Wanted Most

Луи почувствовал, как хватка вокруг него ослабела, и Гарри отодвинулся от него. — Ты не спишь, вот дерьмо. Черт, черт, черт… Сердце вора упало куда-то в пятки, он не мог дышать и повернулся к Гарри спиной, не желая смотреть на то, как тот в панике водит руками по лицу. Луи надеялся, что если зажмурит глаза достаточно сильно, то сможет вернуться на несколько мгновений назад, когда он мог просто заснуть вместо того, чтобы отвечать ему. Но он не хотел просто сидеть и ждать, пока Гарри вышвырнет его из комнаты, поэтому он сел, все еще не поворачиваясь лицом к парню, сидящему на краю кровати. — Я просто, эм… Я пойду спать на диван. — Нет, подожди, — запротестовал Гарри, и Луи почувствовал, как пальцы коснулись его локтя. — Тебе и не нужно этого делать, ты все еще можешь… — Нет, я явно не должен был это слышать, так что… — Не должен был, но ты сказал то же самое в ответ, — прошептал агент. — Потому что это правда, я просто не мог не сказать этого тебе, — Луи закинул ноги на кровать, чтобы наконец взглянуть на Гарри. Агент придвинулся ближе, и мужчина едва мог разглядеть его лицо в темноте. Оно не было закрыто руками, как он ожидал, агент просто выглядел расстроенным. — Я тоже сказал правду... — настаивал он, снова потянувшись к Луи. Тот слегка отстранился, но Гарри продолжал тянуться к нему. — Луи... Кажется, я правда влюбился в тебя. — Ты не боишься? — тихо спросил он. Гарри тут же покачал головой и нерешительно раскрыл руки для объятий, чтобы Луи мог снова прижаться к нему. Мужчина нерешительно сделал это, и Стайлс крепко обнял его, аккуратно откидываясь, чтобы они оба снова могли лечь. —Я… Я думаю, что мне просто нужно немного обдумать все произошедшее. Мы можем просто лечь спать? — Но, Гарри, Я думаю, мы должны поговорить о том, что… Гарри поцеловал Луи в губы. — Я совершенно уверен, что влюблен в тебя. Ты глупый, смешной, милый... и я не хотел, чтобы это случилось, честно говоря, я просто собирался позволить тебе делать все, что тебе нужно, черт возьми, в воскресенье, потому что ты спас мне жизнь. Я должен был быть профессионалом, но опять же, если бы я был профессионалом, ты, вероятно, уже был бы в тюрьме, но… — Гарри, ты… — Подожди, love, — Гарри приложил большой палец к губам Луи, обхватив его лицо ладонями. — Но теперь мы по уши в дерьме, потому что я не знаю, что мне делать в среду? Если я действительно влюбляюсь в тебя, я имею в виду. Меня уже безумно беспокоит мысль о том, что мне придется сдать тебя. Я бы попросил Зейна сделать это, но мне нужно договориться с ними самому, мне нужно, чтобы они облегчили твое наказание. Потому что... потому что я действительно думаю, что люблю тебя. — Мне кажется, я люблю тебя с тех пор, как ты угрожал мне в прямом эфире, — пробормотал Луи, обхватив большой палец Гарри, и агент снова поцеловал его. — И как долго, по-твоему, я пробуду в тюрьме? — Я не хочу, чтобы ты оказался там... — Гарри вздохнул, прикрыв глаза. — Предпочтительно домашний арест. Но в моем доме. Или общественные работы. — Это вообще возможно? — Луи приподнял бровь. — Не знаю, — тихо проговорил Гарри. Луи придвинулся поближе, успокаивая агента, хотя в первую очередь себя самого, ведь ему предстояло отправиться в тюрьму. — Честно говоря, я планировал сбежать от тебя... как только я узнал, куда ты положил драгоценности. Я собирался втереться к тебе в доверие, а потом сбежать. Но потом ты стал мне дорог, и теперь мы оба в каком-то глубоком дерьме, да? Гарри уткнулся лицом в шею вора. — Я ненавижу себя. — А мне ты нравишься, — успокоил его Луи, обнимая и поглаживая по спине. — Я, вроде как, влюблен в