Pack Hunters

*Месяц назад*

Громко распахнувшаяся входная дверь заставила Уилла вздрогнуть и быстро нажать на крестик в правом углу экрана ноутбука. — С лапой Зоуи уже все в порядке, — Лукас на ходу снимал куртку, успевая уделить внимание каждому члену собачьей стаи, впустив их в дом. — У Фанни было такое, — он осекся, растерянно остановившись посреди комнаты. Уилл закрыл ноутбук и потянулся к стоящей рядом бутылке виски. — При расследовании одного из дел, убийца решил напасть прямо здесь, — Грэм кивнул в сторону окна гостиной, — а Бастер выскочил из дома, чтобы защитить меня. Заслышав своё имя, маленький джек-рассел подбежал к ногам Грэма и ткнулся носом в протянутую ему ладонь. Погладив пса, Уилл вернулся к наполнению почти опустевшего бокала. Секунду поразмыслив, он взял второй и протянул Лукасу. — Может быть, Фанни тоже почувствовала опасность и встала на защиту хозяина, — Грэм молча глотнул виски, наблюдая, как Лукас неуверенно кивнул, опуская взгляд. — Что случилось с тем… forbryder… преступником, который ранил Бастера? — пес устроился на коленях Лукаса и довольно посапывал, пока тот ласково гладил по спине, где до сих пор остались заметные шрамы после схватки с Тиром. — Он больше никому не сможет навредить, — уклончиво отозвался Уилл, глотая обжигающий горло напиток. — Повод для праздника? — Лукас вопросительно поднял бокал с виски. — Скорее наоборот, — пробормотал Грэм, бросив взгляд на ноутбук. Очередная неподтвердившаяся информация о местонахождении Ганнибала вызвала противоречивые чувства. Уилл не хотел, чтобы Лектера поймали, но оставаться в неведении и дальше становилось просто невыносимо. Он ни с кем не мог поделиться своими мыслями, тем более с Лукасом. Поэтому Грэм коснулся лежащей на столе папки с бумагами и сказал: — Сегодня пришли документы на развод. Лукас понимающе вздохнул, сочувственно глядя на Уилла. — У вас есть дети? Грэм покачал головой. — Уолтер — сын Молли от первого брака, но мне будет его не хватать. Меньше всего Уилл хотел сейчас вдаваться в подробности расторжения брака. Как объяснить добродушному и наивному Лукасу, что главной опасностью для собственной семьи был он сам? — Мой сын Маркус — одна из основных причин, по которым я согласился помочь ФБР, — рассказал Лукас. — После всего случившегося мне так хочется, чтобы он мог гордиться мной. Глядя на бесхитростную и открытую улыбку Лукаса, Грэм сам того не осознавая, отзеркалил её. Осушив бокал, Уилл щедро плеснул себе и жестом предложил гостю. Но тот отрицательно качнул головой, демонстрируя почти нетронутый виски. — Мы в Дании обычно пьем пиво, не привык к таким крепким напиткам, — извиняющимся тоном проговорил Лукас. Грэм взглянул на бокал и, усмехнувшись, сказал: — Подарок старой подруги. Мы с ней пили, сидя в этих же креслах, — Уилл на секунду прикрыл глаза, вспоминая, как Марго впервые пришла к нему домой. У него редко бывали гости, Грэм до сих пор не мог привыкнуть, что Лукас теперь здесь живет. И это не имело ничего общего с внешностью мужчины. По крайней мере, Уилл убеждал себя в этом каждое утро, когда обнаруживал Лукаса на кухне за приготовлением завтрака. Некоторое время они молча пили виски, прислушиваясь к возне сонной стаи собак у камина. — Не возражаешь, если я спрошу, откуда у тебя этот шрам? — Лукас указал взглядом на лоб Грэма. — Сувенир на память от Чесапикского потрошителя, — криво усмехнулся Уилл. Виски достаточно затуманил разум, что он решил не стесняться в выборе выражений. — А щека… тоже? Я читал, что ты дрался против двоих убийц, прежде чем сорваться с обрыва, — Лукас смотрел на него, широко распахнув глаза. Видимо, виски подействовал и на него, делая смелее. Раньше он не решался расспрашивать о Лектере. Уилл осторожно коснулся щеки кончиками пальцев и вздохнул. — Нет, этот не его авторства, но Ганнибал оставил достаточно своих следов, о