Ложь, или Право на убийство

      Неожиданно погас свет. Я вздрогнула и попыталась проморгаться, чтобы хоть что-то увидеть. Мэй успокаивающе коснулся моего плеча, склонился поближе и прошептал:       — Не беспокойся. Старейшины любят делать сюрпризы.       Я кивнула, надеясь, что он это увидит. А поняв, что он сел, тут же воспользовалась моментом и положила руку ему на колено.       — Мэй, о чем говорила та эльфийка? — я говорила очень, очень ласково.       Мэй снова заерзал и попытался сдвинуть мою руку.       Значит, все-таки есть повод беспокоиться, да и зачем этой женщине так нелепо шутить? Но ведь никто из моего отряда не умер, Лим и Рик необязательно мертвы, да и Ольви лечат…       Точно ли лечат? Может, просто скрашивают ее последние дни?       Я вдавила пальцы в колено Мэя, заставив его вздрогнуть и вдохнуть воздух сквозь зубы.       Ну уж нет. Я узнаю всю правду. Хватит с меня недомолвок.       — Рэй… не горячись, — Мэй прошептал мне это на ухо, и я слышала, как чуть дрогнул от боли его голос.       Он снова попытался освободить колено. Воспользовавшись этим, я села поудобнее, схватив его прямо между ног свободной, не менее сильной рукой.       Эльф замер.       — Руки убери, муж мой, — я старалась говорить мягко, но не скрывая угрозы.       Эльфы вокруг продолжали переговариваться о чем-то на своем языке, не тяготясь темнотой. Наверное, она и впрямь была запланирована. Мэй медленно разжал пальцы на моем запястье. Стараясь дышать не спеша и ровно.       Немного сжалившись, я отпустила его колено, всё равно на будущее осталось несколько хороших синяков — в силе своих рук я никогда не сомневалась. Но руку на его штанах сжала чуть сильнее. И повторила вопрос:       — Так о чем говорила та эльфийка?       Мэй скрипнул зубами и снова склонился к моему уху. Его дыхание скользило по коже непозволительно приятно, и, если бы мне не нужны были ответы, я бы предпочла сжимать кулак куда мягче. Он тихо и с придыханием зашептал:       — А ты могла бы чуть ослабить руку, а то так слишком сильно. Орган-то нежный.       Заметив в его голосе смешинки, я предупреждающе сдавила еще немного.       — Я знаю, насколько хрупок член. Не переживай, супруг, — в свой голос я тоже добавила смешинок. — И как лучше с ним обходиться, тоже знаю.       Не удержавшись, я все-таки погладила его через штаны и криво усмехнулась, услышав тихий вздох.       Сдавливать обратно не очень-то и хотелось. Хотелось побольше сдержанных вздохов, можно приправить смущением от того, что тут полно народу, на который мне лично плевать — я-то не вижу в темноте. А если кто решил посмотреть, чем мы занимаемся, это его проблемы.       Но вопросы требовали ответа, и я снова сжала его пах, на этот раз вызвав только шипение.       — Я не буду повторять.       — Она говорила про оборотня. Ольви, — Мэй выпалил это так порывисто и жарко, словно я не больно ему делала, а наоборот.       Я погладила пах и вкрадчиво уточнила:       — Разверни — или эльфы не приучены нормально разговаривать?       Мэй ругнулся на своем языке и резко ответил:       — Она умирает. У нас есть специальные места для неизлечимо больных. Их опаивают отварами, и они грезят до самой смерти.       Я слушала его слегка язвительный ответ и с трудом сдерживалась, чтобы просто не раздавить ему яйца на хрен. Твари! Меня же они вылечили. Значит, мать их, лекарство есть!       — Не беспокойся, за ней очень хорошо смотрят. Она так и не приходила в себя, но могу с уверенностью сказать, что ей не больно.       Я склонилась к нему и зашептала, не скрывая злобы:       — Какого хрена, Мэй? Я знаю, что у вас есть лекарство. Меня же вылечили. По крайней мере, хочется в это верить. Тогда почему…       Он перебил меня, припечатав:       — Память хромает, Рэй? Я сказал, что тебя вылечат, если ты станешь членом Телле.       Я застыла от осознания его правоты. Он и правда что-то похожее говорил, но из-за болезни и суеты я забыла. Я непростительно забыла про Ольви, думая… да не думала я о ней! Только о своей жизни, о своих целях… Ощущение омерзения к себе наполнило до краев, заставив поморщиться.       