тебя, помнишь? — Я тоже вроде как влюблен в тебя, — усмехнулся Гарри. — Не слишком-то радуйся этому, — фыркнул вор. — Я в восторге... потому что ты чувствуешь то же самое. Но я так же расстроен, потому что среда... — Гарри замолчал. — Сегодня только пятница… шучу, сейчас 00:04, так что уже наступила суббота, но... Гарри просто обнял Луи почти до невозможности крепко. — Нет. Сегодня пятница. Эти часы просто спешат или что-то в этом роде. — Идем спать, — вздохнул Луи, целуя его в подбородок. — Мы можем обсудить это завтра, как ты и сказал. Я достаточно наслушался от тебя сегодня, чтобы знать, что ты не станешь меня обижать. — Я бы не смог причинить тебе вред, особенно после того, как первый признался в своих чувствах... — тихо сказал Гарри. — Гарри, — Луи с нежностью накрыл губы агента своими. — Я говорю это любя, но иди нахуй спать. — Хорошо, хорошо, — он кивнул, закрыл глаза и почти мгновенно провалился в беспокойный сон с мыслями о среде. На следующее утро он проснулся, все еще крепко прижимая к себе Луи. Его волосы были в полном беспорядке, губы слегка приоткрыты, и он безумно мило похрапывал. Гарри ухмыльнулся и чуть наклонил голову, чтобы поцеловать его в лоб и нежно провел рукой по тому месту, где только что были его собственные губы, приглаживая волосы мужчины, и Луи слегка пошевелился, дрожа и прижимаясь ближе. Его согнутое колено ударило Гарри в пах, и удивленное ворчание вырвалось из агента. Глаза Луи медленно открылись. — Что ты делаешь? — Восхищаюсь, — промурлыкал Гарри, целуя его в нос. — Пойдем со мной в ванную? Я хочу почистить зубы, чтобы поцеловать тебя как следует, без неприятного утреннего запаха изо рта. Луи слегка пошевелился, потягиваясь и широко зевая. — Как твой живот? — Ощущается гораздо приятнее, чем удар коленом в промежность. Вор сморщил нос. — Я ударил тебя коленом... извиняюсь. Гарри просто усмехнулся, сел и поднялся с кровати, настойчиво протягивая руку. Луи протестующе заворчал, но все же скатился с кровати вслед за Гарри, скрестив руки на груди и надув губы. Агент лишь пожал плечами, опустил протянутую руку и гордо направился в ванную, а Луи последовал за ним. Они молча почистили зубы, стоя бок о бок, но потом Гарри толкнул Томлинсона, когда тот наклонился к раковине, чтобы выплюнуть зубную пасту. Он ухитрился оттолкнуть Луи бедром, прополоскал рот, а затем подтянулся, чтобы самодовольно улыбнуться, смотря ему в глаза. Вор смотрел на него с недоверием, но сплюнул в раковину, а Гарри засмеялся. — Просто вспомни прошлую ночь, прежде чем ты попытаешься причинить мне боль... мы же влюблены друг в друга, да? — Я слишком добр, чтобы причинить вред уже раненному федеральному агенту, — проворчал Луи, сплюнув в раковину остатки зубной пасты и включив воду. — Но ты был близок к тому, чтобы остаться с зубной пастой в волосах. — Но я могу поцеловать тебя, и этот поцелуй будет со свежей мятой, — сказал ему Гарри. — Фу, нет. Гарри схватил Луи за локоть, прежде чем тот успел выйти из комнаты, и притянул его так, что они оказались прижаты к груди друг друга. Он наклонил голову, чтобы стукнуть нос-пуговку, который он обожал, своим собственным. — Нет. — А кто к кому сейчас холодно относится? — Гарри надул губы. — Ты сказал, что любишь меня! — Я сказал, что, возможно, влюблен в тебя, — усмехнулся Луи, но потом откинул голову назад и коснулся своими губами губ Гарри. — Определенно влюблен в тебя. — Влюблен в меня настолько, чтобы приготовить мне яйца? — с надеждой спросил Гарри. — Неужели ты не понимаешь, что это единственное, что я умею готовить? — Луи рассмеялся. — Тосты и замороженная пицца — это вроде как