Нюхли — удивительные создания

— Прошу, следуйте за мной, — Тина указала Энни на дверь. — Я никуда с Вами не пойду, — решительно сказала девушка, делая непроизвольный шаг назад. — Я прибыла сюда с вопросами, и в моих планах не было влезания в ваши магические распри, — Энни показала пальцами кавычки на последних пяти словах. — А у меня в планах не было пункта под названием возиться с потерянной дочуркой, так что давайте будем уважать друг друга, — Голдштейн настойчиво помахала рукой в сторону дверного проёма. — Дочуркой? — Миссис Голдштейн, — Дамблдор влез в разговор, заслонив собой Энни. — Я понимаю, Ваше дело не терпит отлагательств, но эта девушка о мире магии знает только… — мужчина многозначительно посмотрел на Ньюта. — Я сказал Вам всё, что Вы хотели, а теперь прошу покинуть Хогвартс. В учебное время мракоборцам на территории школы делать нечего, — его голос был ровным и спокойным, но глаза метали молнии, от чего даже мужчины за спиной Порпентины стушевались. — Как Вы не понимаете?! — Вспылила женщина, чуть ли не бросаясь на профессора Трансфигурации. — Она может быть ключом к победе над Грин-де-Вальдом! — А Вы должны понять, что она ничего не знает. Прошу Вас, ступайте по своим делам. Девушка обо всём узнает и, если изъявит желание, то, я уверен, с радостью сообщит Вам о намерении помочь, — Дамблдор ненавязчиво вытолкнул сотрудников Министерства Магии за дверь, аккуратно прикрывая её перед их носами. — Всего доброго! — Что здесь происходит? — Энни совсем сбилась с толку. — Да, профессор, — вклинился до этого молчавший Ньют, — что они хотели? Я понимаю, Вы знали Геллерта, но что им понадобилось от Энни? — Парень встал позади девушки и положил руку ей на плечо. — А в этом, мальчик мой, практически скрывается цель вашего визита, — мужчина вздохнул, проходя к своему рабочему столу и опускаясь на столешницу. — Энни, ты должна кое-что узнать. И, прошу тебя, отнесись к этому здраво. Дамблдор сделал глубокую паузу, прикрыв глаза, словно собирался с мыслями. А вот своих мыслей девушка соединить никак не могла. Что она делает здесь? Как так произошло, что за столько лет она не знала, что в ней есть магия? И почему сейчас, когда она открыла в себе дар, вокруг стало происходить столько непонятных вещей. Кто такие мракоборцы, что им понадобилось от Энни, что недоговаривает Дамблдор… Часть этих вопросов тревожила и голову Скамандера, что в ожидании смотрел на своего бывшего учителя. — Пожалуй, начну с того, что когда-то я встретил удивительного человека, — мужчина мечтательно прикрыл глаза. Девушка приготовилась к трагической истории любви, но следующие его слова ввели Энни в ступор и стали наводить на неправильные мысли. — Его звали… зовут Геллерт Грин-де-Вальд. Мы были с ним неразлучными друзьями. Столько мыслей, столько идей и проектов… — Дамблдор задумчиво поглаживал свою ладонь, и Энни показалось, что он забыл, о чём говорил. — Столько всего мы могли совершить… — Но как это относится к Энни? — Скамандер серьёзно посмотрел на профессора. Тот моргнул, выныривая из своих воспоминаний. — О, — мужчина улыбнулся, — это часть моей истории. Грин-де-Вальд не всегда был грозой магического мира. Как я уже говорил, когда-то он был хорошим другом, плечом, на которое можно было опереться в любой трудной ситуации. Он был заботливой поддержкой для своей возлюбленной. Они души не чаяли друг в друге…. Но её отняли у Геллерта. Взбунтовавшиеся магглы убили её, а маги, что были рядом, но не помогли, забрали из её безвольных рук маленького ребёнка и исчезли без следа. Это было дитя Геллерта. Тогда он убил большую часть магглов. Его хотели запереть, но он бежал. И он искал. О, не было ни места, ни человека, к которому он бы не наведался, но везде перед ним закрывали дверь и доносили, — Дамблдор сделал паузу. В его сбивчивом рассказе было сложно уловить суть, и в голове Энни крутилась только одна фраза. «Это было дитя Геллерта». Девушка всеми силами отгоняла от себя навязчивые идеи. — И вот так он стал Геллертом Грин-де-Вальдом, которого теперь все знают как самого