Мэй тем временем продолжал:       — Ты правда думаешь, что я, кроме тебя, еще и друзей всех твоих вылечу, и, может, еще кошечку больную приве…       Поток сарказма прервался простым, но грубым сжатием. Эльф тихо вскрикнул. Сбоку от него кто-то шевельнулся. Рил, наверное, услышала… Не зная, как отвлечь ее внимание, я просто поцеловала Мэя, не отпуская руки.       — Какие же вы счастливые!       Рил выглянула откуда-то из-за его спины, в полумраке я различила смутные очертания ее улыбки. В ее словах было столько радости за нас с Мэем, словно мы и правда по любви поженились. Вот ведь глупая девчонка, впрочем, не суть.       Оторвавшись от его губ, я пододвинулась ближе, к уху, и, нежно его прикусив, прошипела:       — Хватить дергаться, а то точно оторву на хер. Затрахал уже недомолвками по самую глотку, урод.       — Да вроде еще даже не прикасал…       Эльф попытался пошутить — и тут же вынужденно прикусил язык. Я чувствовала, как его яйца смялись в моей руке. Я представляла, как это больно, и даже отдала должное выдержке эльфа. Его боль была заметна разве что по капелькам пота на лбу и плотно сжатым губам.       — Слушай, муж мой. Собачку, кошечку, мышонка — не знаю. Но вот ее ты вылечишь. Или я тебе член сломаю. Не смертельно, но очень неприятно. Я тебя изведу, урод, понял? И начну как раз с самого нежного.       Эльф пару раз шумно выдохнул и почти простонал:       — Я не могу, понимаешь? Она никто для эльфов, и Старейшины даже изучать эту отраву на ней не хотят. Говорят, что поздно. Растворилась в крови и просто разрушает тело.       Я чуть сместила руку, выкрутив яйца посильнее. Мэй непроизвольно дернулся. Я мягко положила руку на его затылок, снова прислоняясь губами к уху.       — Я тебе всё сказала. Как хочешь, Мэй. Если она умрет, ты следующий. Пока я жива, я тебя найду. Поверь.       Эльф какое-то время молчал. Темнота в зале всё еще висела. Видимо, Старейшины не торопились со своим подарком. Или просто медлительные?       — Тебе придется хотя бы ослабить хватку, чтобы я что-то мог сделать. И нам надо досидеть на празднике. Ну… или до конца представления от Старейшин, — поспешно добавил он сквозь боль.       Я коротко кивнула и чуть расслабила пальцы, но руку не убрала. Если кто и увидит, подумает, что мне просто не терпится отправиться с мужем в постель. Ничего страшного, быстрее выйдем отсюда.       — И когда этот подарок от Старейшин будет?       Ольви лежала там всё время, пока я занималась не пойми чем… Эта мысль не давала сидеть спокойно.       — Подожди еще немного, они неторопливы. — Мэй снова склонился к моему уху и торопливо зашептал: — Я скажу во время представления, что тебе плохо. Что не хватило лекарства. Тебе принесут еще. Но последний раз. Сделаешь глоток и держи во рту. Я, если смогу, тоже так сделаю.       Я снова кивнула, старательно запоминая, что он говорит.       — Просто так нельзя вынести?       Эльф качнул головой.       — Нет, это только для тебя, и, когда ты пьешь, за тобой наблюдают. Только так. В общем, я надеюсь, ты сможешь не проглотить. Потом я тебя выведу отсюда, прямо к оборотню. Ты решила с ней попрощаться. Ясно?       Ему явно было не по себе. Вполне верю, что этот шаткий план — лучшее, что могло прийти ему в голову. Но это хоть что-то, потому что я вообще ничего здесь не знаю, никаких местных порядков. На моей стороне только угрозы. Пока Мэй на них повелся — и план должен сработать. Обязан.       — Как ты объяснишь то, что она вдруг поправится?       Я говорила едва слышно, надеясь на его слух. Но всё же важно заранее узнать, как у них реагируют на внезапное выздоровление смертельно больных. Может, таких просто убивают?       — Не знаю пока. Сначала надо всё это сделать. Так-то она оборотень, и здоровье у них на зависть. Надеюсь, ей хватит того, что мы принесем. Это же может служить причиной чудесного выздоровления. Никто из эльфов особо не изучал оборотней, и ее тело вполне могло всё же победить болезнь.       Допустим, логично.       Я не успела расспросить его дальше — посередине зала прямо в воздухе вспыхнуло огненное разноцветье.       