данность, но попробуй заставить меня приготовить что-нибудь другое, и любой, кто попробует мою стряпню, умрет от отравления. Я даже макароны не умею правильно готовить. — Я сделаю чай, — предложил Гарри. — Яйца? — Ладно, ладно, — вздохнул Луи. — Но только потому, что ты милашка. Луи вывернулся из хватки Гарри и бросился вниз по коридору, прежде чем тот успел ответить, и Гарри зашагал за ним. — Одну чертову секунду, Томлинсон. Я не милый. Я восхитительный. — Ты милашка, — хихикнул Луи, и Гарри с трудом сдержал улыбку. — Нет, ты милый. А я красивый. Я федеральный агент, я не могу быть милым. — Но ты такой милый, — настаивал Луи, подходя к Гарри и протягивая руку, чтобы нежно ущипнуть его за щеки, указывая на ямочки, которые образовались, когда он поднял щеки Гарри. — Твое лицо, твои кудри. Гарри посмотрел на него сверху вниз, и Луи улыбнулся еще шире, вставая на цыпочки, чтобы поцеловать его крепко сжатые губы. Агент, наконец, сломался, ухмыляясь, когда он убрал руки вора от своего лица и обвил их вокруг своей спины, практически заставляя Луи обнять его. — Если бы ты был кем-то другим, тебе бы отрубили руки. — А что, если бы я сделал это, когда пришел сюда в понедельник? — Тебе бы отрубили руки и прострелили обе ноги, — ответил Гарри. — Но теперь ты мне нравишься. — Теперь ты любишь меня. — Теперь я люблю тебя. Луи просиял, отодвигаясь от Гарри, чтобы достать коробку с яйцами из холодильника. — Оу… осталось только три яйца. Ты можешь съесть их все, если хочешь, так как ты не хочешь, чтобы они были в тостах, и я могу просто... — Или мы можем съесть по одному, а третье поделить, — поправил Гарри. Луи пожал плечами. — Это твои яйца. — Значит, мы едим по одному, а третье делим пополам, — объявил Гарри, обойдя Луи и включив конфорку, на которой не было сковороды. Затем он схватил чайник, наполнил его достаточным количеством воды для них двоих и поставил его на огонь. Он стоял рядом с Луи и смотрел, как тот бросает в сковороду кусочек масла, прежде чем разбить два яйца. Гарри быстро поцеловал Луи в щеку и убрал руку от того места, где его пальцы скользили по теплой плите к чайнику. — Не обожгись, детка. — Обжечь самого себя… — усмехнулся Луи. — Ты уже делал это раньше, и это случится снова, — засмеялся агент. — Если только я не окажусь в тюрьме на всю оставшуюся жизнь. Гарри замер, его рука чуть сильнее сжалась там, где она прикрывала руку Луи. — Не говори так... Я сделаю все, что в моих силах, чтобы ты мог вернуться сюда вместе со мной. — Кто сказал, что я хочу вернуться сюда с тобой? — Луи скорчил гримасу отвращения. — Сегодня ты какой-то злой с утра. — Ты прижал меня к стене, чтобы первым воспользоваться раковиной в ванной! — Луи рассмеялся. — И кто теперь злой? — Все еще ты, дерзкий засранец, — Гарри шлепнул Луи по заднице, пытаясь убежать, прежде чем тот удивленно хмыкнул и схватился за живот и вскрикнул. — Ауч, забыл, что мне все еще больно. — Ты болван, — Луи отвернулся от яиц, чтобы помочь Гарри, но тот отмахнулся. — Я сам могу достать лекарство, не дай последним единственным яйцам подгореть! — он настаивал. Луи нахмурился, но снова сосредоточился на приготовлении яиц. К тому времени, как яичница была готова, Гарри уже подкрался поближе, чтобы наблюдать за ним, и подвинул к плите две тарелки и лопатку. Луи осторожно положил яйца на тарелку, а потом ухмыльнулся. — Я не разбил желтки. — Молодец, Томлинсон, — похвалил его Гарри. — Год ползания украдкой через вентиляционные отверстия дал тебе достаточно изящества. Луи слегка взвизгнул, подняв палец, чтобы приложить его к губам. — Блять. — Беру свои слова обратно, — вздохнул