которых сложно забыть. — Мне очень жаль, — проникновенно сказал Лукас. От выпитого алкоголя его датский акцент усилился, а щеки слегка покраснели. Уилл поднял на него взгляд, рассеяно думая о том, что многое бы отдал, лишь бы услышать эти слова от копии Лукаса, а не от него самого. — Jeg synes, du er et dejligt menneske, — тихо сказал Лукас, глотнув виски. А потом, заметив непонимающий взгляд Грэма, смущенно засмеялся. — Прости, забылся. Я сказал, что считаю тебя красивым человеком. — Ну, не со всеми этими шрамами, — отшутился Уилл. — Åh, извини, я имел в виду «прекрасный человек», в том смысле, что ты не заслужил всего этого, — потупился Лукас и покраснел ещё сильнее, мысленно коря себя за ошибку. Он неплохо знал английский, говорил на нем с Надей, ведь для неё на датском изъясняться было сложнее. Грэм вспомнил, как Ганнибал называл его особенным, пусть это было давно, на кухне Хоббсов, но он отлично помнил и как Лектер, находясь в BSHCI, сказал, что Уилл — его семья. Тогда Ганнибал смотрел прямо в глаза, а Грэм избегал его взгляда, пространно рассматривая свое отражение в разделяющем их стекле. А теперь прямо перед ним находилась зеркальная копия Лектера, и от этого самообман давался все тяжелее. Грэм не мог скрыть от самого себя, как сильно скучает по Ганнибалу. — Не стоит мне нагружать тебя всем этим, — пробормотал Уилл, пряча взгляд в бокале. — Ты можешь, если… захочешь. Обещаю, что не стану судить, — сказал Лукас, размышляя о том, что Грэм оказался первым человеком, который, зная о прошлом, ни разу не усомнился в его невиновности. Так и сам Лукас не верил в то, что писали о Уилле. Он никогда бы не стал помогать серийному убийце. Бастер потянулся носом к бокалу в руках Лукаса, недовольно фыркнул и спрыгнул с его колен, присоединяясь к спящей стае. — Ты отлично с ними ладишь, — кивнул Уилл в сторону собак, чтобы сменить тему. — Я благодарен за помощь. — А я рад быть полезен, — с улыбкой отозвался Лукас. Откровенно говоря, он чувствовал себя обязанным Грэму, ведь в людях редко встречалось подобное бескорыстие. Мало того, что Уилл разрешил ему жить здесь совершенно бесплатно, так ещё и не позволял тратить свои деньги на продукты. Возможно, после обыска в аэропорту Грэму доложили о довольно скудном запасе сбережений, с которыми Лукас прибыл в США. И без помощи Уилла он бы долго не продержался. Хотя Грэм объяснял это тем, что предстоящая операция мешает трудоустройству Лукаса, а значит ФБР ему обязаны. Поэтому Лукас всегда был готов помочь с ремонтом или составить компанию на рыбалке. Ему действительно нравилось проводить время с Уиллом, непринужденное общение с которым было словно глоток свежего воздуха после подозрительных взглядов бывших друзей в Дании. Они оба молчали, пока Грэм задумчиво смотрел будто бы мимо Лукаса. На самом деле он рассматривал кресло, в котором сидел мужчина, стараясь удержаться от воспоминаний о ночи после фермы Маскрат. Ведь тогда в этом самом кресле прямо у его кровати сидел Ганнибал, терпеливо дожидаясь пробуждения Уилла. Да и расположение в креслах друг напротив друга походило на сеансы в кабинете Лектера, вызывая в памяти кадры из прошлого, по которому он так сильно тосковал. Грэм попытался встать с кресла, и только когда пошатнулся от резкого движения, то заметил, что виски уже порядком повлияло на координацию. Отставив свой почти нетронутый напиток, Лукас поспешил подхватить Уилла и забрал из его рук опустевший бокал. Удерживая Грэма под локоть, Лукас хотел предложить сварить кофе или приготовить поесть, но осекся под внимательным взглядом мужчины. Тот сначала долго смотрел на руку Лукаса на своем локте, будто вспоминая о чем-то. А затем порывисто переместил свою ладонь на левое плечо Лукаса, комкая пальцами свитер мужчины. Затуманенным взглядом Уилл впился в его лицо, глубоко дыша сквозь приоткрытые губы. — Прости, я, — неловко