Эльфы притихли, и из-за спины Мэя послышался радостный голос Рил:       — Наконец-то!       Мэй отодвинулся от меня, не пытаясь, впрочем, убрать руку с паха. Ладно, осталось недолго. Нужно хорошо сыграть, что мне снова стало дурно, и можно будет убраться отсюда.       Сияющее разноцветье оказалось множеством огоньков — в темноте они светились, как маленькие мотыльки. Их становилось всё больше и больше, и вот уже можно было увидеть лица стоящих рядом эльфов. Огненные переливы делали их волшебными и несколько нереальными.       Хоть я и думала о том, как бы поскорее убраться отсюда к Ольви, цветные огни все-таки привлекали к себе взгляд.       Мягкая музыка полилась со всех сторон. Постепенно переливаясь, она словно бродила из угла в угол, создавая странное ощущение глубины звука. Огоньки затанцевали под эту неспешную мелодию, выводя в центре зала странные фигуры.       Рил снова выдохнула что-то восторженно-детское и даже подалась чуть вперед, чтобы лучше рассмотреть. Сейчас она выглядела еще большим ребенком, чем обычно. Переливы огней освещали ее восхищенное лицо.       — Мастер. Мастер! — взмахнув руками, она обернулась к нему. — А можно я потрогаю их? Ну пожалуйста!       Мэй отрицательно качнул головой.       — Нет, Рил. Ты же знаешь, что нельзя. Старейшины говорят, что это души наших предков, помнишь?       Рил грустно кивнула, улыбка померкла.       — Помню, Мастер. Но они такие красивые и так хочется их погладить…       Мэй снова покачал головой.       Рил хотела сказать что-то еще, но тут ее взгляд упал на мою руку, которую я и не думала убирать с нагретого места. Юная эльфийка покраснела так сильно, что даже в полумраке это бросилось в глаза. Но, не сказав ни слова, резко отвернулась и снова уставилась на огоньки, кажется, с несколько наигранным любопытством.       Музыка плавно лилась из ниоткуда. Иногда она мягко меняла темп — и огоньки делали очередное движение. Повинуясь мелодии, они то сливались в одно, сплетаясь в шар непонятного смешанного цвета, то, наоборот, выстраивались в линии по цветам и, словно солдаты на параде, маршировали, складывая всё более и более сложные фигуры.       Зрелище затягивало, и в какой-то момент я поймала себя на том, что наблюдаю за действием с интересом, которому Рил позавидует.       Моя жизнь — война, семья — солдаты, дом — казарма. Такие вещи у нас не увидишь. Все маги сидят в тайных местах, под охраной, и служат войне. А тут…       Сбоку кто-то наполнил нам бокалы, предыдущий я уже выпила. Там была обычная вода, мне хотелось ещё, поэтому я опустошила сразу половину, ловя на себе полные удивления глаза Мэя.       Там оказалась не вода… Жгучее пойло прошло по гортани и рухнуло в желудок, вызывая желание поморщиться. Открыв рот, я несколько раз глубоко вдохнула и вытерла выступившие слезы. Что за дрянь ядреная?..       — Удивительно, тебя даже не вырвало от такого порыва, — голос Мэя источал сарказм.       Крепость даже на сытый желудок стремительно пробиралась в голову. Ничего себе. Всего полкружки. Экономно… Но лучше остановиться, и так мысли тут же понеслись жить своей жизнью. Нехорошо вышло, но я привычная и справлюсь.       Вместо поддержания нелепого разговора я слегка сжала пах эльфа, намекая, что помню о деле. Пусть напряжется. Но, кажется, сделала это слишком мягко. Ехидный голос Мэя подтвердил мои мысли.       — Всё же решила сделать приятно?       То ли из-за странного и очень крепкого алкоголя, то ли полумрак настроил не на тот лад, но от его голоса мурашки прошлись по всему телу, и захотелось ехидно переспросить, чтобы продлить странное и давно забытое ощущение.       Мне нравился его голос. Его интонации. Нравилась его полуулыбка.       Поцелуй оказался неожиданным и тоже понравился. Мэй умел целоваться лучше, чем все, с кем я пробовала это делать. Хотя и попыток-то было не так много. Несмотря на привычку выпить порой…       Его ладонь мягко легла мне на горло, вынуждая шумно вздохнуть. Волна возбуждения медленно скатилась к низу живота.       