Гарри, притягивая палец Луи к себе, чтобы посмотреть на него. — Но я думаю, что ты будешь жить. Гарри нежно поцеловал больной кончик пальца, и вор слегка усмехнулся. — О да, поцелуи решают все. Я чувствую себя намного лучше. — Просто прижми его к своим ногам, они как лед, — предложил Гарри, забирая у Луи последнее яйцо, чтобы приготовить его. — Какая антисанитария, — фыркнул он. — Отдай мне яйцо, я хочу его расколоть. — Ой, — сказал Гарри, положив еще немного масла на сковородку и разбив яйцо о край столешницы. — Ах ты сукин сын! — Луи надул губы. — Это была моя работа. Ты забрал мою работу. — Посмотри, как прекрасно это выглядит! — агент указал пальцем. — Нет, пошел ты, — Луи повернулся спиной к нему и плите. — Это самое уродливое яйцо, которое я когда-либо видел в своей жизни. Вроде тебя. — Я не яйцо. — У тебя голова как яйцо. — Я не верю! — Гарри рассмеялся. — Прошу прощения, — кивнул Луи. — Ты больше похож на лягушку. Гарри широко улыбнулся, думая о том, как он мог бы делать это с Луи каждое утро и умереть счастливым человеком. Но потом он вспомнил, что в среду любящему подшучиванию придется положить конец. Возможно, какое-то время он даже не увидит Луи. — Эй... — он почувствовал руку на своем локте и то, как Луи слегка прижался к его боку. — Ты ведь на самом деле не злишься, правда? Твоя голова не как яйцо... и ты совсем не похож на лягушку... если только очень милая лягушка. — Я не сумасшедший, — промурлыкал Гарри, поворачиваясь и целуя мужчину в висок. — И я вовсе не милый! Я просто задумался. — О том, какая твоя яичница отвратительная? — Нет, — усмехнулся Гарри. — Нет, я... Я думал о среде. — Оу. — Угу. — Ну не надо, — наконец просто сказал Луи. — Не думай об этом. Когда наступит среда, я уйду... возможно, просижу в камере несколько дней, недель... может быть, несколько месяцев... пока они не решат, что со мной делать. И тогда я, вероятно, буду сидеть в камере дольше. — Ты заставляешь меня думать об этом, — пробормотал Гарри, но тут засвистел чайник, Луи снял его с плиты и выключил огонь, обойдя парня, чтобы приготовить им чай. Гарри взял яйцо со сковороды, положил его на тарелку Луи и положил вилку на край, прежде чем поставить обе тарелки на стол. Он достал еще один замороженный пакетик горошка для пальца Луи, а затем проверил, как он заваривает чай. Луи предложил ему чашку, и он тихо поблагодарил его, прежде чем сесть. Луи последовал за ним, сел рядом, как и накануне, и нахмурился, глядя на свою тарелку. — Мы делим это яйцо, почему оно на моей тарелке? — Можешь взять его, если хочешь, я не очень... я больше не голоден. Вор хмуро посмотрел на него, наблюдая, как тот ковыряет вилкой в яичном белке. Наконец он протянул руку, чтобы коснуться руки Гарри. — Гарри, ты уже многих посадил в тюрьму. — Эта куча людей — не ты, — вздохнул он. — Да ладно, ты знаешь меня всего 5 дней, ты, конечно, можешь… — Формально я знаю тебя больше года, — поправил Гарри. — У меня есть все основания привязаться к тебе. — Я знаю, — Луи самодовольно потянул воротник футболки. — На меня довольно большой спрос. Все привязаны ко мне. Гарри громко рассмеялся, игриво стряхивая руку Луи со своей руки. — Вот по таким вещам я буду скучать! Твое... нахальство. Твоя способность всегда находить способ бросить мне вызов. Ты давишь на меня до последнего нерва, и любого другого я бы уже давно ударил, но с тобой я просто... Я люблю это. Как я мог влюбиться в одного из самых разыскиваемых преступников Англии? — Ты хотел сказать, что я покорил единственного и неповторимого агента Стайлса... которого хотят абсолютно все? — Луи поднял брови, глядя на Гарри. — Ты