умения, вешается в мужском туалете. Бред? Для Чуи это было выше его понимания. Ведь у Накахары не было другой дороги в жизни, ему приходилось держаться рядом с Дадзаем, как собака на цепи, ждать команды шефа, получать новые задания и выполнять их, не смотря ни на что. Судьба явно наградила неблагодарного мальчишку в бинтах счастьем, забыв о бедняге в огненными, как закатное небо, волосами. Его дар, его проклятье, его метка перечеркивала все ходы в игре под названием Жизнь. Все просто - страдай и надейся, что Дадзай в следующей битве не даст тебе умереть. Самое страшное в жизни человека - отсутствие над ней контроля, как в случае Чуи... Парню достался напарник, являвшийся полной его противоположностью, тем, что Накахара ненавидел... Чуя, будто сидящий в глубоком бочке, услышал издалека, как его позвали, а затем почувствовал чью-то ладонь на своём плече. Он поднял голову и ошарашенно уставился на того, кто стоял перед ним и дарил ему такую знакомую улыбку...