Интересно, что больше виновато? Его умение целоваться, моя явная нетрезвость или всё вместе? Я слегка подалась ему навстречу, почти опираясь горлом о ладонь. Я по-прежнему держала руку на его паху и, не задумываясь, погладила его, почти сразу чувствуя природный отклик.       Мое наблюдение за цветными шариками давно переключилось на Мэя и его реакции. Мне нравилось смотреть, как он дышит и вздрагивает.       Впрочем, я никогда не скрывала от себя каких-то вещей и могла с уверенностью сказать, что хотела его. Можно прямо сейчас. Конечно, лучше уйти из Телле как можно быстрее, но… я хотела переспать с Мэем. Неважно, как дальше сложится наше знакомство и сколько продлится. О таких вещах пусть думают простые женщины, это не для бойцов. Вполне возможно, я умру прежде, чем покину этот Лес, так зачем терять время на размышления?       Я снова потянулась за поцелуем и шепнула эльфу в губы:       — Может, уже уйдем отсюда?       Наверное, от меня пахло этой ядреной выпивкой, но он только улыбнулся. И так же шепотом ответил:       — И куда же мы пойдем?       В его отвратительно притягательных глазах плясали искорки. Или это моя голова окончательно плыла от алкоголя. Надо попросить в дорогу, уж больно хорош и крепок. Много лить не надо. Меньше тащить.       Мэй погладил меня по колену, видимо, ожидая ответа. Я отвечу. Только, несмотря на мое животное желание секса, его мой ответ не порадует.       — К Ольви.       Улыбка медленно сползла с его губ, но искорки в глазах остались. Он покорно кивнул и жестом подозвал одного из тех, кто стоял сбоку от нашего столика. Пара коротких фраз, которые я не успела разобрать, — и эльф ушел, а Мэй обернулся ко мне.       — Он принесет еще, хотя удивлен, что тебе не хватило.       Я пьяно кивнула, алкоголь по-прежнему мутил сознание. Хорошо хоть, не решила выпить еще больше. А то сейчас уже лежала бы лицом в стол.       — Рэй!       Я попыталась сфокусировать взгляд на лице эльфа. Вышло с трудом, но я смогла сосредоточиться… на его губах. Что он там говорил, едва доходило сквозь толщу животных желаний.       — Не глотай. Только один шанс. Я больше не…       Все его слова тонули в шуме крови в ушах и борьбы с желанием заткнуть его поцелуем. Вот прямо сейчас. Я же всё поняла сразу. Что он там по-прежнему несет? Нет бы занять оставшееся время чем-то приятным.       Но поцеловать его мне не удалось. Принесли еще один кубок. Он словно проплыл над столом — и только потом я заметила руку, которая его держала. Взгляд плыл, неумолимо искажая реальность. Мэй поблагодарил того, кто принес лекарство, и передал кубок мне.       Так. Главное — не глотать.       Глотать можно потом. Можно даже не алкоголь. От этой мысли тело обдало жаром.       — Пей, Рэй. Давай… соберись, пожалуйста.       В его голосе была неприкрытая тревога, что неимоверно раздражало. Он меня за кого держит? Да я хоть сейчас на битву: бодра и полна сил.       Рука прошла мимо кубка, и я нахмурилась. Или не совсем бодра.       Мэй вздохнул и помог мне взять бокал, даже придержал, поднося к губам.       Я попыталась сосредоточиться, но мутный взгляд выцепил всё еще продолжающиеся танцы огоньков. Восхитительно. Огоньки плясали, музыка менялась. Менялись и фигуры, которые они образовывали. Как же прекрасно. Словно кругом одно волшебство — и я среди него. Просто, красиво, нереально…       — Рэй. — Мэй коснулся моего плеча. — Не отвлекайся. Помни, это последний шанс. Я сейчас не…       Я прервала его речь, просто погладив пах, на котором по-прежнему держала руку. Мэй осекся и шумно вздохнул, пытаясь не расслабляться, судя по всему.       — Не переживай, я контролирую себя. — И в подтверждение своих слов я совершенно пьяно хихикнула.       Эльф молча закатил глаза, может, вознеся молитвы Духам.       Я сделала глоток, как можно больше, и постаралась дышать ровно. Потом протянула его Мэю. Тот резко и нервно сказал на эльфийском что-то рядом стоящему и, когда тот отвернулся, торопливо сделал глоток. Потом порывисто встал, отмахнулся от тревожного вопроса Рил и подал мне руку.       Я оперлась на него, изображая, что мне плохо.       