Эксцентричные мужья-убийцы

Уилл лежал распростёртый прямо перед Ганнибалом, он был обнажён и красив, словно подношение господу, которому никто из них не молится. Ганнибалу следовало бы принести жертву — нет, не Уилла, а Уиллу, словно тот был богом, перед алтарём которого Ганнибал падал ниц. Уилл не привык к моментам, когда внимание было сконцентрировано полностью на нём. Никто прежде не смотрел на него таким образом, и пусть временами ему доставались похотливые взгляды (далеко не всегда желанные), но никогда они не были настолько любящими и тёплыми, как взгляд, которым одаривал его Ганнибал. Сначала он взял ступню Уилла в свои ладони и поцеловал её, затем проследовал поцелуями выше вдоль ноги, не пропуская ни сантиметра кожи и воспламеняя все нервные окончания. Ни единая часть Уилла не может быть отвергнута — конечно же, его разум был его исключительной и наиболее привлекательной составляющей, но одновременно с этим тело являло собой храм, в котором он обитал. Уилл заёрзал, когда поцелуи Ганнибала наконец достигли точки, в которой нога переходила в пах, но вместо того, чтобы поглотить его истекающий смазкой член, Ганнибал снова опустился вниз и продолжил то же самое со второй ногой. Вот тогда Уилл начал извиваться от жара и удовольствия, его предыдущие сексуальные партнёры делали всё быстро и обезличенно, так что неуклюжие попытки Уилла в романтику так и оставались неуклюжими. А теперь за ним ухаживали с таким почтением и даже благоговением, доводя практически до края: мягкие прикосновения на коже ощущались пылающим огнём, поцелуи впечатывались в поверхность, воспламеняя всё его существо. Закончив со второй ногой, Ганнибал снова проигнорировал член и перешёл к груди и животу, он нарочно оттягивал время, посасывая и вылизывая соски. Стекающий по коже пот ощущался солёным на языке. Вкус и запах завели Ганнибала только сильнее, он принялся тыкаться носом в подмышку, где естественный запах был самым сильным. Ганнибал боялся не выдержать и развалиться на мелкие кусочки, полностью утратить себя в Уилле. Щелчки языка по соскам доводили Уилла до откровенных стонов и похныкиваний, в то время как член был невыносимо твёрдым. Когда Ганнибал зарылся носом в подмышку, Уилл уже думал протестовать. И, о боже, он нюхал там. Тем не менее дыхание Ганнибала становилось только более рваным, что явно свидетельствовало о его нарастающем возбуждении и полной потере контроля, от этого ситуация становилась только более абсурдной. Конечно же, Ганнибал не раз совал свой нос в прямом и переносном смысле в гораздо более интимные части Уилла, в конце концов он бывал внутри его головы, поэтому сегодняшнее действо не должно было ни чувствоваться дискомфортным, ни тем более удивлять, ведь Уиллу давно было известно, что Ганнибал любит каждую его часть. Тяжёлый запах в носу затуманивал все остальные чувства, ощущения сводили с ума, он был пьян от удовольствия и от Уилла, продолжая выцеловывать и тщательно вылизывать его руку от плеча до кончиков пальцев, которые при соприкосновении нежно поглаживали лицо. Далее последовали шея и лицо, потом Ганнибал зарылся носом в тёмные кудри на загривке. — Мне кажется, ты кое-что пропустил, — шёпотом произнёс Уилл, направляя голову Ганнибала напрямую к раскрасневшемуся и истекающему смазкой члену. Ганнибал послушно последовал указанию, но тоже притронулся сначала лёгким поцелуем, губы едва коснулись головки, потом двинулись вниз по стволу, ниже, к яйцам, к промежности, пока кончик языка не упёрся в слегка расслабленный вход. Уилл готов был умереть от переполняющих его эмоций, когда Ганнибал наконец прекратил исследовать тело и перешёл непосредственно к члену, обхватывая головку ртом и посасывая, одной рукой при этом надрачивая сам ствол, а второй поглаживая и сжимая яйца. В конечном итоге Уилл поддался, утонул в собственном оргазме, хныкая и дрожа всем телом от спазмов, пока его сперма мощными струями выплёскивалась в рот Ганнибала. Тот продолжал вылизывать член, пока Уилл не оттолкнул его, устав от сверхчувствительности. Отстранившись, Ганнибал опустился на колени и принялся отдрачивать себе, наслаждаясь картиной полностью удовлетворённого и расслабленного Уилла. Он кончил в собственную ладонь всего за пару резких движений.