Тесная провинция

      Только Владимир хотел подняться, как его придавило телом. Евгений уселся на бедра приятеля. Ленский слабовато отбивался руками, словно желал чтобы его удерживали. Онегин крепко придавил запястья к кровати над головой хозяина. Он молча смотрел на товарища сверху и слегка улыбался. Под его грозными бровями сверкали игривые глаза.       Онегин тихонечко усмехнулся, наблюдая за товарищем, который горделиво поднимает грудь над кроватью. Но это был не тот смех, которым смеются над шутками в кругу близких друзей. Это была злобная насмешка победителя над побежденным. Ленский не представлял что Евгений хочет сделать с ним. Его глаза бегали по комнате, стараясь не встречаться глазами со всадником.       — Ты хотел извиниться передо мной? — Спросил Онегин, рассматривая своего товарища сверху. Ленский не отвечал, лишь злобно покусывал щеку изнутри. Тогда Евгений нагнулся ниже, чуть ли не уткнувшись товарищу в нос. — Нужна тебе эта гуляка. — Евгений кинул взгляд на красные губы, обкусанные Владимиром во время драки, и насильно поцеловал приятеля.       Ленский испугался, из его закрытого рта вырвался растерянный стон. Но Владимир не отстранился. Он слегка прикусил губу Онегина, как бы наказывая его за такие действия.       Опытный язык Евгения обвил язык товарища, и юноши слились в горячей страсти. Онегин уже не держался на руках, он рухнул на Ленского, не отрываясь от его губ, прислонившись грудью к его груди и обвивая талию парня руками. Ленский положил холодную ладонь на затылок Онегина. Вторая его рука осталась над головой, где сжимала светлый мех шубы.       Онегин уже полгода ни с кем не спал. С каждым днем его желание росло. И вот настал момент, когда он может выплеснуть все свои эмоции, всё свое желание. Онегин обычно не делил кровать с мужчинами, хотя на нетрезвую голову все-таки случился один раз, который он давно и позабыл.       И вот снова он не трезв, и снова на грани близости с молодым человеком. Пока Ленский только вошел в такт поцелуя, Онегин остановился и сел на кровать. Он похлопал по коленям и Ленский, будто под гипнозом выполнил его просьбу. В вертикальном положении молодым людям было легче снимать друг с друга одежду. Первой на пол упала рубашка Владимира. И Онегин начал покрывать горячее тело партнера поцелуями, пока Ленский дрожащими от волнения пальцами старался победить маленькие пуговицы на французской рубашке.       Ленский вдруг почувствовал шлепок по ягодицам и слегка приподнялся. Онегин одной рукой прижал парня к своим губам, второй продолжал жать ягодицы. Ленский старался удержаться на коленях партнера, схватился руками за обнаженные плечи петербуржца и откинул голову от наслаждения. Евгений жадно целовал шею Ленского, хватая его за затылок, грубо, но не больно, оттягивая за волосы.       — Падай. — Онегин внезапно оттолкнул Владимира на кровать. Тот упал на подушки и поправил волосы, упавшие на румяное лицо. Евгений снова был над товарищем. Он облизнул губы, рассматривая маленькие следы от поцелуев на шее Владимира. Затем его рука скользнула к штанам Ленского. Тот неожиданно для себя вздрогнул и приоткрыл рот. Евгений остановился и спросил нежным голосом. — Боишься?       — Ну… Немного… — Тихо проговорил Ленский, отведя взгляд в сторону.       — Вы с Ольгой уже развлекались? — Спросил Онегин, сильно приблизившись к лицу товарища. Глазами он гулял по его красным щекам и губам, мечтая впиться в них снова.       — Ну… никак.       — Да ты какой целомудренник! — Онегин тихо усмехнулся. — Мне продолжать? Я буду аккуратен. Обещаю… — Евгений миловидно улыбнулся, уставившись в сверкающие глазки товарища.       Владимир молча кивнул, закрыл глаза и вытянул шею, положив голову на бок. Онегин продолжил свои действия.       Онегин окончательно снял с себя рубашку и повесил ее на стул. Затем он приступил к Штанам Ленского. Он поймал взгляд товарища, чтобы в нужный момент выследить страх и остановиться. Но страха не было. Ленский лишь взволнованно смотрел на Онегина и нежно гладил его рукой по голове.        