такой глупый, — он ласково закатил глаза, но все же потянулся через стол и нежно поцеловал Луи. — А я думал, что это очень хорошо, — надул губы тот. — Ты все еще собираешься поделиться со мной яйцом? — Гарри протянул руку с вилкой, и Луи прикрыл свою тарелку руками. — Ты даже свое еще не съел! Это мое! — Ты тоже не съел свое яйцо! — агент недоверчиво развел руками. Луи яростно принялся за свое яйцо, стараясь съесть его как можно быстрее, чтобы перейти к следующему... только чтобы съесть половину и поделиться остальным с агентом, который смеялся слишком сильно, чтобы даже начать есть. После завтрака Гарри вымыл посуду, пока Луи вытирал ее, а потом они, как обычно, свернулись калачиком на диване и смотрели телевизор. Тем не менее, телефон Гарри зазвонил из спальни, и он вздохнул. — Я забыл взять его с собой... — он оставил Луи сидеть на диване, чтобы сходить забрать свой телефон, попутно отвечая на звонок. — Стайлс. — Гарри... привет... — раздался голос Найла, его ирландский, обычно звонкий и веселый, голос звучал неуверенно. — Привет? — смущенно сказал Гарри. — Все в порядке? Неужели агенты снова придут ко мне домой? — Нет, нет, — заверил тот. — Нам с Зейном просто интересно... ты бы не возражал против того, чтобы пригласить на ужин гостей? — Ты и Зейн? — удивленно спросил агент. — Не хотите ли вы прийти на ужин? — Ну, сегодня суббота... — заметил Найл. — По субботам мы всегда вместе ужинаем. Зачем нарушать традиции? — Потому что Зейн либо пытается выдернуть Луи волосы, либо швыряет его в стену, либо пытается застрелить. — Мы будем цивилизованны! — Найл быстро пообещал. — Мы будем обращаться с ним, как с одним из нас. Ты сделаешь мне пасту? — Найл, — вздохнул Гарри. — Это значит, что я должен пойти в магазин, и… — Ты безвылазно сидишь дома уже несколько дней, выйди ненадолго... дай Луи немного личного пространства. — Ты чертов ублюдок, — сокрушенно простонал Гарри. — Ладно. Жду вас у себя дома в 7 вечера. — Договорились! Спасибо, Гарри. Я скучаю по тебе, дружище, — признался Найл. — Не будь таким сентиментальным, приятель, — рассмеялся Гарри. — Но я скучаю по тебе тоже, так что… — Увидимся в семь вечера. Звонок оборвался, и Гарри бросил телефон на кровать, прежде чем снять пижаму и переодеться в чистую одежду. Он рылся в ящике с джинсами, когда почувствовал, как чьи-то руки нежно обвили его грудь, и ахнул от удивления. — Привет, — хихикнул Луи. — Черт, Луи, — Гарри хрипло рассмеялся. — Как ты это делаешь? — Скрытность, — торжествующе провозгласил вор. — Что ты делаешь? — Собираюсь пойти в магазин за ингредиентами для пасты, — вздохнул Гарри. — Найл и Зейн сейчас придут... хорошо? — Это твой дом... — Луи пожал плечами. — Зейн любит меня бить, но... — Они не будут так с тобой обращаться, — пообещал Гарри. — На этот раз они будут вести себя цивилизованно. — Так ты идешь за покупками? — продолжал Луи. — Может... Я пойду с тобой? Гарри обернулся и недоверчиво посмотрел на него. — Ты хочешь умереть что ли? Или ты хочешь, чтобы меня уволили? — Я могу замаскироваться! — заскулил Луи. — Темные очки, шапочка, очень большое пальто — Нет. — Но, Гарри, я так долго сидел взаперти! — продолжал умолять мужчина. — Ты же только вчера был на улице, — возразил Гарри. — Ты не можешь пойти со мной. Луи, надув губы, сел на кровать и стал смотреть, как агент одевается. Он постарался сделать свой вид как можно более несчастным, ссутулив плечи и нахмурившись. — Но… Я не хочу быть здесь совсем один. — Извини. Луи чуть было не фыркнул, но ему пришлось продолжать в том же духе. Он еще больше сгорбился и заскулил. — Ну Гарри. — Нет, Луи, — вздохнул