Но по-настоящему плохо мне стало, едва я оказалась на ногах. Алкоголь волной ударил в голову, и к горлу подступила совсем сейчас не нужная тошнота. Шатнувшись, я вцепилась в руку Мэя. Он торопливо приобнял меня за талию, помогая дотащиться до выхода.       Даже сквозь тошноту я ощутила волну какого-то почти неправильного возбуждения. Словно до сознания не дошло, что я сейчас не этим занята и вообще тошнота никуда не делась.       Как дошли до двери, я не помню. Коридор, и дальше, дальше, мимо редко встречающихся эльфов. Идти оказалось недалеко. Вроде бы. Я не могла определить даже направление и сколько раз куда поворачивали. Периодически спотыкалась о свои же ноги.       Мэй только вздыхал и вроде бы бросал на меня немного удивленные взгляды. Упорно держал за талию и под конец почти тащил.       Голова кружилась до отвращения, скручивая реальность. Стены плясали, и хотелось смеяться от всего вокруг. Тошнота немного отпустила, но шла я с трудом.       — Рэй, ты еще тут? — голос Мэя оказался неожиданно близко над ухом.       Я смогла рассмотреть его лицо, которое плыло перед глазами. Он держал перед лицом какую-то емкость. Вроде чаша. Я аккуратно выплюнула туда всё, что смогла донести.       Эльф отошел, и я чуть не упала. Неловко взмахнув руками, нащупала стену, попыталась осмотреться.       Небольшое помещение. Несколько кроватей, на одной из которых лежала Ольви. Вроде бы она. И никого рядом.       Мэй присел на кровать и приподнял голову оборотня, чтобы влить лекарство ей в рот. Отлипнув от спасительной стены, я пошла к ним, шатаясь, как будто на борту корабля.       — Стояла бы там.       Он слегка обеспокоенно посмотрел на меня, но тут же вернул свой взгляд на лицо Ольви.       — Да нормально все.       Как мне казалось, я сказала это четко, но Мэй пробормотал, продолжая медленно вливать лекарство:       — Кажется, нашу выпивку тебе нельзя давать. Ты двух слов связать не можешь.       Я возмущенно сделала еще шаг к нему и, споткнувшись, полетела на пол.       — Рэй!..       Мэй подскочил, попытался помочь мне встать, но я раздраженно отмахнулась. Смотри-ка ты! Два слова я ему связать не могу!       — Думаешь, если я пьяна, это что-то значит? — Это я сказала медленно и, судя по ответу, вполне понятно.       — Да, это значит, что ты не можешь разговаривать. По крайней мере. Речь несвязная…       Я перевернулась на спину и, вцепившись в его горло, резко притянула к себе.       — Два слова связать не могу, значит?       Мэй улыбнулся и, склонившись чуть ближе, поцеловал меня. Я ответила ему несколько неуклюже, но с жаром. Не сдержалась. Слишком нравились эти губы и руки, которые тут же скользнули в вырез и без того открытого платья.       Вспомнив, что не договорила, чуть отстранившись, я прошептала прямо в эти омерзительно красивые губы:       — Зато я тебя связать могу, для этого язык не нужен.       Эльф что-то тихо прорычал и пересел так стремительно, что я почти не поняла, как он это сделал. Просто почувствовала, что он очень даже уютно устроился на мне. Его возбуждение ощущалось даже через штаны и это недоплатье, которое сейчас казалось ужасно лишним на мне.       Он медленно провел пальцами по моей шее, вызывая мгновенный отклик в пьяном теле. Я выгнулась ему навстречу, подставляясь под наглые прикосновения.       Мои руки почти невольно потянулись к его груди, но я наткнулась на рубашку и зло рванула ее на себя.       — Какого хрена это еще на тебе?       Я спросила это громко и зло. Сейчас эта тряпка, как и остальные, правда очень бесила. Можно даже разрезать. Просто лишний кусок.       — Ну мы же не в комнате еще, — эльф говорил с хрипотцой и легким налетом сарказма.       Я снова притянула его к себе и шепнула на ухо:       — Это комната. Не так ли?       Мэй тихо рассмеялся и потянулся к шнуровке на своей рубашке.       Резкий кашель, донесшийся с кровати, слегка отрезвил. Ольви! О духи, я и правда слишком пьяна.       Мэй вскинул голову в сторону кровати, тоже ругнулся и вскочил на ноги.       — Мне надо закончить.       Я была только за. Именно для этого мы тут. А остальное потом. Может. Если я не отключусь. На самом деле будет обидно — пока всё так хорошо складывалось…       Я молча смотрела в потолок, пока эльф заканчивал поить Ольви.       