Штаны были расстегнуты, но Евгений резко поднялся к груди, чтобы еще сильнее раздразнить товарища. Ленский недовольно буркнул. Онегин усмехнулся и продолжил прокладывать дорожку поцелуем от груди к низу живота. Ленский тихонечко вздрагивал от каждого поцелуя. Онегин гладил руками его молодое тело, слегка щекоча. Затем его рука скользнула к паху, где нащупала твердеющий орган Ленского.       — Женя. — Ленский вздрогнул и приподнялся на кровати. Ему было страшно и Онегин решил успокоить его.       Он подтянулся к товарищу, не спуская глаз с тревожного лица Ленского и нежно его поцеловал. Рука незаметно и аккуратно вытащила член Владимира из штанов. Ленский положил ладонь на руку Евгения и издал тихий стон. Евгений продолжал поднимать орган Ленского, не переставая его целовать.       — Все хорошо? — Спросил петербуржец снова.       — Да. — Простонал Ленский и провел рукой Онегина по члену. — Продолжай. — Онегин в ответ лишь улыбнулся и начал спускаться вниз. Ленский упал на кровать и сконцентрировался на ощущениях.       Язык Евгения прошелся по головке члена Владимира. Онегин был уверен, что не поступил бы так, будь он трезв. Смочив головку Владимира слюной, Евгений нежно провел по нему рукой, сделав пару медленных движений. Затем начал ритмично двигаться вдоль, с каждым разом ускоряя темп. Вены на руке набухли и его рука обрела рельеф. Губами он присосался к твердому органу и смотрел на своего товарища.       Ленский тяжело дышал. Его зрачки закатывались за веки от удовольствия. Рот не закрывался, выпуская каждый раз горячий воздух. Руки крепко вцепились в меха. Но вдруг Онегин резко остановился. Ленский только расслабился, как Евгений начал стягивать с него штаны. Владимир послушно поддался товарищу, приподняв таз. Онегин сдерживал грубость, хотя животное желание постепенно захватывало его голову. Он хотел выть от желания завладеть телом Ленского, так, как владел телом трактирных девушек. Но с молодым девственным телом следовало действовать осторожно.       Онегин снова поднялся к губам Владимира и горячо поцеловал его. Продолжая массировать его член. Петербуржец был обнажен по пояс, штаны были расстегнуты. Он расположился над Ленским и с усмешкой нежно покусывая его губы. Ленский дышал слишком быстро, что говорило о ближайшем конце, поэтому Онегин снова остановился. Ленский закатил глаза. Евгений сжал его член, не дав Ленскому кончить раньше времени.       — Сейчас тебе надо будет потерпеть. Хорошо? — Прошептал Онегин Ленскому. Тот кивнул и откинул голову назад. Онегин взял одну из своих подушек и подложил под бедра Владимира.       — Хорошо. — Ленский глубоко вздохнул и уже приготовился не зная к чему. — Хотя нет, подожди. — Владимир вскочил с кровати и пошел к столу под присмотром Онегина. Ленский налил себе немаленькую порцию коньяка и кинул взгляд на удивленного Евгения. — За любовь! — Коньяк исчез из стакана так же быстро, как и появился. Ленский зажмурился и закрыл рот рукой. Затем встряхнул кудрями и прыгнул на прежнее место.       — Ты говорил, что не пьешь, дурак. — Онегин нахмурил брови и шлепнул Ленского по ягодице, но через мгновение на его лице появилась улыбка и он поцеловал товарища.       Ленский вздохнул запах мокрых губ Онегина и горячо обнял товарища, прижав к себе. Пообнимавшись пару минут, Онегин отстранился от Владимира и спустился вниз к его паху.       — Я продолжу…? — Евгений обслюнявил средний палец правой руки и задумчиво посмотрел на него, затем на Ленского. Онегин решил поменять позу и нежно перевернул послушного товарища. Бедра всё также находились на подушке, приподнявшись, отчего ягодицы Владимира раздвинулись, открывая много возможностей Онегину. Тот, долго не думая, медленно и осторожно ввел палец во Владимира. Долгий и нежный стон разлетелся по комнате.       — Боже! — Он уткнулся лицом в меха и сжал их зубами. Онегин прекратил действия, Ленский недовольно посмотрел на товарища: — Продолжай!       Набравшись уверенности, Евгений прикусил губу и обхватил член Владимира, медленно лаская его.       Евгений двигался максимально осторожно. Он внимательно наблюдал за каждым вздрагиванием Владимира, за каждым его глубоким вздохом и громким выдохом. Когда один палец начал легко входить, Онегин попробовал ввести второй. Ленский выгнулся от легкой боли и одновременно удовольствия.       — Все хорошо? — Спросил Онегин, на что услышал лишь протяжный стон. Тогда Онегин продолжил баловать Владимира пальцами. В это время Онегин ласкался сам, переключившись с члена товарища на свой.       Когда стоны Владимира участились, Онегин медленно вынул палец, и начал ласкать Ленского языком. Владимир задрожал от новых ощущений. Когда слюни уже начали стекать на кровать, он перевернул его на спину, откинув подушку в стену. Смочив член слюной, Евгений примкнул к Ленскому, медленно входя в него. Владимир закинул ноги на спину Онегину, а руками он вцепился в шубы. Эти короткие мгновения для Владимира превратились в часы. Каждый введенный миллиметр давал о себе знать. Ленский чувствовал легкую боль, учитывая, что алкоголь приглушал остальную. Когда Онегин наконец полностью вошел, Ленский глубоко выдохнул со стоном и слегка прикрыл глаза. Руки Евгения держали ляжки товарища, ритмично притягивая их хозяина к себе.       Движения Евгения были нежны и аккуратны. Сначала Евгению было непросто работать с Ленским. Но спустя несколько минут, когда Ленский и его тело привыкло к новым ощущениям, Онегину стало намного легче наслаждаться молодняком. Его голова закинулась назад, а глаза закрылись от долгожданной интимной близости. Нарастающие стоны Ленского приносили еще больше удовольствия, и голову Евгения сильнее охватывали животные инстинкты. Онегин был уже не так нежен с ним, а стоны были уже слышны по всем коридорам.       — Потише потише. — Шептал Онегин приятелю, поглаживая рукой его румяную щеку.       — Сам потише. — Сквозь стоны ответил Ленский.       — Прости, тяжело сдержаться. — Онегин снова вошел во Владимира до конца и приостановился. Чтобы не разбудить весь двор, Ленскому пришлось сдержаться.       Онегин посмотрел на его лицо. Он был прекрасен. Голый и беззащитный. Теперь уже не девственный. Капельки пота, покрывавшие кожу молодых людей, отражали пламя свечи, придавая телам огненные оттенки. Евгений грубо вошел в Ленского и обхватил член приятеля рукой, медленно водя по нему рукой.       Темп нарастал. Ленский вздрагивал каждый раз, ярко извиваясь на кровати. Онегин положил горячую ладонь на живот приятеля, а второй рукой взялся за бедро, прижимая ягодицы к себе. Сам Владимир стонал от такого грубого удовольствия. Он был возбужден, как никогда. Алкоголь тоже давал о себе знать.       Спустя несколько минут, Ленский громко простонал и кончил себе на живот, выгнувшись на кровати в руках у Онегина. Евгений ловко перевернул Владимира на живот, поставил его на колени, прижав спину к своей груди, и, обхватив его руками, нежно поцеловал его затылок, присосавшись к коже. Затем продолжил грубо использовать тело приятеля, полностью входя в него. Ленский продолжал стонать от удовольствия.       Через несколько мгновений Евгений вздрогнул, простонал и кончил на румяные ягодицы товарища. После чего, молодые люди упали на кровать и укутались в тонкое летнее одеяло. Онегин лежал на спине, прикрыв рукой верхнюю часть лица, и глубоко дышал. Одеяло прикрывало лишь его пах, пока капельки пота с остального тела стекали вниз на смятую простынь. Ленский же укутался в одеяло полностью, хотя сам был горяч. Его блестящие глаза в скором времени открылись и начали рассматривать Евгения.       — Я думал, тебя только дамы привлекают. — Произнес Ленский, прижавшись к обнаженному телу Онегина.       — Я напился. — Онегин затащил Ленского к себе под одеяло и нежно обнял его. — Ты зачем приехал ко мне?       — Не знаю. Что-то притянуло и я приехал. — Ленский глубоко вздохнул, а Онегин уткнул лицо в кудри приятеля. — Ольга не должна об этом знать. Я завтра обещал ей помочь. Мне нужно утром быть у нее. Я, пожалуй, пойду. — Владимир хотел подняться, но Онегин сильнее обхватил его руками и поцеловал в затылок.       — Останься на ночь. Нарвешься ночью на проблемы. Мне потом по судам мотаться, как свидетелю. Я тебя не отпущу никуда. — Тихо произнес Евгений и закрыл глаза.       — Дай я, хотя бы свет потушу. — Онегин ослабил хватку и Ленский поднялся потушить свечи.       Евгений одним глазом проследил за каждым шагом приятеля. За каждым покачиванием его молодого тела. За каждым сокращением его розовых мокрых от пота ягодиц. Только свет свечей погас, Ленский прыгнул обратно к Онегину и, слившись с ним в крепкие объятия, укутался в шкуры и одеяло.