Попаданец в Ягами Лайта

Эл Лоулайт.       Я сидел за столом, поставив ноги на стул в привычной для меня позе. Прямо передо мной на столе стояла чашка кофе и тарелка различных сладостей, однако на данный момент я лишь изредка отпивал по глотку, напряжённо слушая слова своего собеседника. К сожалению, этот разговор был крайне неприятен изначально, да и не предвещал ничего хорошего. Моя интуиция кричала об этом, хотя и я практически перестал доверять ей после того, как она твердила о том, что Лайт Неуловимый.       — В итоге, президент Интерпола требует от вас объяснений того, что, обладая огромными возможностями, вы оказались в тупике. — произнёс Марк, присланный президентом Интерпола человек.       Тупик, о котором он говорит, действительно кажется безнадёжным. Лайт не совершал совершенно никаких подозрительных действий, по крайней мере мы их не обнаружили, а смерти преступников продолжались. В очередной раз меня начали посещать мысли, что Лайт не виновен.       — У нас есть подозреваемые, но доказать их вину можно лишь благодаря не самым этичным действиям. К тому же, вероятность успеха при этом менее тридцати процентов, — произнёс я, печально вздохнув.       — Что вы имеете в виду? — спросил он.       — Сымитировать нападение преступников или террористов на какое-то здание, объявить их имена по телевидению и следить за подозреваемыми. Быть может, они приняли бы меры по их устранению. Но я подобные меры презираю, — ответил я, отпив ещё один глоток кофе.       Марк призадумался.       — Насколько мне известно, вы подозреваете Ягами Лайта, уверяя нас, что у него есть сообщник, — произнёс Марк. — Быть может, вы изначально ошиблись, посчитав его Неуловимым?       — Мы практически прекратили слежку за ним, ища других людей, подходящих по описанию. Боюсь, Лайт не причастен к преступлениям. Вся эта слежка и его заключение было ошибкой, разве что доказавшей его невиновность, — произнёс я, тяжело вздохнув.       «По крайней мере, парень ничем не выдал себя и вот уже несколько месяцев не дал ни одного повода для подозрений», — подумал я.       — Вопрос с Лайтом решён, но есть и другие. Президент Интерпола обеспокоен ситуацией, ведь погибло уже более тысячи и трёх сотен человек. Быть может, вам нужна помощь? Насколько нам известно, у вас есть преемники, — произнёс Марк, как-то подозрительно ухмыльнувшись.       Позвать на помощь преемников? Я раньше даже не задумывался о подобном… Но при данных обстоятельствах их помощь могла бы быть крайне важна. Жаль, что они чересчур юные, да и опыта у них крайне мало. Не думаю, что стоит обращаться к ним. С другой же стороны, я не уверен, что справлюсь без них, но с ними будет ненамного легче. Есть всё-таки кое-что, что позволяет Неуловимому быть шагов на десять впереди нас.       Практически никто не посчитал Лайта виновным, так, быть может, я слишком предвзят к нему? Нет, не стоит продолжать следить за ним. Вероятно, моя глупая интуиция повлияла на решения. Что же, говорят, что интуиция это то же самое подсознание, но доверять ему, по-видимому, не стоит.       — Я полагаю, что теоретически это возможно, но я полагаю, что и сам смогу распутать это дело, — ответил я.       Всё же, если они обратили внимание на моих преемников, значит, они сомневаются во мне, поэтому теоретически они могут лишить меня своей помощи. Перспектива эта не лучшая. Правда, скорее всего, они обратятся за помощью к Ниару и Мелло, но я все же не могу быть уверенным в том, что они справятся.       — Они могли узнать о деле? — спросил я.       — Это исключено, они не могли узнать о деле. Секретность соблюдается на высшем уровне, — ответил Марк.       — Видимо, президент Интерпола крайне обеспокоен ситуацией, но всё же я хотел бы узнать, есть ли люди, проявляющие лояльность к Неуловимому? Правда, они, скорее всего, скрывали бы это, — спросил я.       — К сожалению, некоторые сотрудники, имеющие доступ к сути дела, высказывали свои мнения о том, что Неуловимый не злодей в прямом смысле слова, но дальше подобных умозаключений всё не выходило. Полагаю, вы опасаетесь того, что Неуловимый сможет с лёгкостью находить единомышленников? — спросил Марк, нахмурившись.       — Боюсь, что, захоти он набрать огромное количество сторонников, у него бы это получилось. Но он действует по принципам, не позволяющим губить чужие жизни. Я полагаю, он вполне способен убить и президента Интерпола, и вас, но рамки морали, в которые он себя загнал, не дают ему воплотить что-то подобное в жизнь, — ответил я, также хмурясь.       Марк сглотнул.       — Да уж, человек не должен обладать подобной силой. Радует, что он хотя бы лишь отъявленных преступников карает. Но вам известно, что сотворил Неуловимый на прошлой неделе, — произнёс он.       