Голова кружилась даже лежа.       В какой-то момент я просто почувствовала, как Мэй поднимает меня на руки. Но я не худенькая и тоненькая эльфийка, поэтому в коридоре он всё же отпустил меня. Я не сдержалась и насмешливо съязвила:       — С эльфийкой спутал, бедный?       Мэй резко прижал меня к стене в коридоре и задрал платье до пояса, скользнув рукой между ног.       От неожиданности и яркости ощущений я даже на носочки привстала, закусив губу. Но стон всё равно вырвался.       Мэй, прикусив мою губу, почти прорычал:       — Я тебя ни с кем не спутал! И не спутаю.       Даже чуть смутившись, я всё же собралась и ответила с ехидной улыбкой:       — Мы же не в комнате.       Улыбка, возникшая на его губах, не предвещала ничего хорошего. Или наоборот…       Он отодвинулся, поправил мне платье и дернул за руку, уводя за собой. Ноги всё еще заплетались, и иногда я все-таки спотыкалась, но, к счастью, идти пришлось недалеко, и вскоре он почти втолкнул меня в какую-то полутемную комнату. Откуда шел рассеянный свет, я так и не поняла, да мне и не дали времени разглядывать. Мэй толкнул меня на кровать. От неожиданности я даже вскрикнула, не видя, куда падаю, но приземлилась на мягкое.       Он на ходу скинул с себя рубашку и лег сверху, порывисто целуя мои губы, шею, плечи. Мешанина ощущений ворвалась в затуманенное сознание, окончательно смазывая грань фантазии и реальности.       Сюда музыка из зала празднования доносилась едва-едва слышно и только подогревала ощущение, что всё происходящее — просто сон. Или морок, навеянный магией. Но с другой стороны — разве могут сниться такие яркие сны? Страстные поцелуи, треск раздражающей одежды, и словно огонь под кожей…       Его руки жадно гладили мое тело, бесстыдно проходясь по шрамам, и, словно не замечая этих бугров, скользили дальше. Каждое его движение вызывало во мне такой яркий отклик, что хотелось зажмуриться, как если смотреть на солнце.       Сегодня я позволю себе многое, всё, что успею до трезвости или утра… смотря что наступит первым. Я порывисто отвечала ему и пыталась изучить это новое тело максимально хорошо, за то короткое время, что у нас было.       В очередной раз наткнувшись на его штаны, я болезненно укусила Мэя в шею, почти с удовольствием слыша его шипение.       — Какого хрена ты всё еще одет?       Своего бешеного нетерпения я и не скрывала. Эльф хрипло рассмеялся и, отстранившись и сев рядом, нарочито медленно коснулся завязок штанов. Надолго моего терпения не хватило. Толкнув его и вынудив лечь, я рванула завязки, моментально путаясь пьяными пальцами в тонких веревочках.       — Какая торопливая… — тихо рассмеялся эльф.       Я упорно пыталась справиться с непосильной задачей. Перед глазами всё смазывалось.       — Промедление — смерть.       Это было первое, чему нас учили в детстве. С первого дня. С самого начала, еще до того, как давали деревянные мечи в хрупкие тогда руки…       Мэй притянул меня к себе за волосы и шепнул в губы, совершенно серьезно:       — Но сейчас мы не на войне. Понимаешь, Рэй?       Сознание отчаянно уплывало, пытаясь покинуть меня. Как всегда — в самый неподходящий момент. Я тряхнула головой, высвобождаясь из рук эльфа.       Нашел о чем говорить. Не на войне мы… Он, может, и знает, как это — когда не на войне живешь. А у меня вся жизнь и есть поле боя.       Совершенно не желая об этом думать, я снова потянулась к его штанам. Алкоголь всё еще туманил голову, и хотелось совсем иного, а не говорить о неприятном.       На этот раз он наконец помог мне справиться с этими ужасными завязками и снял штаны.       Голова плыла, руки не слушались, но тело упрямо требовало своего. Хотелось продолжения. Хотелось большего. Я прошлась губами по его животу и ниже, впервые порадовавшись тому, что многие шлюхи отсасывали, не отходя от места оплаты.       Теперь пришла пора практики.       Мэй что-то пробормотал сквозь зубы, подаваясь навстречу. Наверное, у меня неплохо получается.       В какой-то момент он потянул меня наверх…