тёмного мага нашего времени… — А что с ребёнком? — Скамандер подошёл ближе к преподавателю. Он был потрясён рассказом Дамблдора, буквально пожирая его взглядом. — Геллерт не сумел отыскать его, — мужчина опустил глаза в пол. — Но она нашлась сама, — он взглянул на девушку, и её будто пронзило холодом. — Что?.. — Ты — потерянная дочь Грин-де-Вальда. — Этого не может быть, — покачала головой Энни, осознавая, что её самая глупая и страшная мысль оказалась явью. — К сожалению, или к счастью, — Дамблдор пожал плечами, — это так. — Ты знал об этом? — Девушка повернулась к Скамандеру, по лицу которого можно было сразу понять ответ. Парень стоял так, будто весь его чемодан только что сожгли. — А Вам откуда это известно? — Вспомнила Энни, снова глядя на профессора. — В тебе чувствуется та же энергия… — загадочно произнёс мужчина, поднимая подбородок. — А ещё глаза. — Что с глазами? — Нахмурилась девушка, смотря на то, как Ньют заглядывает ей в лицо, силясь рассмотреть что-то в её глазах. — У Геллерта была такая же особенность. Замечала белую линию по радужке твоего глаза? У него она была с рождения и, со временем, заполнила собой весь глаз, сделав его абсолютно белым. Это произошло с ним к двадцати пяти годам, если я не ошибаюсь, — Дамблдор с довольной улыбкой сложил руки на груди. Скамандер же, чуть приоткрыв рот от удивления, смотрел на белую радужку глаза Энни. — Так, — девушка помахала руками перед своим лицом, будто бы разгоняя ненужные мысли и приводя необходимые в порядок. — Как так вышло? Те, кто вырастил меня, знали об этом? Почему от меня скрывали, что я маг? Почему Грин-де-Вальд не сумел найти меня? — Выудив из вороха букв в голове связанные вопросы, она тут же закидала ими Дамблдора. Мужчина вмиг стал серьёзным, опешив от количества трудных вопросов. — Ребёнка не могли оставить на поле боя. А после проступка твоего отца, тебя не могли вернуть в его руки, — пожал плечами преподаватель Трансфигурации. — Тебя взяла под опеку семья магглов. Как ты попала к ним, я, к сожалению, не знаю. Знаю лишь, что магический мир опасался того, что ты можешь пойти по стопам Геллерта, если узнаешь всю историю. Потому от тебя скрыли волшебство. У магглов Геллерт искать не додумался. Если бы не Ньют, ты бы спокойно прожила свою жизнь, не влезая во все эти неприятности, — с лёгким упрёком Дамблдор посмотрел на парня, который опустил глаза в пол. А девушка поймала себя на мысли, что если бы она не встретила Скамандера, то её жизнь прошла бы впустую. — Что от меня хотела Голдштейн? — Хмуро спросила девушка. Дамблдор напрягся. — Тебе не обязательно следовать у неё на поводу, — он покачал головой. — Эта женщина рискнёт всем, чтобы добиться успеха. Ты можешь пострадать. — Что она хотела. — Неожиданно грозно произнесла Энни. — Миссис Голдштейн считает, что твоё появление на сцене может привести Геллерта в замешательство. Ты будешь отвлекающим манёвром, приманкой, — нехотя ответил профессор, пряча руки в карманы брюк. — Она думает, что ради дочери Грин-де-Вальд бросит всё, и Порпентина сможет его поймать и казнить. Девушка задумалась. Вся эта информация вывалилась на неё слишком внезапно. Слишком много и в слишком неподходящее время. Хотя, какое время может быть подходящим для таких историй? Узнать, что твои родители тебе не родители, а настоящая семья разрушилась так трагически, очень тяжело. Как можно поступить в такой ситуации? Решения нельзя принимать поспешно. Да, Грин-де-Вальд уничтожил тысячи человек — волшебников и магглов, но он делал это от горя. Его возлюбленную убили на его глазах, а дочь отняли, спрятав и не сказав. Как бы поступил другой человек? Такая реакция вполне объяснима, хоть и не оправдывает его действий. А сейчас его родная кровь даёт о себе знать, да ещё и помогает выловить отца, чтобы того казнили. В душе Энни боролись два урагана, и сильнее был тот, что твердил «Геллерт твой отец. Он действовал от горя, из мести. Он мстил за тебя. За твою мать. Ты не можешь его предать». — Как звали мою мать? — Вдруг спросила девушка севшим голосом. — Амелия