Гарри. — Ты не можешь пойти. — Ты должен отпустить меня завтра, чтобы я мог сделать то, что должен, почему бы не отпустить меня и сегодня? — не прекращал Луи. — Потому что, как мне кажется, мы не просто пойдем за продуктами, — закатил глаза ведущий агент. — Гарри, если я могу бронировать отели на ночь под именами случайных знаменитостей, тогда я могу пойти с тобой в гребаный "Теско". — Почему ты вообще хочешь пойти? — наконец спросил Гарри, осторожно натягивая рубашку на себя и слегка морщась. — Я просто..... Мне нравится быть с тобой, — Луи пожал плечами, а затем понял, что определенно победит Гарри в этом споре. — И в среду я больше не смогу быть с тобой. — Черт побери, — Гарри провел руками по лицу, но потом скрестил руки на груди и посмотрел на Луи. — Найди объемную одежду. Надень шляпу, солнцезащитные очки. Думаю, у меня есть пальто, которое ты можешь надеть. Никогда ни на кого не смотри прямо, хорошо? Всегда притворяйся, что смотришь на полки с едой или что-то в этом роде. — Я знаю, Гарри, я уже бывал на людях в качестве вора, — хихикнул Луи. — Однажды я наблюдал за вами на месте моего собственного ограбления. — Придурок. — Ты любишь меня. — К сожалению. Луи оделся, а Гарри сунул телефон в карман и пошел искать ему пальто и шапочку, а потом схватил ключи и бумажник и проводил Луи к своему Range Rover. Он заставил его сесть на заднее сиденье, и тот запротестовал. — Но почему? — На случай, если меня узнают... — тихо объяснил он. — Я не хочу, чтобы они заметили и тебя тоже. — Стыдно быть со мной, — надул губы Луи. — Нет, боюсь, что это будет ужасная ошибка, — поправил Гарри. Как только они добрались до "Теско", он крепко схватил Луи за руку и повел его по магазину, низко опустив голову, чтобы не привлекать лишнего внимания. Однако он понял, что его рука притягивает взгляды, поэтому почти сразу же отпустил ее. — А для пасты разве не нужны макароны? — скептически спросил Луи, глядя на рецепт, который Гарри вытащил из своего телефона. — Разве их там нет? — спросил Гарри. — Шучу, я же слепой. Гарри с нежностью покачал головой, водя Луи вокруг и посмеиваясь, когда тот отмахивался от Гарри, чтобы он мог взять продукты, вместе с несколькими другими вещами, которые, как вор полагал, они могли бы съесть до конца его пребывания в доме агента. Например, большое количество яиц. Лапша, однако, лежала на верхней полке, и Луи пришлось вытянуться на цыпочках, чтобы дотянуться до нее. — Детка... просто дай… — Нет! — запротестовал Луи. — Я могу это сделать сам. Гарри огляделся, чтобы убедиться, что они одни в проходе, потом осторожно взял Луи под мышки, помня о его поцарапанных ребрах, и поднял. Живот Гарри напрягся, и боль пронзила его насквозь, но он хмыкнул и проигнорировал ее. Однако Луи схватил лапшу, и парень позволил ему встать на ноги с легким хрипом. — Я буду очень рад, когда мой живот заживет уже наконец. — Идиот! — Луи внезапно воскликнул. — Зачем ты меня поднял, ты же ранен! — Тсс, — успокоил его Гарри, снова оглядываясь по сторонам. — Говори тише, love... Я в порядке. Давай просто уйдем сейчас, хорошо? Я становлюсь все более и более тревожным, чем дольше мы здесь. К большому удивлению Гарри, кассирша даже не удостоила их взглядом. Она просто пробила и упаковала их покупки, Гарри заплатил, и они вышли из "Теско" и пошли через парковку. Агент все же позволил Луи сесть впереди, и тот счастливо держал его за руку. Пока они ехали, Луи указал на большое здание. — Это отель, в котором я в последний раз останавливался перед тем, как прийти к тебе, — объявил он, но замер, увидев на улице знакомого мужчину. — Я просто не могу