Эксцентричные мужья-убийцы

— Хочу сделать тебе предложение. Ганнибал посмотрел на Уилла через обеденный стол. — Мы уже женаты, дорогой, — сообщил он и отправил в рот новую порцию таинственного мяса. Уилл уже давно перестал интересоваться происхождением блюд, так было проще. — Хочу, чтобы ты связал меня. Обездвижил. Ганнибал так и замер, не дожевав порцию, и поднял настороженный взгляд. — Доверяешь мне настолько? — Я вынашиваю эту мысль уже некоторое время, и она вызывает у меня двойственные чувства. Сама идея того, что я связан, приносит эмоциональный комфорт и чувство сохранности, с другой стороны, разумом я понимаю, насколько уязвим должен быть в такой позиции. Наши отношения прошли длинный путь, но сейчас рядом с тобой я ощущаю себя скорее в безопасности, чем наоборот. Ганнибал оказался слегка удивлён услышанным, вполне осознавая, что его действия в прошлом не всегда способствовали возникновению доверия. — У тебя есть специфические пожелания? Да, на самом деле у Уилла был план. После ужина он привёл Ганнибала в спальню и уложил на кровать, чтобы продемонстрировать, что именно он хочет. — Давай начнём с простого. Поза морской звёзды, думаю, подойдёт. Он вытянул ноги и руки в разные стороны к уголкам кровати, и остановился, только когда Ганнибал оказался ровно по центру. Их ложе было достаточно большим и удобным для подобных манипуляций. — Ты планируешь быть в одежде? — переспросил Ганнибал внезапно пересохшим голосом. — Если ты не против, то да. Для начала. Ганнибал принципиально отказался от верёвок и кожаных наручников, вместо этого вооружившись восемью шёлковыми галстуками (конечно же, не самыми дорогими, он готов был жертвовать для Уилла чем угодно, но в данном случае жертвы были излишни). — Я планирую использовать восемь точек крепления. Каждая конечность будет привязана в двух противоположных направлениях. Если учесть, что тело будет создавать натяжение в третью сторону, полная обездвиженность гарантирована. Сначала попробуем по одному ограничителю на конечность, потом перейдём к двойной фиксации. Так они и поступили. Ганнибал обернул шёлковую полоску ткани вокруг левого запястья Уилла, завязал узел, затем закрепил второй конец за изголовье кровати. То же самое повторил с правым запястьем и обеими лодыжками, привязав их к изножью таким образом, чтобы ноги оказались широко разведены в стороны. Позволив себя зафиксировать, Уилл ощутил общую расслабленность. Он попробовал двигаться в ограничителях и обнаружил, что может изменить положение конечностей на пару дюймов в ту или иную сторону, но как бы он не дёргался и не старался, освободиться у него не получится. — Переходим ко второму кругу фиксации, — сообщил Ганнибал и принялся за левое запястье, обвивая его вторым шёлковым галстуком и на этот раз закрепляя за боковую сторону кровати. Он тянул до тех пор, пока рука не оказалась плотно зафиксирована, и только затем завязал узел. Вот сейчас к Уиллу пришло понимание, что пошевелить рукой он не может вообще, само натяжение казалось достаточно ощутимым, но не то чтобы болезненным, скорее сказалась общая нагрузка на мышцы. Ганнибал проделал то же самое со второй рукой, затем перешёл к ногам, и в конечном итоге Уилл оказался полностью зафиксирован и растянут во все стороны. Его разум свободно дрейфовал, почти нелепо ликуя от отсутствия любой ответственности за собственные движения, физические ограничения делали его полностью сконцентрированным на собственном теле. Сложно было сказать, как долго продолжалось плаванье, но всё это время разум Уилла был блаженно чист и спокоен. Пробудил его приглушённый шёпот Ганнибала, когда тот уже начал развязывать руки. — Что ты делаешь? — невнятно переспросил Уилл. — Должно быть, ты уже устал, и твои мышцы напряжены. Прошло более часа. — Часа? Уилл поверить не мог, что дрейфовал он так долго. Притянув освободившиеся руки и ноги к телу, он ощутил боль, мышцы чувствовались затёкшими после длительного пребывания в одной позиции. — Прости, я, должно быть, отключился… — Тебе было хорошо? — Восхитительно. Мой разум полностью замолк. Я даже утратил течение времени. — Это прекрасно. И никогда не извиняйся за моменты, в которые тебе хорошо. — Замётано. Иди ко мне. Ганнибал лёг рядом с ним, и они обнимались, пока не возбудились оба, тогда наступило время перейти к следующим формам близости.