Розенберли, — с некой любовью и ревностью произнёс профессор. — Замечательная волшебница. У тебя её нос и губы, — нежно улыбнулся Дамблдор. — Она покорила Геллерта с первой минуты их встречи, — его улыбка исчезла, и он опустил глаза. — Я… — девушка шмыгнула носом. Из её глаз вот-вот должны были хлынуть слёзы, и она не хотела, чтобы их кто-то видел. — Я могу побыть одна? М-мне надо… надо подумать… — Конечно, — Дамблдор оттолкнулся от стола, резко поднимаясь на ноги. — Энни… — начал было до этого молчавший Ньют, но мужчина быстро увлёк его за собой, ненавязчиво выталкивая Скамандера из кабинета и оставляя девушку одну. Энни тяжело опустилась на стул, что стоял неподалёку, и закрыла лицо руками, утыкаясь им в свои колени. Из горла вырвался сдавленный стон, а из глаз градом посыпались слёзы. Девушка не знала, что делать со всем тем, что так внезапно обрушилось на её жизнь. Она не знала, как ей поступить. Она должна была сделать что-либо, но предать отца, даже учитывая тот факт, что она не знала его, Энни не могла. В том, что он любил её и мать, она, почему-то, не сомневалась. Резко выпрямившись, девушка запустила руки в волосы, размазывая по лицу слёзы. Её взгляд упёрся в потолок, затем медленно и бестолково обвёл помещение, остановившись на чемодане Ньюта, который тот не успел взять. Между ручкой и самим чемоданом была просунута палочка Скамандера. Парень нервно вертел её в руках во время рассказа Дамблдора, а потом засунул сюда, чтобы не сломать. Воровато посмотрев на дверь, девушка осторожно подкралась к чемодану и быстро выхватила палочку, тут же исчезнув. — Энни, я могу войти? — Где-то через десять минут в дверь кабинета Трансфигурации робко постучался Ньют. Он сумел отделаться от вездесущего профессора, и сразу же поспешил обратно к девушке. — Энни? — Парень медленно открыл дверь. В его сердце трепыхался страх. Он боялся, что за время, пока его не было рядом, Энни могла сделать с собой что-то ужасное. И эта тишина в помещении лишь раззадорила нервы Скамандера. — Где ты? — Парень пулей влетел в аудиторию, бешеным взглядом перешерстив её от и до. Он посмотрел на свой чемодан и досадливо хлопнул себя по лбу ладонью. Он заметил отсутствие волшебной палочки. Девушка нелепо упала на грязную мостовую, крепко приложившись плечом и лицом о камни. Её лёгкие были скручены в тугой узел, в горле стоял ком, рёбра, казалось, сдавливали все внутренние органы, а ноги и руки абсолютно отказывались слушаться. Палочка откатилась куда-то в сторону, и девушка проводила её сумасшедшим взглядом. Она совершенно не понимала, что только что произошло, но всё её тело кричало о том, что ещё одного такого опыта оно не выдержит. Еле как, сумев сесть на колени, Энни неаккуратно провела по лицу рукавом уже грязной рубашки, пытаясь стереть с лица пыль и кровь, совершенно не осознавая своих действий. Подняв глаза, она увидела голубое небо, по которому проплывали редкие облачка. Блаженно улыбнувшись, она подползла к палочке и взяла её, предварительно натянув на руку рукав, дабы не касаться дерева кожей. Бестолково посмотрев на палку, Энни уронила руки на колени, продолжая оглядывать местность. Это был жилой район с многоэтажными зданиями. Девушка сидела во дворе одного из них. Людей поблизости не было. Кроме разве что… — Кто ты? — Из ниоткуда перед Энни возникла стройная женщина с большими глазами и пухлыми красными губами. — Что ты тут забыла. — Не знаю, — глуповато пожала плечами девушка, всё ещё не в состоянии соображать. — Абернэти! — Резкий крик женщины заставил Энни поёжиться. Она испуганно взглянула на мужчину, что появился из дверей ближнего здания и быстрым шагом направился к ним. — Отведи её к Геллерту. Ошивается здесь, ведёт себя как отсталый сквиб. У неё палочка. Пусть он сам решает, что с ней делать. — Геллерт? Грин-де-Вальд? — Девушка осознала, что происходит. Попытавшись встать, она тут же упала на колени, сразу начав ползти куда-то вбок. К ней со спины стремительно подошёл Абернэти и, подхватив её под руки, небрежно поволок безвольное тело Энни в дом.