поверить... останавливался в отелях, как будто это не было большим делом. Луи пожал плечами. — Это действительно не имеет большого значения. Небольшим отелям было все равно, а мне нужны были дешевые номера, потому что я не очень люблю, когда приходится тратить много денег. Я сказал, что ничего из этих денег не доставалось мне, но я действительно трачу некоторые из них на отели и иногда дешевую еду. — А завтра ты покажешь мне, куда уходят деньги? — спросил Гарри. — Да, — согласился мужчина. — Было бы проще просто показать тебе, а не рассказывать. — Думаю, я могу подождать. Вернувшись к Гарри, они убрали продукты на свои места, и у них оставалось еще около двух часов, чтобы приступить к ужину. Они снова прижались друг к другу на диване, где, возможно, обменялись быстрыми прикосновениями с брюками вокруг лодыжек и рубашками, задранными до шеи, но затем они вымыли руки на кухне и начали следовать рецепту, который предоставил им телефон Гарри. Луи вскипятил воду для пасты, Гарри использовал помидоры и специи, чтобы приготовить соус, и они оба намазали маслом хлеб, чтобы поджарить его в духовке. Гарри прижал Луи к шкафам, пока они ждали, когда закипит соус и сварится паста, и поцеловал его почти до потери сознания. Они закончили приготовления в 6.45 и чуть не сожгли чесночный хлеб, когда Гарри шлепнул Луи по заднице кухонным полотенцем, а тот повернулся, чтобы посмотреть на него, но получил еще один поцелуй. Найл и Зейн даже не объявили, что они уже в пути, они просто появились у Гарри и вошли через парадную дверь. — ФБР! — проревел Найл. — ФБР! Это заставило Луи вздрогнуть, но Гарри мгновенно узнал знакомый ирландский акцент. — Найл Хоран, в этом доме мы не агенты и не преступники. Войдя, Найл рассмеялся и помахал рукой Луи. — Гарри, Луи, как дела? Зейн шагнул за ним, слегка неловко помахав рукой. — Привет. — Они не кусаются, Зейн, — хихикнул Найл, но затем шагнул вперед к Луи, заставив его откинуться назад и удивленно посмотреть на Гарри. Бледный палец Найла нежно коснулся засоса на шее вора. — Просто шучу. Гарри кусается. — О Боже, — простонал Зейн. Луи рассмеялся, явно расслабившись, несмотря на близость Найла. Гарри осторожно погладил поясницу Луи, надеясь, что другой агент не заметил этого, но Найл автоматически заявил. — Ты был прав, Зейн. Они влюблены друг в друга. — Мы по уши в дерьме, да? — Гарри вздохнул, с любовью глядя на Луи. — Я даже не буду больше отрицать этого. Он мне очень нравится. — Зачем тебе понадобилось воровать столько дерьма, Луи? — Найл вздохнул. — Может быть, мы могли бы легко отпустить тебя. Гарри нахмурился, глядя на ирландца, который медленно помешивал теплый соус. — Как ты думаешь, что будет с обвинением? — Даже не знаю... он украл столько драгоценностей... дорогие украшения, заметьте... что его не могут просто оштрафовать. Мы могли бы говорить о двадцати пяти годах жизни в тюрьме. — Нет, — просто ответил Гарри. — Нет, это уж слишком. Луи побледнел. Двадцать пять лет в камере, скорее всего, в окружении гомофобных придурков. И без Гарри. Без Гарри он ненавидел бы тюрьму больше всего. Однако он пожал плечами. — Наверное, так оно и есть... то, что я заслуживаю. — Прекрати, — Гарри покачал головой. — Нет. Мы не будем об этом говорить. Я не позволю этому случиться, так что нет никакой необходимости в обсуждении этой проблемы. Зейн и Найл обменялись смущенными взглядами, но Луи предложил им обоим пустые тарелки. — Держите. Они спокойно ели за столом на четверых, потягивая пиво, пока Луи наконец не заговорил. — Итак, кто из вас главный, пока Гарри нет? — Я, — пробормотал Зейн. — О... так вот почему ты искал здесь