начал Лукас. — Я давно тебя простил, — неслышно отозвался Грэм, стремительно обнимая Лукаса за шею и притягивая к себе. Едва их губы соприкоснулись, Лукас издал удивленный звук, который тут же был поглощен напором Уилла, что крепко удерживал ладонь на затылке мужчины. Спустя мгновение Грэм отклонился, наблюдая за ошеломленным Лукасом, который не мог сдвинуться с места, инстинктивно держа руки на талии Уилла, будто не решаясь оттолкнуть ли его. Грэм медленно снял очки Лукаса и провел кончиками пальцев по щеке мужчины. Надя тоже так делала, когда они поцеловались впервые, но, ни разу она не смотрела на него, как Уилл сейчас. Будто тот испытывал одновременно и невыносимый голод и жгучую жажду, которые мог утолить только Лукас. Ощущение столь неописуемого желания по отношению к нему опьянило Лукаса так безмерно, как алкоголь бы никогда не смог. Лукас потянул за рубашку Грэма, в бессознательном порыве почувствовать ещё больше. Больше чужого тепла и закипающей под кожей страсти. Чтобы перечеркнуть все то время, когда он получал лишь презрение и враждебность от окружающих. Только после поцелуя Уилла Лукас снова ощутил себя настоящим. Не изгоем, не монстром, не преступником. Прерывисто вздохнув, Лукас потянулся за ещё одним поцелуем, с радостью отзываясь на внезапное побуждение Уилла. В этот момент Лукас даже не задумывался, что ранее ему никогда не приходилось испытывать влечение к мужчинам. Все дело было в Грэме и его отношении. А после случившегося с ним в Дании, Лукас почти забыл каково это — быть желанным. И даже не надеялся снова завести отношения, к тому же в чужой ему стране. Поцелуи становились все более страстными, а объятия — откровенными. Наконец, Уилл отклонился и прошептал: — Жди здесь. Лукас молча кивнул, не в силах произнести и звука. Грэм быстро поднялся по лестнице в свою спальню и рывком открыл полку с бельем. Под старыми футболками нашлась пачка презервативов, что пролежала там не менее 4 лет, ещё с тех пор как здесь бывала Молли в начале их отношений. А рядом — тюбик со смазкой, которую они так и не открыли. Схватив необходимое, Уилл направился обратно. Но, уже приблизившись к лестнице, ведущей на первый этаж, его шаги замедлились. Грэм не был настолько пьян, чтобы совершенно не отвечать за собственные действия. Хоть порыв и оказался неожиданным, Уилл осознавал, что на самом деле хочет быть совсем не с Лукасом. Спустившись в гостиную, где теперь ночевал Лукас, Грэм уже хотел извиниться и попросить того забыть о случившемся. Лукас повернулся на звук шагов, нервным движением убирая назад падающую на глаза челку. Очки он не надевал обратно, а свитер, поспешно сдернутый в ожидании Уилла, валялся на краю кровати. Грэм с трудом сглотнул, рассматривая торс Лукаса. В мыслях промелькнуло, что он никогда не видел Ганнибала обнаженным, хотя Лектер неоднократно его переодевал: после выстрела Чио и попытки Корделла срезать лицо. Все намерения отказаться от дальнейших действий растворились в непреодолимом желании коснуться мягких темных волосков, покрывавших грудь Лукаса. Грэм бросил зажатые в руке вещи около подушки, а сам потянулся к Лукасу. Тот словно отмер, все ещё не веря в происходящее. Или же заметил сомнения во взгляде Уилла, когда тот вернулся. А теперь с облегчением отзывался на каждую ласку, уверенный в том, что он желанен. Грэм отступил назад только чтобы торопливо избавиться от рубашки. Он уже давно привык к старым шрамам на своем теле, равнодушно относился и к добавившимся после падения с обрыва. Но обычного человека обилие отметок на его торсе не могло не шокировать. Глаза Лукаса расширились, и он протянул руку, чтобы коснуться изогнутого рубца над пупком Уилла. Грэм молниеносно перехватил ладонь мужчины, и, чтобы скрыть свою реакцию, тут же толкнул Лукаса на кровать. Оказавшись над Лукасом и упираясь коленями о постель, Уилл