Я кивнул. Неудивительно, что он затронул эту тему, ведь на прошлой неделе случилось что-то крайне необычное. Два миллионера совершили самоубийства, отправив свои сбережения в различные детские дома. Причём все документы были оформлены идеально. Причин блокировать эти платежи не было, по крайней мере, не вызывая возмущение некоторых людей. Хоть это и были убийства, причём соответствующие принципам Неуловимого, но я всё равно невольно восхитился действиями этого убийцы…       Я допил кофе, вертя в руке пустую чашку и размышляя о том, насколько действительно необходимо попросить помощи у преемников. Не могу отрицать то, что частично моё нежелание взывать к их помощи кроется в нежелании признать своё личное поражение. Но эти ребята вполне могут быть полезны.       — Всё ещё раздумываете о перспективе попросить преемников о помощи? — спросил Марк.       — Верно, — кратко ответил я, вновь начав обдумывать предложение. — Подобное решение ни в коем случае нельзя принимать поспешно.       Марк встал, улыбнувшись довольно неприятной улыбкой.       — Что же, можете больше не размышлять об этом, решение уже принято. Нэйт Ривер и Михаэль Кель уже дали своё согласие, — Марк ухмыльнулся.       Подобное известие застало меня врасплох, однако я не подал вида.       «Выходит, решение было принято до начала диалога. Видимо, они уже не считают моё мнение настолько важным», — подумал я, тяжело вздохнув.       — Они ещё в Америке? — уточнил я, стараясь не выдать своего раздражения.       — Да, пока что, — ответил он. — Однако менее чем через две недели уже будут в Японии.       — Михаэлю шестнадцать лет, а Ниару лишь четырнадцать. Они ещё дети, какое вы имеете право привлекать их к расследованию? — спросил я, хмурясь.       — Во-первых, об их участии будут знать крайне мало людей, во-вторых, нынешняя ситуация требует подобных решений. В-третьих, им обоим в деталях расписали суть дела, а также возможные риски. — ответил Марк.       Михаэль Кель. Да, он несомненно умен и смог пройти проверку, став моим преемником. Но этот парень крайне вспыльчив и, если не контролировать его, способен совершить не лучшие поступки. Вечно соревнуется с Ниаром. Скорее всего, первым дал согласие именно Ниар, а Михаэль согласился исключительно из-за возможности переиграть его. Что же, скорее всего, он желает показать себя в лучшем свете передо мной.       Если Интерпол и ФБР желали помочь мне или проследить за мной, то это наихудший вариант. Отныне, помимо поиска Неуловимого, мне придётся ещё и за ними следить! Конечно, они гении, но…       Я тяжело вздохнул уже во второй раз.       «Я всё же попробую их переубедить», — подумал я. Ягами Лайт (Александр Мирный)       В тот самый миг, когда я принял решение о том, что буду карать преступников, идя при этом другими путями, нежели Лайт, я понимал, что мои жалкие потуги в глобальном плане не изменят ничего, разве что в локальном. Однако я не забывал, что те люди, чьи имена были записаны в тетрадь, могли бы сотворить ужасные вещи, будучи живыми.       Но настал всё-таки момент, когда я решился на гораздо более серьёзные шаги. Как только я узнал о том, что слежка за мной прекратилась, я незамедлительно решил связаться с Миками. Скорее всего, я бы ещё долго не мог передать ему сообщение из-за боязни быть раскрытым, однако Рем дала мне понять, что бояться нечего. Всё же среди Синигами попадаются вполне нормальные. Особенно, если учитывать, что они тоже испытывают скуку,и, если ты обладаешь способностью развеять её, они вполне могут тебе подсобить. Правда, с Рюуком ещё и подкуп яблоками срабатывает. Но он гурман, не всякие подойдут.       В целом, сообщение Миками было передано довольно хитрым способом. Для начала я записал на листке, вырванном из Тетради, имя одного из преступников, который должен был написать сообщение Миками, используя анонимайзеры. Конечно же, я убедился в том, что он действительно преступник.       Сообщение же имело следующее содержание:       «Здравствуй, Миками. Полагаю, моё долгое отсутствие дало основания полагать, что меня поймали, но они не смогли найти убедительных доказательств. Ты же меня выручил, ибо смерти преступников продолжались и во время моего заключения, я доволен твоими действиями. Я рад, что у меня появился преданный союзник, и прошу тебя о том, чтобы ты продолжил убивать в заданном тобою же темпе, не изменяя его. Моей же задачей будет нанесение точечных ударов по преступности, а вернее устранение некоторых обеспеченных личностей с выведением их средств на счета нуждающихся, а также другие, но схожие с этими деяния. К слову, у меня есть предчувствие, что Якудзе вскоре не поздоровится. Удачи, Миками, я верю, что вместе мы изменим этот мир».       В письме я применил один метод из психологии, используя такие слова, как «Мы», а также признавая нас равными. Это лучшее решение, ибо мне не нужен Миками-фанатик, а вот вполне рационально мыслящий парень, жаждущий справедливости, мне просто необходим. Тем временем, дописав последние слова послания, что должен был передать преступник, я услышал хриплый голос Рюука у самого моего уха.       — Опять за старое, Александр? Ты буквально часа два назад узнал об окончании слежки. — спросил Рюук, жуя яблоко.       — Разве есть причины, чтобы не продолжать мой путь? — усмехнулся я.       — Меня никогда не перестанет развлекать этот человек, — произнёс Рюук, обращаясь к Рем, которая, впрочем, не обращала на него внимания, разглядывая журнал с Мисой на обложке.       — В мои цели не входило развлечение тебя, — произнёс я, пряча листок из Тетради.       — Но, по крайней мере, у тебя это получается. Правда, если не считать твоё скучнейшее пребывание в камере, — произнёс Рюук.       — Которое ты превратил в ад, — произнёс я, хмурясь. — Ты вообще молчать умеешь?       Рюук ничего не ответил на мои слова, но радость не длилась долго, вскоре я приготовил себе чашку кофе, вернулся в комнату, после чего вновь услышал хриплый голос Рюука.       — Не боишься предательства Миками, или же это также связано с твоими невероятными секретами? — спросил Рюук.       — Верно, он меня не предаст, — ответил я. — Если направлять его по правильному пути, он будет хорошим союзником.       — А обречение парня на мир Синигами после смерти тебя не беспокоит? Не жалко парня? — усмехнулся Рюук.       — Я отправлюсь туда вместе с ним, так что он спокойно сможет отравить мне существование в мире Синигами, — ответил я.       Я сделал глоток кофе, чуть поморщившись: сахар забыл положить.       — Точечные удары, Александр? — спросил Рюук. — У тебя есть какие-то определённые люди, на которых можно применить этот метод?       — Ох, если учесть, что наши миры идентичны, то я знаю многих людей, что в будущем станут преступниками, которые совершат ужасные злодеяния. Но у меня есть ещё один план. — усмехнулся я.       — Я заинтригован, — произнёс Рюук, внимательно и с интересом в глазах смотря на меня.       — Уничтожение Якудзы. Ужаснейший удар по ней, который сложно будет списать на действия одного человека. Расследование припишет это Неуловимому, а общественность будет считать, что это простое стечение обстоятельств, ну или же Интерпол предложит какое-то определённое объяснение случившемуся. — произнёс я.       — Что же за план? Ядерная бомба, обрушившаяся на их базу? — съязвил Рюук.       — Почти, — отрезал я. — Но я не допущу, чтобы пострадали невинные, лишь отъявленные преступники будут уничтожены.       — Да ты святой, — произнёс Рюук.       Тем временем я уже допил кофе.       — Правда придётся хорошенько постараться с поиском необходимых для плана людей… Но расследование сыграет мне на руку в осуществлении плана, ибо они попытаются скрыть максимальное количество информации от общественности. — произнёс я, доставая свой новый телефон, о котором знал лишь я, ибо у меня были доказательства, что кто-то рылся в моём компе, но я больше рассчитывал на то, что полезет мне в комп Саю.       Якудза. Да, Якудза много вреда нанесла Японии, а также соседним странам. Именно поэтому они и заслуживают лишь смерти, по крайней мере их боссы. Также я хочу раскрыть их самую важную информацию. Кому же я раскрою её? Интерполу. Но план по раскрытию информации хоть и лёгок, но неимоверно интересен.       Нужные мне люди, которых я потом убью, получив доступ к компу, отошлют все известные им данные о Якудзе прямо членам Интерпола. Главное — продумать их действия, чтобы они стопроцентно отослали именно нужную информацию. Но а после они устроят совещание, во время которого произойдёт взрыв. Естественно, необходимо будет перестраховаться, создав два, а то и три взрыва. Даже если Якудза продолжит функционировать после того, как я перебью их начальников, будет информация, которую получит Интерпол, а также потеря ценных людей, что сильно ударит по Якудзе. Но на очереди и другие, не менее опасные синдикаты, чем Якудза. Но что же, меня на всех хватит!       — Как жаль, что я не увижу воплощение моего плана в жизнь… — произнёс я удручённо. — Хотел бы взглянуть, как эти ублюдки горят заживо за свои злодеяния.       Рюук взглянул на меня с большим интересом.       — Человечность-то твоя куда подевалась? — усмехнулся он.       — Невинные не пострадают, а вот те, кто заслужил, будут умирать в муках. — ответил я на его слова.       — В этом есть смысл, или же тебе это доставит удовольствие? — спросил Рюук.       — Мне… — я замялся, тут же замолчав.       — Что же ты молчишь? — не отставал от меня Рюук.       — Да, это доставит мне удовольствие, — ответил я, подходя к окну и смотря на редких людей, что проходили в поле моего зрения.       Рюук хрипло рассмеялся.       — Таким ты мне нравишься больше, — произнёс он, когда смех окончился.       — Я всё ещё иду тем же путём, — произнёс я, отвернувшись от окна и смотря на Рюука. — Просто я хочу реально изменить этот мир, а то, что было до этого,— пустяки.