Ника? — спросил Луи. — Зейн сказал мне, что ты схватил его, думая, что он Гримшоу, — хихикнул Найл. — Это здорово, приятель. — Я чуть не застрелил его, — покачал головой Зейн. — Сначала я не понял, кто это, просто увидел, что кто-то летит на меня. — Напугал меня до чертиков, — проворчал Гарри. — Вы оба такие придурки. Зейн просто закатил глаза, зная, что лучше не спорить с Гарри, но Луи продолжал. — По крайней мере, мы не похожи на лягушек. Глаза двоих агентов расширились, и Гарри просто ткнул вора вилкой. — По крайней мере, я не храплю во сне. — По крайней мере, голова у меня не в форме яйца. — Ты сказал, что моя голова не яйцеобразная! — кудрявый рассмеялся. — Ты больше не можешь использовать это оскорбление, ты взял свои слова обратно. — Ну, я его усиливаю, у тебя голова как яйцо, — пожал плечами Луи. — Тупица. — Придурок. Гарри наклонился и чмокнул Луи в губы, отчего Зейн поперхнулся, а Найл разразился истерическим смехом. — Это… Должно быть, это самая интересная вещь, которую я когда-либо видел. Это лучше, чем телевидение. Скажи еще что-нибудь. — О чем ты говоришь? — Гарри смущенно посмотрел на блондина. — Ты никому не позволяешь так с собой разговаривать. Так что слышать, как Луи говорит такие вещи, просто смешно. — У него есть рот... — согласился Гарри, с любовью глядя на вора. Он небрежно переложил вилку в левую руку, чтобы держать руку парня под столом. После этого они все продолжали шутить и атмосфера уже не была такой напряженной. Даже Зейн, казалось, немного расслабился, смеясь над некоторыми вещами, сказанными Луи. Гарри посмотрел на своих друзей, на своего вора, но тут же спохватился, поняв, что Зейн был прав. Он действительно считал Луи своим вором, и, вероятно, так было всегда. Луи всегда разговаривал с ним на камеру, так что если бы кто-нибудь спросил его, он, вероятно, заявил бы, что Луи — его. Его собственная личность, которая была послана, чтобы превратить его жизнь в ад, но в то же время улыбнуться ему и снова сделать все лучше. И он никогда не хотел видеть, как он уходит. Когда Зейн и Найл ушли через четыре часа, Гарри и Луи быстро приняли душ и почистили зубы. Гарри перевязал раненый бок мужчины, прежде чем они вместе забрались в постель в одном нижнем белье. Они целовались медленно, неторопливо, но потом Луи прижался к нему, слишком уставший, чтобы заниматься чем-то сексуальным. В любом случае, они уже дали друг другу один оргазм за день. — Твои ноги сейчас не такие уж холодные, — пробормотал Гарри. — Ты не излучаешь жар тысячи солнц, — хихикнул Луи. — Как твой живот? — Даже не болит, — заявил Гарри. — Но я так устал. Я думаю, это потому, что я не спал. Но мне не следует дремать, я не могу позволить этому войти в привычку. — Я люблю поспать, — сонно пробормотал Луи, уткнувшись в шею парня. Он почувствовал губы Гарри в своих волосах и мягко улыбнулся. — Гарри... не слишком ли рано мне говорить тебе, что я люблю тебя? Я имею в виду... мы обсуждали это, я знаю, мы влюблены. Но могу ли я просто произвольно сказать тебе это? — Ты уже это сделал на кухне, — заметил Гарри. — А вчера вечером, что ты имеешь в виду… — Я сказал, что влюблен в тебя... но... не слишком ли рано говорить тебе, что я люблю тебя? Без всякой причины, я имею в виду, не в качестве извинения, — пробормотал Луи. — Думаю, еще не слишком рано, если ты действительно это имеешь в виду... — медленно произнес Гарри. — Я люблю тебя. Я это имею в виду, — сказал ему Луи. Гарри усмехнулся, прижимая его ближе и позволяя себе погрузиться в сон с мужчиной, прижавшимся к его рукам, их ноги переплелись. — Я тоже люблю тебя. И имею в виду именно это.