обхватил лицо мужчины ладонями, нежно огладил скулы и прижался к губам в жадном поцелуе. Грэм понимал, что слишком спешит, но не мог обуздать свою неутолимую тягу почувствовать Лукаса. Всего и сейчас. А Лукас шептал его имя, обрамляя датскими словами, и выгибался навстречу влажным поцелуям, которыми покрывал все его тело Уилл. Лукас и сам не знал, чего ждать от близости с Грэмом, но тот будто предугадывал желания, заставляя его стонать как никогда ранее. Если это и было следствием той самой эмпатии, о которой Уилл когда-то рассказывал, то Лукас и представить не мог, что кто-то может чувствовать его настолько глубоко. Грэм действовал интуитивно, не боясь, что может оттолкнуть Лукаса, видя, как тот притягивал его, стремясь к ещё большей близости. Оказавшись за спиной Лукаса и накрыв его своим телом, Уилл прижался приоткрытым ртом к плечу мужчины, бессознательно сжимая челюсти от переполнявшей тяги завладеть им. — Ты… укусил меня? — срывающимся шепотом пробормотал Лукас, вздрогнув от неожиданности. — Не смог удержаться, — выдохнул Грэм, одновременно проникая двумя влажными от смазки пальцами. Лукас застонал в ответ на неожиданное вторжение, стараясь расслабиться. Ведь он тоже этого хотел, ощущая напряженный член Уилла бедром. Отзываясь на каждое движение Грэма, Лукас больше не смущался реагировать и поощрять действия Уилла. Грэм постепенно вторгался в тело Лукаса, ослепленный ненасытным желанием обладать им полностью. Прикрыв глаза, Уилл слышал, как бешеный ритм его сердца отдавался в ушах, превращаясь в едва различимые слова «Это все, что я хотел для тебя, Уилл. Для нас обоих.» — Да… я… жажду тебя, — застонал Грэм, думая о том, что Беделия была права. — Уилл, — едва слышно прошептал Лукас. Его голос чуть было не разрушил тщательно сконструированную фантазию, в которой сейчас находился Грэм. Уилл неосознанно переместил руку с плеча Лукаса на его шею, сдавливая и заставляя замолчать. Лукас задохнулся, выгибая спину навстречу ускорившимся толчкам Грэма. — Ты мне нужен, пожалуйста, — исступленно зашептал Уилл, непроизвольно сжимая пальцы на горле мужчины под ним. Едва удержавшись, чтобы не произнести имя того, кого он действительно до безумия хотел, Грэм убрал руку с шеи Лукаса, перемещая её на бедро мужчины, чтобы приподнять его и получить доступ к истекающему смазкой члену. Вторя своим движениям бедрами, Уилл принялся скользить пальцами по головке, заставляя Лукаса застонать, спрятав лицо в подушку. Это вызвало у Грэма ответный стон, больше похожий на рычание. Он опустил голову, касаясь позвоночника Лукаса, и рвано дыша сквозь туманящие сознание волны подступающего оргазма. Вскоре Лукас обмяк в его объятиях, задыхаясь от накрывшего его удовлетворения. Уилл продолжал врываться в податливое тело, заставляя Лукаса судорожно комкать простынь от болезненной чувствительности. А Грэм никак не мог остановиться, часть его жаждала сжать сильнее, проникнуть глубже, впиться зубами и разорвать уязвимое и покорное тело под ним. Наказать за то, что он — не тот, кто нужен Уиллу. Наконец, не выдержав больше ослепляющего наслаждения, Грэм вошел как можно глубже, чтобы в следующее мгновение резко выйти, содрогаясь от оргазма. Сдернув презерватив и оставив его в скомканной салфетке на полу у кровати, Уилл обессилено упал на постель. Лукас завозился рядом, устраиваясь так, чтобы едва заметно касаться плеча Грэма. — Я… я хочу, чтобы ты знал, — несмело начал Лукас. — Даже если мы завтра протрезвеем и посчитаем это ошибкой, мне было очень хорошо с тобой. Уилл не шелохнулся, продолжая молча смотреть в потолок. Лукас понял, что ответа не получит, он тихо вздохнул и повернулся на бок. Грэму не нужно было ждать до утра, он пожалел о случившемся в следующую секунду после того как это закончилось. Никогда он не сможет заполнить зияющую пустоту в душе. Никто не заменит ему Ганнибала.